Мила Крейдун - Диктатор

- Прошу.

Зачем она села?

Медведев-младший опустил дверь. Обошёл машину и сел за руль.

Какое-то время они ехали молча, нагнетая и без того тяжёлую атмосферу в тесном пространстве шикарного салона.

- С чего хотела бы начать? – выдавил он из себя.

- С парка, - уверенно ответила она.

- Серьёзно? – удивлённо покосился на неё Кирилл. – В столице столько удивительного, а ты хочешь в один из многочисленных парков, которые мало чем отличаются друг от друга?

- Да, - ни капли не усомнилась она в своём выборе. – Я целыми днями сижу в помещении. Погода сегодня волшебная. Позавтракаем на свежем воздухе, погуляем по аллейкам, съедим по мороженому, возможно, посидим под сенью какого-нибудь огромного старого дерева, в кроне которого будет неистово шуметь ветер, как кое у кого сейчас на душе. Природа умиротворяет. По-моему, нам обоим это сейчас нужно, нет?

Кирилл раздражённо отвернулся, не проронив ни звука, но через час утомительного движения по мегаполису Lamborghini всё же припарковалось у зелёной зоны.

Милена с Кириллом практически не разговаривали, кроме обобщающих фраз о кафе, о меню, о маршруте, о дереве, под которым всё же разместились, глядя на Москву-реку, каждый думая о своём.

Как ни странно, молчание не напрягало, совершенно не мешая приятно проводить время.

Телефон Мили зазвонил.

Она поспешно достала его из сумочки и, увидев,  кто звонит, поднялась и под пристальным взглядом Кирилла отошла от него.

- Да, - приняла она вызов.

- Привет, - почувствовала она улыбку говорившего.

- Привет, - не смогла не ответить она тем же.

- Ну, как дела? Он тебя ещё не съел?

- Ты меня недооцениваешь, - улыбаясь, ответила Мили.

- О чём говорите?

- Ни о чём. Нам обоим есть над чем подумать, - ответила Золотарёва. – Мы в парке. Сидим на лужайке, смотрим на воду. Слушаем ветер и птиц.

Влад рассмеялся.

- Не похоже на Кирилла.

- Ты не против? – уточнила на всякий случай Милена. Этот вопрос не давал ей покоя всё это время.

- Нет, - посерьёзнев, ответил президент. – Но я попрошу тебя не расхаживать голышом даже по квартире. Если тебя это не затруднит, - выдавил он из себя. Чувствовалось, что диктатор не часто пользуется подобными словами. – Пока Кирилл не угомонится, - добавил для убедительности. - Я распорядился, чтобы установили камеры в переулке с пожарной лестницей, дал особые указания охране дома, но ты держи окно закрытым, пожалуйста. Ведь это мог быть и не Кирилл.

- Хорошо, - улыбнулась Мили.

Ей была приятна его тревога и забота.

«Господин президент», - услышала она чей-то осторожный оклик.

- Тебе пора, - поняла она.

- Да. Я постараюсь позвонить завтра.

*

- Отец? – коротко спросил Кирилл, когда она вернулась под сень дерева.

- Да.

- Эпиляцией всё же не пренебрегай, - холодно бросил он.

- Как скажешь, - в тон ему отозвалась она, сев рядом.

Они продолжили вместе молчать.

Это было самое странное «свидание» в её жизни.

Так же молча он вернул её домой, после того, как они пообедали в том же парке, но в другом ресторане.

Они даже расстались, не проронив друг другу ни слова.

Она просто вышла из авто и зашла в подъезд под тяжёлым стальным взглядом сына диктатора.

 Милена смотрела новости, за которыми теперь пыталась следить, когда в квартире раздалась искусственная птичья трель квартирного звонка.

Ранее ей не доводилось его слышать.

Она осторожно подошла к двери и заглянула в глазок.

Кирилл. Кто же ещё, конечно! Двенадцатый час ночи всё-таки, пора!

Милена открыла замки и недовольно распахнула дверь.

- Спасибо, что на этот раз через дверь, - не удержалась она от сарказма.

- Скажи, ты правда такая дура, что не понимаешь в чём на самом деле проблема? – проигнорировал он её слова, опираясь о косяк с полупустой бутылкой дорогого виски в руке.

