В общем, пока народ кричал, танцевал и лапал фигуристых девушек, я сидел на диване, смотрел в пустоту и тупо напивался. Но дойти до кондиции мне не дали друзья.

– Мы приготовили горячий сюрприз! – закончил пламенную речь Анатоль.

Когда под улюлюканья гостей в комнату ввезли гигантский торт, я чуть не завыл в голос. Нет, ну вы серьезно?

– Приказ Лютова, крепись, – шепнул мне на ухо Толь и сочувствующе похлопал по плечу. Оторвать бы ему эту руку.

– Эта красотка для тебя! – возвестил Роман.

А что произошло дальше, я понял не сразу. Мне снится? Я все-таки успел напиться до галлюцинаций? Да, ко всем приходит в такие моменты белочка, а ко мне Лариса. Если это станет единственным шансом её увидеть, готов напиваться каждый вечер.

Осушил стакан до дна и поставил на стол. Брак по расчету трещал по швам, она рушила его мир каждым шагом, каждым движением бедер. С грацией пантеры Лариса приближалась ко мне, соблазнительная и чарующая в высоких сапогах на тонкой шпильке.

Это она. Я не мог перепутать. Эта невозможная женщина подошла совсем близко и выгнула спину, тряхнув бедрами. Мгновенно приклеила к себе взгляды всех в этом помещении.

Я скрипнул зубами. Но мысли о том, что здесь слишком много свидетелей, вылетела из головы, как только она уселась мне на колени. Оседлала, толкнув в плечо.

Приблизила свое лицо, окутала насыщенным ароматом парфюма вперемешку со средством для укладки и почти коснулась губ своими.

– Что ты делаешь, Лара?

– Работаю, – в коротком ответе только горечь и боль. Глаза в глаза. Слезы. Ненависть.

В её глазах стоят слезы, но она не прекращает соблазнительно извиваться в моих руках.

Я тону в смеси чувств из горечи, желания и тоски, которая жила со мной вместо Ларисы эти три бесконечных недели. Они накрывают меня с головой, выбивая воздух из легких.

Я знаю только один путь к спасению.

Всё становится просто и ясно, как день. Она. Только она и никого больше, даже если завтра меня порежут на кусочки и подадут на свадебный стол вместо закуски.

Лариса

Не думала, что найду силы вынести это снова, но держалась до тех пор, пока не увидела его. Тут самообладание подвело, ноги едва не подкосились.

Голубые глаза следили за каждым моим движением. Манили к себе. Как же мне хотелось просто рвануть вперед, обнят, расстегнуть рубашку и пальцами изучить каждый миллиметр его груди. Убедиться, что все в порядке. Что он здоров хотя бы физически, потому что психически…

В глазах горел сумасшедший огонь. Он полыхнул еще сильнее, когда я беззастенчиво уселась на колени к Мэту. Тепло. Его тепло я чувствовала через одежду и все тело ломило от тоски. Не прижаться, не обнять. Только танец.

– Работаю, – голос выдал меня. Предатель. Улыбнулась, чтобы никто из зрителей не заметил, по-моему, не помогло.

Нужно подняться, уйти от него как можно дальше и не мучить себя этим контактом. Мазохистка. В кого я превратилась? Сижу верхом на чужом женихе на его мальчишнике под взглядами полупьяных мужчин. Унизительно.

Хотела встать, но Мэт вцепился рукой в талию изо всех сил. Попробовала снова, провал. Мужчина подался вверх и горячая ладонь легла мне на шею, привлекая к себе. Поцелуй выбил из легких воздух, пошатнул комнату и…

Я из последних сил попыталась оттолкнуть, мечтая о том, чтобы не отпускать никогда. Не отпустил.

Этот поцелуй говорил такое, о чем я и мечтать не могла: извинялся, умолял, просил, рассказывал о безумной тоске и любви.

Крики и улюлюканья гостей превратились в далекий шум. Я вступила в эти немые переговоры. Рассказала о том, как жила три недели. О том, как злилась, обижалась и в итоге не смогла отказаться от него.


Не смогла лишить нас последнего шанса на счастье.

Поцелуй прервался внезапно. Сколько времени прошло? Но встретила нас тишина. Люди как будто тихо испарились из комнаты, оставив после себя дикий бардак.

– Что ты делаешь, придурок? – выдохнула в губы Мэту.

– Целую будущую жену. Больше ты не убежишь…– перевел дыхание, – никогда не убежишь одна. Уедем вместе. Прямо сейчас. Никакой свадьбы не будет. Сбежим отсюда. Я хочу прожить счастливым человеком хотя бы один день, прежде чем Лютов прострелит мне башку. Любить тебя этот чертов один день, – он говорил, то и дело прерываясь на короткие поцелуи.

Они были, кажется, повсюду: на губах, щеках, кончике носа и шее.


Взяла его лицо в ладони и заставила посмотреть на меня сквозь стекла очков. Сняла их к чертовой бабушке и швырнула на диван. Я достаточно близко, чтобы разглядел.

– Власов, ты скотина. Ты оскорбил меня. Обманул по поводу свадьбы, потом практически назвал шлюхой и швырнул мне студию, как кость. Ты хоть сам это понимаешь? Какое счастье?

– Да не знал я про тот идиотский мальчишник! – вспылил Мэт. – А когда увидел тебя, то чуть не сошел с ума от ревности. Идиот, наговорил гадостей. Прости, – повернул голову и осторожно поцеловал ладонь. – Студия – не кость. Я просто хотел помочь. Хотел сказать, что не сдамся и все равно буду рядом.

– Мы на разных языках разговаривали, – прикоснулась лбом к его. Вдохнула глубоко-глубоко обожаемый smoke-аромат и впервые за долгое время искренне улыбнулась.

– Нам срочно нужно найти общий, – вокруг голубых глаз собрались мелкие морщинки. Захотелось их поцеловать и я не стала отказывать себе в этом удовольствии.

– Что будет дальше, Мэт? Если тебя и устраивает один день счастья, то меня нет. Я хочу больше.

– Всё, что у меня осталось. Подойдет? – улыбнулся мужчина как-то слишком тепло для некогда ледяного незнакомца.

– Сделка одобрена. Надо срочно поставить печать, – потянулась к его губам и мы начали закреплять наш договор самой страстной из печатей и заодно искать общий язык, переплетая свои.

В момент, когда Матвей решил скрепить наш договор отпечатками пальцев на моих бедрах, в зале громогласно пробасили:

– Воууууу! Полегче, ребята! Это общественное место!

Я испуганно дернулась, но Мэт и не подумал меня отпускать. Хорошо хоть руки переместил на талию. Но тут же поморщился от моих резких движений. Значит, еще немного больно двигаться? Ребра?

– Всё хорошо, – произнес одними губами и ответил. – У меня мальчишник! Где хочу, там и развратничаю, Медведь.


Медведь? Я обернулась. И правда. У дверей комнаты под предводительством огромного мужчины с не менее огромным букетом роз в руках стояла вся команда идиотов. Не считая моих подруг, которые просто пожелали мне удачи по смс и решили не мешать.

– Это вам.

Огромного мужчину по прозвищу Медведь вообще не смутило, что я сижу сейчас верхом на его друге. Он подошел и всучил мне букет цветов, который я рассеянно приняла.

– Роман Медведев. Друг вот этого вот отмороженного циника, – кивнул на Матвея. Тот уже нашел очки и натянул на нос. – Я должен извиниться. Мальчишник – моя идея. Был не в курсе, что ситуация изменилась. Мне очень жаль, что невольно стал причиной вашей ссоры.

– Медведь! Ты не Медведь, а граф какой-то, – раздался из-за его широкой спины смешок Аньки. – Лара, цени. Я впервые в жизни слышу, чтобы он вот так выражался. Думаю, он эту речь репетировал!

– Мелкая, я тебе сейчас! – топнул в её сторону и беззлобно рассмеялся гигант.

Я так и сидела на своем шикарном мужчине, не зная, что сказать. Идиотская ситуация. Хотела слезть, но в меня опять вцепились и невзначай погладили по ноге.

– Ни…ничего страшного. Мы уже разобрались, – шлепнула Матвея по обнаглевшей руке.

– Следующий! – рявкнул Медведев зычным командирским басом и отошел в сторону.

Я увидела Василису. Ой, это совсем никуда не годится. Спрыгнула с колен Матвея и села рядом. Даже зная, что свадьбы не будет, чувствовала себя неловко. Положила букет на диван рядом с собой и принялась разглядывать.

– Лариса, – начала девушка, но тут же замолчала.

Я подняла взгляд и увидела, как стоящий рядом Анатолий хитро улыбается и подталкивает её в бок локтем. Детский сад.

– Блин, ну я не могу, – фыркнула она. – Лариса, прости. Если бы я знала, что у вас все серьезно, никогда не стала бы мучить тебя. А он заслужил! – сложила руки на груди.

– Ты права, – я обернулась к Матвею и скопировала позу его недо-невесты.

Горе-жених вообще сейчас ничего не понимал, глядя на наши ехидные физиономии.

– Э, народ. Может, объясните мне, что происходит? – воспользовался тем, что я слезла и сел ровнее.

– Они все подстроили. Этот мальчишник и меня в торте. Хотели нас помирить. Все верно? – покосилась на довольно улыбающийся квартет.

– Тебе рассказали, да? – Толик смущенно почесал пальцами гладко выбритый подбородок.

– Да. У меня замечательные подруги. Они никогда не станут делать что-то за моей спиной. Тем более, так меня подставлять. Лиза все мне рассказала и…

– Ты сама ко мне пришла?

Не успела ответить, как в добивание Матвея включилась Василиса:

– И помолвка расторгнута, Мэт! Я тебя бросаю, – заявила она, улыбаясь. – Я полюбила другого и завтра мы женимся, – девушка привстала на цыпочки и поцеловала едва сдерживающего смех Толика в щеку.

Я осторожно прикоснулась кончиком пальца к подбородку Матвея и поставила отвисшую челюсть на место.

– В общем, предлагаю забыть все случившееся и начать все сначала. Лариса с Мэтом, Толик с Васькой и больше так глупо не косячить! Мои нервы не железные! – заявила Анька.

Все согласно кивнули, потому что наши нервы тоже так себе…

***

Следующее утро

В окна моей уютной студии заглянуло яркое, но холодное зимнее солнце. Вот и декабрь. Я лежала и рассматривала спящего на соседней подушке мужчину. Забавно. Мне никогда не нравились голубоглазые блондины.