— Ну что я могу вам сказать… Задача не очень простая, но как только вы все окончательно для себя решите, звоните мне. Вот мои координаты. Я начну действовать. Очень хорошо, что девочка почти отличница. И потом, мне Зоя сказала, что она имеет хороший вкус, одаренная художница…

— Ну да, есть такое дело, — отбарабанил Гранин.

«Дорогой, где твой ласковый тон и душевные интонации? Куда ты их дел? Кто их у тебя украл?» — подумала Зоя, безмятежно улыбаясь собеседникам.

— Зоя, я должен прощаться, время поджимает… Очень был рад повидать. Надеюсь, что встретимся и поговорим обо всем подольше. Желаю здоровья и оставаться такой же красивой! — от всей души произнес Евгений Николаевич, подхватил портфель и удалился. А Зоя и Гранин остались.

— Кто это?! Что это за мужик? — Гранин почти возмущенно посмотрел вслед чиновнику.

— Это мой знакомый. Он очень хороший и порядочный человек. Очень отзывчивый.

— Да? Ну-ну! — презрительно фыркнул Гранин.

— Видишь ли, Гранин, — проговорила Зоя, — я люблю людей за то, что в них всегда есть что-то хорошее. В одних больше, в других меньше.

Алексей Александрович растерялся. Зоя ответила ему так свысока, так неожиданно холодно, как будто он был ее врагом.

— Зоя, я в чем-то виноват? Ты так разговариваешь, — тут же сменил тон он.

— Ты же знаешь, я не люблю, когда о людях отзываются плохо. Особенно о незнакомых.

— Я же не успел ничего сказать!

— Я тебя остановила, поэтому и не успел. Бог с этим со всем, скажи, как там Антон чувствует себя? Что говорят специалисты?

— У него аллергическая реакция на многие продукты, — озабоченно проговорил Гранин. — Теперь мы готовим ему отдельно. Ты была права. И спасибо, что ты так помогла с этим обследованием.

— Что ты, не стоит, — улыбнулась Зоя. — Передавай ему привет, скажи, чтобы зашел ко мне, если будет у Касьяновой. Мы с ней в одну смену работаем. Я ему несколько книжек приготовила. Пообещала найти и нашла. Хотела с собой взять, но, увы, без машины сегодня. Кстати, ты не подвезешь меня домой?

— Конечно! — Гранин обрадованно закивал.

«Он не знает, как себя вести. Он сбит с толку. Я ничего не выясняю, не ругаюсь, не ссорюсь. Главное, я подружилась с его детьми. И стараюсь помочь не лично ему, Гранину, а всей семье. Он — в тупике. А жена не знает, как это расценить. Смешной!» — думала Зоя, наблюдая, как суетится Гранин, помогая ей сесть в высокую машину.

— Господи, как ты в этом танке ездишь! Это же просто монстр! — воскликнула Зоя, но тут же добавила с кошачьей лаской: — Но какая большая и удобная машина! Вот это я понимаю! Это же просто дом, а не машина!

И Гранин, как всякий мужчина, склонный машину считать таким же своим достоинством, как и некие части тела, расплылся в улыбке:

— Тебе удобно? Может, воздух теплей сделать? А ты какую радиостанцию любишь слушать? Давай-ка поедем через Садовое кольцо, мне там кое-что посмотреть надо.

Все это было сказано разом, а Зоя ответила только на последнюю фразу:

— Отлично, давай через Садовое. Будет, конечно, дорога длиннее, но мы так давно не видели друг друга и так давно не разговаривали по душам, что чем дольше будем ехать, тем лучше.

Гранин облегченно вздохнул. Его, по всей видимости, простили.

А Зоя действительно простила Алексея. Она давно поняла, что он врал про эсэмэску, якобы отправленную его женой Зое, и про его ревность, про обиду на Зою, которая якобы ушла к другому, пока он, Гранин, гулял на каникулах с детьми. Он придумал эту историю, чтобы скрыть малодушие. На самом деле жена действительно нашла их секретный мобильный телефон. И дома был скандал. Со слезами, угрозами, истериками. Скорее всего, Гранина поставили перед выбором — либо он оставляет Зою, либо уходит из дома. И он испугался. Уходить некуда. Разве только делить квартиру, но есть же еще дети. К Зое? На это мог решиться либо безумно влюбленный, либо отчаянный. Гранин не был ни тем, ни другим. Он пообещал бросить Зою. И все новогодние праздники он жил с этим «камнем» предстоящего разговора с Зоей. И, позвонив ей в первый рабочий день и не услышав ее голос, он обрадовался отсрочке, обрадовался тому, что пока избежал объяснений. А потом он еще раз позвонил ей, и телефон опять не ответил. А это уже был предлог, это была уже почти причина, чтобы расслабиться, почувствовать себя немного обиженным и больше не звонить. Ему было жаль Зою, он тосковал, но малодушие и страх перед женой будоражили подозрительность, ревность и обиду виноватого человека. «Виновата она. Почему она не отвечает на мои звонки? Что у нее с телефоном?!» — спрашивал он себя сердито и вместе с тем больше всего боялся набрать ее номер еще раз и услышать Зоин голос. С женой он был ласков, но видел, что это не помогает. Татьяна не простила его. Она оставила его подле себя, но все равно не простила. Их сделка не состоялась — она не получила желаемого. Любящим мужем он не стал, любовницу явно не забыл. А потому почти каждый вечер в спальне, вместо того чтобы быть друг с другом хотя бы ласковыми, они опять ссорились. И начинала именно Татьяна, которую изнутри раздирало злое любопытство.

