Неприятно все же становится. Думала, на эмоции вызвать папаша меня уже не сможет, но ему все же это удается. В очередной раз хочет заставить меня почувствовать себя никем.

- Не волнуйся. Я слишком себя ценю и уважаю, - отвечаю ровным тоном, - и еще меньше хочу, чтобы хотя бы кто-то узнал, что меня связывают узы родства с таким ничтожеством, как ты.

В зеленых глазах появляется гнев, но Шведову, или какая там у него сейчас фамилия? Довлатову… приходится сдерживать его, потому что в данный момент он зависит от меня.

Представляю, сколько шумихи поднялось бы, узнай общественность о том, что честный бизнесмен, так часто принимающий участие в благотворительности, бросил родную дочь на пороге детского дома и ни разу за всю жизнь не поинтересовался, а жива ли вообще она. Я могла бы устроить ему ядерный взрыв своим рассказом и полностью испортить жизнь. Заставить жалеть о каждом дне, проведенном мной в голоде и под градусом. За каждую минуту в вонючих квартирах и опыт с запретными веществами. Могла бы рассказать всем и каждому, как одно время ютилась в подвалах, когда мы с Викой украли из ювелирного магазина кольцо, а потом продали его за копейки, чтобы купить себе продукты, а он в это время с большой вероятностью намазывал черную икру на кусок изысканного французского хлеба. Могла бы, но не стану. Как я уже сказала, я слишком себя ценю, чтобы опускаться до подобного.

- Ну что ж. Это хорошо, что ты все правильно понимаешь. Ведь тогда и тебе прохода не дадут. А деньги я все же перечислю. Думаю, найдешь куда их потратить, - с какой-то гадливостью ещё раз демонстративно обводит глазами стены и мебель, намекая на ремонт, хотя здесь его недавно делали. - Я так понимаю, Кешнов больше не содержит тебя, так что лишними не будут.

Ставит жирную точку, явно наслаждаясь этим фактом. Ногти до боли впиваются в ладони от произнесенных оскорбительных слов.

- Всё сказал? Выход там!

Цежу сквозь зубы, кивая головой в сторону двери. И носит же таких земля!

- Всё. Научись быть приветливее, Марина, и вежливее, - поравнявшись со мной, советует умник.

- У меня не было отца, и учить меня было некому. А теперь уже поздно. Выросло, что выросло, - язвлю, наблюдая за тем, как он проходит мимо, даже стараясь не прикасаться ко мне своим пиджаком. Вероятно, боится испачкаться грязью.

- Оно и видно!

Доносится перед тем, как дверь хлопает. Подонок.

Глава 45

Марина

- Как ты, Рин? - Лана благодарно кивает подошедшему официанту и притягивает к себе заказанный мохито. Я проделываю то же самое с ромколой. - Матвей не заявлялся?

Сегодня Кешнова младшая вытащила меня на прогулку. Подумав, что могу перенести зубрежку химии на завтра, я решила выбраться все же хотя бы ненадолго. Смены в клубе теперь только через три дня, есть возможность немного проветриться.

- Приезжал несколько дней назад, - отвечаю, делая глоток напитка.

- Да? И что вы?

- Ничего. Все по-прежнему.

- Что по-прежнему? – допытывается единорожка и, будучи уверенной, что я ничего не отвечу, продолжает: - Рин, я не верю, что Матвей вот так возьмет и оставит тебя в покое, вот правда. Не знаю, что у вас случилось, потому что кто-то упрямо молчит, - многозначительно с напускной обидой цедит девчонка, - но не верю, что это окончательно. Ну скажи, что это так!

Вздыхаю понимая, что мне самой хочется, чтобы это была правда. Уйти – я ушла, вот только ни черта не отпустила.

- Лан, я не знаю. Я только знаю, что продолжаться так, как было, уже не может.

- Бои, да? – правильно расценивает Лана. Она в курсе, как я их ненавидела.

- Как составляющая, да. Бои, тусовки, все эти его «знакомые», от которых проблем больше, чем помощи, - все же поясняю ей хотя бы что-то, - я не разлюбила его, ты права, но и продолжать быть на втором месте после всего перечисленного тоже не могу.

Лана тяжело вздыхает.

- Понимаю. Когда-то, когда я была маленькая, у нас дома часто тусовались дружки отца. Они закрывались в его кабинете и «решали там свои дела». Потом шли в бильярдную или сауну. Нужно ли говорить, что все эти действия сопровождались девушками? – в глазах моей ранимой девочки появляется тоска. - Матвей ожесточился именно тогда. Меня, правда, скоро отправили в частную школу, а ему, наверное, пришлось еще долго наблюдать эти картины. А когда я приехала однажды на летние каникулы, он прямо при мне спустил одну из девиц отца с лестницы. Я рассказывала тебе, да?

- Вроде бы, да, - припоминаю, как Лана, когда еще боялась своего брата, рассказывала мне эту историю с ужасом в глазах. Я тогда подумала, что он псих какой-то.

Девчонка качает головой.

- И ведь он сейчас делает то же самое, что и отец. Того тоже никогда не было дома, а если и был, то вот так, как я тебе описала. - Лана замолкает, отпивая глоток мохито, а потом выпаливает: - Дурак! Правильно ты сделала, Рин! Я знаю, что он тебя любит. Отец мать не любил, ему было все равно на нее и на нас. А Матвей тебя любит. И он сделает все, чтобы вернуть тебя, я точно знаю.

