Внутри было душно: пахло людским потом и пылью. Интерьер кафе изобиловал темными, мрачными тонами, которые разбавляли головы зверей, фото других байкеров на стенах и причудливые кованые фигуры.

Мы сели за барную стойку, и я испытала невыносимое чувство брезгливости. Разводы, пятна, комочки пыли. А когда нам принесли напитки: Марат заказал безалкогольное пиво, а я — сок. Грязный стакан отбил желание даже прикасаться к нему, не то, чтобы выпить.

К нам подошли его знакомые, которые исподлобья рассматривали меня. Первый раз смотрели не как на кусок мяса или избалованную принцессу. Они изучали, и будто анализировали мой образ. Мне показалось, я не понравилась им. Может потому, что выражение на моем лице было крайне растерянное, с мимикой недовольства.

Но даже сейчас я бы пережила все это вновь, потому что Марат для меня самый главный человек в мире. Если с ним рядом, чтобы не происходило — это будет самым лучшим времяпровождением.

Я поднялась на второй этаж и замерла около двери. Сердце гулко перекачивало кровь, вызывая шум в ушах. А что если он не один? Куда я пойду? Вновь в постель к Кострову, который проснется утром и трахнет меня как законную жену?

Я нажимаю кнопку звонка, и замираю от ожидания.

Тихо.

Только не это! Если Марат ночует в другом месте, то это полный провал!

Но через минуту дверь распахивается, и на пороге стоит он. В боксерах, сонный с потрепанным лицом и взъерошенными волосами. В этот миг мне хочется кинуться к нему и прижаться всем телом.

— Яна? — удивленно спрашивает он, сощурившись от света подъездной лампы.

— Марат, можно? — произношу я, и показываю внутрь квартиры.

Он окончательно просыпается, и уже с плохо скрываемым гневом осматривает меня.

— Что ты тут делаешь? –

— Марат, я пришла к тебе — лепечу в ответ, и понимаю, сейчас мои шансы равны нулю. Я тогда наговорила ему кучу гадостей. Сказала, что просто развлекалась с ним. Подло, лицемерно, заносчиво.

Его полное право — послать меня на хрен и закрыть дверь.

— Ты сегодня вышла замуж, и, по-моему, тебе место сейчас с мужем на брачном ложе — цинично подмечает Марат, складывая руки на широкой груди.

Он приподнимает подбородок, и демонстрирует полное пренебрежение. Но я еще больше чувствую себя перед ним беспомощной и жалкой. Его бицепсы и стальной пресс приковываю мой взгляд, рушат границы приличий. Сейчас готова встать на колени и выполнить все, что он только попросит, лишь бы ощущать теплоту его крепких рук и грубых ладоней на коже.

— Марат, я не хочу быть с Денисом — и опускаю голову, как провинившаяся школьница — Пожалуйста, можно я останусь здесь с тобой до утра…

Последние слова проглатываю, и не знаю, услышал он их или нет.

— А что потом? Утром снова к любимому мужу? — едко отзывается байкер — Сколько ты еще будешь бегать ко мне? Раз в месяц, в год?

— Марат… — обнимаю себя руками. Не хочу к Кострову обратно! Хотя бы сегодня, хотя бы на пару часов до рассвета…

Он молчит и сурово осматривает. Боюсь поднять даже глаз на грозный и мрачный вид байкера.

— Заходи — рычит он, и подхватывает за локоть.

В тесной прихожей пахнет сигаретами и легким запахом парфюма.

Хорошо, что я взяла с собой простую удобную одежду, и этого никто не заметил из родителей и персонала. Скидываю кеды и прохожу в кухню. Здесь все очень скромно: гарнитур из темного ламината, плита, холодильник и мягкая зона с потертыми сидениями.

— Может чаю? — спрашивает Марат. Он уже успел надеть шорты, но оставался полуголым, и я не сводила глаз с его рельефного телосложения. Смуглая кожа без татуировок действовала на меня как афродизиак.

Я приближаюсь к нему и касаюсь мощного бицепса.

— Я пришла к тебе… Я не хочу, чтобы он становился первым… — шепчу сквозь пелену слез.

Марат молчит и буравит взглядом сверху вниз.

— Ян, ты что серьезно? — произносит недоверчиво, и прижимает меня к себе. Через футболку ощущаю жар кожи.

Приподнимает мой подбородок и заглядывает в глаза.

Но несколько секунд, и его губы жадно впиваются в мои.

Без вопросов, без лишних слов. Вещи улетают в неизвестном направлении, а мое тело прижимает тяжесть веса Марата.

Задыхаюсь от восторга, от минуты, когда мы, возможно, последний раз вместе, и больше я не смогу дотронуться до него, пробежать пальцами по загорелому торсу и вдохнуть горьковатый запах сигарет.

— Марат… — шепчу ему прямо в ухо, а его крепкие руки еще сильнее прижимают к себе, словно он боится, что я сейчас исчезну — Только давай с защитой…

В слабом свете от лампы в прихожей, вижу, как уголки его губ приподнимаются.

— Детка, я привык без «резинки» — хриплый шепот прокатывается по коже сладкими мурашками.

