На следующий день она пришла на работу без макияжа, без каблуков, со старообразным пучком на голове.

— Вы заболели? — участливо спросила Ира.

— Почему ты так решила? — Зоя нарочно вызывала Иру на неприятную откровенность.

— Ну, какая-то не такая, бледненькая.

— Я просто на работе. Здесь главное людей лечить, а не наряжаться.

Обозначив свою позицию, Зоя немного успокоилась. Весь день она приводила в порядок карты, направления, подписывала документы и вообще переделала все, что слегка запустила в предыдущие недели, когда гуляла по коридорам поликлиники, ожидая встречи с незнакомым капитаном. В конце дня Зоя стала злой как собака.

— И что это значит? У нас посещаемость упала. Мы что, не можем оказывать услуги — мы не берем на УВЧ и массажи? Почему такой перекос в пациентах — все хотят сделать электрофорез этот несчастный? А инъекции?! У нас же всегда очередь была!

— Назначения делают врачи, — удивленно оправдывалась Ира.

— Ну да! Или пациенты предпочитают другие места, где физиотерапию проводят.

Зоя несла откровенную ерунду. Она понимала, что ничьей вины нет, что действительно совершенно случайно вырос процент одних лечебных мероприятий и понизился других. Это никогда не зависело от них, сотрудников отделения. Но Зоя была зла — незнакомец в этот день у них не появился. И у нее не было возможности доказать себе и другим, что отношения ей не нужны, что она будет долго и придирчиво изучать человека и не поведется на дешевые трюки с ухаживаниями.

Ровно в восемь она встала из‑за стола и стала собирать сумку. В этот момент в кабинет постучали.

— Войдите, — Зоя произнесла это сурово, она уже отлично знала, кто был там, за дверью.

— Простите, я опоздал! Со службы не получилось удрать! Совещание, потом еще одно. Мне что, завтра прийти?

— Да, уже восемь часов. Мы не можем работать всю ночь. — Зоя сурово запихнула в сумку зонт.

— Понятно, — в нерешительности произнес незнакомец, — тогда только до послезавтра. Всего хорошего!

— Почему — до послезавтра? — выдала себя Зоя.

— Завтра не смогу. Уезжаю в местную командировку.

— А что у вас? Какое назначение?

— Карта моя у вас где-то.

Зоя бросила копаться в сумке и как можно более нейтрально спросила:

— Как фамилия?

— Гранин Алексей Александрович.

Зоя перебрала стопку карт и назначений. В самом низу лежала карта.

Зоя раскрыла ее и внимательно прочитала все, что там было написано. «Господи! Дура я пошлая!» — обругала она себя. Карта Гранина Алексея Александровича пестрела диагнозами разной сложности.

— Проходите, я сама все сделаю. — Зоя надела халат и пошла готовить процедурную.

Через полчаса они вышли из кабинета и направились к автостоянке.

— Завтра вас не будет, но в последующем не пропускайте процедуры. Когда речь идет о физиотерапевтическом лечении, самое главное — система и порядок.

— Я знаю, завтра будет единственный день, когда я пропущу процедуру. — Капитан Гранин улыбнулся, и Зоя не смогла не ответить ему. Улыбка этого человека была удивительно обаятельной и доброй.

— Скажите, как случилось, что вас так покусал пес? — удивившись прочитанному в карте, спросила Зоя.

— Пришлось спасать мелкую собачку, которую мог сожрать бультерьер.

— То есть вы бросились спасать другую собаку и на вас накинулся этот самый бультерьер?

— Ну да, — кивнул Гранин, — ничего героического. И очень больно. Вы же видели — у меня в швах вся нога и руки тоже. Боялись за сухожилия. Но вроде…

— Господи, какой ужас! — ахнула Зоя. — Ну почему их водят без намордников?!

— Меня больше интересует, почему их владельцы без намордников, — нахмурился Гранин. — Там виноват был хозяин. Он спровоцировал свою собаку и не сумел с ней справиться. Или не знал как. Так что осторожно ходите мимо собачьих площадок.

— Да, вы правы. Иногда все дело в человеке. До свидания. — Зоя подошла к своей машине.

— До послезавтра, — помахал ей на прощание Гранин.

Всю дорогу от поликлиники до дома Зоя думала о том, что вот, например, ее знакомый актер Артур никогда бы не полез спасать чужую собаку. Он бы волновался о внешности, руках и ногах. А этот человек, такой бесстрашный, рискнул собой ради животного. «Нет, определенно, любовь к живым существам — это свидетельство обнадеживающее!» — осторожно подумала Зоя, открывая дверь своей квартиры.


Алексей Александрович Гранин отличался кротостью нрава и чрезвычайной нерешительностью. Как он умудрялся с таким «багажом» командовать морским судном, а затем управлять немаленьким подразделением в соответствующем ведомстве, понять никто не мог. Но у него это получалось, как и получалось совершать множество мелких благородных поступков. История со спасением несчастного шпица, которого чуть не загрыз бультерьер, тому подтверждение.

