А когда его смена кончилась, и Костик лёг спать, снова стало очень пусто. Кучерявый парень заполнял собой мою голову, и это спасало от тоски по Диме. Теперь придётся спасаться самой.

Голый мужик проспался и сбегал на Иланской до магазина. Притащил мне коробку конфет в качестве извинения, другую купил для соседей по купе, и ещё попросил принести чаю на всех за его счёт. Так приятно от этого стало. Накосячил – извинился и сделал приятное тем, кого до этого как минимум смутил, а как максимум жутко напугал. Молодец, мужик.

Вечер пролетел в обычной рутине. Сегодня я устала ещё больше. Третий день пути, куча проблем и поломок, и слишком много эмоций… Уже лёжа в постели я открыла онлайн-библиотеку. Книжку про гада Саша Мэй не продолжает, но зато добавила ещё одну главу новой истории «Для тебя». Вздохнула и решила заглянуть, дать книжке ещё один шанс меня зацепить. Костик за стенкой напевал что-то весёлое на английском, его приятный голос ужасно отвлекал, но я всё-таки просмотрела первую главу:

«Письмо первое

Даже не знаю, с чего начать…

Но раз уж это письмо, начну совсем банально:

Привет!

Прости меня, милая, ведь я дурак. Просил тебя верить мне, говорил о том, что нужно верить в людей и в то хорошее, что в них есть, а сам…

А сам не поверил тебе. Дурацкая ситуация там сложилась. Меня все обвиняли в том, чего я не делал, приводили какие-то доказательства… Было очень неприятно. Казалось, что весь мир на меня обрушился. А ещё я подумал, что это ты рассказала им про мои сомнительные делишки. Знаю, что тебе непросто было принять их, ведь ты за то, чтобы всё было по инструкции. Но в жизни так не бывает. Всегда случается что-то, что заставляет нас выходить за рамки. Вопрос лишь в том, как далеко мы выйдем за эти рамки и что себе позволим. Я бы никогда не сделал того, в чём меня обвиняли. Это слишком мерзко и низко. Но мне показалось, что ты засомневалась. И тот отчаянный последний поцелуй – как будто ты знала, что за мной скоро придут…

Я был зол на тебя. Выбросил тот листок с твоим номером, чтобы показать тебе это. Зря… Ты же помнишь, я делал себе фотокопию. Но мой телефон случайно разбили и ничего не осталось. В общем, я больше не знаю, где тебя искать…

Надеюсь, что ты читаешь это…»

Да ну, ерунда какая-то непонятная. И совсем не похоже на Сашу. Не захватывает с первого раза. Пока я думала, убрать эту нелепицу из библиотеки или нет, пиликнуло сообщение:

«Спокойной ночи, красавица! Спешиал фо ю исполняется хит всех времён и народов. Прижимай ушки к стене и засыпай!»

«Спасибо!» – ответила и выключила телефон. Повернулась к стене и прислушалась.

Парень начал негромко петь колыбельную из «Спокойной ночи малыши», и это было ужасно мило. И уже на последней «баю-бай» я заснула с довольной улыбкой на губах.

33

На четвёртый день парни уговорили меня на пиво. Как оказалось, согласилась я зря. Но я ведь не могла предугадать…

День выдался просто кошмарным. К шести вечера я уже безучастно сидела в служебке, уронив голову на стол.

Сегодня вышли из строя биотуалеты. Оба, с интервалом в два часа. Поездной электромеханик починить не смог. Ближайшая станция, где есть подходящие специалисты и оборудование, будет только ночью. Поэтому весь день все сорок девять пассажиров ходили в туалет в соседние вагоны, создавая там очереди. А я, естественно, была козлом отпущения. Потому что весь негатив от этой ситуации сваливали на меня. Как будто я проектировала эти туалеты и ставила в современные вагоны. Как будто я должна стоять у дверей и предупреждать каждого входящего: «Не бросайте посторонние предметы в унитаз! Для туалетной бумаги есть мусорка! Пожалуйста, не создавайте проблем себе и остальным пассажирам!» Как будто я должна быть супер-пупер человеком, который решит любую проблему и починит любой унитаз. А я просто хочу домой, прижаться к маме и поплакать…

– О-о, последняя стадия многооборотного синдрома, Дарью Синицыну пора спасать! – весело протянул Никита, заглядывая в служебку.

– Спаси меня, пожалуйста, – жалостливо отозвалась я, поднимая на него глаза.

Парень покачал головой, а потом щёлкнул пальцами:

– Есть одно верное средство! Нам всегда помогает! Только придётся потерпеть немножко. Заканчивай свои дела к одиннадцати и приходи к нам. Не забудь табличку на дверь повесить, что вернёшься через пятнадцать минут, на всякий случай.

– Ладно, – мне вообще всё равно было, куда и зачем идти…

Купе отдыха пятого вагона отличалось от моего только в два раза большим количеством сумок. Там было наглухо закрыто окно и витал аромат приятного мужского одеколона. А на столе лежала куча пакетиков с чипсами и сухариками.

– Оригинальное у вас лекарство, – устало сказала я. – Только я сейчас даже грызть не в силах.

– Не, это не лекарство, это закусон, – подмигнул мне Костик. – Лекарство сейчас Никита из холодильника принесёт. Садись.

