Маїра Цибуліна - Дамский соблазн

— Конечно, как я простой смертный смею сердиться на нашу принцессу! Ха, кто я, а кто ты! Я тебе не ровня, ваше величество! Так, просто бедный нищий!

— При чем тут это?! Вспомни лучше, какими словами ты ко мне обратился в то утро, когда мы проснулись в одной постели? Не помнишь?! Я тебе напомню. Ты сказал, что лучшей шлюхи у тебя до меня не было. Что ни помнишь, что ли?

— Да не обзывал я тебя шлюхой. Чего ты на меня клевету сводишь?

— Может и не называл, но дал мне себя такой почувствовать после твоих льстивых слов похвалы касательно моего мастерства кувыркаться!

- Что?

Лидия Михайловна, испугавшись, что дальше будет еще хуже и еще более пошлые высказывания начнут бросать в друг другу Оля и Коля, схватила Зою за руку и повела ее в направлении дома Невских. Выяснение отношений взрослыми — не детских ушей дело! А вот Люсьен не последовал примеру бабушки Горского. Он не собирался оставлять свою невесту и, без несколько дней, жену с этим Дамским Обольстителем наедине.

— Ты так красиво похвалил меня за мое умение соблазнительно расставлять ноги перед мужиками, что я себя почувствовала последней шлюхой! — продолжала Оля, даже не заметив смену декораций вокруг себя.

Коля задумался, вспоминая слова, которые он в шутку бросил девушке тогда, обнимая ее рукой за талию, как ревнивый собственник, и наслаждаясь тем, что она принадлежала только ему. Ему тогда было все равно, со сколькими мужчинами до него она переспала и научилась от них всего того сказочного и столь волшебного, чем она так охотно делилась с ним в постели. Он чувствовал тогда такую гармонию, держа ее в своих объятиях, что был готов никуда ее уже не отпускать, а предложить выйти за него замуж вместо Люсьена. Да, тогда он чувствовал к ней любовь, неземную, вечную, которую описывают в сказках и балладах, сонетах и песнях; снимают о ней киноэпопеи и изображают ее на картинах кистью! Однако, после того, как она убежала молча, рыдая себе под нос, он решил, что она пожалела обо всем том прекрасном, что было между ними в ту ночь. Точнее для него это было самым прекрасным, что было в его жизни. А для нее это было настолько отвратительным, из-за чего она проливала слезы, убегая от него, как от прокаженного.

— Это из-за тех слов весь этот «сыр-бор»? — удивился Коля, пытаясь понять истину.

— Много тебе чести быть первым и единственным мужчиной в моей жизни! — в ярости бросила Оля Горскому. — Тот факт, что ты был первым у меня — я уже изменить не смогу, к сожалению. А вот второе — я уже прямо сейчас планирую изменить! Пошли, Люсьен, — обратилась она к жениху, заметив наконец его присутствие, — наша брачная ночь переносится прямо на сейчас. Если ты не против, любимый?!

— Я только — за, моя дорогая! — радостно согласился француз.

Девушка направилась к своему дому, находясь на грани истерического припадка.

- Ты полный дурак! — бросил Люсьен Горскому. — Вот, что я тебе скажу. Потерять такую женщину, как Оля!!! — Он стал кивать головой, показывая, каким придурком тот был. — И больше не смей к ней подходить! Слышишь меня?! С сегодняшнего дня она будет любить только меня, а тебя забудет, как страшную ошибку своей юности.

Это были последние слова мужчины. После них он направился к воротам и через секунду скрылся за ними, оставив Колю в одиночестве, если не считать таксиста, который с такой радостью наблюдал за сценой, которую разыграли молодые люди, что готов был даже не брать с Горского дополнительную плату за простой.

А Коля тем временем очутился воспоминаниями на черноморском побережье около пяти лет назад. Он вспомнил слезы Оли, которые заметил на ее лице после того, как в нее вошел, но принял их за капли дождя, которые упали с его волос. А еще почувствовал, насколько узкой она была и как вздрогнула от боли, а ему показалось от удовольствия, сжав свои зубы прямо до посинения. А крови он и не заметил так, как следы ее целомудрия были смыты водой после того, как они купались в море после счастливых минут, проведенных в объятиях друг друга.

— Какой я дурак! — выкрикнул он, сжав зубы от боли, когда понял, что он натворил. — О Господи! Я идиот! — закрыв глаза, будто правда, которую он понял, могла ему их выколоть.

Вот и настал этот день! День ее свадьбы, о которой она еще мечтала с самого детства. Оля всегда представляла белое, красивое платье, в которое она будет одета в этот самый счастливый день ее жизни. И платье действительно было красивым, даже превзошло все ее ожидания. Девушка себя чувствовала в нем королевой, а прическа и фата дополняли ее непревзойденный образ, делая ее самой красивой невестой на свете. Ее отец, увидев девушку в таком наряде, пустил скупую, мужскую слезу, не проронив и слова, только крепко и нежно, обняв ее за плечи и поцеловав в щеку. Этим он дал ей понять, что он очень ее любил, и был счастлив, что дожил до этого дня, в отличие от его жены, которая к великому несчастью до этого дня не дожила.

— Ты такая красивая! — с открытым ртом сказала Зоя, касаясь платья невесты. — Ты самая красивая невеста!

