Но неожиданно мужчину осенило: а может и не стоит противиться? Наоборот, нужно кинуться вглубь, только так и можно выбраться из поймавшего его в ловушку водоворота. Если он получит желаемое, то сможет избавиться от жгучего ощущения, терзающего душу и тело. Корбо обрадовался неожиданному решению. «В конце концов, с девчонки не убудет, если кроме жениха её приласкает пират», – нашёл оправданье для совести разбойник, и память услужливо напомнила ему, как накануне девушка на мгновение «поплыла» в его руках. Мужчина тут же предположил: возможно, если он будет более настойчив, гордячка сдастся ему? И окрылённый найденным простым выходом Корбо медленно направился к пленнице.

Что-то в движении мужчины показалось Эстель угрожающим. Капитан ничего не говорил, и девушка, не зная, куда ей спрятаться от жадного взгляда хищника, невольно поднялась со стула. Судорожно сглотнув ком, застрявший в горле, она робко проговорила:

– Не смотрите на меня так. Вы меня пугаете.

Он подошёл почти вплотную и нежно погладил пленницу по щеке. Увидев так близко прожигающие насквозь глаза пирата, бедняжка просто оцепенела от ужаса.

– Пугаю? Почему? – тихо спросил Корбо и, не дожидаясь ответа, словно удав, обвил её тело руками.

Не в силах больше сдерживать себя капитан впился в губы девушки. Мужчиной буквально овладело безумие, он целовал Эстель с таким упоением, будто не видел женщины несколько месяцев. Самозабвенно целуя пленницу, пират заскользил ладонью по спрятанной за корсет небольшой груди и, нащупав шнуровку, дрожащими руками начал ее распускать. Получив относительную свободу, Эстель смогла выскользнуть из объятий пирата и, отбежав к другому краю стола, остановилась, будто стол мог отгородить её от беды. Потеряв добычу, Корбо сжал челюсти, ноздри разбойника нервно вздрогнули, и он напряжённо взглянул на девушку. Но разгоревшийся в груди пожар не позволял капитану остановиться. Осознавая, что пленнице некуда деться, он, тяжело дыша, снова направился к Эстель. Сеньорита в отчаянии следила за угрожающим наступлением пирата понимая, у неё нет шанса на спасение. В этот момент девушка ощущала себя трепетной ланью, к которой крадётся голодный лев. Вдруг её взгляд упал на лежащий на столе нож для фруктов, и, схватив его, Эстель воскликнула:

– Не приближайтесь! Или я убью вас!

Увидев решительное лицо пленницы, капитан остановился:

– Убьёте? – хрипло выдавил он. – И вы сможете это сделать?

– Не сомневайтесь, смогу! – уверенно взглянула гордая испанка.

– Думаете, это так просто? – усмехнулся Корбо. – Вы, когда-нибудь убивали человека? Или хотя бы курицу? – скривился пират.

– Курицу мне было бы жаль убить, а вас нет! – гневно ответила Эстель.

Корбо тяжело взглянул на пленницу:

– Выходит, для вас жизнь курицы значит больше, чем моя? – зловеще хмыкнул капитан и на мгновенье задумался. – Ну что ж, я позволю вам убить себя, раз вам так этого хочется, – согласился он и вновь направился к девушке.

Бедняжка во все глаза смотрела на спокойное приближение разбойника. Её уверенность начала таять, и в какой-то момент сеньорита начала отступать. Эстель пятилась, пока не упёрлась спиной в стену и с ужасом поняла: ей некуда больше бежать. Корбо подошёл и остановился в шаге от испанки:

– Ну что же вы? Бейте, – равнодушно предложил он. – Только чтоб наверняка, – попросил капитан. Эстель совсем растерялась и испуганно взглянула на мужчину. Вот он, совсем рядом, хладнокровно ожидающий смерти. Широкая грудь разбойника спокойно вздымалась, и ей ничего не стоило нанести удар. Но, оказалось, сделать это гораздо сложнее, чем она себе представляла. Заметив замешательство пленницы, Корбо встал ещё ближе. – Ну что же вы? – снова спросил он. – Бить надо вот сюда, – уточнил капитан и, перехватив руку Эстель, приставил кинжал к груди туда, где находится сердце.

Девушка испуганно смотрела на острие, прикоснувшееся к человеческой плоти, а Корбо, не спуская глаз с пленницы, проговорил:

– Бейте! Это так просто. Давайте, я вам помогу, – предложил мужчина и надавил грудью на нож. Металл царапнул кожу, и, увидев красную каплю, просочившуюся из раны, Эстель задрожала и, неожиданно разжав пальцы, выронила оружие. Кинжал со звоном ударился о пол, а капитан, не обращая внимания на сочащуюся кровь, продолжал спокойно стоять. – Не можете? И правильно, – зловеще хмыкнул пират. – Как вы думаете, что с вами сделают мои парни, если вы убьёте их капитана? На этом корабле кроме меня вас не кому защитить, – предупредил он.

– А кто меня защитит от вас? – обречённо пролепетала девушка.

– Никто, – твёрдо ответил пират. – Поэтому лучше не сопротивляйтесь, а как учил вас отец, сдайтесь, – посоветовал Корбо и, чувствуя, как безрассудная страсть с новой силой захватывает его, начал расшнуровывать корсаж.

С замутнённым от страха рассудком Эстель стояла, не смея шелохнуться. Она не желала осознавать, что это не страшный сон, а происходит с ней наяву, но вскоре на бедняжке осталась одна нижняя рубашка, и она задрожала. Пират потянул тесьму, и сорочка, упав к ногам, обнажила хрупкую фигурку девушки.