Уверенно раздвигает мои бедра и устраивается между ними. Ощущение прикосновения плоти к плоти сводит с ума, заставляя голову кружиться от безумства, которое сейчас пропитало воздух. Если отец узнает…

Да и похрен! Кострову я не обязана ничем. Получит то, что заслуживает.

Шершавая подушечка пальца вырисовывает на клиторе загадочные узоры. Запрокидываю голову и выгибаюсь дугой от нежных ласк Марата. Теряю на секунду черты пространства и реальности, потому что передо мной будто вновь открывается новая Вселенная. Мириады звезд и фантастические образы стирают границы миров.

Резким напором он вгоняет возбужденный член в меня, и тупая боль тут же возвращает на землю.

— Марат — пищу я, и сгибаюсь, упирая руки в его грудь.

— Чш-ш-ш — останавливает мой порыв отодвинуться — Янчик, сначала больно, потом приятно, поверь, сладкая.

Доверяюсь ему. Покорно раздвигаю шире ноги и ослабляю хватку мышцами.

Если по началу каждый толчок отзывался неприятными колющими ощущениями, то сейчас поток болезненного пика прошел. Марат ускорял темп, а я чувствовала, как его орган требовательно давит на стенки лона, расширяя под себя.

— Янка, ты лучшая девочка… моя любимая… моя единственная — голос срывается, а рваное дыхание сбивается от любовного ритма.

— Я люблю тебя… люблю… — отвечаю на его слова, и только сильнее обвиваю мускулистые плечи.

Бесстыдно подставляю бедра под дикую звериную хватку. Кульминация кружит по низу живота, и концентрируется жаркой влагой между ног.

— Аа-а-ах — вскрикиваю и замираю на несколько секунд, переживая пик невообразимого оглушительного оргазма. Тело сковывают судороги наслаждения, а в глазах темные круги от подпрыгнувшего до максимума эндорфина.

Глухой стон Марата, и пульсация массивного ствола знаменует разрядку.

Воздух пропитан терпким ароматом секса и запахом наших тел. Липкое мокрое ощущение между ног не вызывает желание поскорее помыться.

Прижимаюсь к своему любимому, и не хочу думать о том, что придется уйти. Придется попрощаться и поставить точку в наших отношениях. Мозг мечется в поиске шальных идеи, но строго себе напоминаю, чем все может закончиться.

— Ян, давай сбежим? Уедем из города, начнем жить там, где нас не найдут — говорит Марат, и безумные слова разрезают плотный дурман откровенной близости.

— Нельзя — чуть слышно отвечаю — Нам нельзя быть вместе. Это лучше для тебя и меня, поверь.

— Ты переживаешь за родителей?

— Нет — усмехаюсь со слезами на глазах — За них я точно не переживаю.

— Почему тогда?

— Марат, не будем, пожалуйста. Просто пойми, что наши отношения не имеют развития, и не потому что разные социальные статусы. Они не могут больше продолжаться — произношу и стараюсь не начать плакать.

Влажные тела, полумрак и мерное тиканье соседских часов через стенку убаюкивают сознание. Это моя боль, мое неимоверное желание остаться здесь навечно душит, перекрывает спасительные каналы связи с Маратом.

Проваливаюсь в глубокий сон, но осознаю — через пару часов мне нужно вернуться в загородный гостиничный комплекс к Денису и забыть моего байкера.

Глава 20

Утром собираюсь неслышно, чтобы не разбудить Марата. Смотрю на него, мысленно прощаясь, понимая, что мы вместе в последний раз. Вспоминаю свою маму, которая счастлива и тайком встречается с отцом моего байкера. Хочется встать и завыть от боли, разрывающей сердце на части.

Тихо поднимаюсь, и выхожу поскорее в прихожую. Горло душит ком из слез, и желание остаться рядом со спящим Маратом настолько велико, что я практически вырываю из души частичку любви, и приказываю себе забыть его. Перечеркнуть наше прошлое, и остаться рядом с хамоватым мажором, который словно в насмешку судьбы, стал моим мужем.

— Ян, ты где была? — встречает сразу с порога вопрос Дениса.

Он только что из душа, но одет в рубашку-поло и джоггеры. Вытирает голову полотенцем и удивленно рассматривает меня.

— Не спалось, я решила прогуляться по территории, — вру, и даже не краснею.

Убегаю сразу в душ и закрываюсь. Спасительные минуты наедине с собой для меня теперь самое ценное, что осталось.

Костров на удивление очень спокоен. Может в снотворном еще и успокоительное подмешано? Мы спускаемся на завтрак к гостям и родителям. Не хочется смотреть на счастливое лицо мамы, довольное выражение папы и будто потерянный взгляд Дениса.

Что произошло с ним? Неужели он проснулся ночью и понял, что я сбежала?

Холодом по позвоночнику прошлись воспоминания об угрозах. Но Костров сказал бы мне об этом сразу, без церемоний.

Когда все начинают собираться, а мы идем в машину, чтобы поехать к моим родителям в особняк, он неожиданно останавливает меня и пристально смотрит в глаза.

— Янчик, у меня небольшой сюрприз для тебя — и протягивает белоснежный конверт с золотыми вензелями.

Приподнимаю брови. Сейчас все выглядит так, будто не он должен был лишать меня девственности, а я его. Притихший, уравновешенный, даже смиренный.