Он берет Аню за руку и ведет к расстеленному во всю длину огромному полотенцу.

– Располагайся, – он сдергивает полотенце, освобождая место для Аниного коврика, – и пойдем на пирс, а то здесь очень жарко.

– Иди, я тебя сейчас догоню, – Аня оглядывается вокруг, – мне еще Митю найти надо.

– Какого такого Митю? – грозно сдвинув брови, вопрошает Егор. – Не знаю никакого Мити…

– Иди, иди, – шутливо подталкивает его Аня, – тоже мне контролер нашелся…

Погрозив Ане пальцем и сурово произнеся «Не задерживаться!», Егор помчался на пирс, где его тут же окружили заждавшиеся девушки. Аня, не сводя с Егора глаз, опустилась на свой коврик. Ей нужно побыть одной. Ей что-то нужно решить. Кажется, вчера она отложила на завтра, то есть уже на сегодня, какое-то решение. А есть ли на земле место лучшее для принятия решений, чем морской пляж? Ты лежишь или сидишь, праздный и полностью расслабленный, часами можешь смотреть в одну точку и думать о своем. Попробуй дома сесть у окна и, задумавшись, смотреть в одну точку… Твои домашние сразу начнут приставать с вопросами и сочувствиями, они будут стараться тебя развлечь, отвлечь, рассмешить. Они будут беспокоиться и «принимать меры». А на работе? Попробуйте задуматься больше чем на пятнадцать минут! «Меры» будут приниматься почище домашних. Или даже в парке, на скамеечке – попробуйте посидеть, уставившись в землю или на листву. Обязательно какая-нибудь сердобольная женщина спросит, все ли у вас в порядке, или пристанут парни, подбодренные пивком: «Не скучаете, девушка?» На пляже человек имеет право просто лежать. На пляже до тебя никому нет дела. Слишком много народу вокруг, поэтому на пляже человек имеет право на одиночество.

Аня усаживается поудобнее в предвкушении размышлений. Но сначала надо найти Митю. Это совсем не так просто, как кажется на первый взгляд. Многоликое разноголосое пестрое людское море, находящееся в постоянном хаотичном движении, сливается в единую однородную массу, стоит только начать кого-то искать. Невозможно выделить конкретное лицо или найти определенный коврик. А потом вдруг из толпы как будто вываливается нужный тебе человек, и оказывается, что снова все разные. Аня еще не дошла до стадии выделения. Она еще смотрит на людей вообще, не видя никого конкретно.

– Привет, ты, конечно, не можешь искать меня, потому что я на работе, тогда кого ты ищешь?

Антон присаживается рядом с Аней на корточки. Несмотря на шутливый тон, глаза его серьезны. Этот диссонанс настолько резко бросается в глаза, что Аня ошеломленно молчит: она не знает, как отвечать – тоже шутить или сказать что-то серьезное?

– Я принес тебе зарядное устройство от мобильного, а то он уже, наверное, на грани.

Антон протягивает ей небольшой пакетик. Аня машинально берет его, продолжая молча смотреть на Антона.

– Ладно, я побежал, а то на работе хватятся, я ведь на несколько минут всего отпросился. Пока, красноречивая моя.

Антон резко выпрямляется и, сунув руки в карманы, уходит. Аня смотрит ему вслед, не в силах двинуться с места. Она видит, как он идет между лежащими на пляже праздными, веселыми, смеющимися людьми. Вот остановился, здоровается с кем-то за руку, стоит, кивая головой и поглядывая на часы. Какая-то девушка кидается ему на шею, подставляя губы для поцелуя, а он небрежно целует ее в щеку. Разговаривая с кем-то, он поворачивается к Ане боком, и она хорошо видит его. Темные очки, сдвинутые наверх, запутались в волосах, делая модную стрижку еще современнее, легкая улыбка трогает упрямые губы, глаза прищурены. Мощные плечи, обтянутые темно-синей футболкой, сильные ноги в светлых джинсах. Стильно-небрежный, уверенный, чертовски красивый, он нисколько не позирует, он такой и есть. Он не оборачивается на Аню, чтобы проверить, смотрит ли она на него, он не бросает взглядов по сторонам, чтобы посмотреть, какое производит впечатление. Он спокойно разговаривает со знакомыми, видимо, договариваясь о чем-то. Но Ане кажется, что ему грустно. С чего она это взяла, понять нельзя, может, ей просто хочется, чтобы так оно и было… А Антон уходит, так и не обернувшись.

Анечка смотрит ему вслед и сама не понимает, что произошло. Почему она молчала, даже «привет» ему не сказала? Почему не сказала «спасибо» за зарядное устройство? А человек, между прочим, позаботился, с работы отпросился… Значит, думал о ней… Да что ж такое! Она все делает неправильно. Вчера наговорила лишнего, а сегодня того, что надо, не сказала. Все не так с этим Антоном! Заглянув в пакет, который он ей принес, Аня вытаскивает черное зарядное устройство и еще маленький сверток. Разворачивая его, она думала, что там какой-нибудь запасной блок или шнур, но то, что она увидела, заставило наполниться ее глаза слезами. В свертке был брелок для мобильного телефона в виде маленького симпатичного львенка. На изящном ошейнике крохотными буковками было написано: «Я рядом. Царь». Быстро-быстро застучало сердце. Она что-то должна решить?