Капитан чувствуя, что если сейчас же не обнимет желанный стан, он взорвется, притянул пленницу к себе и захватил её губы. Никогда Корбо не испытывала подобного влечения. Испанка полностью овладела сознанием мужчины, и, чувствуя в руках трепещущее тело, Тэо уже не думал ни о чём. Бурный поток увлёк пирата, и он, ослеплённый неудержимым порывом, подхватил девушку на руки и понёс лёгкую ношу к кровати.

Эстель была не в состоянии сопротивляться, разбойник словно парализовал её волю. А может пленница просто понимала: это бесполезно. На её крики никто не придёт, и ей неоткуда ждать помощи. Горячие губы касались лица, шеи, груди. Властные сильные руки бесстыдно скользили по телу, и со слабой надеждой, что капитан сжалиться над ней, девушка шептала: «Прошу тебя не надо! Прошу…».

Но Корбо не слышал мольбы пленницы. Осыпая вожделенную добычу страстными поцелуями, он ощущал, что просто пьянеет. Пирату казалось: всю жизнь он мечтал только о ней одной и не мог оторваться от девушки. Мужчина восторженно касался кожи желанной женщины, такой бархатистой и нежной, наслаждался сладким запахом её волос, и сердце капитана, готовое вырваться из груди, учащённо билось.

Пират не был груб. Он был на удивление нежен. Эстель не испытывала отвращение к разбойнику, а скорее страх, стыд и мучительную горечь. Сеньорита всегда мечтала о другом мужчине – об Альваро. И в своих грёзах девушка представляла, как после свадьбы её так же страстно будет целовать жених. А её целовал капитан пиратского корабля. В какой-то момент от осознания, что первым будет не Альваро, невестой овладело отчаянье. «Зачем я так упорно оберегала свою честь? – обречённо пронеслось в голове Эстель. – Почему я не сдалась Альваро? Теперь было бы не так обидно», – расстроенно думала она.

А капитан, переполненный сладостным безумием, окончательно потерял голову и продолжал наслаждаться своей жертвой. Корбо просто задыхался от переполнявшего его восторга. У мужчины всё смешалось в голове, но пленница, неожиданно судорожно вцепившись в его плечи, вскрикнула, и Корбо с удивлением осознал: он первый?! Эта мысль огнём пронзила мозг и неожиданно привела в чувства.

На мгновение Тэо сделалось совестно, он, честно, не ожидал такого. Капитан видел: сеньорита целомудренна, но не предполагал, что настолько! «Она не была близка даже со своим Альваро?!» – изумился пират. Он и представить не мог, что столь влюблённая в жениха девушка, чуть ли не год встречаясь с ним, сумела сохранить невинность. «Какой же баран этот её грант»?! – с удивлением подумал капитан, но невнятные проблески раскаянья тут же вытиснились безмерным торжеством, и слабые укоры совести растворились в разлившемся по телу ликовании. У Корбо никогда не было невинной девушки. Все женщины, с которыми встречался пират, не отличались телесным благочестием.

Теперь же в объятиях капитана находилась девушка, никому доселе не принадлежавшая и похожая на ангела. Чувство триумфа переполняло грудь. «Она только моя! Только моя!» – восторженно стучало в висках, и, не в силах отдышаться от заполнившего его чувства, Корбо коснулся щекой лица сеньориты и замер. В следующий момент он нежно прикоснулся к губам Эстель, а затем покрыл лицо пленницы поцелуями. Вдруг Тэо почувствовал на губах влагу и понял: девушка плачет. Сердце в груди судорожно сжалось, доставляя мужчине невыносимую боль. «Ну, зачем?! – с тоской вздохнуло оно. – Ну, зачем ты плачешь?!»

– Твои глаза, как море, – прошептал капитан. – И на вкус они как море, такие же солёные, – уточнил он и снова поцеловал Эстель. «Не надо, не плачь! – разрывалось его сердце. – Я же так счастлив! Я никогда не был так счастлив! Не плачь, умоляю!»

Корбо, нежно утирая слёзы пленницы, целовал её лицо и бережно гладил по голове.

– Перестань, прошу тебя, перестань. Не плачь, – тихо просил он.

Эстель постепенно успокоилась, и сердце пирата отпустило. Капитан поднялся, натянул бриджи, и подошёл к столу. Плеснув в бокал вина, он пригубил кубок и, наблюдая за пленницей, проверял свои ощущения. Корбо удовлетворённо отметил: его лекарство помогло, то изматывающее чувство, которое изводило его до этого, прошло. Торжество вновь заполнило душу пирата, и он почувствовал себя победителем.

Осознавая, что с ней случилось, Эстель испытала пронизывающую тоску. Сеньорита всегда жила с убеждением, что должна оставаться чистой до свадьбы и обязана всю жизнь принадлежать только одному мужчине: своему мужу. А теперь всё то, во что она верила, разбилось о похоть безжалостного пирата. Все устои, возведённые ею во главу угла, рушились, и всё, о чём мечтала девушка, рассыпалось на мелкие кусочки. Оказалось, придуманный ею мир на самом деле не существовал, а действительность была грязной и жестокой.

Некоторое время Эстель бездумно глядела в потолок. Жизнь казалась бессмысленной и ненужной, потерявшей всякий смысл. Кому теперь она нужна? Как теперь предстанет перед Альваро? Как сможет смотреть в глаза отцу? Её честь растоптана, считала невеста, и ей казалось, что теперь все должны её презирать. Эстель ничего не ощущала. Усталое безразличие заполнило душу. Безразличие ко всему: к себе, к капитану, к жизни вообще. В голове не возникало ни одной мысли. Только тоска. Девушка поднялась и, прикрываясь простынкой, села. Печально оглядевшись, она встретилась взглядом с капитаном.