Диана кивает скорее своим мыслям. О московской девчонке больше не вспоминает — я уверен, что вся дурь из Дианы выбита сполна.

— Я бы не хотела…

— Чего не хотела?

Диана замолкает. Я делаю шаг вперед. К ней. Огонь в камине полыхает. Как и во мне.

Я чертовски хочу ее.

— Я бы не хотела быть его женщиной, — облизывает губы нервно.

Это чертовски приятно слышать.

Чертовски, твою мать.

— Я рад, — хриплю тихо.

Прижимаю ее тело к себе. Поднимаю невесомо, Диана вскрикивает. И за плечи цепляется, боясь упасть. Опускаю ее на кресло, рядом с камином. Знаю, что здесь ей нравится. Здесь я ее еще не любил. Не успел.

— Я хочу, чтобы ты знал, Эмин, — ее голос срывается, — с Давидом я тоже не хотела быть. Он равнодушный и циничный.

— А я? — усмехаюсь, пожирая ее взглядом.

— А ты жестокий.

— И ты хочешь быть со мной?

Она говорит о высоком, я опускаюсь вниз. Тепличный цветочек.

Под моим взглядом Диана замолчала. За окном совсем стемнело, только языки пламени освещали комнату. Я положил руки на ее хрупкие колени и развел их в стороны. Оголил ее тело, пока Диана завороженно наблюдала за мной.

Маленькая облизывает губы. Поднимает руки, позволяет себя раздеть. И тихо отвечает:

— Если ты станешь нежным, я захочу тебя полюбить.

Она что-то говорит. Не понимаю. Если… нежным… захочу… полюбить…

Что за непонятные слова? Значит, любит? Но не хочет этого?

К черту. Хватаюсь за ремень и стягиваю Диану с кресла на мягкий ворс. Давай ближе к огню, девочка. Ближе ко мне. Только не обожгись, я слишком хочу тебя.

Падаю спиной на ворс, утягивая тонкое обнаженное тело за собой.

Диана говорила, что ее никто не касался. Говорила, твердила, убеждала. Я хочу знать наверняка.

Я раздвинул ее бедра, сажая на себя верхом.

— Эмин, обещаешь? — шепчет она, — обещаешь, что мы не станем такими же?

Рывком сажаю ее на себя. Получается не с первого раза, чертыхаюсь, но затем врываюсь в нее резко, одним движением. Диана тихо вскрикивает и продолжает лепетать, закрыв глаза. Будто хочет поверить в сказку, выдуманную ею.

Она упирается ладонями в мои плечи. Проводит пальчиками по груди, иногда смотрит затуманенным взглядом и прерывисто дышит, ее грудь колышется в такт моим толчкам. Я врываюсь внутрь беспощадно. Горю и пламенею, как этот чертов камин. До одури желаю быть в ней, как и языки пламени, что тянутся к нашим телам.

Диана хочет услышать обещание, а я хочу всю ночь быть с ней, в ней, над ней. Беру ее дико.

— Маленькая… — стискиваю челюсти, — ты очень маленькая.

— Обещай, Эмин, — выдыхает мне в губы, — обещай, молю.

Я о сексе, она о духовности.

В этом вся Диана. Маленькая, наивная.

Собираюсь с мыслями, тщетно пытаясь вспомнить нить разговора. Осторожно снимаю Диану с себя, укладываю ее на ворс и вновь врываюсь в нее.

В долгожданно мою.

В жадно мою.

В безумно мою.

Диана вскрикивает, и я меняю темп. Она хватается за плечи, за шею, даже целует. Такая же потерянная, как и я. Как не от мира сего, она создана лишь для меня.

Я убеждаюсь в этом с каждым новым движением. С каждым стоном и хрипом.

— Мы не станем такими же. Не говори глупостей, маленькая.

Моя, только моя.

Навечно моя.

Глава 57


Больше двадцати лет назад

Булат и Анна


— Значит, твоя мама против нашей любви?

Они сидели в дорогом ресторане. Под недовольным взглядом мужчины Анна затихла и даже перестала рассказывать смешные истории из своего бывшего университета. Несмотря на изменившееся настроение ее любимого мужчины, Анна была уверена: Булат не злился, просто его покоробило такое отношение матери Анны к нему.

Маме выбор дочери сразу не понравился, а ведь Булат очень старался понравиться! Например, после каждого свидания он дарил цветы не только Анне, но и ее маме — Марине. А недавно он подарил ей путевку в санаторий! Анна тогда не поверила своим глазам: для их времени это было излишне дорого, а для ее небогатой семьи — и вовсе недосягаемо!

— Мне для тебя и твоей мамы ничего не жалко, — ответил Булат, — передай ей от меня самые лучшие пожелания!

Как и предполагалось, мама Марина была категорична и тогда все-все высказала дочери:

— Путевка в санаторий? Да что о себе возомнил этот король?! Анна, немедленно скажи, с кем ты связалась? Откуда у него такие деньги, он что, бандит? Их сейчас много стало, Анна!

Дочь тогда раскраснелась и заплакала, ей и в самом деле стало стыдно.

— Таким молодым и наивным девочкам, как ты, мужчины дарят подарки не просто так! Немедленно возвращай, — именно эту мысль Марина вбила своей дочери.

