– Ведь вот закавыка какая у нас, как пришли демократы, они отвергли социалистическую модель экономики и стали строить экономику по западно-европейским, а точнее, по американским университетским учебникам и теориям, – кто-то упёрто выдвигал свою речь на первое место в беседе с дядей Колей. Тот стал прислушиваться… – и вот по тем экономическим постулатам стали перестраивать нашу жизнь. Полная открытость рынков! Но мы же собственная Российская, точнее, советская государственность, ограниченная железным занавесом и колючкой границы, одна шестая территория мира, была вещью в самой себе. И (!) с полным открытым рынком для всех советских экономических предприятий.

Специализация стран на том, что лучше получалось – у нас это было. Ведь хлопкоуборочные машины не в Узбекистане делали, а на других заводах, в Ростове, например, или у нас на Кузтекстильмаш.

Свободная продажа на международном рынке. Но это враки, чистые враки. Этого не было никогда. Мы уж про протекционизм не говорим, он был, есть и будет. А просто отказ от продаж нам тех же труб большого диаметра. И нам нужно было налаживать самим производство. То есть в учебниках писали одно, а на практике – другое.

Уход государства из экономического регулирования стоимости. Ну, это же тоже враки. В той же Америке идёт регулирование стоимости, и в Англии, и у немцев это есть. Не на всё, а на самые ценообразующие позиции, и там есть законы, ограничивающие наценки.

Беспрепятственное движение капиталов. Ну, извините, где-то может быть это и надо. Но мы страна холодная, и все стараются у нас захватить пахотные земли, где-нибудь в Ростовской области или в Краснодарском крае. Извините, но нам и самим пахотные земли под пшеницу нужны. Зачем их загаживать урбанизмом.

– Чем? Чем? – переспросили его сразу несколько голосов.

– Урбанизмом, – он посмотрел на лица и вопросительные глаза, –Urbanus по-латински означает городской. Зачем пахотную землю загаживать отходами города? Понятно?!

– Вот сейчас, да, – послышались голоса из-за стола.

– Далее, – он продолжил, – поощрение иностранных инвестиций. А что, мы этого не делали? Мы купили у итальянцев завод ВАЗ. Чем это не иностранные инвестиции с нашей стороны? Мы покупали заводы по производству лекарств у других стран, мы покупали у немцев, французов. Да, мы не покупали у японцев, но мы, извините, с ними в состояние войны находимся. Как это Вы находите, чтобы инвестировать во врага?

При этом все те, кто пошёл по учебникам американских и европейских университетов, что-то не разбогател, а вот обеднели, это точно. А вот кто шёл по социалистической модели экономического развития, все богатели. Это страны третьего мира. Та же Индия, посмотрите, Куба, как пример, …

– Куба разве …

– Куба была колониальной странной, а стала процветающей.

– А Вы на Кубе были, видели, как они нищенствует?

– Кто? Куба? Ну, братцы, вы и даёте. Что значит нищенствует? Они что, голодают?! Они что, не могут лечиться?! Они что, не учатся и являются безграмотными!? Ничего подобного. Каждый имеет возможность выучиться и получить качественную медицинскую помощь. Да, может быть у них автомобили там допотопные. Но роскошный автомобиль – это не показатель экономического развития. Куба ведь могла в ту же Америку поставлять много чего и быть ещё богаче. Но богатство тогда распределяется для всех, а не для одного-двух индивидов – олигарха. Богатство распределяется, как в арабских странах, но только там – для членов своих семей. А сейчас даже богатые европейские страны под влиянием той экономической теории беднеют. Да даже Америка, если бы не выпускала фантики под наименованием доллар …

– А, ну всё с тобой понятно, – ткнул кто-то в его сторону руку и стал подниматься из-за стола.

– Постойте, постойте, – сказал ему фермер дядя Коля, бывший председатель колхоза, – он же прав.

– Да ладно, если его послушать, у нас стало плохо.

– Молодой человек, а Вы жили в советские времена? – спросил его дядя Коля. – Сколько Вам лет?

– А какое это имеет значение? – ответил он вопросом на вопрос.

– Англия одна из первых убрала свои индустриальные предприятия и перешла на виртуальные банковские деньги. И её фунт стремительно мелеет, только благодаря тому, что она не перешла на евро, и авторитет держит на плаву. Но это не экономически показатели, это чисто психологические, которые к экономике не имеют никакого отношения, – сказал ему дядя Коля. – А вот большевики у нас в России сначала сделали индустриализацию при государственном протекционизме и государственно-партийном контроле. Донбасс, Транссиб, строительство заводов, фабрик, пароходов, … и кино, книг. Последние развивали экономику тоже, – сказал ему дядя Коля.

– Ребята, ну, давайте по чайку и отдыхать, – предложила им Снежана.


… В очередной знойный вечер, почти вся компания музыкантов выехала купаться на реку. Силы, как организатора, не было, он всё бегал и участвовал в организаторских мероприятиях. Его ребята увидят на репетициях и всё. И сельчане успели заметить, как это она репетиционная жизнь проходит. Музыканты в перерывах выходили мокрые, запыхавшиеся. Разминали пальцы, ладони, плечи. По вечерам они пытались отдохнуть. Некоторые с пацанами играли в футбол. Другие уезжали купаться на местные речки и озёра. В селении, где они теперь жили, было много искусственных водоёмов, но все такие запущенные, что даже освежиться было боязно. Зато они смотрели, как местные пацанята барахтались в этой грязной луже.