В глубине души мне эгоистично хочется, чтобы так и было.

- Мне все не нужно, - говорю тихо, - мне нужен он.

В глазах Ланы отражается миллион эмоций, и она не сдержавшись тянет ко мне руку, чтобы схватить мои пальцы. Кажется, я впервые за все время нашего знакомства говорю ей такие откровенные вещи.

- Знаю, - улыбается мне подбадривающе, - вы же два дурака, которые быстрее убьют друг друга, чем расстанутся навсегда.

Хмыкаю и делаю еще один глоток ромколы.

Благодаря Лане сегодняшний вечер оказался впервые за полторы недели относительно хорошим. Мы прогулялись по городу, девчонка даже затащила меня в кино, а потом уговорила переночевать у них.

- Матвей у нас не появлялся с той самой ночи, как искал тебя, - настояла она, усаживаясь в такси, - так что поехали. Ты когда в последний раз у меня ночевала?

Я уже и сама не помнила. Мы редко приезжали к ним домой, так как отца видеть Матвей не хотел.

- Ладно, уговорила. Тебе завтра к первой паре?

- Да. Подкину тебя, не переживай.

- Только домой давай заедем за тетрадями.

Правда, ожидаемого тихого вечера не получается. Дома, как оказалось по приезду, средний брат семейства Кешновых устроил посиделки с друзьями. Компания небольшая, человек десять от силы, но шума от них как от целой толпы.

- Ооо, какие люди, Маришка, - Кирилл, заметив, как мы входим в дом, встает с кресла и на правах теперь уже почти хозяина дома идет к нам с распростертыми объятиями.

- Привет, Кир, - целую его в щеку, замечая, что парень неплохо возмужал. Раньше он был худым и немного забитым. Да они оба с Ланой были как два цыпленка, пока Матвей их третировал своей гиперопекой, в которой сам не признавался. Теперь же передо мной подкаченный, привлекательный юноша с сияющей улыбкой и задорными глазами. - Смотрю, домашку делаете всей компанией?

Киваю в сторону развалившихся на диванах парней и девчонок.

- Уже сделали, - улыбается мне голливудской улыбкой, - теперь отдыхаем вот. Присоединяйтесь.

- Пойдем, - подхватив меня под локоть, тащит в гостиную Лана и склонившись шепотом добавляет: - Как думаешь, кто из них мне нравится?

Окинув взглядом шестерых парней, примерно прикидываю, кто бы мог прийтись по душе единорожке, и, поймав в фокус одного, буквально вцепившегося в девчонку глазами, догадываюсь, что скорее всего он.

- Брюнет в футболке с изображением быка? – шепчу в ответ.

- Как ты догадалась? – возмущается Кешнова. - Первый раз же всех видишь.

- Ну не всех. Привет, - здороваюсь с теми, с кем пересекалась здесь на летних вечеринках.

- Привет, Марина. - кивают двое парней, имен которых я не помню, и две девчонки, злорадно оценивающие меня взглядом. - Как дела?

- Все отлично. А вы здесь что-то отмечаете или друзьям и повод не нужен?

- Вот все ты знаешь, - расплывается в дружелюбной улыбке один из знакомых, - зачем повод, когда нам просто весело?

Усмехаюсь. Ну понятно все.

Посидев немного с ребятами, чьи разговоры то и дело крутятся вокруг каких-то их общих тем, совсем мне неинтересных, киваю Лане, мол скоро вернусь и решаю сходить на задний двор.

Бассейн еще накрыт, погода не скоро станет подходящей для того, чтобы поваляться на лежаках, поэтому я просто усаживаюсь на один из них и, потягивая виски с колой, осматриваю двор с идеальным зеленым газоном.

Помню, когда приехала сюда впервые, подумала, что это противозаконно жить в таких хоромах. Их садовник отлично старается для того, чтобы двор выглядел великолепно, а Валентина, кухарка, привносит уют. Но сейчас, разглядывая только начинающие зеленеть кусты, признаюсь себе, что соскучилась даже по этому месту.

Пока мы с Матвеем были вместе и подолгу не приезжали сюда, казалось, что ничего страшного в этом нет. Ведь приехать можем в любое время. А сейчас, потеряв эту возможность, осознаю, что именно здесь, в этом доме, каждая незначительная деталь напоминает мне о том, как у нас с Матвеем все начиналось. Как мы сидели здесь около бассейна и первый раз поцеловались. Как боролись в спортивном зале, а потом в его комнате ночью принимали вместе душ. Все стало таким родным и ощущается в разы сильнее именно когда понимаешь, что такие важные мелочи остались в прошлом.

Замечаю, что стемнело, только когда начинаю мерзнуть. Встаю, чтобы вернуться в дом, но возле входа с террасы слышу женские голоса, доносящиеся с кухни:

- Так они же расстались.

- Серьезно? Тогда что она здесь делает?

- Лана с ней дружит.

- Понятно. Ну... расстались и хорошо. Я вообще балдею от ее братца. В субботу иду на бой с ребятами, нас обещали провести по-тихому. Как раз Кэш будет драться. Хочешь с нами?

- Еще спрашиваешь, конечно!

- Тогда я потом скажу во сколько и где. Хоть посмотрим на него. Кстати, потом на вечеринку Стас тоже обещал провести. Говорят, там такие крутые пати организуют после боев.