Кэрол Финч - Дикий мед

Неожиданный удар совершенно ошеломил Вэнса, и он выпустил Мориа из рук. Не желая искушать судьбу, Мориа еще пару раз изо всех сил ударила противника, чтобы уж наверняка привести его в бессознательное состояние.

Вэнс со сдавленным стоном повалился на сено, Мориа немедленно опустилась рядом с ним на колени, чтобы вытащить из карманов нападавшего его деньги. Она не могла и подумать в эту минуту, что забирает у своего отчима то, что по праву принадлежит ей.

Мориа на ощупь двинулась вдоль ограды. Найдя стойло, она вывела лошадь из кузницы.

Это неожиданное нападение не столько испугало девушку, сколько удивило. Немного поразмыслив, она пришла к заключению, что на нее покушался кто-то из тех ее партнеров по танцам, чьи грязные предложения она отвергла. Похоже, оставаться дальше в Тусоне было небезопасно. Она дала отпор многим причинам, а двери единственного пристанища, где Мориа могла найти себе убежище, – дома Грэнджеров – закрыты для нее навсегда. Джессика рано или поздно заставила бы ее покинуть ранчо, Оставалось, правда, еще одно место, куда она могла отправиться, чтобы забыть все свои горести, – горы.

Стараясь согнать навернувшиеся на глаза слезы, Мориа забралась на лошадь и, определив по солнцу, где находится восток, направилась в этом направлении. Бывали в ее жизни вещи и похуже, напомнила она себе, К тому же в последние дни она уже начала смутно различать крупные предметы, и это давало надежду, что зрение может к ней постепенно вернуться. Пока же стоило хорошенько обдумать, как она будет жить в горах – ведь оставаться там ей придется очень долго! В ближайшем будущем Мориа вообще не собиралась спускаться с гор. Появление в Тусоне могло принести ей ничего, кроме смерти, В горах можно затеряться – требуется только немного удачи, чтобы на нее не напал какой-нибудь дикий зверь или же ее не обнаружил кто-либо из апачей, подобных Макадо.

Только сейчас Мориа поняла, как сильно она зависела от Девлина. Когда он был рядом, жизнь не казалась ей столь тревожной и безрадостной. Она вполне была способна сохранять присутствие духа, зная, что Девлин всегда может прийти на выручку, он обязательно подхватит, ее, если она споткнется или оступится.

«Ладно, мисс Лэверти, – сказала себе Мориа, – теперь мы поглядим, на что способны вы сами. Когда Девлин был с вами рядом, вы очень много говорили о том, что хотите жить без него. И вот теперь вы одни. Может быть, навсегда».

Прошедшие два месяца были своего рода последней главой в повести о ее жизни среди людей. Теперь начинается новая книга – о полуслепой девушке, постоянно вспоминающей человека, встреченного ею когда-то в горах. Полюбить его оказалось очень легко, а вот забыть... Но все равно она заставит себя это сделать!

На подгибающихся ногах Вэнс кое-как добрался до роскошного дома, который они с Руби приобрели у бывшего владельца магазина одежды. С той минуты как он пришел в себя, в его глазах все двоилось. Вэнс с ужасом ждал реакции Руби на его сообщение – он и во второй раз не смог убрать с их пути Мориа.

Скрип двери заставил Руби резко обернуться. В эту минуту она как раз собиралась покинуть дом и отправиться в магазин. Неожиданный звук лишил Руби не менее десяти лет жизни. Должно быть, в ее доме в сопровождении шерифа появилась Мориа полная жажды мщения...

Руби схватила со стола бронзовую статуэтку и поспешила встать рядом с дверью. В то самое мгновение, как дверь распахнулась, она со всего размаху ударила входящего. Но – Боже! – это оказалась вовсе не Мориа, это был Вэнс!

Издав сдавленный стон, несчастный согнулся в три погибели, потом рухнул на колени. Не веря глазам, Руби молча смотрела на мужа.

– Что ты здесь делаешь? – наконец завопила она. – Ты должен находиться в кузнице!

Голова Вэнса болела так сильно, что до него даже не дошел смысл произнесенных Руби слов.

Выругавшись, Руби вышла и скоро вернулась с тазом, полным воды, которую она и выплеснула на голову мужа. За все это время с ее губ не слетело ни одного слова сочувствия.

– За что? – промямлил Вэнс, когда наконец обрел способность говорить.

– Я думала, это Мориа пришла по мою душу, – призналась Руби. – Тебе следовало крикнуть мне, что это ты.

– Она не в состоянии тебя найти, – вздохнул Вэнс, пытаясь выбрать такое положение головы, при котором он был способен хоть что-то соображать. Его череп буквально раскалывался от боли. – Она слепа, как летучая мышь.

– Что? – изумленно переспросила Руби.

Вэнс кивнул:

– Этим утром я нашел ее спящей на сеновале в своей кузнице. Мне удалось сбросить ее с лестницы.

Руби вздохнула, чувствуя невероятное облегчение.

– Благодарение Богу. Наконец-то ей наступил конец.

– Не наступил, – мрачно сообщил Вэнс. – После того как она упала, она схватила вилы и попыталась меня ими проткнуть.

Лицо Руби побагровело.