Его неплохая карьера, помимо всего прочего, объяснялась еще и тем, что манеры Гранина вводили в заблуждение. Он никак не выглядел грозным деловым соперником, скорее вызывал усмешку. Ему запросто поручали сделать важные дела, подразумевая, что он с ними не справится и чужая работа над его ошибками приведет к желаемой расстановке сил. Но каждый раз происходило чудо — Гранин успешно решал сложные задачи и с той же открыто-застенчивой улыбкой поднимался еще на одну ступеньку вверх.

Друзей у него было немного, коллеги о нем почти ничего не знали, ну, разве только стандартные анкетные данные. Зоя, заглянувшая в карту, сразу отметила графу «семейное положение» — Гранин был женат, детей имелось двое. «А, вот откуда этот слабый запах яичницы с салом!» — Зоя все еще помнила первую встречу и первое объятие.

Ночью она ворочалась в постели. И мысли ее вертелись вокруг семейного положения Гранина: «Жена, и только жена будет жарить такую многоступенчатую яичницу. Сначала шпиг надо в шкварки превратить, проследить, чтобы они не сгорели, а уж потом залить это дело яйцом!» Наутро она удивлялась тому, как быстро и безрассудно можно придумать любовь к человеку, о котором ничего не знаешь. «Не мое это, не мое, — решила она, глядя на себя в зеркало, — а потому оставим в покое все эти дамские ухищрения».

На работу Зоя стала приходить, как и раньше, — без макияжа и по-спортивному одетой. Она дала себе слово не разбивать семью, не портить жизнь другим и дождаться своего счастья, незамутненного и неразбавленного житейскими коллизиями. Зоя так решила, но кто бы ей объяснил, что подобные решения к реальности не имеют никакого отношения и что они — не что иное, как прелюдия к поступкам, которые прямо противоположны этим самым решениям.

И точно. Наступило послезавтра, Гранин явился на процедуру, и Зоя вручила ему баночку с мазью.

— Что это? Приворотное зелье? Так оно вам за ненадобностью! Вы настолько хороши собой, что… — рассмеялся Гранин.

Зоя тоже засмеялась, но потом строго пояснила:

— Этот бальзам изготовлен на травах, мажьте ваши раны. Не бойтесь, его делает моя хорошая знакомая — спортивный врач, мы на курсах вместе учились.

— А я и не боюсь! — весело сказал Алексей Александрович. — Спасибо вам, обязательно буду мазать.

Зоя кивнула и пояснила:

— Не хочу вас пугать, но раны потребуют длительного лечения. И шрамы останутся. Но вы же не девушка, в мини-юбке не ходите.

— Да, мини-юбки не ношу и на других не люблю, — рассмеялся Гранин.

— Это еще почему? Когда у женщины красивые ноги… — начала Зоя, покачав головой.

— Все равно не люблю. Люблю юбки до середины колена. Очень женственно получается.

— Согласна. Я чаще всего такую длину и ношу, — неожиданно для себя сказала Зоя.

— Вам можно носить все, что угодно. Вы почти совершенство! — галантно произнес Гранин. — Я это еще тогда, когда мы в дверях столкнулись, заметил.

«Он помнит! Он помнит эту встречу!» — Зоя залилась краской и в этот момент опять влюбилась в капитана Гранина. Куда только девалась ее принципиальность и осторожность, о чем она только подумала в это мгновение, когда вспомнились синие глаза перед самым ее лицом и крепкое нежное объятие. «Жена? И что?» — самонадеянно подумала Зоя и опять повела плечом, вздернула подбородок и скосила зеленые глаза. И опять Гранин замер от восхищения, наблюдая эту женскую игру.

— Вы — ведьма, — не скрывая нахлынувших чувств, произнес он. — Рыжая, с зелеными глазами. И вы бессовестно колдуете над людьми.

— Я — не ведьма. Я просто женщина, — обезоруживающе улыбнулась Зоя.

В ней проснулось то, что всегда являлось ее внутренней опорой. Это была убежденность в собственной исключительности, в собственной неповторимости и в том, что ее обязательно оценят по достоинству. В Зое проснулось уснувшее на время качество, которое помогало писать стихи и не обращать внимания на шипение конкурентов, которое помогало устоять на ногах в невзгодах, которое связывало ее с этим миром прочнее корабельного каната. Это прекрасное женское качество помогает самым невзрачным, самым блеклым и некрасивым представительницам слабого пола. Но в сочетании с Зоиной красотой уверенность в себе была сродни бронебойному оружию.

Каждый роман начинается по общим законам, но у каждых отношений своя точка отсчета. Зоя уже знала, что, если ее новый знакомый будет просить о встрече, она ответит «да». Она очень быстро своей женской душой распознала мужской интерес, который вряд ли ограничится поверхностным знакомством. Точкой отсчета их романа была фраза Гранина: «Мы знакомы очень недолго, и я об этом очень сожалею». За этой не совсем правильно построенной фразой Зоя увидела сигнал. Она поняла, что продолжение зависит только от нее, что Гранин для себя почти все решил.