— Спасибо, солнышко, — поблагодарила Невская, погладив девочку по головке. — И ты сегодня красивая, как никогда. Какое у тебя красивое платье! А какая прическа модная! Очень тебе идет. Кто тебе ее делал?

— Ника, — ответила Зоя, взглянув на девушку, которая молча сидела у окна, наблюдая за всем этим со стороны. — А платье мне купил папа! — гордо сказала девочка, сияя от счастья, как новогодняя елка. — Правда, хорошее?!

— Да, очень. У твоего папы хороший вкус, — согласилась Оля, хотя вспоминать отца девочки в такой день ей не хотелось. — Я рада, что ты смогла прийти на мою свадьбу, котеночек. Я думала, что твой папа тебя не пустит после нашей с ним ссоры.

— Олечка, какая ты красивая! — сказала с восторгом в голосе Дарья, войдя в комнату и увидев подругу в свадебном убранстве. — Сама красивая невеста в мире!

— Вав! Какое платье! — поддержала подругу Екатерина, следуя за девушкой. — Где ты только такое откопала, Олька?! Я также такое хочу!

— А тебе такое для чего понадобилось? — удивилась Дарья словам подруги. — Куда ты в нем дальше собственного дома пойдешь? Будет висеть у тебя в шкафу и только место занимать!

— А что ты не предполагаешь, что я также могу замуж выйти?! — обиделась Екатерина на слова подруги.

— Ну, когда это будет! — закатила Дарья глаза к потолку, намекая этим, что очень нескоро.

— Ну, что быстрее твоей свадьбы — так точно! — не осталась в долгу Екатерина.

— Девушки, девушки, прекратите ссориться немедленно! — развела их Вероника, выйдя из своего замечтавшегося состояния. — Не портите такой день! Вспомните, для чего вы здесь собрались. Наша Олечка сегодня станет замужней женщиной. Она первой из нашей четверки станет на брачный рушник в таком красивом, белом платье! Не портите счастливый день ее жизни!

— Действительно, Дашко, что это мы с тобой, как те две мегеры, ссоримся, забыв о нашей подруге.

«Самый счастливый день моей жизни! — задумалась Оля, перестав слушать болтовню своих подружек. — Он должен быть таким. Но почему-то я этого не чувствую. Мне вместо смеяться — хочется плакать. Что со мной?»

Невская знала, что с ней происходит, хотя и не хотела себе в этом признаваться, не хотела вспоминать того, кто был причиной ее нынешнего состояния.

«Не думай о нем. Он тебя не любит. Он ничего не сделал после того, как узнал всю правду, даже пальцем не пошевелил, чтобы эта свадьба не состоялась. Ему на тебя плевать, дура, ты полная! Забудь его! Не смей о нем вспоминать в такой день! Много для него чести! Он этого не стоит!»

Но легче сказать, чем сделать. Как Оля не пыталась выбросить Горского из мыслей — ей это не удавалось даже на минуту. Она постоянно возвращалась мыслями к тем мгновениям, которые она провела в его объятиях. И Оля понимала, что не сможет до конца своей жизни забыть своего первого мужчину, как бы она не пыталась. Дамский Обольститель навсегда вошел в ее сердце, и кому-то другому там не было больше места.

Как Оли удавалось смеяться перед всеми и играть из себя счастливую невесту, хотя на самом деле ей хотелось выть от боли и отчаяния? Сердце, словно кто-то клешнями сжал; оно невыносимо ныло, заставляя обливаться слезами, которые так и не пролились, однако истерзанная девичья душа хорошо чувствовала их соленый привкус.

Стоя на свадебном рушнике вместе с Люсьеном, Невская одним глазом смотрела на своего жениха и уже через несколько минут будущего мужа. Он был таким красивым, статным мужчиной, мечтой любой девушки. А он почему-то выбрал именно ее! Ей надо было прыгать от счастья, что такой человек согласился стать ее законным супругом. А самое главное — он ее любил! И она в этом не сомневалась. По его лицу это было написано. Его глаза искрились счастьем и радостью. И причиной тому была она. Оля этого не заслуживала. Она же на самом деле его не любила и не полюбит уже это точно. Невская, конечно, будет ему верной и хорошей женой, а еще — любящей матерью для их детей.

«Дети, — подумала она, пока священник держал какую-то странную «шапку» над ее головой, говоря непонятные ей слова. — Наши дети. Сын или дочь. — Оля посмотрела в сторону, ища взглядом Зою. Найдя девочку в стороне, она продолжила свои размышления. — О такой дочери я мечтаю. С такими же глазами, как у нее, с такими глазами, как у ее отца, с такими глазами, как у него!»

Перед глазами Оли появились глаза Горского, а еще через секунду — образ их общего ребенка. Мальчика или девочки — она не поняла, потому что видение было таким быстрым, что когда оно прошло — Оля подумала, что ей показалось.

«Но как было бы круто, — подумала она, горько вздыхая, — если бы это было правдой!»

Тогда она посмотрела снова на Люсьена. Почему она не видела их общего будущего, а тем более их общих детей. Она не хотела, чтобы такая реальность имела место, не хотела просыпаться с ним каждое утро и видеть его глаза. Ей хотелось слышать «доброе утро» из уст любимого человека, от которого она бы не отводила глаза, пряча свою печаль и тоску за другим мужчиной.