Татьяна Рябинина - Девушка из Дубровника

Я – так привычно! – уткнулось носом ему в плечо, где под черной курткой прятался от холода семаргл.

- Есть одна проблема. Не хотелось бы снова отдавать Ярика в приют. Или оставлять его кому-нибудь так надолго.

Глеб медленно и нежно провел рукой по моей щеке. Я подняла голову, и он поцеловал меня.

- Эту проблему мы решим, - пообещал он. – Обязательно решим.

Наконец Ярик дал понять, что можно уже и возвращаться – к миске с ужином. Мы с Глебом шли, держась за руки, и я подумала, что Юлька угадала многое, но не все. Срок, то, что он появится без предупреждения – под окошко с букетом. А вот с колечком в коробочке пролетела. Ну что ж… Она же сказала, что не Госбанк, гарантий не дает. К тому же надо было делать поправку на то, что Ника Королёва – королева оленей.

Да, за весь день о нашем будущем не было сказано ни слова. Если не считать, конечно, приглашения в сомнительный круиз. У Брана и Лиисы это наверняка будет свадебное путешествие, а тут мы – не пришей кой-чему рукав.

«А ты не охренела, Королёва? – возмущенно поинтересовалась ручная шизофрения. – Совсем недавно готова была стать его любовницей на любых условиях. И недалече как вчера вечером в очередной раз лила слезки: ах, где ж мой прынц драгоценный ходит-бродит. Ну вот, прынц явился, а ты теперь недовольна, что он не подхватил тебя на ручки и не понес прямо в загс? Лучше заткнись!»

Сама заткнись, дура! И без тебя все знаю.

Мы зашли в парадную. Грузовой лифт не работал уже неделю, а пассажирский стоял на первом этаже с призывно открытыми дверями. Лампочка внутри как-то зловеще подмигивала. Он показался мне эдаким персонажем Стивена Кинга, поджидающим с ухмылкой доверчивых жертв.

- Может, пешочком? – предложил Глеб, которому лифт тоже не понравился.

- Это ты нашу лестницу еще не видел. Ладно, рискнем.

Двери закрылись, лифт поехал – и тут же встал между этажами. Лампочка моргнула несколько раз – и погасла. Подсвечивая телефоном, Глеб нажал по очереди все кнопки. Последней – кнопку вызова диспетчера. Недовольный женский голос уточнил адрес, парадную и на каком этаже мы застряли.

- Ждите, - равнодушно сказала диспетчер. – Вызываю мастера.

- Хорошо, что это произошло сейчас, - я нашарила в углу брошенную кем-то рекламную газету, развернула, подстелила на пол и села. – Было б хуже, если бы мы только вели Ярика на улицу.

- Пожалуй, - Глеб сел рядом, а Ярик устроился у наших ног, положив морду ему на ботинок. – Кстати, я помню, что ты не боишься темноты в знакомых местах, а как насчет клаустрофобии?

- Нет. Наоборот. В детстве у меня был дом под письменным столом. Занавешивала пледом и читала там с фонариком. Так что всякие темные тесные норки я люблю. А ты?

- Ну… - Глеб едва сдерживал смех. – Я тоже люблю. Любим мы с Семенычем темные, тесные, теплые, уютные норки. Особенно одну. Показать на карте, какую?

Следующие пять минут мы обменивались такими жуткими непристойностями, что раньше я от стыда сгорела бы, услышав нечто подобное. Мало того, шуточки сопровождались еще и такими же непристойными действиями.

- Кит, ну вот как тебе не стыдно? – шептал Глеб мне на ухо, расстегивая молнию моих джинсов. – Хоть бы собаки постеснялась. Что он о тебе подумает? Наверно, попросится обратно в приют.

Мы лапали друг друга, как озабоченные школьники, и ржали, как законченные дебилы. Веселье прервал не особо трезвый голос из динамика:

- Эй, граждане в лифте! Придется подождать. Не получается запустить. Если не смогу, придется МЧС вызывать, выковыривать вас оттуда.7c24da

Мы глупо захихикали. А потом наступила напряженная тишина. Но не тревожная, а какая-то… волнующая, что ли?

- Ника, - Глеб убрал руки оттуда, где им вряд ли полагалось быть по правилам этикета, - я думал, отведем пса и поедем куда-нибудь в приличное место. Но, похоже, мы тут надолго застряли. И еще подумал, что у нас и так все не как у нормальных людей, почему бы еще одну историю не добавить к тем глупостям, которые можно будет рассказывать внукам?

- Ммм… - промычала я, поскольку ничего более умного в голову не пришло.

Он пошуршал внутренним карманом куртки и вложил мне что-то в руку. Твердое, бархатистое, непонятной формы.

- Ника, я очень сильно тебя люблю. Ты выйдешь за меня замуж?

Внутри меня как будто лопнул огромный горячий пузырь, и его содержимое растеклось по всему телу.

- Ты сумасшедший, Глеб, - сказала я, с ужасом вспоминая слова Юльки о единственном шансе, но не в состоянии остановиться и просто сказать «да». – Полтора месяца ни слуху ни духу, свалился как снег на голову. А если бы я здесь уже не жила? Или бы меня дома не было?

- А я бы тебе позвонил и узнал, куда ехать. Или когда ты придешь.

- А если бы я не захотела с тобой разговаривать?

- А я бы звонил каждые пять минут, и тебе пришлось бы.

