– Тэо Эмери! – наконец понял граф, и его лицо расплылось в счастливой улыбке. – Тэо! Не может быть! Не верю своим глазам! – обрадовался он. – Так ты и есть капитан Корбо? – удивился граф. – Когда твоя мать умерла, я искал тебя! – признался Одэлон. – Но ты пропал! Я думал, что тебя и в живых-то нет!

– Как видишь, я жив! – раскинув руки, демонстрировал себя Тэо. – Ну что, я поднимаюсь на твой корабль! – тут же согласился пират, искренне обрадованный столь нежданной встречей с давно потерянным другом. – Нам есть, что обсудить!

Команда озадаченно смотрела на улыбающегося капитана. Корбо догадался о причине их растерянности.

– Пока ничего не отменяется, – усаживаясь в шлюпку, ответил он на вопросительные взгляды парней. – Но без моего сигнала ничего не предпринимать, – строго предупредил Тэо и предположил: – Может, удастся договориться. Если нет, я подойду к борту и плюну в воду. Тогда действуйте.

Пока шлюпка, лавируя между рифов, направлялась к «Святому Людовику», Корбо задумчиво рассматривал воду. С другом он не виделся почти пятнадцать лет. Что ждать от столь неожиданной встречи? Они расстались детьми, а с возрастом люди меняются. «Кто бы мог подумать, что из доброго и ранимого мальчика Тэо Эмери вырастет беспощадный и циничный пират, – усмехнувшись, подумал капитан. – И Одэлон, может быть, уже совсем другой человек», – рассуждал он. Но Корбо всё равно был рад нечаянно нашедшемуся другу.

Оделон оставался воспоминанием из его детства… Того замечательного времени, когда мать была жива, а Тэо – счастлив. Приятные мысли захватили мужчину, и он почувствовал, как душу заполняет тёплая и добрая волна. Корбо уже давно забыл это чувство, и вот оно появилось снова. Испытывая к старому приятелю искреннюю привязанность, пират осознал: он не хочет топить корабль вместе с Одэлоном, и решил во что бы то ни стало постараться убедить графа расстаться по-хорошему.

Легко вскарабкавшись по верёвочной лестнице на борт «Святого Людовика», капитан оказался на палубе. Обрадованные встречей друзья крепко по-мужски обнялись и высказали друг другу радостные приветствия.

После первых тёплых слов Корбо получил возможность оглядеться. Взглядом знатока он осмотрел судно и оценил его качества. Отметив загнутый внутрь планширь, усложнявший возможность абордажа, капитан усмехнулся: такое ухищрение никогда не останавливало пиратов. Боевое и парусное вооружение корабля произвело на опытного морского волка благоприятное впечатление, и Тэо одобрительно посмотрел на Одэлона:

– Да, хороший корабль! – констатировал разбойник.

– Не примеривайся, Тэо. Он никогда не станет твоим, – засмеялся друг, заметив цепкий взгляд пирата.

– Я бы не был так уверен, Одэлон, – улыбнулся Корбо. – Если бы ты знал, сколько раз подобные слова я слышал от женщин, а потом они становились ласковее кошки. А такую кошечку я не против и приласкать, – засмеялся капитан и твёрдой рукой погладил поручни трапа. – Не переживай! Я не увожу возлюбленных у друзей, – проговорил он и похлопал графа по плечу. – Вижу, ты обожаешь свой корабль, – догадался Корбо и добавил: – Меня и мой вполне устраивает! Твой слишком неповоротлив для манёвра, – пояснил он и тут же, хмыкнув, уточнил: – Если только не задумаю собрать свою флотилию, как Генри Морган. Тогда, может, и вспомню о твоём «Святом Людовике», – вновь засмеялся пират.

За разговором Одэлон провел гостя в каюту, Тэо огляделся:

– Моя каюта побогаче будет, – отметил он.

– Ну, я же не пират, – пожав плечами, ответил друг. – Присаживайся. Хочу угостить тебя вином, – предложил Одэлон.

– Давай лучше на палубе. Здесь душно, – возразил Тэо, понимая: из каюты у него не будет возможности подать знак своим людям.

Граф согласился, и мужчины вернулись на палубу. Стюард расторопно вынес кресла и установил их на вычищенный до блеска настил. Расположившись рядом, друзья подняли по фужеру и, чокнувшись за встречу, Одэлон спросил:

– Ну, давай, Тэо, рассказывай, как ты докатился до такой жизни? – улыбнулся граф.

– Ну, во-первых, моя жизнь меня вполне устраивает, – пожал плечами Корбо. – Безродному мальчишке-сироте стать капитаном корабля… Согласись, это не каждому удаётся. И получил я столь высокое звание исключительно благодаря своим способностям, а не пользуясь именем или капиталом отца… Прости, Одэлон, за откровенность, – извинился пират, но, понимая правоту его слов, друг не думал обижаться. – Кстати, при желании я мог бы купить пару, а то и тройку таких кораблей, как твой, – добавил Тэо, гордо откинувшись в кресле.

– Я всегда знал, что ты добьёшься много, – одобрительно отозвался граф. – Но, Тэо, ты вне закона… В любой момент ты можешь лишиться и жизни, и своих денег. Ты преступник, с точки зрения общества. И деньги зарабатываешь грабежом.

