– Что ты делаешь!

Он поднял голову, сдвинув брови.

– Ласкаю тебя, – сказал он.

– Зачем ты это сделал?

Он ухмыльнулся.

– Потому что я думаю, тебе это действительно по-нравится.

Я оттолкнула его лицо.

– Нет, не понравится.

– Тут нечего стесняться, – сказал он.

С чего бы мне смущаться?

– Вовсе нет. Просто для меня это слишком.

Мне ни за что не справиться с такой сильной стимуляцией.

– Ты уверена?

– Уверена.

– Значит, ты не хочешь, чтобы я это делал?

– Нет.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Просто делай то, что делал раньше.

– Ты имеешь в виду пальцами?

– Да. Было приятно.

Он начал в третий раз и сделал все именно так, как мне было нужно. Когда он прикоснулся ко мне, слегка, а затем более твердо, я почувствовала, что мое возбуждение снова нарастает. Я не думала, что это случится, но прикосновение Джонатана было в десять раз приятнее, чем когда я касалась себя.

Мой оргазм был неизбежен, но я не знала, что делать. Должна ли я сообщить о его наступлении или просто позволить ему случиться? Дженис забыла упомянуть об этой части. Но за десять секунд до того, как кончить, я перестала волноваться, правильно ли я себя чувствовала или поступала, потому что ощущения, которые вызывало прикосновение Джонатана, были не просто нежными. Они были невероятными. Я совершенно перестала думать и положила свою руку поверх пальцев Джонатана, крепче прижимая ее к себе. Когда наступил мой оргазм, я закричала, не заботясь о том, что получится громко. Чистейшее наслаждение захлестывало меня волнами, все кости у меня словно бы расплавились, зато появилось ощущение, будто я проваливаюсь в сладкую негу.

Джонатан наклонился и поцеловал меня.

– Я войду в в тебя прямо сейчас, Анника.

Он встал с кровати, и я услышала звук открывающегося ящика.

– Что ты делаешь? – спросила я.

– Я собираюсь надеть презерватив.

Я с клиническим интересом наблюдала, как Джонатан снимает джинсы, нижнее белье и натягивает презерватив. Вернувшись в постель, он устроился у меня между ног. Приподнявшись на руках, он начал входить в меня постепенными движениями. Джонатан был осторожен и нежен, но в его дыхании чувствовалась настойчивость.

– Ты в порядке? – спросил он. – Я делаю тебе больно?

Это не было неприятно, но я чувствовала себя растянутой так, как никогда раньше.

– Чуть саднит. Все нормально. Продолжай.

Через минуту или около того он начал входить в меня быстрее, глубже, а затем его тело начало содрогаться. Он громко застонал и рухнул на меня, прижавшись щекой к моей груди. Я чувствовала биение его сердца, его теплую кожу. Он все еще был внутри меня, и я задавалась вопросом, как долго он планирует там оставаться.

– Это было невероятно, – сказал он.

– Я все сделала правильно? – спросила я.

Джонатан издал какой-то звук. Вроде как еще один стон, но на этот раз тише.

– Ты все сделала совершенно правильно.

– Ты думаешь, тебе захочется сделать это снова?

– Конечно, – сказал он, прижимаясь поцелуем к моей шее.

– Ты хочешь сделать это снова?

– Может, сначала немного отдохнем? Чтобы снова тебя ласкать, мне нужен перерыв.

– Конечно. Все, что захочешь.

Джонатан отодвинулся, выходя из меня, что было невероятно странным ощущением, и встал с кровати.

– Мне все равно понадобится несколько минут, – сказал он, направляясь в ванную.

Когда Джонатан вернулся, он скользнул обратно под одеяло, притянул меня к себе, так что моя голова оказалась у него под подбородком, и обхватил меня руками. Он вздохнул, погладил меня по щеке и провел ногой по моей ноге.

Ощущение было такое, будто я попала в раскаленную стальную клетку. Я бы скорее сбросила с себя одеяло и растянулась на кровати, чтобы подвигать руками и ногами, как будто делаю снежного ангела.

Но я видела такое в кино и читала об этом в книгах. Это были объятия.

Объятия происходили после секса.

Поэтому я осталась на месте, позволив ему гладить меня по плечу и целовать в ухо. Он казался сонным, зевал, как будто хотел вздремнуть.

Через пятнадцать минут я начала выбираться из постели.

– Куда это ты собралась? – спросил он.

– У меня между ног что-то липкое.

– Но я же использовал презерватив. Оставайся здесь. Я принесу полотенце.

Когда он вернулся, я откинула одеяло и раздвинула ноги. Джонатан наклонился, чтобы рассмотреть меня.

– Здесь немного крови, – сказал он. – Наверное, именно это ты и почувствовала.

Должно быть, он сунул полотенце под кран, потому что оно было теплым и влажным. Я легла на спину, а он легко провел им по внутренней стороне моих бедер, а затем между ног.

– Анника, кажется, я снова готов.

19. Анника

Чикаго

Август 2001 года


Сегодня я с нетерпением жду встречи с Тиной. Я чувствую, что есть много вещей, которыми я могу с ней поделиться, которыми я горжусь, и я хочу, чтобы она тоже ими гордилась. К тому же Одри сегодня на больничном, так что у меня был отличный день на работе.

