лысину и задумчиво смотря на сгоревший счетчик.

— Оно само как-то, — пробурчала себе под нос, виновато опустив голову.

— Ну ничего, починим, — вздохнув, произнес мужчина.

Мне сегодня действительно было, что отмечать, а значит и выглядеть нужно

соответственно. Пока электрик творил чудеса со светом, я между тем с самым

задумчивым и умным видом смотрела на свой шкаф, а если быть точнее на вещи в

нем.

Разумеется о платье и речи идти не могло. Каюсь, парочку у меня все же имелось в

наличии. Одно с выпускного, а другое со свадьбы папиных приятелей, там видите-

ли строгий дресс-код. Ох, и надулась я тогда на отца. Весь вечер ходила сама не

своя, а к концу того «знаменательного» дня, к слову парочка через год развелась,

ко мне еще некий Армен пристал со своим «вах, какая красивая дэвушка! Давай

потанцуем!». Разумеется, Армену я отказала, но уж больно настойчивым он

оказался, а вот я, к сожалению, терпением не отличалась никогда. Поэтому после

очередного отказа, когда этот бессовестный извращенец начал распускать свои

блудливые руки, мне пришлось ему вправить мозги. Конечно, вряд ли там что было

вправлять, но я хотя бы попыталась. В общем, закончилось тем, что началась

драка. Массовая… Но какая свадьба без драки, верно’?!

Джинсы, джинсы, шорты и снова джинсы. Растянутые большие футболки, парочка

блузок и рубашек. Я не понимала почему, но сегодня мне хотелось выглядеть

несколько иначе. Не то чтобы, я вдруг пошла в салон, или на программу вроде

«модного приговора». Я не настолько отчаянная, однако вместо растянутой

футболки сегодня я хотела одеть какой-то топ и даже можно выровнять волосы, а

еще накрасить губы. Я не покупала себе подобного барахла, но папины подружки

задаривали меня подобным, в тщетной надежде задобрить, разумеется. Поэтому

что-то да у меня было из косметики.

«Эврика!» — подумала, когда в моей памяти что-то щелкнуло и я вспомнила, что

совсем недавно папина «зая» подарила мне пакет, в котором должны быть какие-то

шмотки.

Из верхней полки я принялась доставать все коробки, многие из которых так и были

запечатаны, а еще там было много всякой дребедени вроде колечек, цепочек,

подвесок и всего прочего.

— Да, где же ты? — гаркнула я, между тем двигая коробки.

Должно быть, если продать весь этот хлам на «еВау», я смогу купить себе машину,

но я также знала, что этого не сделаю. Я была крайне вредной персоной, но и у

меня имелось положительное качество. Я никогда не была жадной, поэтому время

от времени такие вот «презенты» отдавала в детдом. Полагаю, сиротам нужнее эти

вещи, нежели мне. Папа, безусловно, не знал. Нет. Он неплохой человек, и я

уверена был бы горд мной, но у каждого из нас есть вещи, которые мы хотим

оставить исключительно для себя. Это было моей маленькой тайной.

Когда я готова была дышать огнем, стоя едва ли не одной ногой на носочке, мне

все же удалось нащупать нечто похожее на бумажный пакет. Для достоверности, я

еще раз его пощупала, а после в нетерпении дернула на себя.

Шкаф подозрительно предупреждающее дернулся, а вместе и с ним коробки, а

затем все это добро полетело на меня. Не устояв, я с криком повалилась на пол, а

на меня коробки и тот самый, будь он трижды проклят, пакет. К счастью, долгие

годы тренировок научили меня правильно группироваться. Собрав себя по частям, я

достала пакет, что плотно сжимала в кулаке. Мда, хватка у меня стальная. Как

схвачу, так фиг отцепишься!

— То, что надо, — спустя три часа уже одетую себя, осматривала я.

Топ цвета слоновой кости чем-то похожий на замш материал и черные шорты с

высокой талией. Не скажу, что это было в моем стиле, но то что я видела в зеркале

мне определенно нравилось. Волосы были распущены и приятно блестели, а на

губах немного карандаша. В целом, я выглядела, как я. Просто немного

посвежевшая, будто приехала с курорта, на который, увы, так и не поехала, так

пусть хоть видимость будет. А еще раз покрутилась, но дальше любовался мне

собой не дали.

— Хозяйка! — закричал электрик с подъезда.

Я мигом выскочила на голос. Время подходило к семи, а Яшка не любил когда

опаздывают.

— Я тут!

— Принимай работу.

Счетчик, похоже, заменили. Должно быть, Разумовский все же объяснил, что тот

было уже не спасти.

— Идем проверим.

Мы несколько раз включили свет и выключили, и когда я, мурлыча от счастья,

поинтересовалась сколько же нынче стоит такое благо цивилизации, то мужичок

шокировал меня своим ответом.

— Так, уже все оплачено, хозяюшка. На карту еще утром деньги скинули.

— С-спасибо, — ошарашено удалось мне выдавить.

