– Что ты сказал?

– Я сказал, – ответил он, открыв глаза, – что у меня едва сердце не разорвалось.

Я усмехнулась, довольная собой.

– Мурта и остальные не говорили тебе об этом?

– Говорили. Но я не поверил.

Я рассмеялась.

– В таком случае лучше не рассказывай мне, что еще они тебе говорили. Но ты теперь понимаешь, что я имела в виду, когда сказала о грубости. О том, что я не против?

– Да. – Он сделал очень глубокий вдох и медленно выдохнул. – А если бы я сделал то же с тобой, ты чувствовала бы то же самое?

– Понимаешь ли… – начала я и запнулась. – Я не знаю точно…

Я делала все возможное, чтобы прогнать всякую мысль о Фрэнке, уверенная, что в постели должны быть только двое, независимо от того, как они там оказались. Джейми очень отличался от Фрэнка, физически и как личность, но ведь существует сравнительно небольшое количество способов соединения двух тел, и для нас еще не определилась область интимности, в которой акт любви принимает бесконечное количество форм. Чисто плотские сопоставления и сходства неизбежны, но оставались и неизведанные территории, пусть и не так много.

Джейми сдвинул брови с выражением притворной угрозы.

– Так, значит, есть что-то такое, чего ты не знаешь? Что ж, попробуем узнать это вместе? Как только у меня будут силы. – Он снова закрыл глаза. – На следующей неделе, например.


Я проснулась перед рассветом, замерзшая и оцепеневшая от страха. Я не могла вспомнить кошмар, от которого проснулась, но внезапное возвращение к действительности оказалось шокирующим. Я смогла на время забыть о своем положении вечером, отдаваясь радостям любовных утех. Но теперь осталась наедине со спящим незнакомцем, с которым нерушимыми узами связана моя жизнь, одна в месте, сулящем неведомые опасности.

Наверное, я издала какой-то испуганный вскрик, потому что одеяла вдруг задвигались и мой незнакомец соскочил с постели с резкостью фазана, вспорхнувшего из-под самых ног. Пригнувшись, он замер возле двери, еле заметный в предутреннем сумраке.

Настороженно прислушиваясь, он некоторое время провел у двери, потом быстро обследовал комнату, бесшумно скользнул к окну, а затем – к кровати. Руку он держал так, что было ясно – в ней какое-то оружие, хотя в полутьме было трудно разглядеть какое. Усевшись на постель возле меня, удовлетворенный тем, что все спокойно, он сунул свое орудие куда-то в изголовье кровати.

– Ты в порядке? – шепнул он и провел пальцами по моей влажной щеке.

– Да. Извини, что разбудила тебя. Мне приснился кошмар. Но почему…

Я хотела спросить, зачем он вскочил с постели, но он прервал меня, коснувшись моего обнаженного плеча своей теплой рукой.

– Ничего удивительного, ты совсем замерзла, – сказал он и подтолкнул меня под груду одеял на свое еще не остывшее место. – Моя вина, – пробормотал он. – Перетянул все на свою сторону. Боюсь, я не привык делить с кем-нибудь постель.

Он укрыл пледами нас обоих и улегся рядом. Немного погодя он вытащил одну руку и коснулся моего лица.

– Это из-за меня? – спросил он ласково. – Ты меня не выносишь?

Я засмеялась, но смех вышел похожим на всхлип.

– Нет, не из-за тебя.

Я пошарила в темноте, чтобы отыскать его ладонь и сжать ее в подтверждение своих слов. Мы лежали бок о бок и смотрели на низкий, исчерченный балками потолок.

– Ну а если бы я сказала, что не выношу тебя, что тогда? – спросила я. – Что бы ты делал?

Джейми пожал плечами, и кровать скрипнула.

– Сказал бы Дугалу, что ты настаиваешь на расторжении брака на основании отсутствия консумации.

Я громко расхохоталась.

– Ничего себе отсутствие! А свидетели?

В комнате было уже достаточно света, чтобы я могла разглядеть улыбку на его лице.

– Ну, правду знаем только мы с тобой, верно? И я предпочел бы стерпеть стыд, чем быть мужем той, которая меня ненавидит.

Я повернулась к нему:

– Я не питаю к тебе ненависти.

– И я к тебе тоже. А ведь многие браки начинаются и при менее благоприятных обстоятельствах.

Он ласково повернул меня спиной к себе, прижался тесно, и мы лежали, как в гнездышке. Руку он положил мне под грудь – не потому, что предлагал что-то или на что-то намекал, но потому, что там ей было самое место.

– Не бойся, – шепнул он. – Теперь нас двое.

Мне стало тепло, спокойно и безопасно – впервые за много дней. Я уже погружалась в сон в первых лучах восхода, как вдруг вспомнила про нож в изголовье кровати и спросила себя, какая угроза может заставить человека держать нож под подушкой в свою первую брачную ночь.

Глава 16

Прекрасный день

Достигнутая таким трудом близость, кажется, испарилась вместе с утренней росой: утром между мной и Джейми возникла некоторая принужденность. Мы позавтракали в нашей комнате в молчании, а потом побрели на пригорок позади гостиницы, время от времени обмениваясь ничего не значащими фразами.