– Где Снежана? Где наш доктор? – кричали музыканты. – Как она им разрешает? Они ведь точно какую-нибудь заразу подцепят здесь!

– Да местные говорят, они всегда здесь в такой воде купались, купаются, – ответил за жену Сила.

– Да это не Карловы Вары.

– И не берег турецкий, – подкрепил кто-то.

– Ну, что? Залазим и поехали на чистые воды, – сказал шофёр.

Группа не спеша, залезла в кузов «газона» и машина тронулась. Сидя на сено-соломенной подстилке кузова музыканты тряслись по мягкой грунтовой дороге. Их отвезли на берег прекрасного чистого озера, где они спокойно расположились, кто-то уже стал разводить костёр под шашлык и печёный картофель. Постепенно освежившись, музыканты стали располагаться ближе костру, ожидая шашлычно-картофельного ужина. При этом они как всегда стали обсуждать новости.

– …Чтобы доктор полностью отдавался своему ремеслу – профессии, чтобы его мысли были направлены только на лечение пациентов, он должен быть социально защищен. А у нас что? Состоятельных, то есть богатых, докторов нет, я, во всяком случае, не знаю. Разве что среди московских директоров клиник такие есть? Но вот здесь, в провинции, медицинские клиники по открывали не врачи! Их п открывали те, кто нахапал в 90-е. В подавляющем большинстве случаев это люди, которые, слава богу, если находятся на плаву, приличные, а не бандиты или ворьё.

– Надо наказывать всех врачей, которые ставят результат работы в зависимость от финансовой благодарности со стороны пациента.

– Подождите, врач – это человек. Это даже не монах. Это профессионал. А раз он профессионал, то это часть его деятельности, за которую он должен получать оплату труда! Если это его профессия, то он на это должен жить. То есть он должен столько получать, чтобы прожить! И врачу нужно дать образование своим детям, помогать родителям, самому достойно встретить старость. Поэтому если он не получает реально его … статусу, его энерго-интеллектуальным затратам оплату труда в наших условиях. То он, конечно, будет думать о дополнительных заработках: пытаться где-то приторговывать в фармакологических фирмах, что-то перепродавать, как было в 90-е. От этого, конечно, страдает качество результатов на основной работе. Потому, что он одновременно будет находиться на нескольких работах. Работа врача – это интеллектуальная работа. Даже у хирурга, который режет и зашивает, это то же интеллектуальная работа. У нас никто в стране не думает, чтобы врач получал достойную зарплату от государства. У нас третий класс, его труд сейчас сильно недооценен. И при этом ещё наша российская власть их дискредитирует… И тогда он не думал бы о подработках и других источниках заработка. Потому, что сейчас у власти молодёжь, не болеющая и не знающая что такое самому болеть или болеющий родственник.

– Подожди, ну, у нас уровень жизни, какой?

– А что конкретный врач виноват,… что у нас уровень жизни как в африканской саванне? И уровень медицины низкий. Врач Петров виноват или врач Иванова виновата!?

– Ну, конечно, нужно ведь совершенствоваться, учиться, – сказал подошедший к костру их коллега. – Кто им мешает?

– А ты ему деньги заплатил, нормальные деньги, чтобы он поехал на учёбу.

– Так есть же журналы, книги. Пусть читает.

При этом тот, кто защищал докторов, ухмыльнулся, и произнёс:

– А ты знаешь, что один годовой комплект выписки журнала по медицине стоит полтора оклада врача!?

– Да брось ты, он стоит пять-семь тысяч рублей.

– Во-во, ты прав, а оклад врача три тысячи и есть.

– Не верю?

– Послушай, вот Макарыч и Снежана, они, что от хорошей жизни приехали в эту дыру за миллионом?

– Ну, вот ты же сам говоришь, им дают миллион!

– Посмотрим, во что этот миллион превратиться через три года, когда они его получат. В сто рублей. … А про уровень нашей медицины! Это русское чудо – когда мы имеем хоть такую медицину при таком такой оплате труда врача и финансировании. Но богатые и высокооплачиваемые чиновники-россияне уже давно едут лечиться за бугор. Просто в обычной нашей городской больнице может работать уникальный доктор, но вот в отделении такие условия, что там просто неприятно находиться. В случае лечения тяжёлых пороков могут быть осложнения, вероятно, потребуются другие операции. Но в итоге люди всё равно нередко остаются недовольны, когда у нас не получается сразу решить их проблему. А те, кому всё удалось сделать за один раз, даже не понимают, с какого уровня сложности задачей получилось справиться, считают, что это норма. Ещё причина недовольства бывает в том, что в нашей стране не всё так бесплатно, но это не от врачей зависит. Медицина – это очень дорогое удовольствие. Даже в богатых Штатах только сорок процентов населения имеет возможность получить услугу дипломированного медработника. Это в Штатах(!) не хватает средств, чтобы достойно лечить своих граждан-американцев. У нас, понятно, ситуация ещё хуже.