– Эта девка – самый искусный драчун из всех, с кем я только имел дело. Не успел я вытрясти ей душу, как она выхватила мой пистолет и ударила им меня по голове. Черт возьми, не могу понять, как она нашла его.

– Придурок! – яростно выкрикнула Руби. Она была готова разрыдаться от отчаяния. – Ты вообще на что-нибудь способен? Как ты мог позволить этой тощей девке одолеть себя?

Вэнс с трудом всмотрелся в стоявшие в его глазах две свирепые Руби.

– Если ты умная, попытайся поймать ее сама, Когда я очнулся, она скакала куда-то на лошади. Давай, беги вслед за ней, может, еще успеешь!

Бормоча ругательства в адрес своего непутевого мужа, Руби подхватила Вэнса под мышки, чтобы помочь ему подняться на ноги. Видимо, они так и обречены жить в постоянном страхе, ожидая появления Мориа. Прежде Руби была живой, как кузнечик; сейчас же она напоминала загнанного зайца, не ведающего, с какой стороны ждать нападения. Теперь ей придется постоянно быть настороже, бояться даже собственной тени. Пока они не избавятся от этой мерзавки, ее жизнь и жизнь Вэнса будут находиться под угрозой.

Все же дела были не совсем плохи – Вэнс оказался достаточно умен, чтобы не произнести вслух ни слова, а значит, Мориа все еще ничего не подозревает об их присутствии в городе. И потому еще есть время, чтобы изобрести способ, который избавит их от этой обузы.

Стоя рядом со стеной пожарной каланчи города Тусона, Бэррет разочарованно вздохнул. На протяжении двух дней он непрерывно носился по окрестностям города, но так и не смог ничего разузнать о Мориа.

Бэррету казалось странным, что человек на лошади может исчезнуть совершенно без следа. Однако ни служащие отелей, ни местные жители и слыхом не слыхивали о слепой всаднице.

Поняв, что все его усилия не приведут ни к какому результату, Бэррег повесил нос. Ему не хотелось думать о том, что может произойти с Мориа. Если она встретит опасность, то будет не способна даже заметить надвигающуюся угрозу. От одной этой мысли у Бэррета становилось скверно на душе. Не лучше было настроение и у Джессики, которая теперь считала себя чуть ли не убийцей. Свой гнев она не задумываясь выплескивала на мужчин, которым доводилось попасться ей под руку. Когда в дом Грэнджеров попытался зайти один из ее благоговейных обожателей, Джессика осыпала его такими оскорблениями, что бедняга пулей вылетел из дверей, словно за ним гнались бешеные собаки.

Бэррету оставалось лишь пожалеть этих несчастных. Юная красавица превратилась в свирепую фурию, и виноваты были в этом Девлин и он сам. Столь деликатную материю, как отношения мужчины и женщины, они объяснили сестре так «умело», что теперь Джессика отнесла весь мужской род к одной из разновидностей чертей. Молодой человек утешал себя мыслью, что, если бы они продолжали поддерживать в ней романтические представления, Джессику ждали бы еще большие неприятности.

Тяжело вздохнув, Бэррет повернул лошадь к торговому пункту. С того дня как Девлин вынужден был скрыться в горах, все обязанности по ранчо и торговому пункту легли на младшего брата. В эту минуту Бэррету меньше всего хотелось заниматься делами. Он мечтал поскорее избавиться от обрушившихся на него забот и неприятностей и, уткнувшись во что-то мягкое, женское, забыть обо всем хотя бы на несколько часов. Но об этом нечего было и думать – узнай про такое Джессика, и он потеряет последние остатки ее доверия. За два дня она и так успела назвать его развратником не менее четырех раз.

Конечно, у Девлина сейчас были свои проблемы, но они не шли ни в какое сравнение с тем, с чем приходилось иметь дело Бэррету! По крайней мере это не Девлину предстояло смотреть в глаза своему старшему брату, объясняя, что поиски Мориа окончились полным крахом.

– Ты здесь телом, но не душой, Белый Призрак, – заметил Чанос, видя, что его кровный брат смотрит куда-то вдаль.

Когда Белый Призрак вернулся в страну апачей с ее скалистыми вершинами и колючими кустарниками, он с изумлением обнаружил, как много осталось здесь эго, что напоминает ему о Мориа.

Пока они с Чаносом поднимались по извилистой дорожке к лесу Дьявола, где должна была состояться встреча вождей, индейцу пришлось по нескольку раз повторять свои вопросы, чтобы Белый Призрак наконец услышал их и ответил ему.

Настроение Девлина становилось мрачнее с каждым днем. Он прибыл сюда, чтобы выполнить обещание, данное Чаносу и вождям племен апачей Херонимо и Кочису; однако его мысли были заняты Мориа. Девлин очень надеялся, что Бэррету удастся вернуть ее. Черт бы побрал упрямую красавицу! Мориа исчезла, даже не попрощавшись, и это очень уязвляло Девлина.

Она отправилась в путь, взяв с собой лишь лошадь из конюшни, – без денег, без пищи, без ничего. Каким образом она намеревалась жить в горах? Похоже, слова Джессики задели ее столь больно, что ей было безразлично, останется ли она в живых вообще, если покинет его негостеприимный дом.

– Эй, Белый Призрак, – толкнул его в бок Чанос.