Митя и Егор подошли к Ане одновременно. «Привет, Аня!» и «Ты чего сидишь тут одна?» прозвучали почти хором, что вдруг рассмешило Аню.

– Знакомьтесь, мальчики! – весело сказала она.

– Митя! – Мальчишка с важностью протягивает Егору руку.

– Егор, – весело пожимает ее тот.

– Моего папу тоже зовут Егор, – сразу сообщает Митя, – вон он сидит. – И тут же громко кричит: – Пап, иди сюда, я Аню нашел!

Георгий Дмитриевич поднимается с пляжного полотенца и подходит к ним. Несколько минут уходят на представления и знакомство, традиционное «что-то вы поздно сегодня, мы уж и беспокоиться начали» и переселение на внезапно освободившееся место рядом. Когда наконец все устроились и Митя убежал купаться, Аня неожиданно для себя вдруг спрашивает:

– Георгий Дмитриевич, вы же врач, не могли бы вы меня проконсультировать?

Мужчина недоуменно смотрит на Аню, и она поспешно добавляет:

– Вы же предлагали свою помощь…

– Конечно-конечно, Анечка, даже не сомневайтесь. – Георгий Дмитриевич, похоже, немного смутился из-за своего удивления. – А в чем проблема?

– Вчера мы попали в неприятную историю, я вам говорила, помните, с автобусом?

Дождавшись согласного кивка Георгия Дмитриевича, обернувшись к Егору и увидев его серьезный, но одобрительный взгляд, Аня продолжает:

– Там пострадало много людей… Впрочем, я начну сначала. Когда я увидела, как автобус стал заваливаться на бок, и услышала, как закричали, я испытала странное чувство…

Аня рассказывает подробно, но почти без эмоций, и по мере ее рассказа изменяется взгляд Георгия Дмитриевича. Смущенно-удивленный вначале, он становится все более острым и сосредоточенным. Он не перебивает Аню, но иногда потирает свой висок, как будто что-то ему непонятно или что-то он хочет хорошенько запомнить. Егор с интересом наблюдает за ним. Он видит, как мужчина иногда кивает, как будто находя подтверждение каким-то своим мыслям, а иногда удивленно приподнимает бровь, как будто не соглашаясь с чем-то. Впервые Егор воочию видел такую работу врача. Врача-диагноста, ставящего трудный диагноз, врача-исследователя, увидевшего редкий интересный случай, врача-ученого, почувствовавшего близость разгадки. Все это сливалось в одном образе слушающего Аню Георгия Дмитриевича. А Аня говорила. Казалось, что она рассказывает уже не только для слушающих ее мужчин, но и для самой себя, пытаясь уловить что-то, понять, поймать что-то важное, но ускользающее. Наконец она умолкает. Некоторое время все сидят молча. Аня внимательно смотрит на Георгия Дмитриевича, ожидая его реакции. Рассказывая, она не испытывала никакого смущения или робости, но теперь вдруг ей стало немного боязно и как-то не по себе, неожиданно замерзли руки. Егор, увидев, как она стала немного нервно потирать кончики пальцев, осторожно взял ее руки в свои и стал ласково поглаживать их, согревая и успокаивая. Аня с благодарностью взглянула на него: Егор всегда понимал ее. Наконец Георгий Дмитриевич нарушил молчание:

– Что ж, похоже, что вы, Анечка, действительно обладаете необычными способностями. Скорее всего у вас, как это принято называть, сильное энергетическое поле, способствующее ускорению обменных процессов в клетках. Конечно, это изучается в специальных лабораториях, на специальных приборах, я в этом не специалист. Но скажите, вас в детстве или в подростковом возрасте мучили сильные головные боли?

Неожиданный вопрос, такой конкретный и такой понятный Ане вопрос, прозвучавший скорее с утвердительной интонацией, застал ее врасплох.

– Откуда вы знаете? – Детский наивный вопрос вырывается сам по себе, и Аня смущается. – Извините, Георгий Дмитриевич…

– Ничего, – улыбается он, – так, значит, были боли?

– Они начались в пятнадцать лет, – снова принимается рассказывать Аня, – а последний раз боль была несколько дней назад, когда я только приехала.

Егор удивленно смотрит на девушку. Он не выпускает ее рук и чувствует ее волнение. Он не вмешивается в разговор, но понимает, что нужен Ане сейчас, как никогда. Он и сам волнуется за нее. Георгий Дмитриевич подробно расспрашивает девушку о головных болях, как они проходят, когда возникают и как долго длятся. Дотошно пытается выяснить, когда прекращались эти жуткие головные боли. Неожиданно он говорит:

– Идите поплавайте, молодые люди, перегрелись вы уже, а я должен подумать.

Егор, не выпуская руки Ани, поднимается, и она послушно встает следом.

– Пойдем на пирс, – говорит Егор, – там прыгнем и проплывем подальше, а то с берега в море скоро будет не протолкнуться.

Морская вода, нагретая июльским солнцем до двадцати пяти градусов, кажется обжигающей для раскаленного тела. Захватывает дыхание, и мелкие мурашки бегут по коже. Но этот легкий озноб проходит уже после трех-четырех взмахов рук. Вода становится нежной, приятно охлаждающей и ласкающей. Проплыв несколько метров, Аня снова уходит под воду, давая остыть и напряженной голове. Егор плывет рядом. Они не разговаривают, но улыбаются друг другу и плывут все дальше и дальше…