Это точно Костров, а не его брат-близнец с нормальным отношением к девушкам?

— Билеты… — растерянно смотрю на две плотных прямоугольных бумажки, на котором наши инициалы, дата и время вылета.

— Да, на Бали. Наш медовый месяц — и он улыбается. Но в уголках губ не таиться цинизма или насмешки. И это пугает больше всего.

Что происходит?!

Возвращаемся в особняк, и нас встречает один из наших управляющих:

— Яна Игоревна поздравляю вас! — произносит он и почтительно кивает.

Не успеваю поблагодарить, как раздается телефонный звонок. Киваю Денису, и отхожу в сторону.

— Привет, подруга! — верещит в динамик Светка — Мы ведь даже не устроили девичник! А ты вообще скисла на свадьбе… Еще не поздно наверстать упущенное. Снимем клубешник и пригласим охрененных стриптизеров, а?

— Дура — нелестно отзываюсь в ответ — Я тебе вчера все рассказала, а ты мне про каких-то стриптизеров. Не хочу этих извращенских вечеринок!

Оглядываюсь, и не вижу куда мог пойти Костров. Скорее всего вышел на террасу за домом, потому что ни в гостиной, ни в столовой его нет. Поднимаюсь вверх в спальню, и слушаю Светкины причитания о несбыточном девичнике.

Из заунывного подружкиного трепа меня выводит голос мамы. Я скидываю на дисплее вызов, потому что слышу до боли знакомое имя:

— … да, да, Андрей — отец Марата, мы так любим друг друга, и я ничего не могу с этим поделать. Если Игорь узнает, он убьет нас всех. Всех, — тревога в мамином голосе нарастала.

— Кира, тебе нужно прекратить эти отношения! Ты же сама ставишь под удар все: и семью, и себя, и другую семью. Яна твоя, словно заколдованная тоже влюбилась в его сына. Вам обоим надо контролировать свои эмоции и начать мыслить здраво, — слышу голос ее подруги.

— Ах, Рита! Как тебе легко говорить! Я люблю Андрея по-настоящему, а Игорь взял меня в жены только потому, что ему важен был статус. Человек, высшего ранга должен быть семейным. Это закон. Незыблемое правило! Наша семейная жизнь — пустая мишура, ничего настоящего. Я живу только ради Яны… — мама всхлипывает и прекращает говорить

— Как у вас получилось-то! — вновь удивляется подруга матери — Янка влюбилась в Марата, а ты давным-давно встречаешься с его отцом…

Дальше я ничего не слышу, потому что с ужасом понимаю — за спиной кто-то стоит. Оборачиваюсь и ощущаю, как прокатывается кипяток страха от затылка до пяток.

Костров!

Он стоит, засунув руки в карманы джоггеров и смотрит на меня презрительно и угрожающе.

— Пойдем в твою спальню –

Внутри все горит и кричит о том, что бесполезно было бежать от того, что все равно неизбежно.

— Вот это новости! — произносит нараспев Костров — Твоя мать спит с этим недомерком отцом твоего возлюбленного!

Я сжимаю кулаки. Злость алым заревом полыхает в душе, и желание вцепиться в его холеную рожу возрастает с каждой секундой.

— Выбирай выражения! — шиплю я — и…

— Ты угрожаешь мне? — и мой нелюбимый муж заходиться в хохоте — Я могу прямо сейчас рассказать все твоему отцу и от нее не останется даже мокрого места. Твою мать сотрут в порошок за измены, а если изменять будешь, и ты…

Он надвигается на меня, и я делаю пару шагов назад. Смелость начинает покидать и мерзкими нитями пронизывает страх.

— Я тебе уже говорил — я и тебя не пожалею. Ты моя жена, значит в постели ты будешь только со мной! Поняла?! — выплевывает слова в суровом бешенстве Денис — И попробуй только рискнуть и попытаться обмануть меня — твой отец сразу узнает об обожаемой мамочке-шлюхе…

Я сжимаю зубы до боли. Мне хочется убить Кострова. Но понимаю, что эмоции сейчас могут разрушить все до основания, и ценой этому жизнь одного из близких людей.

— Яна Игоревна, чемоданы готовы — голос горничной прерывает наш диалог, и отвлекает Кострова от изощренных угроз.

— Отлично — бросает он ей в ответ — Сегодня ночью мы улетаем на три недели в наше свадебное путешествие. Будь умничкой, малышка!

Он проводит по моей нижней губе, и вожделенно осматривает лицо и тело.

— Брачную ночь никто не отменял — и выходит из спальни.

Я оседаю на кровать, и закрываю ладонями глаза.

Некуда идти. Не кому жаловаться. Все соединено порочным узким кругом.

Нет, не плачу. Сил нет выносить то, что происходит со мной, и куда теперь нужно приложить усилия, чтобы выгадать для себя лучшее положение.

Похоже в этот раз придется подчиниться.

Больше выхода нет.

Глава 21

Весь перелет Денис молчал. Рассматривая что-то на айпаде, был собран и серьезен. Вряд ли новое обсуждение очередной шкуры не вызывало бы никаких эмоций на лице. Отчасти это радовало. Пусть лучше будет тишина, которую последний месяц я люблю настолько, что раньше не могла и представить, что превращусь постепенно из оторвы в меланхоличную истеричку.

Только вот сегодняшний день и вечер будут моим наказанием. Я жалею, что не увела Кострова из своего дома и не предложила поехать, к примеру, по бутикам, чтобы прикупить новых шмоток для отдыха. Тогда бы он не слышал разговора и не появился еще один претендент на разрушение моей и маминой жизни.

— Ян, смотри как красиво — протягивает мне планшет и показывает наш отель.

Киваю. Агрессия, сведенная к нулю, переменилась на сожаление.

В отеле нас встречают, словно президента и его жену. Весь персонал суетиться вокруг и услужливо кланяются. «Странно, что отец не решил нам выкупить целую виллу для отдыха» — думаю я, разбирая вещи. Видимо, Костров сам покупал билеты и все бронировал.

Усмехаюсь, и хочу выдать жесткую подколку о том, что мой муж решил сэкономить, но обрываю сарказм.

— Отдохнем, а потом поедем кататься на яхте, — говорит Денис, и стягивает футболку.

Внутри все напрягается. Мне не хочется переодеваться при нем, и я быстро ухожу в ванную. Но Денису казалось плевать на мои опасения. Он стал вдруг… холоден.

Это радует. Не будет посягательств на мое тело — мне только лучше.

Улыбчивые индонезийки приносят коктейли, и я оглядывая, как Костров натягивает гидрокостюм чтобы заняться дайвингом, ощущаю некое облегчение. Мы с ним общаемся, но все диалоги пустые, без смысла. Бытовые вопросы и вопросы, касающиеся нашего отдыха.

Может Денис что-то задумал и вечером придется вновь воевать за то, чтобы он сделал усилие над собой и еще потерпел мои дурацкие загоны?

Но и когда тягучие сиреневые сумерки опускаются на остров, Денис останется беспристрастным. Он ложиться на белоснежные простыни и закрывается почти с головой.

Я еще пару часов лежу и не могу уснуть, изучая детали потолка, мечусь в раздумьях от одной мысли к другой.

Прошла неделя, вторая. Мы отдыхали, занимались всеми известными развлечениями, и меня больше и больше настораживала реакция Дениса на наш законный брак. Близости между нами так и не было.

Но самое пугающее не это. Пять дней назад мои критические дни должны были начаться. Только ни тянущих привычных болей внизу живота, ни перемены настроений не было. Ужас пробирался тихо на цыпочках и ледяными иглами забирался под кожу. Если это беременность, то мне нужно сделать над собой усилие и переспать с нелюбимым мужем. А иначе…

Мы собирались прогуляться и устроить небольшой пикник на пляже. Я по привычке переодевалась в ванной, и скинув платье, надевала купальник и сверху легкую тунику, как без стука вошел Денис.

Он подошел так близко, что волнение разом охватило и заставило ускорить пульс сердечных сокращений.

— Ян, сколько еще мы будем жить во «френд-зоне»? — его слова были громом посреди безоблачной жизни, коей я наслаждалась и надеялась, что Костров так и останется безучастным к моему телу.

Его рука заскользила по бедру, и он крепко обхватил за талию, прижимая к атлетическому телу. Я чувствовала его дикое возбуждение, и мысленно приказывала себя расслабиться.

— Денис, мне не просто… — начала было я, но он приложил палец к губам и подхватив меня на руки понес на кровать.

Его поцелуи нежно покрывали тело, но мне безразличны ласки мужа. На отдыхе Костров открылся совершенно, с другой стороны. Он был вежлив со мной, не настаивал и пытался наоборот развеселить, когда видел, что задумчиво ковыряюсь в тарелке или рассматриваю очередную ракушку на песке.

— Яна, я больше не могу терпеть… Я хочу тебя… — хриплый шепот щекочет ухо и пробегает мурашками по коже.

Пальцы мужа чуть приподнимают тунику и оказываются прямо между ног. Инстинктивно сжимаю мышцы. Мне не хочется, но я понимаю, что дальше так не может длиться. Нужно подчиниться и перетерпеть, как говорила мама.

Закусываю до крови губу, и переступаю через свое нежелание. Обвиваю руками его плечи, а Денис яростно сдергивает на мне купальник. Мягко разводит мои ноги, и возбужденная головка члена упирается прямо в мою плоть.

Стискиваю зубы до боли, и сжимаю кулаки.

Яна, держись, это ненадолго…

Денис не противен, наоборот, странное чувство, чем-то похожее на уважение начинало пробуждаться к этому мужчине. Усмиряет и успокаивает. Отвращение я бы не смогла перебороть.

Он рывком входит в меня и замирает.

— Ян, все нормально? — его озабоченный взгляд останавливается на моем лице.

— Да — улыбаюсь в ответ, и корю себя за неконтролируемую мимику. Скорее всего, я сморщилась и выглядела малопривлекательно.

Фрикции набирают оборот, а дыхание мужа становится прерывистым.

Через десять минут он содрогается в судороге кульминации, и я мысленно отмечаю про себя, что наша близость с Костровым, как и с Маратом без защиты. А значит…

— Этот мужик байкер был первым, да? –

После секса Денис рассматривает меня, опираясь на локоть.

— Зачем тебе это? — спрашиваю я, и отвожу взгляд. Признаться? Ни за что! — Тебе это так важно? — бросаю в ответ.