– Теперь знаешь, – ухмыляется ответно Грин. – Уверен, вы с ней определённо поладите, – заканчивает со странной, неестественно радостной улыбкой и впивается в мои губы жестоким властным поцелуем.

Если бы и собиралась каким-либо образом прокомментировать его фразу, возможности всё равно не остаётся. Да и не нужна она мне.

Цепляюсь за широкие плечи и стаскиваю с них пиджак. Как только эта деталь мужского костюма с тихим шлепком оказывается на полу, расстёгиваю пряжку ремня и дёргаю за ширинку, прижимаясь к своему любовнику ближе.

Ядовитое пламя, сжигающее мои вены, выворачивает всё нутро, поэтому я забываю даже о том, что вряд ли на самом деле стоит проявлять столь явную инициативу.

Пальцы слегка подрагивают, но в скором времени удаётся расправиться и с пуговичками на безукоризненно белоснежной рубашке. И она тоже отправляется к нашим ногам, вслед за пиджаком.

Ещё немного усилий – стоящий предо мной окончательно обнажён, а я задерживаю дыхание, невольно любуясь сильным, атлетичным телом, которое способно подарить мне умопомрачительное удовольствие.

Да, я всё ещё думаю только об этом. И ни о чём другом.

– Маркус… – срывается с моих уст, наряду с тихим стоном, как только мужчина приподнимает за бёдра и впечатывает спиной в стену пластиковой кабины. – Пожалуйста… – добавляю в очередной мольбе.

Знаю, ему нравится, когда в такие моменты я зову его по имени. Сам же говорил. Да и… Мне тоже нравится. Безумно.

Всего пара шагов – на нас обоих падают разрозненные струи. Подача напора в душевой включается автоматически, но ни один из нас не обращает внимания на то, что вода едва ли тёплая.

Один за другим – резкие, немного грубые и в то же время безумно желанные толчки его члена во мне вынуждают нас обоих тянуться к той грани, где вообще уже не важно ничего, кроме захлёстывающего наслаждения. Всё, что существует за пределами этого понимания, остаётся где-то там, далеко позади разлетающейся на миллионы осколков наполненной сладостной эйфорией реальности, как только наши тела скручивает в обоюдном оргазме.

– Уже думал, никогда этого не дождусь… – хрипло проговаривает Грин.

Понятия не имею, о чём он. Да и банально неинтересно. Сил не остаётся даже набрать в лёгкие побольше кислорода, не то, чтоб полюбопытствовать о сакральном смысле прозвучавшей фразы. Именно поэтому позволяю себе бессовестно расслабиться в кольце чужих объятий и даже мысли не допускаю сопротивляться, когда англичанин вместе со мной на руках возвращается в гостиную, предварительно укутав нас обоих в полотенца.

Понятия не имею, когда Маркус успевает, но камин уже растоплен, а в гостиной становится значительно теплее, нежели когда мы только приехали сюда.

Брюнет располагается на диване перед пылающим очагом и усаживает к себе на колени лицом к лицу. Так и не произносит больше ни слова. Откидывает голову на спинку мебели и прикрывает глаза, прижимая меня крепче. Я же просто-напросто проваливаюсь в сон, совершенно не думая о том, с чего бы это вдруг ему одаривать мою персону такой непомерной заботой…

Глава 12

Очередное совместное утро с англичанином, пожалуй, оказывается ещё страннее предыдущих. Едва светает, когда нашу компанию разбавляет присутствие Закери. Блондин привозит пончики в шоколадной глазури, новый костюм для Маркуса и классическое платье-футляр для моей персоны.

К женскому наряду прилагается шёлковый шарф кораллового оттенка. Он прекрасно гармонирует с плащом, скрывая синяки. И если с невозмутимо-предусмотрительной заботой приятеля медиамагната моё подсознание практически свыкается, то вот то, что ожидается после, спустя расстояние в пару сотен миль…

Ветер с побережья немного сильнее, нежели я ожидаю. Стоит только выйти из автомобиля, как резкие порывы стихии моментально забираются в волосы и спутывают не забранные в причёску прядки, мешая обзору. Не успеваю даже толком сориентироваться в пространстве, как нас окружает целая толпа. В основном это представители прессы и ассистенты Грина, очевидно, «жутко соскучившиеся» по присутствию своего начальства. Они тараторят без умолку, причём все сразу. Маркус умудряется даже отвечать им, пока тащит меня за руку в направлении красной ленты, по другую сторону которой виднеются вышки и краны той самой верфи, о чьём открытии мужчина говорил накануне.

Поначалу я наивно надеюсь, что обрушившийся на моего спутника ажиотаж стихнет, как только начнётся церемония непосредственно самого открытия, но уже вскоре понимаю, насколько же жестоко ошибаюсь. И не только в этом. Как минимум потому, что в центре внимания по процедуре разрезания ленты, кроме нас, и нет никого. К тому же толпа вокруг становится значительно больше. В основном теперь в ней преобладает персонал предприятия, судя по тому, во что одеты люди. И каждый из них пялится на миллиардера так, будто он тут последняя надежда на их существование.

На кой чёрт Маркусу Грину верфь?!

