Екатерина Слуднева - Диадема для Золушки[СИ]

— Нет, без юбилея?

— Мартин, ты знаешь, что мы с ним друзья, и мне бы не хотелось, чтобы…

— Ладно я понял, — согласился Мартин, зная, как отец ценит дружбу с этим человеком, — Во сколько и куда?

Да, хорошенькую задачку поставил отец. Нечего сказать. Где ж теперь девушку-то взять? У него на уме была только Ульяна, но для этого вечера… не то чтобы не подходила. Ее бы одеть получше, причесать и накрасить, но сможет ли она в таком виде на людях появиться. Все что касается ее внешности она воспринимает мягко говоря неадекватно. И захочет ли она его видеть, после того, что убежала? Но он все-таки позвонил.

— Уль, я должен перед тобой извиниться, — начал он, — прости, я поспешил, но я просто хотел, чтобы ты знала. И вообще мне не хотелось тебе всего этого говорить по телефону, но…

— Что «но»? — ее тон не выражал почти ничего, даже безразличия в нем не было.

— Я хотел бы тебя пригласить на один прием, — ему было очень неудобно ей что-либо говорить, — Ты можешь составить мне компанию?

— А что за прием? У кого? — Улита насторожилась.

— Юбилей Игоря Борисовича Бахровцева, — он тяжело вздохнул.

— Где он будет проходить? — спросила Ульяна. В ее голове мгновенно созрел план.

— В ресторане «Императрица», вряд ли тебе это знакомо…

— Во сколько?

— В восемь.

— Мартин, меня сейчас нет в городе, — объяснила Улита, — с тобой поедет Настасья, заберешь ее в семь тридцать.

И Улита отключила телефон.

— Что еще ты придумала? — спросил Вангог, глядя в ее заискрившиеся глаза.

— Едем! — скомандовала Ульяна и направилась к выходу.

— Куда? — не понял Вангог.

— По дороге расскажу.

Мартину больше ничего не оставалось, кроме как взять на прием Настасью. Идти одному у него не было никакого желания, тем более, что приглашения было два. И он, повинуясь Ульяне, в семь тридцать остановился возле дома указанного ему.

Через пару минут из подъезда вышла Настасья, и он решил, что все обернулось гораздо лучше, чем он думал. Она прекрасно выглядела. На ней было темно-зеленое шелковое платье немного ниже колен, черные лаковые сапожки на высоком каблуке, и соболий полушубок.

— Добрый вечер! — сказала она немного смущенно, садясь в машину.

— Привет! — это прозвучало слишком холодно, — Ты когда-нибудь бывала на подобных банкетах?

— Нет, — а она волновалась, хотя глаза и горели безудержным счастьем.

— Хорошо выглядишь, — решил он ее поддержать, но у него это не очень хорошо получалось, потому что он хотел видеть рядом с собой только Ульяну, несмотря на то, что она для этого вечера совсем не подходила.

Уже когда они приехали в ресторан, и он помог ей снять полушубок, он заметил на ее шее изумрудное колье, на руке такой же браслет, а в ушах серьги. Когда-то он видел эти камни настоящими, и сейчас их подлинность не вызвала у него сомнения.

— Настоящие? — тем не менее, спросил он, когда она взяла его под руку, как учила ее Ульяна.

— Да, — просто ответила она, ее теперешнее состояние ей нравилось безумно, хотя и присутствовало волнение.

— Откуда?

— Подружка дала поносить, — как ей хотелось сейчас сказать, что эта подружка, та самая Ульяна, которую он так любит.

Ульяна все продумала до мелочей, и все казалось так легко. Но внутреннее волнение не покидало ее, хотя практически не отражалось на лице. Вангог, зная ее такую особенность, старался быть предельно внимательным к сестре. Он мог ее понять, и учитывая все обстоятельства придуманного ею плана, только он мог ее поддержать. Ведь Настю она отправила на прием с Мартином. Вангог было предложил ей самой пойти с ним, но встретил рьяное сопротивление. Ульяне не пришлось ничего объяснять, он и сам понял, что это из-за Мартина устраивается весь маскарад. И даже в какой-то мере был благодарен этом человеку. Еще два года назад, она не стала бы этого делать. Главная цель всего мероприятия — необходимость избежать шумихи вокруг Ульяны. Ей нужно было плавно вернуть свое прежнее имя, не переворачивая собственную жизнь коренным образом. К резким переменам она не была готова психологически.

Они вошли в ресторан, и встречал их Александр Егорович.

— Иван Игоревич, — воскликнул он, — Как я рад вас видеть! А ваша сестра, она будет сегодня? Она вчера приходила, и говорит, она вернулась…

— Александр Егорович, — спокойно обратился к нему Вангог, помогая раздеться своей спутнице, — моей сестры сегодня здесь не будет. И я надеюсь, вы никому не расскажете, что она вчера была здесь?

Глаза метрдотеля были полны недоумения, и Вангог счел нужным немного пояснить.

— Она к нам вернется, но не сегодня! — и он, улыбнувшись, направился в зал.

