С особым наслаждением сняла платье-футляр. Плотная ткань высокого воротника натерла шею. В капроновых чулках стало жарко. Но Макс не позволял щеголять голыми ногами. Даже во времена молодости, когда я еще ходила на работу — заставлял надевать черные колготки. Знать бы тогда, чем закончится этот «траур».

Приняла душ, замоталась в полотенце и упала на кровать. Стянула с полки книгу — первую попавшуюся. «Правила управления людьми» — значилось на обложке. Разумеется, что еще мог читать Макс. Странно, что он вообще не автор. С его методиками можно было неплохо заработать на опыте. Только он не управлял людьми — манипулировал.

Блуждая пальцем по строчкам, почти не разбирая смысла прочитанного, я погрузилась в дремоту. Снилось, будто лежу на пляже и наслаждаюсь солнечным днем. Как в медовый месяц, о котором мечтала всю жизнь. Не тот, что провела с Максом. Муж решил совместить приятное с полезным и почти все время проводил с ноутом на коленях и телефоном в руке.

В моих грезах Макса вообще не было.

На щеку упал лист с дерева, прокатился по шее, уютно устроился в ложбинке на груди. Нежный, прохладный. Сверху посыпался песок, щекоча чувствительную кожу.

Стоп! Какие листья? Какой песок?

Открыла глаза и уставилась на ухмыляющуюся физиономию Дэна. Он стоял на коленях у постели и водил по моей груди бутоном розы. А песком, кажется, был его обросший подбородок.

— Ты что творишь? — спросила, не переходя на крик. — Нарочно пытаешься разозлить Макса?

— Его здесь нет, — возразил Дэн. Провел розой от плеча до сгиба локтя, коснулся запястья. — У тебя очень нежная кожа. И полотенце тебе идет больше, чем сегодняшнее платье. Оно походило на саркофаг, в котором зачем-то спрятали потрясающее тело.

— Потрясающее для будущей бабушки? — поддела я, но не шевельнулась.

Когда еще возле меня окажется коленопреклоненный парень с цветком в руке. Даже и не мечтаю, чтобы Макс притронулся так трепетно. Посмотрел с откровенным обожанием.

— Кажется, мы зарыли топор войны, — напомнил Дэн, насмешливо изогнув бровь. — Или тебе нравится со мной препираться?

Фыркнула и потянулась за одеялом. Накрылась до шеи, все еще чувствуя, как горит кожа в тех местах, где ее коснулись лепестки.

— Мне не нравится, — заявила, вздернув подбородок, — ни твое бесцеремонное обращение, ни манера разговаривать, ни вторжение в спальню.

Дэн улыбнулся, но не ушел. Подоткнул одеяло и сел на кровать. Матрац прогнулся под его весом.

— А розы тебе нравятся? — спросил серьезным тоном. — Или предпочитаешь другие цветы?

Забавно, но я не помню. В последний раз получала цветы от одного из гостей Макса. Новенький, небольшая рыбешка в стае акул бизнеса. Хотел понравиться боссу и его жене. Не знал, что последнее вовсе необязательно.

— Пусть будут розы, — пожала плечами. Забрала протянутый цветок, вдохнула терпкий аромат. — Красивая, но придется выбросить.

— Не хочешь оставлять улик? — подмигнул Дэн. — Так что насчет сотрудничества? Готова?

— Нет, — честно ответила я. — Попытайся еще раз убедить. Слишком мало «за» в твою пользу.

Мое признание прозвучало дерзко. И Дэн уловил намек. Положил ладонь мне на колено. Даже сквозь одеяло я почувствовала жар. Предательские мурашки поползли вверх по ноге, забрались под полотенце.

— Не этим способом, — возразила, пока не стало слишком поздно. — Не пытайся меня соблазнить, ладно?

— Не нравлюсь? — уточнил Дэн. Прежде чем убрать ладонь, обрисовал указательным пальцем чашечку колена. — Не твой типаж.

— Слишком похож на отца, — призналась я. — И в то же время другой, но это неважно. Понимаю, тебе проще всего воспользоваться привлекательной внешностью. Затащить меня в постель, а после требовать что угодно.

— Ошибаешься! — объявил он. — Шантаж — метод Макса. Не мой. Если я и пытаюсь затащить кого-то в постель, то ради удовольствия, а не выгоды.

— Тогда убеди меня иначе, не соблазняя, — попросила я. Отодвинулась на другой край постели, положила книгу между собой и Дэном. — Сможешь?

Он всерьез задумался. Небрежным жестом растрепал волосы. Улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. Ах, эти ямочки у него на щеках. Не сомневаюсь, ради них многие девушки готовы на что угодно.

— Подскажи ― как? — уточнил он. — Что нужно сделать, чтобы получить тебя… в союзники?

Долговато раздумывал, прежде чем найти подходящее определение. Или искушать женщин — его привычка, манера поведения? Если да, то устоять будет трудно. Невыносимо.

— Не прикасайся ко мне, — попросила я. — В интимном плане. И… побрейся. Терпеть не могу бородатых мужчин.

Дэн рассмеялся. От звука его голоса у меня екнуло в груди. Словно оборвалась ниточка, державшая табличку «занято». Сердце стряхнуло оковы и забилось с удвоенной скоростью.

