Сандра Бушар - Детка

Он уже направлялся на выход из комнаты, когда я резко потянула его за руку, сама удивляясь откуда взялись силы. Грант замер и с интересом заглянул мне в глаза:

— Я так не играю! Правда за правду! — указав тому на прежнее место, дождалась пока он выдохнет через нос и, скрипя зубами, вернется. Видимо ему тоже не хотелось лишний раз контактировать с той психованной. — Начинай.

Марк замялся и, бросив полный ненависти взгляд на ту стену, за которой должна быть Юля, начал:

— Послушай, Дмитрий Геннадьевич не просто хороший юрист и адвокат, он еще и первоклассная ищейка: чувствует неладное там, где все вроде как гладко. Так вот… он уверен, что в течение этих двух лет твои родители провели какую-то очень рискованную сделку. Естественно, незаконную. Именно поэтому во время суда Воронцовы, а не Гранты, стали более уязвимыми. Кое-какие мелочные документы не сошлись, что-то потерялось, где-то слишком гладко все и, вуаля, мы уже в полной заднице! — он звонко хлопнул в ладоши и, осушив содержимое стакана, на какое-то время завис, задумчиво разглядывая незамысловатый орнамент. Затем, прошипев нечто непонятное, разбил его о стену напротив: — Тебе нужно будет подписать кое-что. Понимаю, как ты отреагируешь и что это за собой понесет, но поверь — я хочу тебе только блага.

Он смотрел на меня так, словно сейчас скажет такое, что заставит меня отвернуться от него. Раз и навсегда. А я точно была уверена — подпишу без разговоров любую бумажку. Не глядя! Посему улыбнулась и едва слышно шепнула "говори уже".

— Мне нужно, чтобы твои акции "Alis Markoni" перешли в мое полное распоряжение. Таким образом я становлюсь владельцем большинства активов и имею непоколебимое преимущество перед акционерами и советом директоров…

Он собирался оправдываться? Серьезно?! Мне хотелось расхохотаться от того, как умилительно выглядело волнение взрослого дяди. Ему почти тридцать, а он доказывает мне, что стоит поступить правильно.

"Волнуется!" — шепнула внутренняя розовая лужица.

— Плевать, что там. Если ты говоришь, что так надо, — я просто сделаю это. Если и есть человек, которому я могу доверить все, что имею, то это ты, Марк… — встав в кровати, я уверенно подошла к столу и принялась изучать гору бумаг. Как у него не кипит голова от такого количества информации? — Слушай… Не хочу, чтобы ты нервничал лишний раз. Отдохни… Может тебе чай сделать? Когда ты ел последний раз?.. ЧЕРТ! Что тут нужно подписывать? Ничего не пойму…

Внезапно спину обдало горячим жаром, а волна мурашек пробежала от шеи до самых ягодиц, будто следуя за чьим-то взглядом. Захотелось откинуть голову и размять плечи. Только вот стоило немного двинуться назад, как наткнулась на грудь Гранта. Как он так беззвучно встал с кресла?! Его немного хрипловатый голос пьянил меня нотками кубинской сигары и дорогого шотландского виски:

— Справа… — если честно, до меня не дошло, о чем он говорил. Я буквально потерялась в его сбивчивом дыхании, согревающем мою шею и вызывающем дрожь во всем теле. Ноги подозрительно тряслись, мысли путались, а желание выдохнуть скопившийся внутри стон, стало невыносимым, когда Грант прижался ко мне всем телом, чтобы перегнуться через стол и накрыть мою ладонь своей. Только для того, чтобы навести ею на нужные документы. Было чувство, словно сотни иголок без остановки прокалывают каждый пальчик, а плотные перчатки не дают коже кислорода. — Вот это нужно подписать.

Ручка лежала рядом с листочком. Я было осторожно скинула руку Марка, чтобы хоть немного вернуться в реальность, но расслабляться было рано: чтобы подписать, нужно наклониться. Прижаться к нему еще ближе. Теснее. Ощутить каждый миллиметр его ширинки своей попой.

Ох… Не готова я была тонуть в этом омуте, хоть и хотелось до жути. Только, если я произнесу вслух "отодвинься, ты отвлекаешь", это будет либо воспринято, как мое неровное отношение к братику (а так же выдаст мою "потерю памяти"), либо оттолкнет от меня Марка раз и навсегда. Ни первое, ни второе в мои планы не входило!

Щурясь до невозможности и вытягивая руку до судороги, так и не добилась желаемого успеха — документ остался не подписан, а Марк словно не замечал моего смятения. Да что ж такое!

"Нет. Так дела не делаются… Поговори с ним и проясни все раз и навсегда!" — подсказал бойкий внутренний голос и, стараясь не думать о последствиях, я резко повернулась, буквально сталкиваясь нос к носу с Грантом.

Упс… О чем я хотела поговорить? Что выяснить?

Мы смотрели в глаза друг другу, не моргая. Единственное, что сделал Марк, это поставил руки на стол по обе стороны от меня. Мне же казалось самым адским испытанием на прочность ощущать запах мужчины так близко, его теплое сбивчивое дыхание и пронзительный взгляд, ничего при этом не делая.

Почему-то именно сейчас сознание решило дополнить мою картотеку памяти ночными подробностями. И вот уже места, которые вчера целовал Грант или просто прикасался, начали гореть, словно на них вылили раскаленный воск.

