Путь не занял много времени. Каких-то минут пятнадцать, и лодка мягко ткнулась в песок, а мужчина радостно объявил о прибытии. Вылез первым, обежал лодку и подал мне руку, помогая сойти.

Я не стала надевать туфли, так и вышла босая. Холодный влажный песок поцеловал ступни. Не дожидаясь Оскара, я поблагодарила лодочника и отправилась по склону вверх. Цепочка вкопанных в землю фонариков указывала дорогу.

В высоких зарослях по обеим сторонам от тропинки тихо стрекотали невидимые насекомые. Только этот стрекот, шум моря в отдалении и шорох моих шагов — вот и все, что нарушало безмолвие.

Я невольно поежилась.

Идеальное место для того, чтобы придушить неверную женушку. И неважно, что на самом деле она тебе ни разу не изменяла.

Только вдвоем на необитаемом острове, откуда не сбежать и не вызвать помощь. Даже мой телефон остался лежать рядом с тарелкой, вместе с ключами от номера. Надеюсь, бабушка или мама о них позаботятся.

И обо мне, если нам не суждено больше увидеться (здесь можно заплакать).

Приготовленный для молодоженов номер мне понравился — за исключением пошлой конструкции на кровати: постельное белье, сплетенное в двух соприкасавшихся клювами лебедей. В остальном все было очень красиво: просторная комната в белых тонах, алые цветы гибискуса на кровати и на полу, белый балдахин над кроватью и открытый балкон с видом на море — было слышно, как оно шумит внизу.

На столике дожидалось серебряное ведерко с двумя бутылками вина и заботливо накрытые крышкой закуски — видимо, на случай, если после бурного изъявления чувств молодых пробьет на покушать.

Я на скорую руку проверила шкаф. Кивнула, увидев знакомые платья на вешалках. Успели привезти мои вещи, молодцы.

Только…

Мое сердце пропустило удар, когда я увидела, что еще успели привезти.

Чертов ящик с чертовым пистолетом.

Боже, зачем сюда?! Они что, не размышляя, сгребли в багаж все содержимое моего номера? Приняли этот чемоданище за мою косметичку?

Судя по тому, что ящик лежал как раз на тумбочке со стороны невесты, именно так они и подумали.

Господи, надо убрать его с глаз долой. Я подхватила чемодан и заметалась по комнате. Потом решила, что спрятать сам пистолет будет легче, и принялась его доставать.

* * *

Оскар зашел как раз в тот самый момент, когда я наполовину вытащила пистолет из кобуры. Под мрачным взглядом я застыла, как мангуст перед коброй. Оскар посмотрел на мое лицо, на пистолет в дрожащей руке, снова на лицо. И спросил:

— Что, уже? Все-таки забеременела?

Я мигом забыла о пистолете.

— Ты о чем?..

Оскар привалился плечом к стене. Снова отпил из своей фляжки. Оружие его, похоже, не напрягало. Зато меня его слова — еще как.

— Ну как о чем. Ты ведь все просчитала. Притворилась, что не знаешь, кто я. Раздвинула ножки, запудрила мне мозги, мол, все под контролем, давай без резинки. Вот я и интересуюсь — выгорело дельце-то? Две полоски на тесте увидела? Или сколько их там у вас.

Я сжала зубы. Запихнула пистолет поглубже в кобуру и убрала в ящик (хотя так и тянуло оставить его под рукой, на всякий пожарный). Потом смело взглянула в хмурое лицо Оскара.

— Если интересуешься, — мой голос зазвенел в тишине комнаты, — то я тебе ни слова не соврала. Я реально понятия не имела, кто ты такой. И реально принимала гормональные. И да, переспали мы с тобой в конце курса, так что на вопрос могу с уверенностью ответить: нет, я не беременна.

Мне хотелось добавить в конце: «что, выкусил?» — но я сдержалась. Это было бы совсем по-детски.

— Ни слова не соврала? — медленно и зловеще проговорил Оскар. — А что же ты назвалась чужим именем?

Злость вспыхнула мгновенно.

— Аты?! Сереженька!

— Ты сама решила, что меня так зовут!

— А ты всего лишь решил не признаваться, что на самом деле тебя зовут совсем по-другому!

Мы оба кричали. Очень удачно, что остров был необитаем — хотя вряд ли в качестве основной цели при создании этого уединенного гнездышка подразумевались скандалы молодоженов.

— А какая тебе была вообще разница, как кого зовут? Говоришь, не знала, что это я? То есть ты перед каждым жопой вертишь? К любому в койку запрыгнуть готова? Хотя какого хера я спрашиваю! Ты же прямо в коридоре ноги раздвинула!

Я замолчала, нервно хватая ртом воздух. Это был удар ниже пояса. Совершенно нечестный.

В голове у меня взвинтился вихрь возможных ответов: и «не к любому, балбес, это ты особенный!», и «ты сам виноват!», и «это ты на меня посмотрел первый!» — но проронить я не могла ни слова. Горло сжалось, не пропуская.

Как можно было так очернить все, что между нами произошло? Ведь он не мог этого не чувствовать — того же влечения, той же химии. Именно она толкнула нас в объятия друг друга, а не простое желание на скорую руку потрахаться.