— Хлопцу своему спасибо, скажите, — усмехнувшись произнес электрик. — Ну, все

что нужно я вам показал. Главное — больше не чините. Ну, не женское это дело, —

а после тише добавил, — а то, не дай бог, еще эти бабы в футбол полезут. Ну,

бывайте, и аккуратнее в следующий раз!

Я так и осталась стоять истуканом, наблюдая за тем, как мужчина собирает свой

чемоданчик, а затем уезжает на лифте.

«Это что же получается… Даниил за меня заплатил‘? Но зачем?» — пронеслись в

голове мысли.

«Нет. Я должна все вернуть!» — твердо решила.

Я уже хотела направился к Разумовскому и высказать все, что думаю о его

«рыцарских» подвигах, но мой телефон загорелся.

«выходи» — писал Яков.

Покачав головой, я вновь окинула себя взглядом в зеркало и, удовлетворившись

увиденным, поправила волосы, и взяв маленький кожаный рюкзак, вышла.

Раз поворот, два и я почти закрыла дверь и готова идти, как…

— Ну, что все починили’? — снова раздался этот голос, целью которого, полагаю

‚было сделать меня заикой.

Обернувшись, я лицезрела Разумовского во всей красе. М-да, ничему жизнь этого

балбес не учит. Вчера он без вещей остался, а сегодня снова на пороге своего

дома и раздетый.

— А у тебя? — вопросом на вопрос холодно отозвалась я.

Белобрысый вскинул бровь, и каким-то насмешливым тоном бросил:

— Как видишь.

Странно, что я не слышала. Впрочем, я наверняка сидела в тот момент на балконе,

а там у меня отдельный мир, а если еще и с отцом болтала, то все пиши пропало…

— Зачем ты заплатил? — не церемонясь, перешла я к главному вопросу, между тем

воинственно складывая руки на груди.

— Потому что сломал, — как дважды два, прозвучал его ответ.

Этот индюк вновь со мной говорил таким тоном, словно делал одолжение.

— Сколько я тебе должна? — достав кошелек, спросила.

— Нисколько, — как баран, уперся белобрысый.

Из меня вырвался рык. Этот парень самое настоящее проклятие. Его невозможно

понять. Еще вчера он был милым, а сегодня вновь превратился в засранца.

Полагаю, это какая-то весьма странная версия «Золушки», только герой парень и

он превращался после обеда в придурка. Впрочем, может это была лишь игра‘?! Кто

знает какие забавы у этих пижонов?!

— Разумовский, — уже срываясь, прикрикнула.

— Куда так нарядилась? — перевел он тему, будто совсем не замечая, что я на

грани убийства.

— По делам.

Его глаза бесстыже прошлись снизу вверх. Должно быть, парень меня оценивал. Он

наклонил голову набок и, прищурившись, почесывал свой подбородок. Между тем я

достала кругленькую сумму и, сделав несколько шагов, оказалась лицом к лицу с

парнем.

-— Забери, -— ткнула ему в грудь несколько крупных купюр, но этот гад ползучий и

глазом не пошевелил. Как непоколебимая скала стоял!

— Забери, — прорычала.

Вместо этого, он отвел мою руку. Его движения были плавные, даже нежные, а

после Даниил сделал то, чего я ожидала меньше всего.

Парень откинул мои волосы с плеча, практически невесомо погладив рукой щеку. Я

стояла ни мертва ни жива, лишь наблюдая за его движениями. Должно быть, он

колдун раз я еще не выбила ему все зубы, но, очевидно, колдун с такими

красивыми глазами…

Лазурного цвета в обрамлении черных ресниц, но даже не в его гипнотизирующих

глазах дело, а в их выражении. Он смотрел на меня, будто ничего в этом мире

больше не существует для него и не должно существовать.

Миг и его рука мягко, будто вопрошая, накрыла мою талию, притягивая вплотную к

себе, а я вроде как была и не против. Аккуратно, словно прикасаясь к хрусталю, он

приподнял мой подбородок и наклонившись вдохнул воздух, будто не мог им

насытиться. Блондин опустил голову, и теперь мы дышали одним воздухом.

Пройдясь губами по скуле, Даниил еще раз взглянул в мои глаза, и не увидев

сопротивления, наклонился еще ниже. Мои глаза закрылись, а затем его губы едва

коснулись моих. Они казались мягкими и удивительно сладкими, от чего я вовсе

потеряла голову, медленно тая в его руках. Парень игриво прикусил мою губу, и

только он перешел к более решительным действиям, как мой телефон запищал,

тем самым разрушая всю магию этого мгновения. Испугавшись, я отскочила,

совсем позабыв о причине спора, о том что в руке я по-прежнему держала купюры.

Обо всем. Не смотря на парня, я откашлялась и, пробормотав что-то себе под нос

похожее на: «Мне лора, увидимся!», буквально слетела по лестнице. Я вылетела из

подъезда запыхавшееся с бешеными глазами и всё ещё нетрезвым умом.

— Привет, — сконфуженно проговорила, залезая в машину своего друга.

Тот осмотрел меня и подозрительным голосом, спросил: