– Он может дать показания, что это был не ты!

Это была хорошая новость, я так и сказала Джейми. Он кивнул.

– Да, это так. Хотя со словами дезертира вряд ли станут считаться. Но это хоть что-то. В конце концов я бы сам выяснил, кто это был. И пока я… я не знаю, как мне вернуться в Лаллиброх, но было бы неплохо, если бы я мог бродить по шотландской земле без риска попасть в петлю.

– Что ж, это разумный план, – сухо заметила я. – Но как во всем этом замешаны Маккензи?

Последовало длинное объяснение со сложным анализом семейных отношений и связей между кланами, но когда дым рассеялся, выяснилось, что Фрэнсис Маклин как-то связан с Маккензи и что он послал весточку о Хорроксе Колуму, а Колум наказал Дугалу связаться с Джейми.

– Так он и оказался поблизости от того места, где меня оглушили, – закончил Джейми и помолчал, щурясь на солнце. – Я, знаешь ли, задавался вопросом, уж не он ли это сделал?

– Ударил тебя топором? Родной дядя? Зачем?

Он нахмурился, как бы раздумывая, стоит ли мне говорить, потом пожал плечами.

– Мне неизвестно, что ты знаешь о клане Маккензи, – сказал он, – но если ехала рядом с Недом Гоуэном много дней, то кое-что наверняка услышала от него. Он о клане Маккензи готов говорить сутками.

Джейми кивнул в ответ на мою улыбку.

– Колума ты видела. Всякий знает, что долго он не протянет. Маленькому Хэмишу еще не исполнилось и восьми, он не сможет стать вождем еще лет десять. А что случится, если Колум умрет раньше, чем Хэмиш достаточно подрастет? – обратился Джейми ко мне.

– Полагаю, Дугал станет лэрдом, – ответила я. – Пока Хэмиш не станет взрослым.

– Верно, – согласился Джейми. – Только Дугал совсем не похож на Колума, и не все члены клана готовы следовать за ним, особенно если есть альтернатива.

– Понятно, – медленно, почти по слогам выговорила я. – И эта альтернатива – ты.

Я внимательно посмотрела на него и поняла, что такая альтернатива вполне реальна. Он внук старого Джейкоба, Маккензи по крови, хоть и с материнской стороны. Крупный, красивый, крепкий парень, умный и унаследовавший талант к управлению людьми. Воевал во Франции и доказал, что может повести солдат в бой – а это важно. И даже награда, назначенная за его голову, не оказалась бы препятствием, стань он лэрдом.

У англичан и так довольно хлопот в горной Шотландии с ее постоянными волнениями, нападениями на границу и разборками между кланами, из страха спровоцировать мятеж они не стали бы обвинять главу большого клана в убийстве, которое к тому же в глазах шотландцев и за убийство не считается.

Повесить некоего безвестного члена клана Фрэзеров – это одно дело, а осадить замок Леох с целью арестовать вождя клана Маккензи, чтобы передать его в руки английского правосудия, – совсем другое.

– Ты хотел бы стать лэрдом, если бы умер Колум?

Это был один из способов разрешить все проблемы Джейми, хотя я подозревала, что по личным соображениям он этого не хочет. Он усмехнулся на мой вопрос.

– Нет. Даже если бы я чувствовал себя вправе – а я не чувствую, – это раскололо бы клан на тех, кто хочет последовать за Дугалом, и на моих сторонников. Я не из тех, кто добивается власти ценой человеческой крови. Но Дугал и Колум не могут знать наверняка. Поэтому они скорее предпочли бы убить меня, чем рисковать.

Сдвинув брови, я некоторое время обдумывала это.

– Но ты мог бы сказать Колуму и Дугалу, что не намерен… ох, погоди… – Я посмотрела на Джейми с уважением. – Но ты уже сделал это. Во время присяги.

Я вдруг поняла, как мастерски он разрешил опасную ситуацию, и поняла, насколько опасной она была. Члены клана, конечно же, хотели, чтобы Джейми присягнул, а Колум не хотел. Принести подобную присягу значило объявить себя членом клана Маккензи и претендентом на место главы клана. Джейми грозила расправа и за отказ, и за согласие, только во втором случае его наказали бы по-тихому.

Понимая опасность, он принял мудрое решение уклониться от церемонии. И когда я в результате своей дурацкой попытки бежать подтолкнула его к краю пропасти, он смело ступил на туго натянутый канат и перешел на другую сторону. Вот уж в самом деле – je suis prest [21]!

Он кивнул, угадав ход моих мыслей.

– Вот именно. Принеси я в ту ночь присягу, я вряд ли дожил бы до рассвета.

Я вздрогнула при мысли о том, что подвергла его такой опасности. Нож под подушкой теперь не казался такой уж странной привычкой. Мне пришло в голову, что он провел много ночей в Леохе, готовый к внезапной смерти.

– Я всегда сплю с оружием, сассенах, – сказал он, хотя я не произнесла ни слова. – Если не считать монастыря, то прошлая ночь была первой за много месяцев, когда кинжал не лежал у меня в руке.

И он улыбнулся, вспомнив, что он держал в руке нечто другое.

– Откуда, черт побери, ты знаешь, о чем я думаю? – вспыхнула я, не обращая внимания на его улыбку.

Он добродушно покачал головой.