— Что смешного? — спросила, не в силах отвести взгляд.

— Правду говорят, что женщину невозможно понять разумом. Ты одновременно просишь не прикасаться и побриться. Какой в этом смысл?

— Мне станет приятнее на тебя смотреть. А вообще, понимать женщин нужно не разумом, а душой. Не искать в каждом поступке логику.

Дэн кивнул. Поднялся и вышел. Через несколько минут я услышала, как захлопнулась дверь ванной.

Пока не вернулся Макс, оторвала от розы несколько лепестков — на память. Спрятала в шкатулку с драгоценностями. Остальное — выбросила в окно.

Переоделась в пижаму. В длинных шелковых штанах и просторной майке куда проще не привлекать внимание. Снова завалилась на постель, но не смогла уснуть.

Дэн вернулся через полчаса. На его побритом подбородке красовалась умопомрачительная родинка в виде сердечка. Я едва не застонала от настойчивого желания коснуться ее. И лучше — губами.

— Так хорошо? — спросил Дэн.

— Более-менее, — соврала я. — Сделай одолжение, напомни, чего ты от меня ждешь? Какой помощи? Если еще не заметил, то Макс не слишком считается с моим мнением.

Дэн засунул большие пальцы за резинку спортивных штанов. Белая майка облепила его не досохшее после душа тело. Как тут вообще можно думать о делах?

— Ты единственная, кто знает его слабые стороны, — выдал Дэн.

— У него их нет, — вздохнула я. — Макс обезопасил себя со всех сторон. Никого не любит и ничего не ценит. Только деньги и власть.

— Вот с этого и начнем, — пообещал Дэн.

Не дожидаясь ответа, отправил воздушный поцелуй и вышел. Что за настырный тип?! И как мне поступить с ним?..

ГЛАВА 5

День презентации подошел удивительно быстро и грозил стать испытанием на прочность. Для меня теперь каждый день превратился в игру: выдержать и сохранить спокойствие. Даже не спокойствие, а рассудок. Про здравый смысл умолчу — его в моей жизни попросту не осталось.

Дэн превратил каждый день в испытание на прочность. Не притрагивался, не намекал на близость, но его обжигающие взгляды были красноречивее миллионов прикосновений.

Он хотел меня. Не как союзницу или сообщницу в заговоре против Макса. Как женщину. Невозможно так притворяться, или я вообще ничего не понимаю в мужчинах.

Стыдно сказать, но мое тело реагировало на него, как воск на огонь. Стоило случайно соприкоснуться руками за столом, пройти мимо — и всю обдавало жаром. Даже будучи подростком, я не испытывала подобных эмоциональных всплесков. Не иначе как меня прокляли. Или приворожили.

Макс, даже этот черствый и обычно равнодушный сухарь, заметил перемену. Даже подумал, будто я сделала подтяжку лица. Но нет, внешность претерпела разительные перемены без помощи скальпеля или ботокса. Я сияла изнутри. С удовольствием наносила макияж, делала прически, вновь занялась йогой.

Зато ночи превратились в испытания. Не могла я заниматься сексом с мужем, когда за стенкой спал Дэн. Дважды притворялась больной. После сказала, будто начались критические дни. Это все спасало, но ненадолго.

— Сегодня тебе не удастся отвертеться, — пообещал Макс, увидев меня в платье для приема. — Никакие отмазки не помогут.

— С чего бы вдруг такая страстность? — непритворно удивилась я. — Признавайся, Одувалов, отказала любовница? Или находишься в активном поиске?

— Не ерничай! — приказал он и хлопнул меня пониже спины. — Напрасно считаешь меня стариком. Я могу удовлетворить не одну женщину за ночь. Хватит и любовнице, и тебе.

Если бы он только возразил. Сказал, что я одна в его жизни. Пусть бы соврал — я проглотила эту горькую пилюлю. Но нет, Одувалов остался верен себе. Он хозяин и бог, жена — всего лишь слабая женщина. И с нею можно говорить и поступать, как взбредет в голову.

— Чего надулась, как мышь на крупу? — упрекнул с насмешкой. — Кажется, мы давно договорились не обсуждать других женщин в супружеской спальне.

— Не договорились, — отрезала я. — Ты так приказал.

Сказала и, придерживая длинный шлейф, направилась в ванную. Нужно побыть одной. Подумать, собраться с силами. Не разреветься. Сколько можно терпеть обиды и унижения? Как надолго меня еще хватит?..

Из детской вышел Дэн. Он тоже подготовился к вечеру: гладко выбритый, с зачесанными назад волосами, в темно-сером костюме и белой рубашке. Он походил на парня с разворота Men's Health. Правда, даже в растянутой майке и домашних штанах он умудрялся выглядеть сногсшибательно.

В буквальном смысле. Завидев Дэна, я все же зацепилась за шлейф и опасно покачнулась на высоких шпильках.

— Офигенно выглядишь!— присвистнул Дэн, поддерживая под локоток. — И вообще, красный тебе идет.

Ну да, сегодня Макс собирался презентовать не только часы, но и жену. Потому выбрал для меня стиль Ретро: длинное платье с открытой спиной, глубокий V-образным вырезом спереди и разрезом до середины бедра. Оттенка брусничного джема.