- А я бы тебя в черный список.

- А я бы звонил в домофон, пока ты не открыла бы.

- А я бы вызвала полицию.

- А я бы… Ни черта бы ты не вызвала!

- Девушка, - вмешался голос из динамика, - хватит кобениться, ну что ты ни в п…ду, ни в Красную армию? Или соглашайся, или пошли уже его на хер. Людям лифт нужен, а я тут жду, когда вы разберетесь.

- И правда, - сказал Глеб мне на ухо, - зачем нам в Красную армию, а?

Его руки скользнули мне под куртку и под свитер.

- Сдавайся, горожанка, иначе мои доблестные солдаты будут щекотать твой пуп. Пока не согласишься.

- Шантажист поганый! – зашипела я. – Только не пуп! Сдаюсь!

- То-то же! – он нагнулся и поцеловал меня в живот, в опасной близости от пупка. – Так ты согласна?

Я молча протянула к нему руку с коробочкой. Глеб открыл ее, на ощупь нашел мой палец и надел кольцо.

«Главное теперь не умереть от ужаса, когда окажешься на свету и увидишь, что у тебя на руке», - высунула язык ручная шизофрения.

- Эй, ну как вы там? – поинтересовался из динамика мастер.

- Норм, - ответил Глеб, обнимая меня. – Поехали!

- Ну, поехали так поехали. Совет да любовь!

Лифт вздрогнул и пополз вверх.

- Поехали… - повторила я, повернулась и нашла губы Глеба…

30 декабря

Во Флоренцию мы с Глебом прилетели через день после свадьбы – двадцать восьмого декабря. И даже успели немного погулять по городу. А двадцать девятого вечером отправились в гости к Юльке и Лучано. Полюбовались Юлькиным пузом, их симпатичным домиком в пригороде и все вместе поехали в ресторан. Разумеется, поговорить нам с ней толком не удалось, и мы договорились встретиться еще раз на следующий день – только мы вдвоем.

- Как он только тебя отпустил? – спросила Юлька, усаживаясь за стол и аккуратно придерживая рукой огромный живот.

- Ну, поворчал немного, - усмехнулась я. – Мол, мы же только вчера все вместе ужинали.

- Вот и мой тоже.

- Неужели мужикам так трудно понять, что у девочек могут быть свои разговоры?

- Все они понимают, - махнула рукой Юлька, раскрыв меню. – Просто знают, что мы будем сплетничать и перемывать им кости. И где твой?

- Сказал, что погуляет пока.

- А Лучано с той стороны в машине сидит. Как больная совесть. Типа, не засиживайся дорогая, я тебя жду. Он же меня вообще одну никуда не отпускает. В кабинет возит, к врачу возит, на прогулки водит, по магазинам домработницу отправляет. Нет, приятно, конечно, но немного напрягает. Ха! Ты только глянь!

Я проследила ее взгляд. За окном, на противоположной стороне улицы у голубого ниссана стоял Лучано, огромный, как медведь, и разговаривал с Глебом. Посовещавшись, они отправились куда-то вдвоем.

- Ну вот, мальчики тоже при деле. Сейчас где-нибудь упадут на хвосты и будут нам с тобой кости мыть. Посмотрим, кому будет громче икаться.

- Да Глеб как-то не очень… в этом смысле… по костям, - не слишком уверенно возразила я, изрядно развеселив Юльку.

- Нашла чему верить. Может, он, конечно, и не будет рассказывать, в какой позе ты особенно хороша, но вот какой бываешь заразой и как жрешь ему мозг кофейной ложечкой – непременно. А мой ему расскажет, какими ужасными бывают беременные бабы.

- Юль, ну ты, конечно, тоже зараза, - заметила я, отчаянно пытаясь привлечь внимание официанта. – Ты мне собиралась сказать, когда родишь? Или как?

Юлька вполголоса сказала какую-то, на первый взгляд, мирную итальянскую фразу, и официант, отчаянно покраснев, тут же подлетел к нам. Мы заказали по пирожному, я кофе, Юлька чай.

- Не спрашивай, - опередила она мой очередной вопрос. – Главное, он понял, а у тебя все равно так не получится. Когда собиралась сказать? – она вздохнула. – Ник, не сердись. Я хотела, но показалось, что было не очень в тему, пока ты разводилась. Думала, приедешь из отпуска, все уже утрясется – а тут хренак, новая вводная. Пришлось еще отложить. Ну правда, у тебя драма, а я тут такая счастливая, беременная. Решила, что подожду немного – или пока твой принц не объявится, или пока ты немного не успокоишься. А потом ты сказала, что собираетесь в Италию в свадебное путешествие, подумала, что увидимся – и я тебя удивлю.

- Еще как удивила.

- А уж ты-то меня как! В январе в Италию! Офигенное свадебное путешествие, нечего сказать. Куда, вы говорили, поехали ваши… кто там они вам? Никогда не запомню все эти степени родства.

- Лииса мне золовка, это точно. Бранко Глебу, кажется, деверь. Нет, зять. А вот кто он мне – вообще без понятия. И поехали они в Белиз.

- Ну точно, пенсионерский рай, - хихикнула Юлька. – Так его называют.

- Ну, не только пенсионерский.

Я достала телефон и показала фотографию, которую прислала Лииса – они с Бранко в обнимку, на пляже под пальмами.