Сандра Бушар - Детка

Она не оценила шутки и, набрав полные легкие воздуха, подняла руки и нежными ладошками обхватила мое лицо. Легкие перышки, невесомый шлейф и тут же адские муки… Вот, что вызывали ее непонятные мне действия.

Она смотрела прямо в душу, когда произнесла мое имя так, словно это код от сейфа с миллиардом долларов:

— Марк Грант… — Детка осеклась и начала падать. Когда мои руки перестали держать ее? Всего секунду назад, в которой было все, чтобы остановить мое сердце.

Естественно, я поймал ее. Только теперь казалось, что она совсем не способна стоять. То ли каблуки сыграли свою роль, то ли Алиса чувствовала тоже, что и я. Пришлось немного прижать ее к стенке, чтобы оставить себе удовольствие, наслаждаться глазами малышки. Это как вода, огонь…

В ту минуту я был страшным эгоистом. Думал только о себе и не мог позволить ей уйти. Даже если бы она попросила… Нет, конечно не навредил бы. Но… Она моя. Только моя. Должна быть рядом.

— Марк Грант, — возобновив свою заготовленную речь, она снова забыла о чем стоит говорить, засмотревшись куда-то в район моих губ. Руки так и просились оказаться на ее лице, но я не мог себе этого позволить. Знал, что не остановлюсь. — Ты делаешь со мной что-то невообразимое… Такое, что никто не делал.

Ее слова путались, а некоторые буквы и вовсе терялись в легкой дрожи голоса. Она словно решалась на что-то и теперь походила на перепуганного цыпленка. Я настолько увлекся легкими поглаживаниями ее тонкой талии, что следующие события стали для меня полным откровением. Ступором. Непониманием. Неверием.

Она запустила пальчики в мои волосы и, немного подтянувшись, осторожно поцеловала в уголок губ. Так быстро и отчаянно, словно боялась передумать или струсить! Закрыв глаза, я не мог сдержать шумный выдох. Нельзя шевелиться. Это сон. Дымка. Иллюзия. Одно неверное движение и я проснусь. Господи, пожалуйста, лишь бы не в этот момент!

Мягкие губы замерли на моих, на долю секунды, а затем она резко оттолкнула меня с горьким всхлипом. Пришлось удержать ее за руку, чтобы Детка даже не думала открывать замок и уходить.

— Нет! — жестко отрезав все попытки, я попытался снова развернуть ее к себе, но еще один толчок и Алиса снова мчится к двери.

— Прошу, избавь меня от объяснений. Я все и так поняла! — эти слова больше похожи на сгусток боли, выплеснутый в атмосферу. Только вот мне хватило лишь осознания: она не против поцелуя, а думает, что против я — чтобы в два шага преодолеть комнату и, крепко схватив ее, грубо развернуть к себе.

— Черта с два ты поняла все правильно, Детка! — это все, на что хватает моего терпения, прежде чем надежно придавив ее к стенке и подняв до моего роста за попу, впиться в губы.

Мне было что сказать этой девочке, превратившей всю мою жизнь в ожидание очередной дозы наркотика под названием Алиса Воронцова. Только ни в одном языке нет таких слов, чтобы произнести это в слух. Какой-то человек придумал поцелуи, которые передают то, что скрыто за пеленой скупых выражений и обыденных фраз. Это было безумие. Я сошел с ума в двадцать семь лет. Абсолютно точно чокнулся, прижимая к стене мою маленькую Алису, жутко радуясь, когда та вступила в игру с не меньшим энтузиазмом.

Ее язык неумело играл с моим, а я радовался этому как безумный! Я заставлю ее забыть свое имя, как и я забыл. Заставлю помешаться, как и я помешался… Заставлю признать себя моей и не думать о других. Только моя. Только! Идеальная. Созданная для меня!

На секунду у нее перехватило дыхание и девочка осторожно отстранилась, прошептав одними губами:

— Марк…

Четыре буквы и столько мольбы. Теперь я понимал Детку досконально. Она просила не останавливаться, не отпускать ее, закончить начатое. Бросить ее сейчас?! Никогда!

— Никогда, Детка… Никогда. — вслух произнес я и Алиса слабо усмехнулась. Я знал почему: она хочет большего. Как и я.

Мои руки жадно бродили по откровенному платью, пока губы терзали ее рот. В какой-то момент я осмелел настолько, что расстегнул боковую молнию и позволил себе дотронуться до ее кожи.

Казалось, предел уже достигнут. Датчик возбуждения и так зашкаливает сильнее, чем когда-либо, но… Ее кожа, гладкая и такая нежная, вызвала резонанс в сознании и ударила током. В шестнадцать я решил попробовать укладывать волосы феном и умудрился пустить себе разряд в ногу. Сейчас это было намного мощнее…

— Марк, я… Мне кажется… — Алиса немного отстранилась от меня и как-то растерянно осмотрелась. Хватка ее ног у меня на талии начала слабеть, а руки опадать.

Еще бы! Мне самому с трудом удавалось просто стоять. Коленки подкашивались, как у школьника-ботаника в его первый раз.

