Надежда Мамаева - Диету не предлагать

– Я сейчас милицию вызову! – громыхнула Кузьминична.

– Вызывайте! – хором грянули Сашка и бандит.

Малая еще добавила:

– Скорее!

Такого ярого сотрудничества с органами старушка явно не ожидала и резко захлопнула свою дверь, скрывшись в квартире.

Малая же, увидев, что меня пытаются усиленно скинуть, подобрала что-то с пола и…Я почувствовала, как мимо меня пронеслось нечто, а потом тело здоровяка обмякло, и он рухнул на пол, заняв собой всю прихожую.

Не дожидаясь приезда доблестного наряда полиции, мы с сестрой связали нападавшего. Три упаковки скотча на него извели. Зато обмотали его хорошо: как гусеницу, что решила окуклиться.

Дверь к этому моменту была заперта, я – одета в джинсы и футболку, а средство успокоения (искренне надеюсь, что только успокоения, а не упокоения) бунтарей – рассмотрено в деталях. Трещин на нем не было, а голову бунтаря я не разглядывала.

Что же, скотч – универсальная вещь, им можно не только связывать, но и усмирять. Главное, чтобы один его вид бы липким, а второй – из дьюти-фри. Улетая, я прихватила на сувениры не только магнитики и ракушки, но и бутылку – уроженку Шотландии. Как оказалось, не зря.

Время шло, дождь за окном – тоже. Доблестные стражи порядка не торопились заглянуть на огонек, а вот наш «налетчик» начал подавать признаки жизни или недовольства ею – я не поняла. Ибо его пробуждение было ознаменовано матерным стоном.

– …ять. Чтобы я еще раз кому-то приглашение пошел передавать…

У меня закралось сомнение. Когда же жертва девичьего гостеприимства пришла в себя и была допрошена с пристрастием, выяснилось, что сомневалась я не зря.

Мы с Сашкой нечаянно оглушили охранника группы «Похитители ночи», который принес приглашение на концерт для некой Ники Белоус. И не только на сам концерт, но и на закрытый банкет после оного.

Слова жертвы подтвердились документально: в кармане его пиджака обнаружился конверт с именным пропуском.

На мой резонный вопрос: «Зачем напал на ребенка?» – охранник уничижительно фыркнул: дескать, это еще кто на кого напал.

Как оказалось, Сашка, выяснив у меня, что гость незваный, не потрудилась глянуть в глазок, убежденная, что это вернулся мой бывший. Ну и решила вернуть ему букетик. Вместе с хрустальной советской вазой, что весила вместе с водой не меньше килограммов трех – четырех.

В итоге дверь открылась, ваза просвистела у виска, секьюрити машинально среагировал на атаку, обезвредив нападавшего. А дальше был мой триумфальный выход с вантузом.

Пришлось охранника освободить, скотч – разрезать. А потом еще и залечивать его моральную травму борщом с пампушками, которые, пока я мылась, успела приготовить Сашка. К слову, малая быстро метнулась на лестничную площадку, с космической скоростью ликвидировала размазанные цветы и осколки вазы, а потом все то время, что телохранитель рок-звезд уплетал ее стряпню, сидела и пялилась на него, как на небожителя.

Я же выяснила, как Макс узнал мой адрес: оказалось, что за деньги, а точнее – за мзду частному детективу, можно выяснить и не такое. Мой номер пробили по базе и вуаля – на пороге стоит «курьер» с приглашением. Хорошо, что он был морально и физически подготовленным охранником, а не тщедушным мальчиком на посылках.

Только когда гость умял две тарелки, продегустировал содержимое бутылки, которой его же и оглушили, обработал ссадины перекисью, в дверь позвонили они: ребята из полиции.

Пришлось открывать, заверять что «разврат» был обоюдный и вообще Кузьминичне показалось…

Когда же все ушли, и я с облегчением захлопнула входную дверь, то Сашка, сложив руки на груди с серьезной, исключительно взрослой интонацией потребовала:

– Колись!

Пришлось признаться, что тот мажор на курорте оказался фронтменом группы «Похитители ночи».

– Ты пойдёшь на концерт? – с придыханием спросила сестренка.

Я скептически глянула на мелкую. Это для нее он – кумир. А для меня – чокнутый псих, решивший самоутвердиться за мой счет.

– Конечно нет, – отрезала я.

На меня воззрились с осуждением и негодованием, как на отпетого совратителя и прелюбодея, застуканного в храме за веселенькой оргией с хористками.

– Как? – только и сумела выдавить из себя Сашка. – Как ты можешь не пойти на «Похитителей»? Еще и в ВИП-ложу… Да все мои подруги удавят за такую возможность…

– Может, удавятся? – уточнила я.

– Нет. Если удавятся, то тогда попадут на концерт только в виде бесплотного духа. Это, конечно, тоже клево – не нужно через толпу будет протискиваться, но все равно не айс. А вот если удав …

– Можешь не продолжать…

Конечно, несимпатичное уголовное наказание все же лучше милого надгробия. К тому же вину еще надо доказать. Но если я – наивная, верящая в жизнь после ипотеки душа – думала, что на этом вопрос о пригласительным закрыт, то я сильно ошибалась.