– Пиво, что ли? Нет, ребята, это без меня. Я даже запах его не переношу.

Я встала, собираясь тут же уйти, но Костя взял меня за руку и усадил обратно, приобняв, чтобы не убежала.

– Ты просто не пробовала, – мягко сказал он. – Уже через пару минут ты забудешь о запахе. Поверь, это именно то, что тебе сейчас нужно. Лучшее лекарство в долгом рейсе.

– И что же в нём такого особенного? – спросила я, мягко отстраняясь. Как-то неловко мне стало от этой близости и проникновенного почти шёпота прямо в ухо.

В этот момент зашёл Никита с пакетом, в котором угадывалось несколько бутылок.

– А я скажу, что в нём такого особенного, – весело начал он.

Ну откуда у парней берётся эта энергия – шутить и веселиться после тяжелого дня? Я тоже так хочу!

– Сначала ты полночи смакуешь божественный напиток и он постепенно освобождает тебя от усталости и стресса тяжёлых будней… – парень сделал театральную паузу и продолжил: – Потом у тебя целый день дико болит голова и тебе плевать на работу, пассажиров и абсолютно на всё…

– Сомнительное какое-то счастье, – поморщилась я на последних словах.

– Погоди, – снова театрально погрозил мне пальцем Никита. – На третий день тебе очень стыдно, ты обещаешь себе исправиться и пашешь без отдыху, чтобы переделать всё, что не сделал вчера…

Я уже не хотела следить за его странной логикой, но парень молчал, ожидая от меня хоть какой-нибудь реакции. Пришлось вопросительно поднять брови:

– И-и?

– А на четвёртый день ты неожиданно приезжаешь в пункт назначения! Вуаля! Последние и самые тяжёлые два-три дня пути пролетели незаметно!

Глядя на моё шокированное лицо, парни заржали и потянулись за пивом. Костя открыл вторую бутылку и протянул мне:

– Точно работает! Попробуй!

– Да чёрт с вами! – устало махнула я рукой и взяла лекарство.

Кажется, дозы были лошадиными, я даже точно не помню, сколько бутылок мы опустошили. Парни болтали и шутили, я вроде бы слушала и даже отвечала. Глаза фиксировали разные детали, но смысл их до мозга доходил не сразу. Никита часто выходил, говорил, что проверял мой вагон и там всё спокойно. Я только кивала. В последний раз он ушёл совсем надолго, зачем-то перед этим подмигнув Костику. А мне ужасно хотелось спать. Мысленно я уже вставала и прокладывала маршрут до своей кроватки, как вдруг почувствовала прикосновение мужских губ. Почему-то мне показалось, что это Дима вернулся, и я обвила его шею руками, не собираясь больше никуда отпускать.

Постепенно до меня стало доходить, что происходит что-то совсем не то. Губы слишком мокрые и тонкие, язык слишком назойливый, а руки, скользящие по обнажённой коже, слишком грубые и шершавые. В мозгу вдруг стрельнуло, что Димы тут нет и быть не может, и я испуганно отпрянула, с силой оттолкнув парня.

– Эй, ты чего? – возмущённо протянул Костя.

– Прости, прости, я перепутала, – начала оправдываться я, обхватывая горящее лицо руками.

– Ну и что? – спросил вдруг парень. – Путай дальше! Дашка, хватит ломаться, я тебя три дня окучивал!

И он снова потянул ко мне свои грубые руки. Не знаю, откуда вдруг взялись силы, но я подскочила, ударила его по щеке и убежала. Нет, вру, пошатываясь побрела в свой вагон. Закрыла дверь в купе и на всякий случай забаррикадировала её сумками и тюками с бельём.

А потом долго-долго плакала в подушку. Так стыдно и больно мне ещё не было.

34

Как ни странно, парни оказались правы. Лекарство было отменное. Весь следующий день я мучилась головной болью и сгорала от стыда.

Костя больше не забегал и не писал. Молча вышел из служебки ровно в восемь утра и ушёл в другой вагон. Ну и пусть. Сам виноват.

Делать ничего не хотелось, голова была будто квадратная. Я бродила по вагону как сонамбула и делала только самое-самое необходимое. К счастью, стоянки на станциях были долгие. Там хотя бы было свежо и ветрено. Не знаю как, но я пережила этот день.

Шестой день пути. Остановки почти каждый час, люди уходят и приходят. В промежутках я носилась по вагону, разнося чай, собирая бельё, опустошая мусорные ящики, которые почему-то к концу пути наполнялись просто с чудовищной скоростью.

Парни со мной общаться перестали. Костя – понятно почему, а Никита, видимо, за компанию. Только по рабочим вопросам, сухо и немного презрительно. Ничего, переживу.

Тоска по Диме, усиленная чувством вины, не оставляла меня ни на минуту. В последнюю ночь я даже спать не могла. Что-то тянуло за сердце и никак не хотело отпускать. Помаявшись с полчаса, я открыла онлайн-библиотеку и замерла: у книги «Для тебя» поменялась обложка! Теперь там была… я бы сказала, что это я, но это было бы слишком невероятно. В общем, там была фотография стройной девушки, от груди до бёдер, в красном кружевном белье. Точь-в-точь таком же, как дарил мне Дима. Мне даже не нужно доставать его из сумки и сравнивать, это оно.