Подхватив ее под попку и с рыком укусив за сладкую нижнюю губу, которая уже успела порядком опухнуть от моего жадного внимания, понес малышку к дивану. Голова не работала совершенно, а первобытные инстинкты кричали: "Возьми ее. Она должна принадлежать тебе. Только тебе!".

Я усадил ее на широкий диван, а сам немного отстранился, чтобы оценить Детку со стороны. Невыносимое желание обладать ею и укрыть от всех остальных обожгло все внутри.

"Запереть ее дома! Привязать к кровати! Не выпускать!" — без конца вторило мужское либидо. И я впервые позволял ему полностью заслонить все другие мысли в голове. С усмешкой осознал, что спешить не стоит — сейчас я бы мог кончить от простого ее прикосновения к моему уже давно потяжелевшему члену. Даже сквозь толстую ткань брюк и боксеров… Никогда возбуждение еще не было таким болезненным.

Мда… Пожалуй, это на самом деле можно назвать моим первым разом.

Став на колени около дивана, я впился в нее взглядом, пытаясь понять, что она хочет на самом деле. Это было мое последнее предупреждение: "Если не уверена, скажи сейчас. Потом я не буду настолько сговорчив". Она ничего не сделала, а только прикрыла глаза.

Мой разум принял это как "да".

Пройдясь ладонями по ее подетски мягкой коже ножек, не удержался и осыпал их легкими поцелуями, уже представляя, как доберусь до самого главного. Все внутри кипело от предвкушения, а довольное подсознание рисовало картины, как я возьму ее во всех позах, прямо на этом диване.

Как вдруг…

Моя рука как раз едва коснулась ее женского начала между бедер, опаляя ладонь жаром через двойную ткань, как я услышал сопение. Сперва мною оно было принято за стон, но стоило только поднять глаза и увидеть ее абсолютно расслабленное лицо… Все встало на свои места.

— Алиса? — внутри разразился гром. Моя рука осторожно коснулась ее щеки, а голова девочки от этого движение свободно откинулась назад. Точно — спит.

Из горла раздался не мой яростный стон, а руки сами потянулись к стеклянному столику рядом, чтобы запустить его в деревянную дверь. Но даже это не утолило раздражение.

Поставив руки по обе стороны от лица Алисы, я пожелал, чтобы это было какой-то тупой шуткой. Пусть она откроет глаза и скажет, что готова продолжить… Сон? Боги, только не сейчас! Но она не проснулась даже от звука бьющегося стекла и неконтролируемого потока матов, так и сочившегося из моих губ.

"Плевать. Возьми ее так. Разбуди! Овладей! Не важно, в каком она состоянии! Ты хочешь ее, как никого никогда не хотел. Если твой член не войдет сегодня в нее, до утра ты точно не доживешь!" — шептал на ухо сам сатана, не меньше.

Пожалуй, это подействовало не хуже ледяного душа после бани. Чудом мне удалось сосчитать до десяти и вернуть контроль над головой. Мать твою, как же сложно это было сделать!

С полным неверием я уставился на мою маленькую Детку, спящую в достаточно компрометирующей позе, с раскинутыми в разные стороны ногами. Как ей удалось превратить меня в один сплошной нерв, готовый взорваться от любого ее прикосновения?! Во сне она что-то недовольно проворчала и, положив большой пальчик в рот, начала активно его сосать. Ее пышные мягкие губки напоминали по форме сердечко, когда та причмокивая, гладила его языком. Иногда он входил в нее полностью, а иногда Алиса позволяла тому выскальзывать с громким характерным звуком.

Господи, это какое-то испытание свыше…

И в тот же момент, где-то рядом с безграничным желанием обладать девушкой напротив, проклюнулась и необъятная ненависть к себе. Теперь, когда невероятной силой воли мне удалось посмотреть на все произошедшее под другим углом, озарение буквально сочилось из каждой клеточки тела.

А ведь она пыталась сказать, что что-то не так…

Алиса напилась безбожно и полезла целоваться к первому попавшемуся рядом человеку мужского пола. Сколько раз у меня была подобная ситуация? Дохрена!

Только вот я, как ее непосредственный опекун и предполагаемый брат, создан для того, чтобы отшвыривать подобный уебков, которые попытаются воспользоваться положением девочки. А не, черт меня дери, быть им!

Перед глазами то и дело всплывала чета Воронцовых. Чтобы бы они сказали, узнав, что их любимую несовершеннолетнюю дочурку трахнул в клубе собственный "новый папочка".

Никогда. Никогда больше я не позволю себе подобной вольности. Алисе нужен взрослый человек, способный побеспокоиться о ее будущем, решить проблемы, посоветовать какие-то мелочи и, быть может, даже обсудить жизненно-важные проблемы. Явно не тот, кто мечтает закинуть ее ножки себе на плечи!

Пожалуй, поездка в Нью-Йорк была ошибкой. Чудовищной и, увы, не поправимой.

Алиса.

Вам когда-нибудь пытались просверлить голову без анестезии? Или долго, мучительно и уперто доводить до исступления методичными ударами туда же молотком?

Проснулась я как раз от подобных чувств. А еще кто-то постоянно орал на заднем фоне, заставляя непроизвольно морщиться в постели. До жути не хотелось открыть глаза, да они и не слушались, отказываясь быть прямым свидетелем вакханалии вокруг: