— Потому что папа у него рыжий.

— Минуточку, ты сказала у тебя ЭКО было, какой папа?

— Ну, донор спермы, так тебе больше нравится?

— Нет, не нравится. Тогда я ни хрена не понимаю, зачем ты рыжего выбрала?

— Я искала похожего донора на своего мужа, а он у меня рыжий был, от пяток до макушек. Теперь смотрю на Егора, и каждый раз вижу нашего с ним сына, — Лена перестает смеяться, на лице ее лишь грустная улыбка.

— Лена, ты понимаешь, что это ненормально?

— Понятие о нормальности несколько искажены. Давай не будем об этом. Тебе понравился мой рыжуля?

— Ну, я как бы рыжих не очень люблю, ну разве что только женщины ничего, а вот мальчики, знаешь как-то не в моем вкусе.

— Дурак ты, Сережа, — с улыбкой на лице произносит Лена.

— Ой, прости. Прекрасный ребенок, весь такой няшненький, миленький, красивый. Что еще надо сказать? Ах да, и орет он даже славно. Душка просто, не иначе.

— И все-таки, как повезло твоей жене. Таких мужчин еще поискать надо. Пойдем в спальню, надо ж воспользоваться таким даром, пока дают.

— Правильно, пользуйся, пока предлагаю.

Домой возвращаюсь поздно ночью, но все же в среду. В доме полная тишина и свет нигде не горит. Так даже лучше. Прохожу в спальню, включаю свет и иду принимать душ. День выдался настолько сумасшедшим, что никакой, даже самой прекрасной Лены мне и не хочется. Выхожу из душа, на кровати снова восседает кошка. Присаживаюсь и начинаю ее активно гладить. Стоит признать, что этот мешок шерсти меня успокаивает. Оставляю четвероногую подружку на кровати и спускаюсь вниз. Наливаю стакан воды, залпом выпиваю и вновь наполняю стакан. С этой жарой просто невыносимо. Выключаю свет и выхожу из кухни. На пороге сталкиваюсь с Ксюшей, еле удерживаю стакан с водой, правда вода все равно разлилась.

— Ты с закрытыми глазами что ли ходишь? Не видела включенного света?

— Напугал! Да, с закрытыми. Если буду смотреть на яркий свет, то не будет выделяться мелатонин, нарушу себе сон и раньше времени постарею. Оно мне надо?

— Боже мой, какие знания. Но знаешь, судя по всему, у тебя мелатонин в переизбытке, дрыхнешь ты знатно.

— Ой, снова зависть, жру и дрыхну знатно, но могу себе позволить. Можно пройти, я пить хочу?

— Да, пожалуйста, — отступаю в сторону, Ксюша же действительно не включая свет, на ощупь наливает стакан воды. Выпивает его, ставит стакан на стол и молча проходит мимо меня, шаркая тапками.

— Спокойной ночи, — кидает напоследок.

— Спокойной.

Возвращаюсь в спальню и вновь засыпаю с Фенькой, кажется, я первый раз назвал в мыслях ее дурацкое имя.

Просыпаюсь впервые за последнее время по будильнику. По комнате разносится настолько приятный аромат выпечки, что я моментально встаю. Быстро умываюсь и одеваюсь в костюм с удавкой. По воле случая, сегодня придется не только работать, но и участвовать в конференции. Спускаюсь вниз, подхожу к аквариуму и не верю своим глазам: два сома плавают пузом к верху. В последнее время меня начали раздражать рыбы, но уж точно не настолько, чтобы откормить их до кончины.

— Ксюша! Иди сюда, — пытаюсь взять себя в руки и не орать лишний раз. Неспешной походкой моя кудесница жена направляется прямиком ко мне.

— Ты кормила рыб, прелесть моя?

— Не помню. Если только немножко.

— Запоминай, это платидорас. Он может сожрать все, что упадет, причем в любом количестве.

— Да хоть пидорас, они тоже есть хотят!

— Как ты умудряешься это делать?!

— Что?

— Ничего! Просто больше их не корми, проживут на голодном пайке пару дней, целее будут.

— Я их убила, да?

— Пока еще нет.

— Слава Богу.

— И не вздумай их жалеть, поняла?

— Да.

— Пошли уже есть, я голодный.

Мы проходим на кухню, где уже вовсю накрыт стол с аппетитными вафлями.

— Ты меня так точно разбалуешь. Подожди, или тебе что-то нужно? Жениться- женились, фамилия скоро будет. Натворила что-нибудь?

— Ничего я не делала.

— Ладно, поверю. Сделай мне кофе, пожалуйста.

— А вот тут проблема. Я налила в штучку молоко, как было написано, нажимала только те кнопки, которые были указаны в записке, но почему-то кофе не делается, и ничего не журчит.

Встаю со стула, подхожу к кофемашине, нажимаю стандартные команды и ничего. Не журчит…

— Ну молодец, ты сломала “журчалку”.

— Ничего я не ломала, сделала только то, что было указано в списке.

— Ну конечно, оно само. Ладно, просто поставь чайник и сделай мне обычный кофе, пожалуйста.

— Хорошо.

— Больше ничего не сломалось? Или может какие-нибудь важные новости есть?

— Больше ничего, — Ксюша ставит чайник и засыпает кофе в чашки. — Правда тут женщина какая-то приходила, я так поняла она домработница. Ну в общем, я ее отпустила, нехорошо как-то, что незнакомая тетка шарится по дому. Точнее я ее уволила. Нет, дом, конечно, большой, но уж летом я точно справлюсь, зачем зря деньги тратить. Вот только трусы и носки каждый стирает свои сам, хорошо?

— Замечательно. Тем более свои трусы я доверяю только себе. А ты со стиральной машиной точно справишься?

— Справлюсь, а если нет, руками постираю.

— Ну, ты смотри руки нужно смолоду беречь.

— Кому руки, а кому честь.

— Как знать, может ты и права. Вафли очень вкусные, кстати. Стало быть, завтраки мне ждать, только если ты накосячишь?

— Я еще не начинала косячить.

— Ну, это, дорогая моя, твое виденье.

— Ага, — как всегда не позавтракав, Ксюша уходит наверх, оставив меня в гордом одиночестве.

Глава 13

Сергей

В кой-то веки домой возвращаюсь вовремя, на часах начало седьмого. В доме полная тишина, и абсолютное отсутствие запахов еды. Закончился видать у кого-то запал исполнять супружеские готовки. Ну да ладно, не в качестве кухарки я ее нанимал. Иду наверх, снимаю с себя ненавистный костюм и принимаю душ. Надеваю домашнюю одежду и спускаюсь на кухню. Судя по абсолютнейшей тишине, дома я, скорее всего, один. Как только включаю свет на кухне, в глаза бросается немытая посуда. Ровным счетом как уходил, так и осталось. А вот это уже странно. Поднимаюсь наверх, останавливаюсь около комнаты Ксюши. И вроде лишний раз ее трогать не хочется, но любопытство по-прежнему берет верх. Стучусь в дверь, но никто не реагирует. Ко мне подкрадывается кошка и начинает активно крутиться вокруг ног. Затем подходит к двери и проходится по ней лапами.

— Что, не пускают? Ну заходи, раз хозяйка тебя за борт кинула, — открываю дверь, в комнате достаточно темно. Шторы задернуты и судя по накрывшемуся комку, на кровати спит Ксюша. Да уж, человек задрыхайка.

— А ты не рановато ли легла, деточка? — ну да, тут же только дрель нужна, чтобы ее разбудить. — Подъем, Ксюша!

Девчонка никак не реагирует. Скидываю с нее одеяло, ноль внимания. Хотя реакция у девчонки, судя по ознобу и свернувшемуся телу, на все тридцать девять градусов.

— Замечательно.

Набрасываю одеяло обратно и иду включать свет. Перебираю ящики с ее одеждой и нахожу какой-то теплый комплект, в виде красных пижамных штанов и белой кофты с оленями.

— Ксюша, просыпайся. Нужно одеться, — начинаю немного теребить ее за плечи, та неосознанно открывает глаза, но ничего не произносит. — Да уж, знатно тебя приложило, — оставляю девчонку в покое и спускаюсь вниз.

Беру градусник и заранее делаю литическую смесь и парочку необходимых средств. Поднимаюсь наверх, измеряю температуру, ну кто бы сомневался тридцать девять и восемь.

— Ксюша! Проснись на минуточку, надо кое-что выпить и сделать укол, потом будешь дальше спать, договорились? Давай, пей, — протягиваю ей стакан, та с абсолютно бессмысленным взглядом осматривает меня, но ни грамма не пьет.

— Мама?

— Нет, папа, блин. Ты что мне здесь удумала, умирать собралась?! Нет, дорогуша, мне в доме трупы не нужны, на работе и так хватает.

— Точно не мама, это ты. Грубиян обыкновенный… подвид хамоватых мужиков.

— Если не хочешь оказаться в морге, тогда сейчас же выпей это, это раз. Ну а дальше, я все сделаю сам, — Ксюша берет стакан трясущимися руками, но не удерживает его, я буквально вливаю всю жидкость в нее. Убираю стакан и опускаю ее на кровать, переворачиваю послушное тело на живот. Беру шприц, салфетки и оголяю ее задницу. Делаю укол, и только тогда Ксения немного приходит в себя.

— Зачем?! — переворачивается на спину, накрывается одеялом и смотрит на меня поплывшим взглядом.

— Температуру надо сбить, скоро полегчает. Давай переоденемся, — вновь уставилась на меня абсолютно бессмысленным взглядом. Ай, все равно уже трусы стягивал, чего бы и одежду не натянуть. Подтягиваю Ксюшу за ноги, беру пижамные штаны и натягиваю на нее. Трусы, конечно, тоже заметил, розовые, без зайцев, правда, обычное хлопковое белье. Не носят современные девки такое, а тут все так просто, без выпендрежа, странно все это.

— Подними руки вверх, — Ксюша послушно поднимает руки, я же натягиваю на майку пижамную кофту. — Можешь ложиться, я скоро приду.

Иду в свою комнату, открываю ящик с носками, достаю самые толстые и теплые, вновь возвращаюсь в комнату и надеваю их на Ксюшу. Та снова ударилась в крепкую спячку, ну и ладно, ей сейчас это необходимо.

Спускаюсь вниз, убираю на кухне. Так уж повелось, что я ненавижу беспорядок, с детства всегда убирал за собой сам. Фенька не отстает от меня ни на шаг, а я только сейчас соображаю, что кошка наверняка просто голодная. Подхожу к ее миске, и вот же влип, я же даже не знаю где ее корм, что она вообще ест. Меняю миску с водой и отправляюсь на кухню. Так и не найдя никакого корма, беру остатки курицы в холодильнике, нарезаю на мелкие кусочки и подаю кошке. Та с таким упоением сметает курицу, что я засомневался, а кормят ли ее такой едой. Ну да ладно, завтра узнаем. Делаю клюквенный морс и вновь направляюсь наверх отпаивать полуобморочную девчонку.