Ой, да какая разница чьи сардельки, Господи?! Более не раздумывая, потянула ее в рот и начала жевать с неописуемым восторгом. Это что-то нереальное. Много ли мне надо для счастья? Перевожу взгляд на контейнер, в котором еще две сардельки дожидаются своего часа. «Тебе только одну дам». Ага-угу, выкуси-накуси.

 - Обещаю, что отцу не скажу ни слова о твоем ночном дожоре.

- Ага, - киваю как болванчик, прожевывая последний кусочек.

И только проглотив, поняла, что он только что сказал. Какому на хрен отцу?! Перевожу взгляд с его лица на бейджик и до меня только сейчас доходит: оба Лебедевы. А этот Викторович! Ну и брехун.


ГЛАВА 6


Хорошая клиника, в которой нет ни родственников, ни знакомых, ни друзей. Ну-ну. Виктор Алексеевич отец вот этого? Ну да, должен же быть в нем хоть какой-то подвох. Нашелся-таки.

- Знаешь, кто ты?

- Мне кажется, будет что-то нехорошее. Не говори. Закрой рот и жуй дальше, вот тебе, так уж и быть, еще одна сарделька, - подает контейнер с салатом и тычет мне в рот новой нанизанной на вилку сарделькой. - Жуй, жуй. Не стесняйся, - со злостью отбираю у него вилку и надкусываю вредное лакомство. Подношу к носу контейнер. Черт возьми, жуть как вкусно пахнет. Чертов чеснок нехило возбуждает аппетит, так, что рот моментально заполняется слюной.

- А я все равно скажу, даже с набитым ртом. Ты… здун.

- Сама ты бздуниха. Это салат так пахнет, а не я, - возмущенно бросает он.

- Я не сказала, что от тебя воняет. Я сказала, что ты здун.

- То есть трус?

- Ты глухой что ли?! Здун! Только с приставкой «пи», а не «б».

- Еще лучше. И с чего это я – здун с приставкой «пи»?

- Потому что кто-то мне говорил несколько дней назад, что в его клинике, цитирую: «никаких деток знакомых, друзей или родственников». А теперь оказывается, мой врач – твой отец. Круто, - подытоживаю я, отправляя в рот вилку с салатом.

- Ну да, я немного…здел. Но было бы странно, если бы я сказал, что веду тебя к своему отцу. Подумала бы еще что-нибудь не то. Это ложь во благо.

- И как много профи, с фамилией «Лебедев» обитает еще в этой клинике ? - вместо ответа Лебедев младший начинает загибать пальцы.

-  Трое. Родители и, собственно, я.

- Дай угадаю, если папа у нас – уролог, то мама, как и ты, гинеколог?

- Нет. Папа – уролог, мама – венеролог, старшая сестра – андролог, а вот младшая – тоже гинеколог, как и я, - невозмутимо перечисляет он. Кажется, салат застрял где-то в пищеводе. - Что?

- Два гинеколога, уролог, венеролог и андролог? Я правильно услышала? - на мой вопрос он просто кивает. - Знаешь, у вас какая-то нездоровая семейная любовь к чужим писькам. Не находишь это странным?

- Не нахожу, - откидывается на спинку стула, при этом улыбается. - Когда начинаются шутки в стиле глазнюка и здюка с приставкой «пи», я вспоминаю сколько я зарабатываю и вопрос: почему не выбрал, как выражаются многие, «мужскую профессию» отпадает сам собой.

- То есть деньги любишь? - с интересом допытываюсь я, отправляя в рот очередную порцию салата. Вонять от меня завтра будет на все сто. Мало того, что тут чеснок, так еще и лук. Но, блин, вкусно.

- Нужно быть либо идиотом, либо… здуном в приставкой «пи», чтобы не признать очевидную вещь. Да, люблю. Люблю их тратить и этим наслаждаться.

- Я тоже обожаю деньги. Это прям моя любовь. Правда, я – дикая жмотка. Коплю, коплю и еще раз коплю. Могу позволить себе многое, а вместо этого покупаю продукты по акции впрок и жду долбаные скидки. Единственное, куда я их не жалею, так это на отдых. Пол-ляма могу спустить на путевку на море, а вот продукты…, - резко замолкаю, откладывая вилку в контейнер. Какого черта я говорю это совершенно незнакомому и, по сути, совершенно постороннему человеку? Идиотка. - Значит только деньги заставили ступить тебя на столь… интимную дорожку?

- Ну если бы только деньги, то все, что я бы сейчас делал – собирал прибыль с клиники, а не вел приемы три раза в неделю. Я люблю свою работу, хоть в ней и много подводных камней.

- Например?

- Это секрет.

- Ой, да какой секрет, и коню понятно. Если человек, любящий колбасу, устраивается на фабрику по производству оной самой и жрет ее каждый день, то через определенное время эту колбасу он есть не хочет. Она его не вставляет. Вот это и есть твой подводный камень. Теперь я понимаю, почему ты не женат.

- А я сказал, что не женат? - наклоняется ко мне, при этом улыбается. И, пожалуй, я впервые улавливаю от него запах туалетной воды. Вкусно. А от меня несет чесноком. Супер. Словно прочитав мои мысли, Андрей забирает из моей руки вилку и демонстративно, как будто в замедленной съемке, подносит ее ко рту. - Вот теперь от нас обоих несет чесноком. Так что я там говорил, что не женат?