Это же совершенно не его сфера деятельности…

– Мистер Грин, правда ли то, что ваш холдинг готов единолично проинвестировать не только модернизацию верфи, – озвучивает часть моих мыслей вслух одна из журналисток поблизости, – но и строительство нескольких новых круизных лайнеров?

– Да, – отзывается по-прежнему крепко сжимающий мою ладонь Маркус, кивая в подтверждение. – Именно так.

Последующий за этим гвалт толпы я пропускаю мимо своего внимания, размышляя о том, что Грин, оказывается, здесь не владелец – инвестор, а ещё пытаюсь сообразить, где же тогда сам хозяин предприятия…

– Но ведь за последний год и по настоящий момент «AlsoppLine» не получила ни одного контракта! – продолжает та же журналистка. – Вы не опасаетесь, что история с финансовым кризисом может затянуться и повлиять на ваши активы?!

– Да, мистер Грин! – подхватывает стоящий рядом с девушкой пожилой мужчина с диктофоном в руке. – Что послужило решением для столь рискованных вложений?!

– Может быть, у вас уже намечены какие-то планы, о которых на данный момент мы не знаем?! – следует за этим вопрос от другого журналиста.

И если лично я никак не могу понять, какие бы ответы удовлетворили собравшихся, то вот сопровождающая вопросы улыбка на лице Маркуса с каждым проходящим мгновением становится всё шире и шире, пока не превращается в откровенно предвкушающий оскал. Добрые пару минут брюнет просто-напросто наблюдает за разгорающимся обсуждением, а после снисходительно поднимает ладонь вверх, обозначая тем самым чтобы присутствующие банально заткнулись. Последнее прекрасно срабатывает.

– Если дадите минуту тишины, то в скором времени, думаю, поймёте, почему я принял такое решение, – сообщает брюнет и разворачивается ко мне лицом.

Он всё ещё крепко сжимает мою ладонь, а в глазах цвета тёмный ультрамарин моментально вспыхивает хищный огонёк, от которого я внутренне содрогаюсь. Отчего-то кажется, что вскоре меня ожидает какая-нибудь ошеломительная подстава. Внимание окружающих также сосредотачивается на моей персоне, что воодушевления совсем не прибавляет.

И вот, когда ожидаемая пауза, наконец, наступает…

– Прекрасная мисс Зои Анастейша Риверс, – торжественно проговаривает Маркус, вынимая из кармана своего пиджака алую бархатную коробочку, и опускается передо мной на одно колено, открывая крышку, – окажете ли вы честь стать моей женой?

Ну вот, теперь у меня ещё и второе фальшивое имя есть.

Да и…

Я не ослышалась? Он серьёзно?!

Твою ж мать!!!

– Маркус… – произношу почти беззвучно.

И только. Хотя на самом деле мне есть что добавить. Например, можно было бы поинтересоваться о вменяемости медиамагната, ведь даже у социопатии должны существовать какие-то определённые границы. Или о том, с чего бы ему устраивать весь этот спектакль – ничем иным и не назвать происходящее.

Очевидно, весь мыслительный процесс прекрасно отражается на моём лице, а, может, просто-напросто возникшая пауза слишком затягивается – замечаю, как ультрамариновый взор тяжелеет. Англичанин вынимает из футляра ювелирный шедевр с синим сапфиром и поднимается с колена. Проходит всего пара жалких секунд – кольцо оказывается на моём безымянном пальце, а брюнет ласково улыбается, притягивая к себе.

– Ты должна была сказать: «Да», или хотя бы кивнуть, цветочек, – шепчет он мне на ухо.

Немного отстраняется и внимательно вглядывается в мои глаза, слегка прищурившись. Мне же на этот раз требуется не так уж и много времени, чтобы исправить собственную оплошность.

– Конечно, я согласна! – восклицаю как можно громче, цепляя восторженную фальшиво-счастливую улыбку в добавление к сказанному.

Очевидно, лицемерие выглядит довольно убедительным, потому что ультрамариновый взор заметно смягчается, а окружающая нас толпа радостно скандирует и хлопает в ладоши, выкрикивая поздравления.

– Ну вот, теперь и вы знаете: расчёт простой, я желаю приумножить наш будущий семейный капитал, – сообщает Грин, разворачиваясь обратно к представителям прессы. – Вряд ли моя невеста в силах одна справиться с недавно доставшимся ей наследством… Ещё вопросы?

Конечно же, они имеются. Журналисты и блогеры, быстренько уловившие новостную суть, заваливают моего только-состоявшегося-вроде-как-жениха чередой новых вопросов, тема которых на этот раз совершенно далека от кораблестроительного предприятия. Собственно, именно в ходе этих расспросов я и узнаю, что в конце этой недели ожидается грандиозная вечеринка в честь обручения старшего семейства Грин. Но этот факт остаётся не столь значимым для моего сознания, как то, что, оказывается, «мой любимый дядюшка» – он же в прошлом единоличный владелец «AlsoppLine», которого я знать никогда не знала, после смерти при весьма загадочных обстоятельствах оставляет мне по завещанию многомиллиардное наследство, нуждающееся в срочной бизнес-реабилитации.

Вот уж подстава так подстава!

Сомневаюсь, что во всём этом есть хоть что-то отдалённо законное…