Диана Рымарь - Десерт по имени Аля

Стадию попыток поговорить с супругом я прошла еще в первый год нашей жизни. И так и эдак подходила к нему со своими просьбами, а внутри меня все сжималось от страха, что откажет, и он отказывал без каких-либо видимых сожалений. Не соглашался ни на что, что хоть немного его ущемляло бы. Просить Михаила о том, что он сам не готов дать — все равно, что клянчить милостыню у Скруджа Макдака.

Еще мы с Иришкой часто болтали по телефону, строили несбыточные планы, как переберемся в теплое местечко — я подальше от своего тирана, а она от родителей, которые ей почти каждый день выносят мозг. Она со мной поделится — ей легче, я ей расскажу про свои дела — мне тоже хорошо. Встретились два одиночества.

Так мы с ней и общались втихушку, строили несбыточные мечты, пока мне в голову не пришла идея с побегом.

Сама Иришка бы, наверное, еще долго решала свои финансовые трудности, но была очень рада, когда я предложила ей свой план. Как раз деньги — то у меня есть.

Права была когда-то мама Марисоль — Михаил оказался совсем не жадным мужем. За несколько месяцев мне удалось накопить приличную сумму, которой должно хватить на съем жилья, какой-никакой гардероб, и на жизнь останется. И Иркин кредит мы закроем.

Бежать из дома в машине по доставке товаров было моей идеей, а подруга меня поддержала. Она каждый месяц мотается по маршруту Пермь — Краснодар, почему бы не прихватить безбилетного пассажира. Как по мне — это единственный способ незаметно сбежать.

Реши я уехать на каком-то другом транспорте, думаю, Михаил бы меня нашел. Такси совсем легко отследить, на вокзале имеются камеры, билет на самолет тоже без паспорта не купишь. А мне надо было что-то такое, что ну никак не придет моему муженьку в голову.

Одно плохо — дорога до Краснодара займет не одни сутки, и все это время во имя безопасности мне придется провести в кузове. По приезде сниму квартиру и буду дожидаться Иришки. Ей придется вернуться вместе с машиной обратно в Пермь, а оттуда она уже прилетит в Краснодар самолетом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Решили обосноваться там. Южная столица достаточно далеко от деревушки, где мы с Михаилом жили. К тому же, я люблю этот город. Давным-давно, когда я была маленькой, мы жили там с моими настоящими родителями. Недолго — год или два, но я это помню, отличное было время.

Чтобы как— то скоротать время я пытаюсь заснуть, но ничего не получается. Странно, когда ходила за покупками в супермаркет, думала, отключусь прям у кассы, так сильно вымоталась за это утро. Однако стоило подруге закрыть меня в кузове грузовика, как сон пропал. На его место пришли страхи.

Что, если рейс Михаила отменят? Вдруг я что — то да не учла? Дверь кузова откроется, а на улице меня будет ждать совсем не Ирина, а дорогой муженек с одним из своих ружей наперевес… Ведь такое может быть, правда?

— Спокойно, спокойно… — шепчу я в темноту, пытаясь хоть как-то унять разбушевавшуюся фантазию, но животный страх отвоевывает у здравого смысла все больше места.

«Я все продумала и все учла!» — твержу про себя.

И тут вдруг машина останавливается. Я нервно вздрагиваю, когда раздается звук отпираемого замка кузова… Но вскоре вижу Ирину голову и с облегчением выдыхаю.

— Ты есть не хочешь? — интересуется подруга.

Через пять дней:

Воскресенье, 14 марта 2021

17:00

Михаил

— Аля! Аль? — зову с порога.

Я все— таки не выдержал и вернулся на пару дней раньше. Не могу объяснить, с чем связано, но все это время душу не покидало какое-то жгущее чувство, что мне срочно нужно домой. Вот прям сию минуту. С горем пополам поменял билеты и все-таки рванул обратно. Семинар семинаром, а своей интуиции я привык доверять.

— Алюня, я тебе подарок привез, ты дома? — снова зову жену. Не нашел ее ни на кухне, ни в гостиной.

Достаю из кармана золотистую бархатную коробочку, кладу на столик.

Случайно увидел в витрине магазина серьги с крупными черными жемчужинами и понял, что они должны принадлежать Але. И ведь давно зарекся что-то покупать сам, разве женщинам угодишь… Но вот это украшение прям просилось в руки. Интересно, понравятся ли моей пчелке. Бывшей жене никогда не нравились мои подарки.

— Ну где ты? — продолжаю звать.

Уже обошел весь дом, а от Али ни следа.

— Что тебе стоило купить долбаный телефон! — ругаюсь себе под нос, понимая, что жена куда — то ушла.

Дома как-то странно пахнет. Будто несколько дней не проветривали. И звук от шагов гулкий, как бывает в помещениях, где давно не ходили. Не знаю, как объяснить по-другому.

Провожу рукой по полочке в спальне, замечаю слой пыли. Пусть небольшой, но он есть, а такого здесь никогда раньше не случалось.

— Странно, — вздыхаю, прохожусь по всему дому.