На вершине я опустилась на бревно, а Джейми присел прямо на землю в нескольких футах от меня, опершись спиной на ствол молодой сосны. Какая-то птица шуршала в кустах позади меня – не то чиж, не то дрозд. Я прислушивалась к птичьей возне, разглядывала проплывающие по небу пушистые облака и обдумывала ситуацию.

Молчание затянулось и стало невыносимым, но тут Джейми неожиданно произнес:

– Я надеюсь… – начал он и покраснел.

Я сама была не из тех, кто краснеет по любому поводу, и мне стало приятно, что один из нас обладает такой способностью.

– На что? – спросила я.

Все еще розовый, он помотал головой.

– Ничего. Не имеет значения.

– Прошу, скажи! – Я вытянула ногу и слегка подтолкнула его. – Честность, такой был уговор?

Это было нечестно с моей стороны, но я просто не в силах была дольше выносить нервное покашливание и неловкие паузы.

Джейми обхватил колени, откинулся назад и посмотрел прямо на меня.

– Я собирался сказать… то есть выразить надежду, что мужчина, который был у тебя первым, был так же великодушен с тобой, как ты была со мной. – Он улыбнулся чуть смущенно. – Но потом я решил, что это звучит не совсем верно. Я имел в виду… словом, я просто хотел поблагодарить тебя.

– Великодушие здесь ни при чем, – бросила я, опустив глаза и оттирая с юбки несуществующее пятно.

В поле моего зрения появился большущий ботинок, который коснулся моей лодыжки.

– Честность, да? – повторил Джейми за мной.

Я подняла глаза и увидела поднятые брови и широкую улыбку.

– Ну, – заговорила я, уже защищаясь, – во всяком случае не после первого раза.

Он расхохотался, и я, к своему ужасу, обнаружила, что не утратила способности краснеть.

Тень упала на мое пылающее лицо, его руки крепко обхватили меня и подняли на ноги. Джейми занял мое место на бревне и хлопнул себя по колену.

– Садись, – предложил он.

Я не слишком охотно повиновалась, отвернувшись от него. Он усадил меня поудобнее, привлек к груди и обвил руками мою талию. Биение его сердца отдавалось в моем теле.

– Если нам трудно разговаривать свободно, не касаясь друг друга, давай будем держаться. Дай мне знать, когда снова привыкнешь ко мне.

Джейми откинулся назад так, что мы оказались в тени дуба, и молча прижал меня к себе. Он дышал медленно, грудь вздымалась и опадала, а его дыхание касалось моих волос.

– Все хорошо, – сказала я через минуту.

– Вот и отлично

Он разомкнул объятия и повернул меня лицом к себе.

Совсем рядом я увидела рыжеватую щетину на его щеках и провела по ней пальцами – щетина была на ощупь как плюш на старомодном диване, жесткая и мягкая одновременно.

– Прости, – сказал он. – Сегодня утром я не мог побриться. Дугал дал мне бритву вчера перед венчанием, но потом отобрал, наверное, боялся, что я перережу себе глотку после брачной ночи.

Джейми улыбнулся мне, и я улыбнулась в ответ. Упоминание о Дугале вернуло меня к нашему ночному разговору.

– Я думала… – начала я. – Ты сказал ночью, что Дугал и его люди встретили тебя на берегу, когда ты вернулся из Франции. Почему ты поехал с ним, а не к себе домой или просто на земли Фрэзеров? После того как Дугал поступил с тобой… – я запнулась.

– А… – протянул Джейми и заворочался, чтобы равномернее распределить мой вес.

Я почти слышала, как летят мысли у него в голове.

– Ладно, об этом тебе, пожалуй, стоит знать, – сказал он, нахмурившись. – Я уже говорил, почему я вне закона. Сбежав из Форт-Уильяма, я некоторое время жил довольно беспечно, скажем так. Отец мой вскоре умер, а сестра…

Он опять замолчал, и я почувствовала, что в нем идет какая-то внутренняя борьба. На лицо, обычно светлое, легла тень.

– Дугал мне сообщил… – медленно продолжал Джейми. – Дугал сообщил, что моя сестра беременна. От Рэндолла.

– О господи!

Он искоса глянул на меня и отвел глаза. Они блестели, как сапфиры, и я заметила, что он часто заморгал.

– Я… я не мог заставить себя поехать туда, – заговорил он, понизив голос. – Увидеть ее после того, что произошло… А еще… – Он вздохнул и сжал губы в одну линию. – Дугал сказал мне, что когда ребенок родился, она… конечно, что ей было делать, она осталась совсем одна… это я, черт побери, оставил ее одну! Дугал сказал, что она сошлась с другим английским солдатом, из гарнизона, имени он не знал.

Джейми сглотнул и заговорил уже тверже:

– Я послал ей немного денег, сколько у меня было, но я не мог, просто не мог заставить себя написать ей. Что мне было писать? – Он беспомощно пожал плечами. – Мне в конце концов надоело воевать во Франции. К тому же дядя Алекс рассказал мне, что слышал об английском дезертире по фамилии Хоррокс. Он сбежал из армии и поступил на службу к Фрэнсису Маклину О’Данвери. Однажды он выпил лишнего и проболтался, что как раз был в Форт-Уильяме, когда я пытался бежать. И он узнал человека, который в тот день застрелил главного сержанта.