Позже Машенька бубнила, что Сергей не поел ничего, и старательно кормила домашней лапшой собственного приготовления, так же старательно пряча слёзы.

— Смотри, — Сергею пришлось открыть ноутбук, он пользовался им, как телевизором — смотрел сериалы, иногда зависал в игрушках, на остальное не оставалось ни времени, ни сил. — Это моя жена Маргарита, почти бывшая, — он открыл страницу Инстаграма. — Мы разводимся через полтора месяца, если всё сложится в нашу сторону. Она зачем-то подала заявление в суд, теперь нам дают время на примирение, с первого раза не развели. — Сергей развёл руками.

— Красивая… Интересная такая, — Машин взгляд скользил по экрану. — Она путешественница? Журналистка?

— Она пед закончила, Машунь. Работает помощницей брата Матвея, судя по инсте — теперь путешественница. Честно говоря, не знаю и знать не хочу. Не интересно. Но ты задавай любые вопросы, я отвечу.

— Ответишь? — Маша прищурилась, кажется, она хотела казаться коварной, но Сергей не мог удержаться от умильной улыбки. Ну, до чего же хорошенькая! Создал же Господь Бог совершенство. — Ты её любишь?

— Любил, когда-то, должен был любить, если женился, — он внимательно посмотрел на Машу. Не может быть, чтобы он когда-то, пусть и сто веков назад, любил кого-то, кроме Маши. Выходит, любил… Возможно ли это? Какая к чертям разница! Есть здесь и сейчас, и есть будущее с Машей, Сергей в это верил. — Не помню, Маш, сейчас я люблю тебя, а о Рите не думаю совсем. Забыл о её существовании… Просто, вылетело из головы. Прости!

— Не надо так! — Маша погрозила пальцем и смешно надула губы. Тут же захотелось её поцеловать и не только. — А из-за чего вы развелись?

Пришлось признаться, произнести вслух то, что Сергей не любил вспоминать, о чём долгое время отказывался думать и понимать. Что, скорей всего, так и не сумел принять до самого конца, просто однажды ему стало всё равно. Информация перестала быть актуальной.

— Ты теперь никому-никому не веришь? — Маша удручённо посмотрела на Сергея. — Мне тоже не веришь?

— Верю, почему же, — он кивнул, соглашаясь сам с собой. А как же Маше не верить, хорошенькой, маленькой, храброй, нелепой, милой, с кукольным личиком. До спёртого дыхания бесконечно, бескрайне любимой.

— И не будешь бояться, что я изменю тебе?.. Ну, когда-нибудь… — у девчонки покраснели не только уши, щёки и шея, но даже кончик носа. Изменщица коварная, посмотрите на неё! Зацеловал бы, затискал, как котёнка!

— А этого, Машенька Шульгина, я буду бояться всю свою жизнь, столько же, сколько буду тебя любить.

— Ну, тогда бойся, — она коварненько улыбнулась, и Сергей не выдержал, подхватил на руки и двинулся в сторону дивана. Сегодня они будут спать вместе, никаких раскладушек. Если получится спать, конечно. Маша уже чувственно вздохнула и красноречиво скользила губами по его шее.

Только ничего не сбылось. В дверь ломилась семья Сергея, во главе с матерью, обмахивающейся собственной шапкой, как веером. Сестрица Лариса придерживала слинг с младенцем, отец, вместо приветствия, отвесил сыну подзатыльник и выговорил жене: «А я говорил, скурвится!», а зять же делал вид, что он ни при чём. Машина сама приволокла эту ораву на ночь глядя в Серёгин дом.

Маша смущалась под откровенными взглядами семейства, краснела, у неё заплетались ноги, язык, тряслись руки, в итоге она пискнула, что ей необходимо домой, «проверять тетради, и вообще», и слиняла в свою коммуналку. А Сергей попросту был счастлив. От того, что мать хлопочет на кухне, отец расспрашивает, что и как, племянник сопит на руках сестры, а сама Лариса во всеуслышание одобрила выбор брата. Будто ему это необходимо. Но не лишать же иллюзий кормящую мать. И даже сообщение среди ночи, с заявлением, что пока Сергей не получит официальный развод, Маша с ним встречаться не будет, не испортило настроение парню.

Развод он получит, а пока есть время узнать, как отличить нормальный фарш от «фигни какой-то».

20

Маша спешно шла по проспекту Васильевского острова, она бы побежала, но туфли на высоком каблуке, в кое-то веки надетые, мешали. Середина апреля, вечер, а всё ещё тепло. Прогноз погоды грозил похолоданием, но сегодня погода радовала. Сегодня Машу радовало всё. Даже холодный ветер, пробирающийся под пальто, радовал, щекотал у выреза платья, волновал.

С утра, на втором уроке, Маша получила «стопку» фотографий от Сергея. Свидетельство о разводе было сфотографировано со всех ракурсов, увеличено, обведено в редакторе, оно было в розочках, сердечках, смайликах, и завершало парад фотографий селфи с сами Сергеем, совсем неприлично показывающим язык.

Первый раз Сергея с Маргаритой не развели, дали время на примирение, несмотря на однозначное заявление сторон, что претензий не имеют, развестись желают. Мировой судья попался на редкость принципиальный и промурыжил их ещё три разрешённых законом месяца. И вот итог: долгожданное свидетельство. Подтверждение, что её мужчина свободен от прошлых отношений.