— Ну чем она была лучше?! Чем?! — спрашивала она.

И однажды Гранин не выдержал и произнес:

— Если бы ты не напоминала, я бы ее уже забыл. А так — не удается.

И, произнеся эту фразу, он обнаружил, что не врет. Зою он не забыл и забыть не сможет. Вот только встреча их ему казалась уже невозможной…

… — Здорово у тебя здесь! — Зоя продолжала восхищаться машиной. — А моя все время капризничает! Ты понимаешь, что — стучит…

Гранин рассмеялся:

— Классическая женская фраза о машине. Что-то — стучит!

— Не смейся, я не знаю, как это объяснить…

— Давай-ка я ее посмотрю. — Гранин, произнося эту фразу, напряженно смотрел вперед. Почти не моргал. Он ждал, поймет ли Зоя его предложение.

— Слушай, да! — тут же откликнулась умная Зоя. — Посмотри, потому что в сервисе меня просто разведут на деньги!

— Когда тебе удобно?

— Мне? Давай в следующий четверг. Я выходная буду.

— А раньше никак?

Зоя мысленно себе аплодировала.

— Ты уезжаешь в командировку?

— Нет, просто… Значит, в четверг, через неделю. Позвоню тебе.

Зоя отметила про себя, что выбранный ею день никак не смутил Алексея. «Неужели стал свободнее?» — усмехнулась про себя Зоя. А уже у своего подъезда она произнесла:

— Ты относительно сегодняшнего разговора посоветуйся дома. Скажи, что встречался с таким человеком, что вроде бы он может помочь. Конечно, вам решать. Вам виднее, что Анне надо. Как определишься, дай знать!

— Конечно, сразу же, так мы же в четверг увидимся и поговорим! — откликнулся Гранин с готовностью.

— Хорошо, — как ни в чем не бывало улыбнулась Зоя, — вот я и приехала! Спасибо, до свидания.

— До свидания, я был очень рад тебя встретить. — Гранин со значением посмотрел Зое в глаза.

— Я тоже. Главное, полезно с Евгением Николаевичем поговорили.

— Я не о нем. Я о тебе, — значительно произнес Гранин. — И о себе.

— Пока. — Зоя протянула руки навстречу Гранину, и он, помогая выйти из машины, сгреб ее в охапку. — Высокая машина, удобная, — рассмеялась на прощание Зоя.

* * *

Антон приехал к Зое внезапно. Он вошел в кабинет, поздоровался и сразу же заговорил о книгах:

— Папа мне сказал, что вы книги нашли!

— Во-первых, привет! — рассмеялась Зоя. — Что ты такой заполошный? И почему так рано? Еще же уроки должны быть?

— Отменили. Должно быть две литературы, но отменили.

— Ты домой заходил, обедал?

— Нет, я не хочу есть!

«Ну да, ну да!» — подумала Зоя, оставила вместо себя Иру и повела Антона в свой кабинет.

— Чаю попьем с бутербродами. Хотя это и не еда. Можно было бы спуститься вниз, в кафетерий, но не могу. Сейчас у меня прием вечерний начнется.

— Спасибо, нормально, — отмахнулся Антон, — и за книжки спасибо, где вы их только достали.

— Знаешь, Москва — город неограниченных возможностей. Здесь можно найти все!

— У меня не получалось. — Антон допил чай. Весь перекус у него занял минут пять.

— А ты голодный был. Почему домой не зашел, горячего не поел?

— А, — отмахнулся он, — там опять шумно очень.

— Ремонт? — наивно спросила Зоя.

— Родичи. Чего-то все время спорят, ругаются.

— У них жизнь тяжелая. Они устают, потому что много работают — ради вас же. Вот иногда и не могут себя сдержать.

Антон посмотрел на Зою неожиданно весело, с пониманием и сказал:

— Нет, дело не в этом. Я раньше тоже думал, что это из‑за того, что им тяжело. А теперь понимаю, что вовсе не поэтому.

— А почему же? — Зоя не должна была задавать этот вопрос, но любопытство и женское тщеславие взяли верх.

— Разные они, — признался Антон. — Ну вот совсем.

— Ну, это же нормально. Папа — мужчина, а мама — женщина! — рассмеялась Зоя.

— Нет, не в этом смысле. У них разное отношение ко всему. К нам, к друзьям нашим, к гостям, которые приходят. Даже к даче, которую они оба любят.

«Ого, Гранин утверждал, что терпеть не может дачу! — вспомнила Зоя неоднократные жалобы Алексея. — Что там он чужой, поскольку жена все сделала по своему разумению. И ни разу не прислушалась к его мнению».

— Ну, с дачами так всегда. Один любит огород сажать, а другой засеял бы все травой.