Несомненно, его спутница сегодня была прекрасна. Черные волосы, черные искрящиеся счастьем глаза, и эффект легкого загара. На ней было черное платье чуть выше колен с буфами, расклешенное от груди, тем самым выгодно подчеркивая ее. Черные атласные перчатки, и туфли на шпильке с закругленными носами и небольшими серебристыми пряжками украшенными кристаллами от Сваровсски. А на шее, ушах и руке красовались бриллианты в черном золоте.

Они подошли к седовласому мужчине в белом фраке.

— Ну, что она приедет? — взволновано спросил он.

— Нет, мне не удалось ее уговорить, — грустно ответил Вангог, — ты же знаешь, она редко меняет свои решения.

— Знаю, — согласился мужчина, — А кто эта прелестная особа?

— Папа, я же должен был прийти не один, — Вангог улыбнулся, — это моя девушка — Анна.

Новоявленная Анна грациозно протянула руку отцу своего парня.

— Значит, невеста, — решил отец, поцеловав ее ручку, — Я рад. И когда свадьба?

— Папа, какая свадьба?

— Значит скоро! Так, все, встречаем гостей!

У входа в банкетный зал стояли две сияющие пары, которые дарили улыбки всем входящим в зал.

— Это и есть тот самый Бахровцев? — шепотом спросила Настасья, постепенно приближаясь к ним.

— Да, — все так же холодно ответил Мартин.

— А кто те двое? — снова спросила она. Настасья предполагала, что вопрос вполне логичный, потому и спросила, хотя конечно знала все лучше самого Мартина. Но она волновалась, и молчание казалось более мучительным, чем эта небольшая ложь, которая к тому же из-за него и затеяна.

— Молодой человек — его сын, дочь его я никогда не видел, поэтому не могу утверждать о личности девушки. Хотя, не скрою восхищения, она прелестна! — Мартин впервые, хотя и слабо, улыбнулся, — Кстати, не дочь ли Бахровцева была Мисс Вселенной две тысячи третьего года?

— Она самая!

— Не удивлюсь, если это она и есть.

Настасья уже ничего не могла ему сказать, потому что они подошли к юбиляру.

— Здравствуйте, Игорь Борисович, — поприветствовал его Мартин.

Настя едва склонила голову, и еще сильнее вцепилась в руку Мартина. Он неуловимым движением прикрыл ее ладонь, чтобы не выдать ее страха, и согреть ее ледяные ладошки своим теплом. Но это не ускользнуло от глаз Анны. И это была первая ревность, которую уловил Вангог.

— Ревнуешь? — спросил он шепотом.

— Нет, — натянуто и зло ответила она.

— Терпи. Они не должны вести себя иначе. Они пришли сюда парой.

— Мой отец не смог приехать, — продолжал Мартин, — он болен…

— Что же случилось? — не смог удержаться Бахровцев.

— Он сломал ногу, к сожалению, я не знаю никаких подробностей. Но он передавал вам наилучшие пожелания и поздравления, и я к ним присоединяюсь.

— Благодарю, — и олигарх улыбнулся, оказавшись довольно обаятельным человеком, — Признаться, я рад, что пришли вы. Здесь сегодня будет так мало молодежи. Да вот только вы и мой сын с невестой…

— Папа! — запротестовал Вангог.

— Что «папа»? — закряхтел, как столетний старик, Бахровцев, — Зачем скрывать, ведь свадьба скоро, приглашать гостей надо.

Вангог за его спиной только неслышно рассмеялся в кулак. Анна смущенно потупила взор, засияла сильнее глазами, и теснее прижалась к «жениху». А Настена слегка погрустнела, не совсем понимая, что происходит. Один только Мартин выразил, вполне соответствующее с ситуацией, холодно натянутое выражение на лице с легкой улыбкой.

— Анечка, я что не прав? — удивился олигарх.

— Конечно правы, Игорь Борисович! — она сказала с сильным английским акцентом, и снова опустила взгляд. Не могла она спокойно смотреть на Мартина.

— Какой я тебе, деточка, Игорь Борисович? — он возмутился. Кажется, большего подарка на юбилей придумать было не возможно, — Зови меня «папа»!

— Папа? — переспросила она.

— Ну, что ж ребятки проходите в зал. Скоро я их к вам отпущу.

— Это и есть тот Мартин? — весело спросил Вангог, пока отец приветствовал гостей, от него ведь требовалось им только кивать и улыбаться.

— Да, а ты чего смеешься? — с прежним акцентом спросила Анечка, — Ты с ним знаком?

— Наши отцы довольно дружны, — ответил Вангог, — и у нас с Мартином было тесное сотрудничество до тех пор, пока он не уехал. Но он вполне может считать меня своим другом.

И олигарх сдержал свое слово. Вскоре после знакомства Вангог с «невестой» подошли к Настасье и Мартину.

— Привет поближе, Мартин! — сказал Вангог, и протянул ему руку.

— Здравствуй, здравствуй! — Мартин пожал его руку, — Я вижу, тебя можно поздравить!

— Да не с чем меня поздравлять.

— Как это «не с чем»? Ты же жениться собрался! Или я ошибаюсь?

— Я жениться не собирался, это все папа внуков хочет, — возмутился Вангог.