– А как, по твоему мнению, можно ещё заработать? – усмехнувшись, поинтересовался Корбо. – Честным путём особо не разбогатеешь. Честные люди обречены на нищету. Я это точно знаю. Тем более если ты из самых низов… Приходится многим жертвовать, чтобы добиться успеха. И мне не надо рассказывать сказки про то, как бедный человек долго и много трудился и вдруг разбогател. Просто этот человек не договаривает: кого он первого обобрал на пути к успеху? – ехидно улыбнулся пират.

– Не буду с тобой спорить, Тэо. Я знаю не понаслышке, насколько трудно подняться, особенно когда ты изгой. Свой титул графа мне пришлось выкупать и обращаться за этой милостью к королю. Отец не мог мне передать его по наследству, у него после нашего отъезда родился законный наследник. Ну, не будем об этом… Рассказывай, что ещё у тебя интересного? – улыбнулся Одэлон.

– Что может быть интересного у пирата? – поморщился Корбо. – Всё как обычно: скитаюсь по морям. Выслеживаю жертву. Догоняю. Иду на абордаж. Потом схватка и победа. Делим с парнями добычу и гуляем до упаду, а потом снова в море.

– А женщина? – вдруг поинтересовался граф.

– Женщина? Женщины, конечно, есть, как без них, – чуть улыбнувшись, ответил капитан.

– Нет, я спрашиваю о женщине, которая ждёт тебя, и к которой тебе хочется вернуться.

– Нет, – нахмурился Корбо. – У пирата не может быть жены. Это мне ещё мой названный отец объяснил. Пирата женщина делает слабым, – уверено пояснил он, и невольное воспоминание об Эстель заставило капитана раздражённо поморщиться.

– Может быть…– задумался Одэлон. – Но меня моя любимая женщина делает сильнее. Я не знаю, как бы жил без Франчески и моих сына и доченьки, – мечтательно улыбнулся граф, его лицо посветлело. Взглянув на друга сияющими счастливыми глазами, мужчина признался: – Я живу для них! Нет, Тэо, без семьи это не жизнь, – покачал головой Одэлон. – Ты не представляешь, как я радуюсь, когда встречаюсь с ними, и как скучаю вдали от них… Этого не понять, если сам никогда не чувствовал подобное.

Тэо во все глаза смотрел на приятеля. Перед ним сидел тот же Одэлон: мальчишка из его детства, такой же благородный и мечтательный. И пират подумал, что если придётся взрывать корабль, то он не позволит ему умереть, а сбросит друга с корабля – пусть возвращается к своей жене и детям.

– Всё это хорошо, Одэлон, – прервал мечтания графа Корбо. – Но нам нужно что-то решать. Ты собираешься повесить меня, – проговорил он, – а я намерен уничтожить твой корабль, вместе со всем экипажем, – признался пират. – Может, разойдёмся мирно? Будто мы и не встречались никогда – и дело с концом? – предложил капитан.

– Я не могу, Тэо. За моей спиной команда. И что я скажу королю? Что отпустил опасного преступника, которого он мне приказал поймать, только потому, что этот пират – хороший парень и мой друг?

– Тогда тебе надо говорить – бывший друг, – недовольно поморщившись, ответил Корбо.

– Тэо, не говори так. Честно скажу, у меня не было друга ближе, чем ты, но я не могу отпустить тебя, – виновато проговорил де Тюрен.

– Ты всерьёз думаешь, что поймал меня? – удивлённо вскинув брови, усмехнулся Корбо. Встретившись с уверенным взглядом пирата, граф понял, что друг в отличие от него сильно изменился. – Ты даже не представляешь, что я приготовил тебе и твоей команде, Одэлон. Честно скажу, я не хочу, чтоб ваши жёны проливали слёзы, а дети остались сиротами. Но и за моей спиной команда… – пояснил капитан. – Возможно, вы считаете этих ребят никчёмными людьми, и я даже соглашусь, что у них нет ничего святого за душой, но эти парни доверили мне свои жизни, и я за них отвечаю. Поэтому я тоже должен выполнить свой долг.

– Тэо! О чём ты говоришь? – искренне удивился граф. – Нас, наверное, в два раза больше чем вас! – горячо произнёс граф. «Почти в три», – подумал Тэо. Не зря он расположился на палубе и успел прикинуть количество экипажа на «Святом Людовике». А де Тюрен продолжал: – И гораздо больше пушек! Зачем устраивать кровопролитие? Сдавайтесь, – настоятельно попросил Оделон. – Я обещаю: ты и твоя команда в целости доберутся до берегов Франции. Я сам обращусь к королю за помилованием для тебя!

– А что потом? – недовольно поморщился пират. – А если король сочтёт твоё слово недостаточно веским? Допустим, он согласится не казнить меня. Ты уверен, что меня не посадят? Знаешь, меня как-то не прельщает перспектива закончить жизнь в застенках Шатле 47. Я хорошо наслышан об этом месте. Уж лучше погибнуть в бою, обдуваемым морским ветром, чем гнить в зловонной темнице, – возразил Корбо.

– Тэо, прошу! Послушай меня! Я не хочу твоей смерти…

– Я тоже не хочу твоей смерти, Одэлон! – раздражённо перебил друга Корбо. – Ты тоже единственный настоящий друг, что был у меня. Поэтому лучше, как только поднимется ветер, давай разойдёмся по-хорошему, – снова предложил пират.

Одэлон опустил голову и нахмурился, было видно, как ему тяжело принимать решение. Корбо напряжённо смотрел на графа. Вдруг они почувствовали небольшое дуновение ветерка. Порыв оказался как раз по курсу «Поцелуя Фортуны», но совсем не благоприятствовал кораблю Его Величества, которому необходимо было обходить рифы.