Я набрала Никиту и оказалось, что он, как и раньше, рад меня видеть. Это было приятно до слез, ведь именно в такие моменты ты понимаешь, кто друг, а кто просто существует рядом. С Орловым мы прожили бок-о-бок пол жизни и после любых сор, разногласий и обид возвращались к тому, с чего начали — к дружбе. Именно он должен был стать моим братом, потому как никого другого я в парне не видела.

Никита встретил меня около самого дома в пальто, накинутым на легкий домашний костюм.

— Что он тебе сделал?! — стоило открыть дверь, как друг прорычал на меня. — Клянусь, если этот чертов Грант обидел тебя, то плевать, что…

— Никит, — я осторожно положила руку на его плечо, направляя в сторону дома. — Давай попьем чая, посмотрим фильм и поговорим о ерунде? Когда-нибудь я поделюсь с тобой всем тем мусором, что творится в моей голове… Но не сейчас. — Никита не двинулся с места, пока я закатив глаза, не простонала: — Нет! Марк Грант не навредил мне!

Мать Никиты, как обычно, оказалась в разъездах. После смерти мужа женщина в конец ударилась в благотворительность и занималась этим с утра до ночи. Бедный сын вынужден был жить с няней, иногда разминая мозг на бухгалтерии семейного дела. Зато теперь Орлов гарантировал себе место в ее чете и уже имел стабильный и очень не маленький доход.

— Хочешь чего-то перекусить? — он сдвинул со стола гору бумаг, закрыл ноутбук и только после этого открыл холодильник. Тот, что не удивительно, оказался неприлично пуст. — Эм… Предлагаю заказать суши или лапшу? Что ты больше любишь? У меня есть номера всех местный закусочных.

Взгляд случайно упал на мусорный бак, где были только упаковки из ресторанов быстрого питания. И мозг, который отчаянно искал на что отвлечься, подкинул прекрасный вариант:

— А давай-ка продукты на дом, а? Ты когда последний раз что-то горячее ел, дружок?

Никита не стал особо сопротивляться, хоть и два раза для приличия предложил упростить задачу, заказав готовую еду. Но нет, мой порыв уже никто не смог бы остановить!

Продукты из соседнего супермаркета курьер доставил к тому моменту, как мы закончили пить чай. Мне хотелось сделать приятное другу самой, только вот он оказался не так безнадежен в кулинарии, как я думала, посему решила его не прогонять… За готовкой мы весело провели около четырех часов. По доброте душевной я приготовила Никите суп с лапшой на курином бульоне, запеченную курочку с картошкой по-сельски, салат с крабовым мясом и овощной.

Ничего особенного, но глаза Никиты светились такой щенячьей радостью, что сердце сжималось от странного чувства. Как можно было допустить, чтобы он так повяз в рутине и работе? Парень не на много старше, но определенно не выглядит, как беззаботный подросток.

— Мать опять загрузила тебя работой? — спросила его, пока жарила блинчики. В духовке стоял яблочный пирог, а в микроволновке томилась творожная запеканка с цукатами. Запах на кухне стоял божественный, только вот есть почему-то не хотелось. Быть может дело в Марке, предложение которого все еще крутится в голове, а может волнение за Орлова не дают расслабиться. — Почему она не может оставить тебя в покое хотя бы до конца обучения? Ей богу, неужели нет больше бухгалтеров в ее канторе?!

— Ммм… — пропел парень, распробовывая салат и ответил только после того, как съел почти пол миски: — Алиса, не начинай. Ты ведь сама знаешь, цифры — моя страсть и я никогда не променяю их на…

Он замолчал на полуслове, засмотревшись куда-то в окно. Мне тоже хотелось узнать, что же украло у меня его внимание, но блинчик на сковородке начал шипеть и подавать сигналы СОС.

— Кажется, за тобой следят… — наконец практически выплюнул он, все еще выглядывая в окно.

С моей стороны глупо было предполагать, что Марк не приставит охрану. Но я могла быть абсолютно уверена — мужчина не станет нарушать мое пространство. Маленькая мазахистка внутри радовалась от мысли, что сейчас будучи где-то в офисе он думает: "Что делает Алиса в доме Никиты?"

— Не переживай, — совершенно спокойно пропела, выключила конфорку и поставила тарелку с блинами на стол. — За мной всегда следует машина с людьми в черном! Это охрана, от которой, увы, не отвяжешься.

— Нихрена себе, — наигранно воскликнул он, присвистнул и тут же добавил: — Тогда я к чертям бросаю все способы заработать и выбиться в люди, а иду "тенью" к твоему Марку.

Я пнула его в бок и выглянула в окно. Нет… Это была машина не охраны. Точнее уже знакомый джип оказался припаркован по другую сторону улицы, а вот прямо на входе, перегораживая выезд, стоял споркар. Темные окна оставляли лицо владельца скрытым, только вот не было никаких сомнений в его личности.

— Марк… — выдохнула я. — Черт! Столько же он уже тут стоит? Холодно же…

— Ага! Замерзнет еще, бедненький, мля!.. Поедешь с ним домой? — вместо ответа обреченно простонал Никита.