И почему, какого черта он обвиняет в том сексе меня? Сам виноват ровно настолько же, насколько и я!

Оскар продолжал:

— И это при том, что ты уже жила с каким-то придурком! Как его, Леванов-херанов.

Леванов — это была фамилия Димки. Я просто обалдела на месте. Откуда он вообще узнал о Димке?

Голос тут же прорезался:

— А ты за мной шпионов отправил? Прямо всю мою подноготную выучил? А что ж твои шпионы тебе не рассказали, что мы с Димкой расстались?

— Как только ваша семейка узнала о завещании, еще бы!

— Да что ты прикопался к этому завещанию! Я вообще узнала о нем только в ту ночь, когда мы встретились! А с Димкой рассталась неделей раньше! И вообще, — я вдруг вспомнила ночной звонок и имя «Света», появившееся на дисплее, — а ты-то сам, что, лучше, что ли? Насколько я помню, у тебя тоже была девушка.

Оскар снова приложился к фляге, а я увидела на тумбочке среди моих вещей непочатую пачку сигарет и потянулась к ней. Мне тоже нужно было срочно успокоиться.

Сунув сигарету в рот, я пару раз тщетно щелкнула зажигалкой. Искра никак не желала высекаться. Оскар вдруг сдвинулся с места и в несколько шагов оказался передо мной. Я невольно подобралась, но он только вынул зажигалку с сигаретной пачкой из моих рук и выбросил в мусорное ведро. Секундой позже туда же полетела и вытащенная из моего рта сигарета.

— Что ты делаешь?! — оттолкнув его, я вскочила.

— Моя жена не будет курить.

— Не припоминаю, чтобы ты возражал до этого!

Какое там возражал, он ни слова не промолвил, когда я курила в его собственной постели! Что за тиранские замашки теперь?

— До этого ты не была моей женой.

Я только сжала кулаки, не находя слов от возмущения. Ах он теперь решил, что может мне приказывать? И решать за меня, какие из вредных привычек мне позволить, а какие — запретить?

Оскар снова двинулся ко мне, схватил за руку повыше локтя, притянул к себе, заставив вскинуть голову. Темные с еле заметным голубым ободочком глаза заглянули мне в лицо.

— Ас Герхардом у тебя что? Только не втирай мне, что не спала с ним тоже. Так не лапают девушку, с которой не спят. Скажи уж, тебе все равно ведь, кто из нас тебя заикрит? Главное получить потом денежки?

— Да я бы лучше удавилась, чем от тебя забеременеть! — крикнула я. Попыталась вырваться — но куда там.

— А, ну конечно, у тебя же есть безотказный Герхард! Вот только тебе не повезло, и вышла ты за меня. Поймаю на измене — мало тебе не покажется, — он толкнул меня вниз.

Не удержавшись, я упала на колени. Неловко замерла, глядя на Оскара снизу вверх. Чего он хочет?

Через мгновение, когда он расстегнул ремень, я поняла.

— Раз уж теперь мы женаты, — сообщил Оскар тоном, каким обычно предлагают проваливать подальше, — думаю, ты не откажешься порадовать муженька минетом.

* * *

Я замерла, так и сидя на коленях, грудь тяжело вздымалась. В первое мгновение я хотела вскочить, снова дать ему по роже, убежать вообще отсюда, пусть даже с острова я бы далеко не делась. Да и вообще — не заставит же он меня силой. Такое только в порнушке показывают, в реальности совать девушке в рот различные предметы опасно — там же зубы.

А в следующий, наблюдая, как недвусмысленно топорщится ширинка — передумала. Точнее, почувствовала что-то вроде торжества. Все же при всем этом он хочет меня. Как бы ни пытался обидеть, как бы ни злился — он все же ревнует и хочет меня.

И это странным образом меня «перещелкнуло». Мне захотелось одновременно и доставить ему удовольствие, и почувствовать его в своей власти.

Оскар, словно удовлетворившись моим молчанием — наверное, подумал, что заставил меня смутиться, — попытался отойти. А я как раз в этот момент протянула руку и дернула вниз молнию на его брюках. Мой давний знакомец — такой же энергичный и довольный — натянул ткань боксеров, рванувшись навстречу.

Оскар дернулся, будто первым его желанием было помешать мне, а потом он заставил себя стоять смирно.

Стащив вниз боксеры, я осторожно коснулась губами головки. Взяла в рот, провела языком по самому чувствительному местечку. Оскар молчал, но я представляла себе его изумление.

Димка любил минеты, и у меня хватало практики. Я знала, как действовать, чтобы доставить партнеру максимальное удовольствие.

Отстранилась, щекоча уздечку кончиком языка, и взглянула Оскару в лицо. Его темный жаркий взгляд неотрывно следил за мной, и я снова взяла его член в рот почти полностью, так глубоко, насколько смогла.

Оскар шумно выдохнул. В следующий миг его рука мягко легла на мой затылок, направляя и помогая.

Заглатывая его, я подавила улыбку.

Так-то, дорогой.

Теперь-то ты молчишь, как рыба об лед.

План мой увенчался успехом, и в нем обнаружилась только одна проблема. Мои собственные желания и ощущения.