– Из тебя неважный шпион, сассенах. Все написано у тебя на лице. Ты посмотрела на мой кинжал и сразу покраснела.

Он склонил набок рыжую голову и некоторое время изучал меня взглядом.

– Ночью я просил тебя о честности, но в этом нет нужды. Ты не умеешь лгать.

– Да, в этом я не сильна. – Я бросила на него сердитый взгляд. – Могу ли я после этих твоих слов считать, что хотя бы ты не считаешь меня шпионкой?

Он не ответил. Он смотрел поверх моего плеча в сторону деревни, тело его напряглось. На мгновение я растерялась, но тотчас услышала звуки, привлекшие внимание Джейми. Топот копыт и звон сбруи; большая группа всадников спускалась по дороге к гостинице.

Двигаясь осторожно, Джейми пробрался в кусты, откуда было видно дорогу. Подобрав юбки, я присоединилась к нему как можно тише.

Возле каменного выступа дорога делала крутой поворот, а после него плавно тянулась по низине, где стояла гостиница. Утренний ветер приносил звуки приближающихся всадников, но прошла минута или две, прежде чем появилась морда первой лошади.

Группа состояла из двадцати или даже тридцати мужчин; на многих были кожаные штаны и тартаны разных цветов и узоров. Все без исключения были хорошо вооружены. У каждого седла висел по меньшей мере один мушкет; бросалось в глаза количество пистолетов, кинжалов и сабель, наверняка оружие было укрыто и в седельных сумках четырех вьючных лошадей. Шестеро всадников вели на привязи коней без поклажи и седла.

Несмотря на оружие, настроены они были вполне миролюбиво; разбившись на пары и тройки, они болтали и смеялись, но время от времени кто-нибудь из них поднимал голову и осматривал окрестности. Я даже попятилась и пригнулась, когда один из них скользнул взглядом прямо по тем зарослям, где мы притаились; мне показалось, что он вполне мог заметить, как солнце золотится в волосах Джейми. Судя по всему, Джейми пришло в голову то же самое, потому что он быстро набросил край своего пледа на голову и плечи. Цвета блеклого охотничьего пледа сливались с зеленью кустов. Едва последний всадник въехал на постоялый двор, как Джейми сбросил плед с головы и направился к тропинке, ведущей на вершину холма.

– Ты знаешь, кто они? – спросила я, тяжело дыша и едва поспевая за ним по зарослям вереска.

– Ай, – отозвался он, легко, словно был горной козой, бегущей по крутой тропинке, у него даже дыхание не сбилось.

Обернувшись, он увидел, как трудно мне приходится, остановился и протянул руку.

– Это Стража. – Он кивнул по направлению к гостинице. – В общем-то, мы в безопасности, но мне подумалось, что все же лучше уйти немного подальше.

Я слышала о знаменитой Черной Страже, неофициальной полиции, которая поддерживала порядок в шотландских горах, слышала я и о других Стражах, патрулирующих отдельные зоны и занимающихся сбором «пожертвований» в обмен на безопасность скота и имущества. Клиенты-должники вполне могли однажды утром не найти своих коров, а где они, им никто сказать не мог. Я вдруг почувствовала безотчетный страх.

– Они ищут тебя?

Растерявшись, Джейми обернулся, словно ожидал, что за ним гонятся, но на тропе никого не было, и он поглядел на меня с улыбкой. Протянув руку, он обхватил меня за талию и помог подняться выше.

– Нет, сомневаюсь. Десять фунтов стерлингов не та сумма, из-за которой за мной мог бы охотиться такой большой отряд. К тому же если бы они знали, что я в гостинице, не стали бы подъезжать вот так, всем отрядом к парадному входу. Нет, когда они кого-то выслеживают, то посылают людей караулить черный ход и окна, прежде чем войти. Похоже, они просто решили передохнуть и освежиться.

Мы карабкались по каменистой тропке, пока она внезапно не оборвалась среди зарослей вереска и дрока. Мы очутились в предгорье, и гранитные скалы здесь поднимались выше роста Джейми, неприятно напоминая мне о стоячих камнях Крэг-на-Дун.

Мы остановились на вершине небольшого холма, вокруг открывался потрясающий вид – нагромождение скал среди зелени. Многие места в шотландских горах вызывали у меня ощущение, что я попала в тесное кольцо деревьев, скал и вершин, но здесь мы были открыты ветру и солнцу, которое поднималось все выше, словно празднуя наш странный союз.

Я испытывала пьянящее чувство свободы, избавившись от давящего присутствия Дугала и от кучи людей вокруг. Мне хотелось предложить Джейми бежать и взять меня с собой, но здравый смысл победил. У нас – ни у него, ни у меня – нет денег и даже небольшого запаса провизии, за исключением завтрака, лежащего в спорране у Джейми.

Если к закату мы не вернемся в гостиницу, за нами начнется погоня. И если Джейми может целый день карабкаться по скалам без всяких усилий, то мне для этого не хватало выносливости. Заметив мой румянец, он подвел меня к камню и уселся рядом со мной, любуясь холмами и горами и дожидаясь, пока я отдышусь. Здесь мы в безопасности.

Вспомнив о Страже, я невольно положила руку на рукав Джейми.

– Я ужасно рада, что ты стоишь не так дорого, – сказала я.