Усмехнувшись, я весело помахала ручкой водителю авто. Почему-то казалось, что Грант смотрит на меня и даже испепеляет взглядом. Жаль только, следующих слов он услышать никак не мог:

— Есть вариант по лучше. Я останусь у тебя ночевать.

* * *

— Алиска! — Никита резко задернул штору перед моим носом и злобно уставился прямо в глаза — А не за тем ли ты приехала, чтобы своего дорогого принца побесить, а? Я-то тут губу раскатал, что подруга вспомнила о моем существовании, а ты…

Сложив руки на груди, я села на стул. После увиденного на улице больше не получалось делать вид, что все нормально. Обида на Марка, словно снежный ком, затянула все те нежные чувства, что все еще теплились в груди. И теперь просто хотелось придушить его… в объятиях!

— Никит, — в глазах начали копиться слезы, а что-то тяжелое скрутило в груди, требуя разрядки, — что бы ты сказал, сделай мне кто-то предложение?

Сперва друг замер, затем расхохотался и, свернувшись в три погибели, ошарашил:

— Я бы сказал, что твой Марк ему яй… в смысле, все детородные органы поотрывает! И скажет, что они изначально в комплект поставки не входили! — он глянул на меня, видимо ожидая, что я поддержу его настрой, только вот мне было уже не до того. Видимо, парень все понял и буквально проорал в удивлении: — Охренеть! Как он только… Да когда вы… Но ты же не согласилась?! Фиг я теперь тебя выпущу из дома. Он недостоин тебя!

Почему-то после слов друга стало только хуже. Словно весь мир видел в Гранте что-то ужасное, что до сих пор оставалось незримым для меня. Я посмотрела на пальцы рук, чтобы скрыть слезы, только вот они все равно покатились по щекам. Стало так неловко перед Никитой, ведь еще недавно он признавался мне в любви, а теперь я приходила к нему, чтобы искренне сказать:

— Я люблю его, Никита. Уже говорила тебе и еще раз скажу… Но больше не верю. И только это меня остановило. А еще очень зла! Марк кое-что сделал и теперь… нужно немного времени, чтобы простить его. — парень сел рядом на колени и вытер горькие слезы салфеткой, а после притянул к груди. Это прорвало какие-то внутренние запасы показного спокойствия и я зарыдала словно в последний раз. Как бы странно это не звучало, но постепенно становилось легче.

Прошло около получала, когда, ощутив себя не удобно перед взрослым и умным другом, я попыталась отстраниться. Ему, видимо, не понравился такой расклад (судя по тому, как он насупился) и пришлось объясняться:

— Я представляю, как это выглядит со стороны! Подруга, которая приходит пожаловаться на проблемы с парнем-опекуном — предел мечтаний каждого парня. Пошли меня уже, Никит. Я же сама не уйду…

Он тут же подобрался и со всей ответственностью заявил:

— Девушка, я без ума от вас! И если это единственный способ побыть с тобой наедине… Окей, хорошо! У меня как раз есть три закачанных сериала на ноубуке, посмотрим?

Он говорил с сарказмом, явно желая поднять настроение, но в каждой шутке есть доля правды… Только вот как бы не нашептывала совесть уйти и дать парню шанс наладить свою жизнь — одиночество внутри разъедало на части. Сейчас дружеская поддержка, без лишних намеков и странных вопросов, была нужна так же, как и кислород.

На большом телевизоре в зале друг включил "Ривердэйл", мы успели посмотреть целый сезон до темноты. Все это время Никита жевал попкорн и громко комментировал действия персонажей, а я… Запомнила только название сериала.

Часто вызываясь на кухню принести попить или перекусить, смотрела в окно — не уехал ли Марк? Нет. Он сидел там один. Голодный. Замерший. Оставшийся наедине со своими мыслями в маленьком и не комфортном авто.

В час ночи, когда все ногти были изрызены, психанула и собрала пакет с едой. Решила, что не буду с ним говорить, а просто молча поставлю еду на капот и уйду. Только нервничала так, что разлила тарелочку с супом на свою шубу. Пришлось надевать куртку Никиты.

Именно так я вышла на улицу — с огромным пакетом еды, которым можно было накормить весь дом, в чужой одежде и с видом гордой и независимой девушки, которая совсем не сходит с ума, расхаживая из угла в угол по квартире.

Марк вышел из машины как только я ступила на крыльцо. Мне не было видно его лица, ведь освещение не попадало, но, судя по потому как он переступал с ноги на ногу, сделала вывод, что замерз. Но единственное, что заметила на его лице когда подошла вплотную, — злость. Именно поэтому сцепила зубы, поставила пакет с едой и решила уйти молча, как и планировала.

— Что это, мать твою, на тебе за куртка? — выплюнул он и резко притянул к себе за руку. Я попыталась вырваться, но он лишь положил обе руки на мою талию, фиксируя в надежном объятии и продолжил очную ставку: — Спрашиваю еще раз: какого черта ты одеваешь его вещи? Что вы там делаете? Ты что… раздевалась?

— Не твое дело! — зачем-то сказала я, за что получила подзатыльник. Мои губы раскрылись в непритворном удивлении от его наглости, а он… поцеловал меня. Так, что я вообще забыла, почему должна от него что-то скрывать. Импульсы в теле, мурашки по коже и легкое опьянение от его напористого языка заставили выдохнуть: — Шуба испорчена…