- Нет. Это сказал Виктор Алексеевич, цитирую: «мне только сына осталось женить». Полагаю, что это и есть ты.

- Скорее всего. Я единственный сын. Тебе когда-нибудь надоедал секс? - проглотить салат я тупо не успела. Подавилась. Причем сильно. Правда, быстро пришла в себя, прилично откашлявшись.

- Ну, когда много трахалась, то да, надоедало. И уже не вставляло, - с вызовом бросаю я. - А к чему твой вопрос?

- К тому, что здеть с приставкой «пи» надо меньше.

- Да я смотрю, вы, батенька, тоже любите материться?

- Обожаю, - снова забирает у меня вилку и отправляет салат в рот. До меня только сейчас доходит, что он ест моей вилкой. Но почему-то поднимать панику из-за этого совершенно не хочется. Хоть я и брезглива в некотором роде.

- Не возражаешь, если я съем еще одну сардельку?

- Конечно, возражаю. Куда в тебя третья влезет?

- В желудок. Тебе ли не знать. Вроде врач, хоть и в странном месте. Я недели две не ела. Клевала как цыпленок, кажется, у меня уже сиськи пропали. Надо срочно наесть.

- Я могу проверить пропали или нет.

- Проверять будешь у своих пациенток. А теперь, как ты выразился ранее – закрой рот и дай мне доесть.

И я действительно ушла в «астрал». Мне было совершенно все равно на то, что за тем, как я ем, наблюдает посторонний мужик. А то, что он наблюдает – это факт. Аппетит разыгрался так, что я не заметила, как съела весь салат и третью сардельку. И мне, черт возьми, мало. Не задумываясь, запила все кефиром, оставшимся с позднего ужина. И, немного насытившись, перевела взгляд на кексы.

- Хочешь расскажу анекдот? - резко перевожу взгляд на Лебедева младшего. Да, точно отец и сын.

- Давай.

- Приходит пациент к врачу и спрашивает: - Доктор, у меня понос. Могу ли я купаться в ванной? Доктор: ну если говна хватит, то купайтесь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Супер, - наконец произношу я, после незначительной паузы. - А к чему это?

- Ты только что сожрала три сардельки и запила их стаканом кефира. Ничего не смущает?

- У меня желудок крепкий, плюс я купаться в ванной не собираюсь. А если что, унитаз рядом. Кексы дашь или так и будешь смотреть на меня?

- Думаю, если не дам, ты вырубишь меня и все равно их сожрешь.

- Правильно думаешь, - соглашаюсь я, заполучив контейнер со сладким. - Спасибо, кстати, за сардельки. Очень вкусные. Пять баллов, если они реально домашние.

- Домашние. Только делал их, как и кексы, не я.

- Папа?

- Мама.

- И после этого ты говоришь, что не здун?

- Я немного приукрасил.

- А вообще знаешь что, неважно. За еду я готова простить если не все, то очень многое. Даже то, что из-за тебя мне пришлось раздеться при менте.

- Даже так? Буду знать.

- Кексы тоже очень вкусные.

- С афродизиаком, кстати. Да шучу я, ешь, ешь, - быстро добавляет он.

- Ем.

Жуть как хочется спросить какого черта, имея собственную клинику, он был в женском носке и с грязными трусами. И, кстати, в метро. Но вовремя прикусываю язык. Ни к чему это. И коню ясно, что приперся он сюда не просто так. Временами я, конечно, идиотка, но не до такой степени, чтобы не понять, чего он хочет от меня на самом деле. Да, признаю, что так ко мне еще не подкатывали и это в своем роде подкупает. Откровенно говоря, интересно, что он выкинет в следующий момент, потому что да – он непредсказуем. В девяноста девяти процентах случаев я знаю, что скажет или сделает в тот или иной момент мужчина. Они жуть как примитивны. Парадокс, но не имея ни одних отношений с противоположным полом, я знаю их как облупленных. Меня не интересуют мужчины от слова «совсем». И этот… тоже не интересует. Надо поскорее от него избавиться.

- Слушай, а ты чего вообще сюда пришел?

- А я не сказал?

- Я не помню, - вполне серьезно отвечаю я.

- Ну так понравилась ты мне, вот решил навестить. И покормить.

- Понравилась?

- Да, - прожевав кекс, совершенно серьезно произнес он. - Есть в тебе что-то такое… не знаю что.

- Больные почки.

- Да, безусловно все дело в них. Люблю… больные почки.

- Почкофил, значит.

- Ну хватит уже придуриваться, немаленькая. Думаю, через три - четыре дня тебя выпишут. Давай сходим куда-нибудь.

- Я что-то не пойму, ты шутишь? - спрашиваю я, наблюдая за его совершенно невозмутимым лицом.

- Нет, - спокойно отвечает он. - А что не так? Переживаешь за то, что я видел твои рваные трусы? Ну я уже понял, что ты просто экономная девушка. Видимо, в тебе бедное детство говорит. Куплю тебе красивые трусы, не переживай.

- У меня и без тебя до хрена красивого белья. На нем я, кстати, тоже не экономлю, и ты мог это понять по моему лифчику с чулками. И да, ты – гинеколог. Реально думаешь, что я пойду куда-то с тобой, когда в курсе того, что ты засовываешь свои руки в… кому не попадя?