На следующий день она вернула Булату путевку, но всей правды ему она так и не сказала. Анна не решилась сообщить, как остро и негативно отреагировала ее мама Марина. А уж постыдные слова и вовсе старалась забыть.

Но Булат и так все понял. Он сжал губы в тонкую линию, забрал путевку из бледных рук девушки и отвез Анну домой, горделиво не заходя в гости к тете Марине. Свидание у них тогда сорвалось, Булат разгневался.

— Твоя мама меня ненавидит. Хотя я все для нее, все!..

— Я знаю, дорогой. Знаю, — зашептала Анна, — ей просто нужно время. Все наладится. Умоляю, не сердись!

Анна оказалась права, и спустя несколько месяцев действительно все наладилось. В конце концов, они с мамой жили вдвоем и просто не могли так долго сердиться друг на друга. Отец Анны бросил ее мать, когда девочка была еще совсем крошкой, и Марина воспитывала дочь одна. Возможно, именно по этой причине Анна не смогла отказать Булату в ухаживаниях, когда увидела, как сильно она ему понравилась.

Анна помнила день их знакомства, будто это произошло вчера. Молодой красивый мужчина подошел к ней и сказал, что будет любить ее вечно.

Подумать только! Мужчина будет любить ее вечно!.. Она перестала верить в вечность, когда узнала, что папа бросил ее. Отказать галантному мужчине в тот день она так и не смогла, да и он, не дождавшись внятного ответа от незнакомки, молча взял ее за руку и повел за собой.

— Ты пойдешь со мной.

И Анна пошла. Она стала кому-то нужна, подумать только…

С уходом отца Анна потерялась и всю юность стояла на месте, не имея представления, куда идти дальше.

А незнакомец взял ее за руку и повел. Просто повел. Разве можно не идти, когда ведут?

— Хочешь вкусно покушать? У меня машина есть, я тебе город покажу. Поедешь? — спросил мужчина, представившись Булатом. Даже фамилию свою назвал, Шах.

Девушка тут же примерила фамилию на себя: Анна Шах. Красиво звучало! Не то, что фамилия ее отца.

«Поскорее бы выйти замуж! Отец не достоин, чтобы я носила его фамилию», — думалось тогда юной девушке.

Анна приняла мужские ухаживания, даже не смея отказать. В тот день она прогуляла пары и так и не вернулась домой, ведь сначала они вкусно покушали (Анна впервые побывала в самом настоящем ресторане!), а затем, как Булат и обещал, он всю ночь катал ее на своей машине по ночному городу. Ночной город Анна еще не видела, она никогда не гуляла с мальчиками и, тем более, никто раньше не катал ее на машине. Подумать только!..

Вот только под утро, едва вернувшись домой, счастливая Анна получила от матери пощечину. Хлесткую, больную. И самую обидную — ее еще никто и никогда не бил. У мамы отчего-то были опухшие глаза и красные от укусов губы — так сильно матери было больно и страшно, когда дочь не вернулась ночью домой.

Булата мать невзлюбила сразу.

Зато у Анны, наконец, счастливо забилось сердце. Булат смог залатать ту дыру, что образовалась в ее душе от того, что папа бросил ее. Она больше не болела отцом — его заменил Булат. Он так быстро вошел в ее сердце, что Анна перестала замечать очевидных вещей.

Например, то, как быстро она скатилась по учебе. До этого отличница, теперь она едва тянула концы с концами. Анна потеряла стипендию, чему мама Марина не обрадовалась тем более. Пересдачи одни за другими заставляли Анну плакать, а Булат, как оказалось, сильно не любил, когда его женщина плакала.

— Я сказал тебе, что твое здоровье для меня важнее! Отчисляйся.

— Что? Но как? — изумилась девушка, распахнув свои голубые глаза, — сейчас непростое время, Булат. Я должна вернуть стипендию. К тому же, мама мной так гордилась, когда я смогла поступить бесплатно! Я не могу все бросить, чем же я буду заниматься?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я способен обеспечить тебя лучше какой-то стипендии, — брезгливо морщась, мужчина терял терпение, — я не собираюсь больше видеть твои слезы. Отчисляйся, зачем тебе эта психология?

Они стояли на студенческой парковке и долго спорили. Булат отказывался везти девушку домой, а на метро он давно запретил ей ездить. Говорил, что нельзя такой красивой девушке толпиться в очередях.

— Отчисляйся. Будешь больше времени проводить со мной. Я тебя никогда не брошу, Анна. Я же не твой отец!

Булат часто говорил об ее отце в плохом ключе. Анну, конечно, радовало, что ее мужчина был совершенно других взглядов. Не таких, как их отец, что бросил ее!

— Да, ты прав. Ты — не он! Он плохой, а ты хороший, — губы Анны задрожали от обиды, она умела делить людей на плохих и хороших, — я сделаю, как ты скажешь. Я заберу документы, ведь я люблю тебя.

Мужчина поцеловал ее и в этот раз даже нежно, а затем настойчиво подтолкнул обратно, в сторону университета.

Образование психолога Анна так и не получила, забрав документы в начале лета. Ее подружки завидно улыбались и все как под копирку твердили о том, как же Анне в жизни повезло — такого состоятельного мужчину ухватить!