истории. Вероятно, для некоторых людей сплетни — это смысл жизни.

— Нервничаешь? — поинтересовался я, косясь на Матильду, та же в свою очередь

нервно подрагивала ногой и кусала губу, время от времени хмуря брови.

— Что? — вздрогнула она.

Очевидно, девушка находилась где-то далеко в своих мыслях и я своим голосом ее

испугал.

Когда я повторил свой вопрос, Марголис расправила свои плечи и отченикала:

— Нет.

— лгунья, — усмехнувшись, ударил по носу этой врунишке. — Сейчас нос, как у

Буратино вырастет.

Ее глаза напились кровью и я поспешил убрать свою руку в карманы джинс, дабы у

темноволосый не было искушения ее сломать.

— И ты туда же‘?! Почему каждый считает себя обязанным упоминать эту глупую

сказку? — злобно вскрикнула девушка.

Что же, зато теперь она не нервничает, а всего лишь готова мне вцепиться в горло.

Не девушка, а бультерьер какой-то! И слова ей не скажи! До меня некоторое время

не доходил смысл ее слов и я стоял как истукан, а затем меня поперло на смех,

когда все встало на свои места.

Она же Матильда! Представляю, как ей тяжело с таким именем живется. Нет, имя,

безусловно, красивое. Но вот насмешек, хоть отбавляй! Хотя, стоит отдать её

родителям должное — Матильда, это не Даздраперма. В таком случае, она бы уже

давно взяла паспорт и побежала менять имя.

— Стервятник! — прошипела она, наблюдая за тем, как я ‚согнувшись пополам, не

могу перестать хохотать.

Марголис в шутку ударила меня локтем в бок, а затем залезла в подъехавший

автобус, но прежде чем она это сделала я заметил едва ли уловимую улыбку на её

губах.

Я, не медля, залез следом. В автобусе, впрочем как и всегда, невыносимо душно, а

еще тесно. В мою сторону пролетело несколько замечаний, когда я подобно змею,

извиваясь, добираюсь до Марголис, а затем встал за ее спиной, что заставило

девушку напрячься. Ей снова не за что держатся и я, как истинный джентльмен,

хотя никогда им и не был, обхватываю Матильду за талию.

Темноволосая тотчас же замирает, но попытку отбросить мою руку не делает.

Вероятно, потому что в следующую секунду автобус резко останавливается и если

бы не моя поддержка, то Матильда бы уже вписалась лицом в спину какого-то

дяденьки. Мы едем недолго, но и этого хватает на то, чтобы мое мужское начало

проснулось. В частности, когда моя соседка вертит своей пятой точкой в поле моего

зрения.

Я чувствовал себя варваром, но подобное чувство вины недолго меня мучало.

Единственное мое желание, это закинуть эту нахалку к себе на плечо и унести в

пещеру, где я смогу сделать со своей «добычей» все, на что мне только хватит

фантазии, но что-то мне подсказывает, что Марголис не разделяет моих желаний. В

любом случае я не настолько смелый, чтобы это проверять.

Она снова пошевелилась, и я с шумом выдохнул, что заставило ее повернуть

голову ко мне и одарить грозным взором.

Моя бровь приподнялась в вопросе, но она покачала головой и снова отвернулась.

Мы передали за проезд, почему чего вышли из этой преисподней на колесах.

— Спасибо, что помог мне, — нехотя, но все же сказала она.

— Спасибо, что не выбросила меня на улицу, — криво улыбнувшись, ответил я.

Матильда задумчиво покачала головой, а затем пробормотала себе под нос: «я все

завалю».

— Ей, — осторожно касаясь ее плеча, произнес, — все будет в порядке. Давай,

Марголис, не подведи меня! — уже несколько подстрекающим тоном продолжил я.

— У тебя был самый сексуальный и умный репетитор! Или ты о чем-то другом

думала, когда мы занимались’? — нарочно томно прошептал, проводя рукой по ее

шее.

Девушка фыркнула и незамедлительно скинула мою руку.

— Я думала о чем нужно! — протестующие воскликнула, а после, прищурившись,

добавила, — а вот о чем ты думал?

— Когда?

— А в автобусе!- ухмыльнулась она.

На моих губах расплылась похабная ухмылка.

— Тебе лучше не знать, — подмигнув, произнес я.

Она закатила глаза, а затем обернулась и уже собиралась уходить, как я схватил

девушку за руку, тем самым останавливая.

— Даже не попрощаешься? А ведь мы ночь вместе провели, — игриво пошевелив

бровями, сказал я.

— Пока! — вырвав свою руку, выплевывает.

— До встречи! — уже в спину девушки летят мои слова.

Глава 15

Матильда

Мои руки тряслись, а ноги подгибались, сама я наверняка напоминала рыбу,

которую выкинули на сушу. И это при том, что до защиты оставалось еще целых

десять минут! Или же всего лишь десять…

Мне стоило немалых усилий просидеть в приемной комиссии целый день. Благо,

хоть староста сжалилась надо мной и отпустила пораньше, дабы у меня было

время подготовиться. Но не то чтобы мне это помогло.

«Нет! Ты не будешь нервничать! Возьми себя в руки, тряпка!» — решительно

заявил мой внутренний голос.

Я втянула носом воздух, сжала руки в кулаки и улыбнулась своему отражению в

зеркале, что стояло колонной возле дверей кабинета.

Улыбка безусловно была так себе, скорее оскал. Было несколько неловко, что

Разумовский потратил на меня кучу времени, а я даже имя свое могу вспомнить.

Улыбка спала с моего лица, и я, подняв руки, кончиками пальцев приподняла уголки

губ и, опустив их, вновь на себя взглянула.

«М-да. час от часу не легче!» — снова решило подать голос мое любимое

подсознание, которое никак не мог замолчать!

— Заткнись! — прошипела я, по-прежнему улыбаясь.

— Эм-м, — раздалось позади меня, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности.

Словно из ниоткуда, появился Разумовский, почесывавший в отражении зеркала

шею и в недоумении на меня пялившийся.

— Так, я ничего и не говорил.

Ударив себя ладошкой по лбу, между тем проклиная себя в уме за излишнюю

болтливость, я повернулась к парню.

— Это не тебе, — коротко отрезала я, пытаясь сохранять хладнокровность, мигом

стерев глупую улыбку с лица.

— Хорошо, — помедлив, Данил качнул головой, все еще настороженно на меня

косясь. — С тобой все хорошо? — положив свою руку на мое плечо и

наклонившись, заглянул он в мои глаза.

— А что не так?

— Ты как-то странно улыбаешься. У тебя защемило нерв?

Мои брови недоуменно поползли вверх, но искусственная улыбка так и не сползла,

несмотря на мои старания, однако через секунду, когда в хитрых глазенках парня

заиграли смешинки, я фыркнула, а затем пнула этого балбеса в плечо.

— Ты издеваешься надо мной!

— Разве что, самую малость, — несколько легкомысленно прозвучал его голос,

заставив мои глаза закатится.

— Что ты здесь делаешь? — поправив рюкзак и, краем глаза взглянув на большие

часы в холле, поинтересовалась.

Он замешкался на долю секунды, а после неоднозначно пожав плечами, ответил:

— Мимо проходил.

Безусловно, его словам я не особо поверила. Хотя бы потому что мы находились

совсем в другом корпусе. Самом дальнем, а приемная комиссия была в главном.

Вполне возможно, будь я не такая взвинченная и рассеянная, я бы сделала едкое

замечание, но оставалось всего пять минут до защиты и в моей голове все

смешалось. Перед моими глазами буквально плыли картинки, в частности, когда

преподаватель прошел мимо и сказал, что через несколько минут мою скромную

персону ждет в кабинете.

— Марголис! — рявкнул парень, дернув меня за плечо.

— Ай! Больно! — шикнула я на этого гада.

— Ты все помнишь? — серьезным тоном задал он вопрос.

—Угу.

Слабый кивок вряд ли был достаточно убедительным, также как и мой дрожащий

голос.

Парень протянул мне руку, в которой была бутылка воды, очевидно предлагая мне

выпить, но пелена, образовавшаяся в считанные секунды перед глазами, и ступор

не давали мне пошевелиться.

— А я-то думал-гадал, как же заставить тебя замолчать, — усмехнувшись,

проговорил Разумовский, между тем открывая крышечку, а затем буквально

подставляя мне под нос. — Пей.

Это звучало, как приказ, и внутренне я рвала и метала, что этот наглый упырь

позволяет себе подобный тон, но всё же я взяла бутылку в руки и сделала

несколько глотков.

— А теперь сделай вдох, — он показал пример, будто бы сомневаясь в моих

умениях, — а теперь выдох. Повтори так несколько раз.

На удивление, такая терапия от футболиста-разгильдяя помогла и всего спустя

минуту я смогла трезво соображать. Руки дрожать, конечно, не перестали, но по

крайне мере я могла говорить, а не просто моргать глазами.

— А теперь вперед! — пожалуй излишне эмоционально произнес Даниил,

подталкивая меня в спину. — И убери эту ужасную улыбку со своего лица.

Я на секунду обернулась, дабы хмуро на него взглянуть, но парень мне в ответ

подмигнул и губами прошептал:

— Давай, трусиха.

Полагаю, ничто так меня не мотивировало, как слово «трусиха». И пусть в

большинстве случаев это было самой настоящей провокацией, а еще и

подстрекательством к всякого рода шалостям, которые в последствии заставляли

отца хвататься за голову, однако в нужных ситуациях это помогало мне собраться. К

счастью, этот случай не стал исключением, поэтому уже через секунду, с прямой

спиной и решительным взглядом, я открывала дверь кабинета.

Преподаватель приподнял свои очки и, будто просканировав меня, вкрадчивым

голосом сказал:

— Проходите.

Стоило двери за мной закрыться, как мне тотчас же стало душно. Захотелось вновь