Комната замерла, воздух в ней застопорился. Никто не решался сделать шаг первым. Наши желания зависли в невесомости, а искры взрывались над головами. Ей-богу, я ощущала их каждой клеточкой тела.

— Алиса… — хриплый голос разрушил молчание и сделал его еще более тревожным. Для меня. А рука мужчины осторожно прикоснулась к щеке, которая утонула в светло-русых прядях, чтобы убрать их за ушко. — В общем, ты не все знаешь о вчерашнем вечере.

Как же хотелось закрыть глаза и забыть обо всех проблемах и предрассудках. Чтобы мы вдруг оказались героями какой-то романтической комедии, где проблема лишь в том, что мама не пустила на дискотеку. Но все намного сложнее.

Разум кричал: если между нами что-то произойдет именно СЕЙЧАС — ничем хорошим это не закончится. Интуиция согласно кивала. Нервы сдавали, а желание поступить, как маленькая девочка с гордым: "Хочу!", качало свои права.

Тем временем, пока внутри меня кипел выбор ценою в наше будущее, Грант продолжал играть с прядью волос, пока глаза неизменно смотрели на меня. В них было столько желания, восхищения, обожания, но и муки, с какой-то очень осязаемой горечью. Он тоже боролся со здравым смыслом, но, похоже, проигрывал. Потому как все же тяжело выдохнул и быстро произнес:

— Черт, я не знаю, как рассказать тебе это и не выглядеть полным идиотом… Но по-другому поступить просто не могу! — под конец фразы голос мужчины немного осип и тот, слегка прочистив горло, прикрыл глаза и решил выложить все карты: — Вчера в "яблоке" мы с тобой…

Это было выше меня! Шок! Испуг! Растерянность! Секундное оцепенение!!! Что делать? Как поступить? Как не дать мужчине загнать нас обоих в безвыходный лабиринт чувств? Я так не хочу терять родного человека и прибавлять тому еще больше проблем!

И я… кинулась ему в объятия. Крепко на крепко прижала тело Гранта к себе, словно в последний раз. Он не ожидал. Что же… На это и делалась ставка.

— О, Детка? — Марк немного растерянно замер и не без радости ответил на мои крепкие объятья. Его подбородок уперся в мой лоб, когда он снова начал говорить. Да что ж такое?! — Так вот… На чем я остановился?

— Юля кое-что сказала мне сейчас! — перебила я и в последний раз закрыла глаза, прочувствовав каждой клеточкой тела эту секунду. Знала, как он отреагирует потом. — О тебе и твоей зависимости от Дмитрия Геннадьевича… Ты продал ему душу что ли?! Это правда, что ее отец держит тебя за горло и диктует свои правила игры? — Брат было рванулся от меня, но я осторожно погладила его по спине, тихо приговаривая: — Тише-тише… Сначала дослушай!

Ноздри Марка подозрительно раздувались, тело ходило ходуном. Сейчас было безопасно смотреть в его карие глаза, потому как там была только лютая ненависть. Слава богу, ко мне она ни имела никакого отношения.

— Ну, — холодно бросил тот, поглядывая на дверь. — Убеди меня, что я не должен прямо сейчас выгнать эту суку на улицу. Блядь! Знал ведь, что она что-то тебе наговорила. Она ведь не может без сюрпризов…

Неловко отстранившись, я села на край стола и уперлась взглядом в идеальные черные ботинки мужчины напротив. Почему-то вспомнилось, что в "прошлой жизни" Марк истинно верил, что удобно в подобной обуви может быть только серому офисному планктону. Это вызвало улыбку. Когда мы повзрослели?

— Сперва пообещай, что не расскажешь ей о нашем разговоре и, если та вдруг спросит, о чем мы тут болтали, — ответишь: о том, как ты понравилась моей сестричке. Уяснил?

Грант долго смотрел мне прямо в глаза со сложенными на груди руками. Но, в конце концов, он сдался под моим напором и нехотя кивнул. Только тогда я смогла снова заставить себя говорить:

— Это правда, что я теперь — бесприданница? Ты меня содержишь на свои деньги? И правда ли, что единственный человек, который может тебе помочь с моим наследством, — это отец Юли? — Марк молчал и задумчиво рассматривал мое лицо. Я же приняла это за ответ: — Нет, только не говори, что за это готов даже жениться на этой мегере?! Плевать на деньги! Я подпишу все бумаги, только не делай этого!

Стоило шепотом прорычать последний вопрос, как я тут же замерла и, покраснев, отвернулась. Ведь про "свадьбу" мною было выведано в клубе и сейчас я буквально спалила свою амнезию с потрохами.

Хорошо хоть Марк был слишком сосредоточен на деле, чтобы вдаваться в такие незначительные детали, а потому отчетливо проговорил каждое слово:

— Не заменимых людей нет, Алиса. Крысы мне не нужны! Жениться я на Юле не намерен, а раз она приносит мне одни только неудобства, то, по возвращению в Россию, наше общение с ней прекратится. Первый раз столько проблем от… девушки! Если ее отец перестанет заниматься делом… Что же. Он не единственный человек своего профиля в мире. Достойных предостаточно, а документ о неразглашении полученной в ходе работы информации я подписываю со всеми. Ничего, в общем-то, не теряю…