На самом деле, о своём решении не встречаться до официального развода Сергея, Маша пожалела почти сразу, как объявила о нём, но всё-таки решила стоять на своём. Не из-за упрямства, нет. В ней всё равно жило опасение, что супруги помирятся — в жизни чего только не случается, — и становиться третьей лишней в чьей-то семейной истории Маше не хотелось. А ещё она хотела всё сделать правильно, по-человечески, порядочно, как бы глупо это ни выглядело со стороны.

Они, конечно, созванивались и много переписывались, очень-очень много. В итоге у них получился эпистолярный роман в Вайбере. Если сложить все сообщения, точно наберётся на книгу о любви. Самую восхитительную, пронизанную нежностью книгу.

У Сергея была альтернативная пунктуация. Он игнорировал запятые, ставил только в тех местах, где отсутствие запятой вызывало разночтения. Ему было «просто лень», так же, как писать заглавные буквы в начале предложения. Маша жутко злилась, ей, как учителю, постоянно хотелось исправить ошибки, и она не понимала, что значит «просто лень».

Но однажды Сергей развёл её на секс… по переписке. Он строчил и строчил сообщения на грани, а потом и за гранью, в какой-то момент начав соблюдать все правила. Все! Сначала Маша не заметила, её беспокоило совсем другое, и только потом, когда она откинула телефон и всё-таки сделала то, что писал Сергей, удивилась разительной перемене в пунктуации и стилистике. «Не хотел, чтобы что-то тебя отвлекало», — так Сергей объяснил разительные перемены. С ума сойти… Даже в такой мелочи он подумал о Маше.

И встречались они тоже. Два раза. Сергей прислал букет из шоколадных конфет, Маша едва не лопнула от радости. Красиво, практично и вкусно. Радости не было предела, она радовалась сокровищу, хотела сберечь на подольше, но нечаянно съела весь букет за вечер.

Второй букет Машу так же обрадовал, а вот третий заставил задуматься. Он стоит неразумных денег, плюс доставка. А у Сергея большие расходы, он снимал новую квартиру, а значит, необходимо внести залог арендодателю, плюс агентские. Сумму, равную оплате за три месяца проживания. Вот всё это она и высказала Сергею, посчитав свои слова справедливыми.

На следующий день он заявился к ней домой, втащив большую коробку, перевязанную красным бантом, полную разных конфет. Были там и обычные «Белочка» или «Грильяж», а так же шоколадки, ириски, чупа-чупчсы. Маша чуть не умерла от удовольствия, когда увидела эту роскошь.

— Ты не должен был! — посмотрела она строго на Сергея, но всё равно улыбнулась, а как не улыбаться, она бы повисла на нём и не отпускала до конца дней! Вцепилась, как клещ, и держала крепко-крепко.

— Это не я, это курьер, — абсолютно серьёзно заявил Сергей.

— Спасибо, курьер, — так же серьёзно ответила Маша, стараясь не улыбаться. — Вам, наверное, надо идти, да? — последнее получилось совсем жалобно.

— Надо, — он кивком подтвердил, что надо, а уже у двери обернулся и сказал: — Машунь, один поцелуй, всего один?

Она, конечно, не отказала, кивнула в ответ, произнести хоть слово она не могла, в горле пересохло. Он прикоснулся к её губам своими, быстро, поверхностно, втянул воздух и отпрянул. Маша чуть не разревелась от досады, она не такого поцелуя хотела с Сергеем, да она извелась уже вся! Даже сейчас ноги трясутся!

— Я не выдержу, Машенька, поэтому так, — быстро объяснил Сергей и выскочил за дверь.

А Маша половину ночи ругала себя, на чём свет стоит. Принципиальная нашлась… Видно же, что он её любит, и она его любит, к чему эти игры? Она же не маленькая девочка, у неё есть потребности тела, а если дело касается Сергея, то это очень-очень серьёзные потребности.

Через время они встретились ещё раз, когда Сергей уже снял квартиру. Маша была против таких радикальных мер. Квартира на первом этаже была удобной, удачно расположена, и главное — обходилась недорого, к тому же хозяйка жила в Москве, и всё, что её интересовало — своевременная оплата. Такую квартиру ещё поискать! А что недалеко живёт та женщина…

Маша не маленькая девочка, Сергей тем более. У них обоих есть прошлое, хорошее и плохое, и даже то, за которое стыдно, не стоит его бояться. Она как-нибудь переживёт, если встретит эту Ольгу, и даже если та скажет гадость — переживёт и уж точно найдёт, что ответить. Сергей же был категоричен, он сказал, что не ручается за себя, если Ольга хотя бы посмотрит в сторону Маши.

Он всё ещё болезненно переживал Машин уход в тот день, говорил, что боится потерять её до одури, боится не сдержаться рядом с Олей… Попросту ударить её. На самом деле он говорил другими словами, но Машин внутренний переводчик сглаживал экспрессию Сергея.

Новая квартира находилась в пяти остановках от предыдущей, не слишком удобно расположена, и последний ремонт в ней делался лет десять назад. Зато была бытовая техника, удобная кровать и гуманная оплата. В итоге Сергей остановился на ней, а Маша поддержала. Кровать и оплата стали для неё решающим фактором.