– Джонатан взял меня с собой на деловой прием, – говорю я, как только Тина проводит меня в свой кабинет и мы садимся. – Я не сказала ничего глупого, по крайней мере, мне так кажется. Я познакомилась с его боссом и многими коллегами. Это было утомительно, и потом у меня раскалывалась голова, но я справилась.

Тина знает, что один из моих методов справляться с реальностью – подражать поведению других людей. Она сказала, что это полезный инструмент и что мне следует прибегать к тем инструментам, которые помогают мне больше всего.

– Как ты себя чувствовала, когда вышла в свет с Джонатаном?

– Я чувствовала себя хорошо. С ним мне всегда было комфортно. Я чувствую то же, что и когда мы учились в колледже.

– Вы уже определились, в каких отношениях вам обоим будет комфортно сейчас?

– Джонатан сказал, что не хочет торопиться. Поэтому мы не торопимся. Но мы проводим много времени вместе. Это делает меня счастливой.

– Вы уже говорили о прошлом?

По правде сказать, в последнее время я не думала о нашем прошлом, потому что наше настоящее по сравнению с ним было намного предпочтительнее.

– Нет.

– Как по-твоему, ты намеренно избегаешь неприятных вещей, потому что предпочитаешь, чтобы жизнь текла гладко?

– Да. То есть, может быть, я не избегаю неприятных вещей, а просто наслаждаюсь временем вместе и тем фактом, что мы снова общаемся. Я скучала по нему.

Тина делает эдакий странный жест, соединив указательные пальцы под подбородком. Мне потребовался почти год, чтобы понять, что в такой позе она размышляет. А еще Тина ждет, что я сама приду к какому-то выводу.

– В какой-то момент вы можете обнаружить, что ваше прошлое влияет на развитие отношений в настоящем. Я думаю, тебе следует подумать о том, чтобы серьезно поговорить о прошлом, пусть даже тебе и не хочется.

– Все идет так хорошо.

– Именно поэтому сейчас самое подходящее время.

Я не признаюсь Тине, что в глубине души надеюсь, что Джонатан перестал думать об этом. Перестал интересоваться, что такого со мной произошло, раз уж я дала понять, что готова продолжить с того места, где мы остановились. Но, с другой стороны, я понимаю, что это правильно. Я должна ему все объяснить.

– Мне действительно нравится быть с ним.

– Тогда у тебя еще больше причин об этом поговорить. Что-то мне подсказывает, что все пройдет лучше, чем ты думаешь.


После сеанса с Тиной я ужинаю и читаю пятьдесят страниц книги. Терапия всегда меня утомляет, и я думаю о том, чтобы принять ванну и убить время до девяти – самое раннее, когда я могу лечь спать, не то проснусь в четыре утра. От неожиданного звонка домофона я вздрагиваю, потому что у меня не так много посетителей, но когда я слышу голос Джонатана, то забываю об усталости. Я впускаю его и, распахнув дверь, хлопаю в ладоши, потому что это самый лучший сюрприз на свете. Обычно мне не нравится, когда люди приходят без предупреждения, но это же Джонатан, и я не против.

– Прости, что не позвонил заранее. Ты уже поела? Я принес ужин, – говорит он, поднимая повыше пакет с едой навынос. – У меня как раз хватит времени, чтобы съесть его с тобой, прежде чем я вернусь в офис.

– На самом деле я поела. Но все в порядке. Я составлю тебе компанию. – Я машу ему рукой, чтобы он скорее заходил. – Ты собираешься вернуться на работу?

Джонатан развязывает галстук.

– Придется. Мы еще не закончили. Брэд собирается спать на диване в своем кабинете. Он вечно стремится к победе.

– А что он от этого выиграет? – Мне действительно любопытно, потому что я понятия не имею, что за конкурс устраивают на фирме Джонатана.

– Выиграет? Да ничего. Я просто имел в виду, что он хочет всем показать, как усердно работает.

Джонатан мог бы часами объяснять мне это, но я сомневаюсь, что когда-нибудь пойму мир инвестиционного банкинга. И даже пойми я, это звучит ужасно.

– А ты не будешь завтра усталым?

– Да, но в последнее время я вечно чувствую себя усталым.

Мы садимся за кухонный стол, и он распаковывает еду. Джонатан принес бургеры и картошку фри. Взяв одну, он кладет ее мне в рот.

– Мой друг Нейт, тот самый, о котором я тебе рассказывал, недавно развелся. У него появилась новая подружка, и он спросил, не хотим ли мы с тобой пойти с ними на ужин.

– Ты хочешь, чтобы я поужинала с тобой и твоими друзьями?

– Конечно.

За всю мою жизнь я ходила на двойные свидания только с Дженис и тем парнем, какой у нее был на тот момент, и с лучшим другом Райана и его женой-алкоголичкой. Я наслаждалась двойными свиданиями с Дженис, особенно после того, как она наконец бросила Джо и начала встречаться с симпатичным парнем со своего курса, а вот наши двойные свидания с Райаном мне удовольствия не доставляли. Но в конце концов я обнаружила, что и сам Райан мне не нравился.