Кажется, пока меня не было, Аля забыла про свои обязанности, а ведь знает правила…

Наверное, подумала, уберется в последний день, и я не узнаю. Сюрприз.

Впрочем, небольшой слой пыли я вполне способен пережить, а вот тот факт, что Али нет дома в такое время — уже вряд ли. Моя пчелка ходит за покупками по утрам. В пять вечера ей гулять негде.

Может, в город уехала? А что, вполне могла. Пошла в кино или по магазинам вместо того, чтобы обеспечить со мной связь.

— Дааа, кот из дома, мыши в пляс.

Ну ничего, я ей устрою. Вот как только вернется домой, будет долго и тщательно мне объяснять, где гуляла.

Неспешно принимаю ванну, ужинаю оставленными в холодильнике консервами. Дома ни одного готового блюда. Сразу видно — меня не ждали.

Проходит час, другой, третий.

К девяти начинаю конкретно волноваться. К десяти скрежещу зубами. К одиннадцати уже с трудом могу дышать.

Рука сама тянется к телефону. Звоню знакомому полковнику полиции:

— Привет, Олегович! У меня, кажется, жена пропала…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Та же ночь:

01:00

Михаил

— Что ж вы так долго!

Жму руку оперативникам и приглашаю войти.

Мой знакомый отправил ко мне двоих дельных ребят из уголовного розыска. Сказал, в момент отыщут пропажу, где бы она ни была. Спецы как раз по профилю.

Один из них лет сорока, лысый, зато с такими широкими бровями, что они похожи на две лопаты. Второй младше: черные кудрявые волосы еще не тронуты сединой, однако усы добавляют ему несколько лет. Оба среднего роста, поджарые, одеты в штатское.

— Старший следователь Васильев, — представляется лысый и жмет мне руку.

— Попов, младший следователь, — протягивает руку усатый.

Только что мне с их фамилий, меня всего уже трясет от неизвестности.

— Кофе? — зачем-то предлагаю я.

Они соглашаются, и мы идем на кухню, где я судорожно пытаюсь сообразить, в какой же банке он находится.

— Что-то не так? — спрашивает старший следователь, заметив мои метания.

— Обычно на кухне всем заправляет жена… — бормочу я.

Только сейчас понимаю: за то время, что мы здесь жили с Алей, мне ни разу не приходилось делать кофе самому. Хватаю первую попавшуюся банку, и мне неожиданно везет — натыкаюсь на растворимый порошок, который пьет по утрам Аля. Она не большая любительница натурального напитка. Достаю кружки, лезу ложкой в банку и никак не могу сообразить, сколько этого коричневого порошка нужно на порцию.

— Вы в порядке? — снова интересуется моим самочувствием Васильев.

Как раз закипает чайник; я все-таки мешаю в кружках какую-то бурду и сажусь за стол.

— Ни черта я не в порядке! — признаюсь следователю. — Может быть, ее просто за что-то по ошибке забрали в полицию?

Мой мозг без остановки выдает возможные версии.

Васильев качает головой:

— Мы уже получили информацию от коллег. Ни в одно отделение она не попадала…

— А больницы? — спрашиваю с надрывом.

— Больницы еще обзванивают… морги тоже… — отвечает мне младший следователь.

При слове «морг» мое сердце чуть не разрывается.

— Она живая, я чувствую! — отвечаю я, с трудом узнавая свой голос: такой он стал осипший и резкий.

— Рассказывайте всё по порядку… — просит Васильев и достает блокнот, садится рядом.

Пока ввожу старшего следователя в курс дела, его напарник спрашивает, можно ли осмотреться. Мне совершенно не улыбается, что какой-то чужой мужик будет расхаживать по моему дому, но я киваю. Что угодно, лишь бы нашли мою Алю. Может быть, я что-то проглядел…

— Так говорите, вы не знаете точно, когда она пропала? — уточняет Васильев.

— Получается, что так… — хриплю я и пытаюсь прокашляться.

— То есть вас не было пять дней… — начинает он рассуждать вслух. — Вы понимаете, что это сильно усложняет дело?

Я смотрю в его совершенно безразличные глаза и с трудом сдерживаю желание заорать во всё горло. Он тем временем продолжает:

— За пять дней с ней могло случиться всё, что угодно… Или, может быть, она банально от вас ушла?

Когда он произносит это, я вспоминаю последнюю ночь перед отъездом на семинар. Мы легли спать немного раньше, но до того, как уснуть, я долго занимался с Алей любовью. Она вела себя как обычно, отвечала на поцелуи и ласки. Нет, если бы что-то было не так, я бы почувствовал.

— Аля меня любит! — упрямо заявляю я. — Она ни за что бы от меня не ушла! Да и потом… без вещей, без кредитки?! У нее есть золотая цепочка — единственная ценность, оставшаяся от погибших родителей. Я нашел ее на тумбочке у кровати. Если уж на то пошло, цепочку она точно забрала бы! Разве так уходят, чтоб совсем без ничего? И в холодильник загляните! Жена купила семь йогуртов: она обычно ест один по утрам. Трех нет и мусора тоже нет. Значит, как минимум три дня, пока меня не было, она оставалась здесь…