Спустя час я поняла, что Сашке прямая дорога в Щуку или ГИТИС. Так талантливо разыграть бедную сиротинушку, которую злая старшая сестрица лишает последней радости в жизни…

– Я же тебе перевела деньги на билет, – напомнила я.

– Если проблема только в этом, то я тебе их сейчас верну, – тут же заверила мелкая.

Мне стало интересно: как?

Зря я об этом спросила… Но зато поняла, если Сашка каким-то непостижимым образом провалит экзамен в театральный, то ей прямая дорога в коммерсанты: толкнуть билет за два часа до концерта втридорога в течение каких-то десяти минут – это не просто талант, это мастерство.

Пока я убиралась в прихожей, мелкая выставила свой простой билет на сайт, замазав штрих-код, провернула продажу через безопасную сделку и… О том, что ей все удалось, я узнала, когда мой заряжающийся телефон пиликнул, оповестив: ваш счет пополнен. Причем не на четыре, а на восемь тысяч.

– Вот! Теперь по твоей милости я осталась без билета, – безапелляционно заявила сестра. – Так что ты обязана отдать мне свой пригласительный.

Меня разделали под орех. С другой стороны – пусть малая повеселится. Это же ее кумиры. А Сашка, несмотря на свою шебутную, порою взрывную натуру – моя сестренка, которую я люблю.

Я протянула ей конверт. Думала, она выхватит его и умчится. Но нет, с криком «Я тебя обожаю!» на мне повисли не хуже обезьяны, штурмом взявшей верхушку банановой пальмы. Потом еще и обслюнявили.

– Только условие: на банкетную часть даже не вздумай идти!

– Конечно! – заверили столь искренне, что пришлось сурово напомнить о времени окончания концерта, прибавить к нему час на дорогу и вынести вердикт:

– Чтобы в двадцать два тридцать была дома…

– Но…

– В одиннадцать начнется комендантский час, – я была непреклонна, памятуя, что подростки в зимнее время могут гулять до десяти вечера, а летом – чуть дольше, но все же не до полуночи. – Если тебя заберут в полицию…

– Поняла, поняла, – перебила Сашка и проворчала себе под нос так, чтобы я, уходящая в кухню, не слышала: – Судя по всему, когда раздавали пофигизм, моя сестра где-то в другом конце нашла клад с занудством…

– Я все слышу, – крикнула я, стоя у раковины, полной грязной посуды.

– Ой, я хотела сказать… с педантичностью! – тут же преувеличенно громко добавила Сашка. – А еще с настойчивостью в достижении целей, с великолепной организованностью…

Слова звучали под аккомпанемент шуршащей ветровки: Сашка собиралась на свой концерт.

– Ты что, съела чье-то резюме? – съехидничала я.

– Нет, просто погуглила словарь положительных синонимов… – из-за косяка выглянула хитрющая физиономия сестренки. – Ну все, я пошла.

Она нахлобучила кепку, которую держала в руке. Та хоть отчасти прижала ее темные курчавые вихры. В последний момент Сашка все же как-то задумчиво, по-взрослому, посмотрела на меня и спросила:

– Ты точно не хочешь пойти сама?

– Нет, – я склонила голову на плечо и грустно улыбнулась: – И беги уже…

Вот только когда за сестрой закрылась дверь, я села на стул и тяжело вздохнула. На душе было муторно.

Пиликнул телефон: пришла смска. Короткая. Всего четыре слова:

«Я буду ждать тебя». Макс. Сообщение было без смайликов, что в наше время значит – настрой серьезней некуда.

Вот только зачем он это делает? Кажется, у нас все и так понятно: мы разошлись, как в море не то, что корабли – подводные лодки. Чтобы ни в перископ не увидать, ни эхолокатором не достать. А теперь это дурацкое приглашение.

Пусть ждет. А я хочу просто жить нормальной жизнью. Встретить нормального парня. Не изменника, не звезду. Нор-маль-но-го. Неужели это такое несбыточное желание?

Я посмотрела на часы. Попила чаю.

Еще раз посмотрела на часы. Почитала книгу.

Глянула на электронное табло. Опять попила чаю.

Снова посмотрела. Включила ноутбук.

Контакт, ютуб, пикабу… И часы в нижнем правом углу экрана.

Результаты чаевничания напомнили организму о себе.

Сходила. Пришла. Глянула на циферблат в массивной оправе. Старинный.

И поняла: время решило надо мной изощренно поиздеваться. Секунды тянулись густой клейкой смолой, неохотно складываясь в минуты. Натягивая нервы до предела.

Десять. Половина одиннадцатого. Я полезла в ленту новостей. Покопалась в фотках с сегодняшнего концерта, которые Сашка уже успела у себя выложить. Сейчас она была офлайн. Не выдержав, набрала ее номер.

«Абонент недоступен»

Что?!

Я сглотнула холодный ком в горле.

В голову полезли вредные мысли. Из тех, от которых прибавляется морщин и седины. Успокоила себя тем, что, возможно, сестра немного задержалась. Или все же решила рвануть на банкет…У-у-у…

Мрачные страшилки «а вдруг» старалась загнать подальше, просто методично набирала номер Сашки, и все чаще ловила себя на желании позвонить Максу и выяснить у него: куда делась малая?

В одиннадцать это желание переросло в намерение, и я уже готовилась нажать на зеленую трубку, как мой самсунг сам проявил инициативу.