Медведев опять был пьян.

Чуть в стороне за спиной сына президента стояли виноватые агенты службы безопасности.

- Милена Сергеевна, нам позвонить Владиславу Анатольевичу?

Похоже, они, действительно, не имели права прикасаться к младшему без острой нужды. А их слова явно не возымели на него действия.

- Нет, не стоит его беспокоить, - ответила она. – Я вскоре уже скорее начну беспокоиться, если он не вломится однажды ночью в мою квартиру, чем наоборот.

- Это не твоя квартира, - зло напомнил Кирилл и ввалился в государственную собственность без приглашения.

- Да уж, наверное, скорее твоя, если учесть, что твой отец практически владеет страной, - в тон ему ответила Милена, проводив раздражённым взглядом неустойчиво передвигающуюся крепкую широкоплечую мужскую фигуру. Ещё раз поймав себя на мысли о том, как сильно они похожи с Владом.

Она повернулась к безопасникам, когда он привычно усадил свою драгоценную задницу на не её диван.

- Спасибо, - произнесла она, попытавшись улыбнуться. – Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, Милена Сергеевна, - ответил один из них. – Если что - звоните.

- Спасибо, - вежливо отозвалась она и закрыла дверь, повернувшись к незваному гостю уже с совсем иным выражением лица.

- Уже нравится, как перед тобой начинают стелиться? – зло спросил он, совершенно обезоружив.

- О чём ты? – не поняла Милена.

- Салли это нравилось, - продолжил он, вновь проигнорировав её слова. – Я видел. В глубине души даже понимал… но был рад, рад! – повторил он, зло посмотрев на любовницу отца, - что могу ещё чем-то её порадовать.

- Я ещё не заметила, чтобы кто-то передо мною стелился, - честно ответила Золотарёва, - но думаю, что мне тоже бы это льстило, или как-то тешило тёмные уголки души.

- Ты защищаешь её? – изумился Кирилл.

- Нет, - пожала плечами Мили, присаживаясь в кресло напротив. – Скорее отвечаю на твой вопрос. Власть пьянит. Всех. Кроме совсем юных, возможно. Которые ещё слишком чисты, чтобы её замечать. Или понять. Почувствовать. Я уже не отношусь ни к первым, ни ко вторым.

- Дала бы ему, если бы он не владел… всеми нами?

Милена задумалась.

- Не знаю, - честно ответила она, понимая что имел в виду Кирилл. – Иную ситуацию сложно представить. Если бы он не владел всеми нами, он был бы совсем иным человеком. Властность, напор, нетерпимость, жёсткость, непревзойдённый ум, животная сексуальность у него в крови. Это и есть он. Иной судьбы у него и не может быть. У кого-то другого, но не у него.

Кирилл отвернулся, согласно кивнув. Понимая. Разделяя.

- Наверное, он знал, что если сам трахнет Салли, то я точно её не прощу, - вдруг произнёс сын, глядя на бутылку. – У нас всегда были сложные отношения. Она знала, как я к нему отношусь. Знала. И всё равно дала. В подвенечном платье. Когда я, как идиот, ждал её у алтаря...

Милена изумлённо приподняла брови, отвернувшись. Подобная картина не укладывалась у неё в голове.

- Пора отпустить всю эту ситуацию, - тем не менее, произнесла она. – В ней никто не виноват.

- Правда? – усмехнувшись, посмотрел он на неё.

- Хорошо, виноваты, - раздражённо отозвалась Мили. – Салли виновата в том, что родилась такой лживой шкурой, или её сделали таковой, не важно; Влад виноват в том, что не нашёл иного способа показать тебе это; ты виноват в том, что был влюблённым слепым идиотом и сам не смог всего этого рассмотреть, чтобы изначально не допустить. Так доволен? Раз уж тебе обязательно нужно кого-то обвинять, то виноваты по сути все. В равных долях.

Кирилл молчал, вертя в руках бутылку.

- Стаканы, я так понимаю, ты не принесёшь, – произнёс он.

- Это же не моя квартира, - откинулась Мили на спинку кресла, упрямо сложив руки на груди.

Медведев поднялся и сам прошёл к бару, достал два стакана для виски, лёд из холодильника и вернулся обратно, громко брякнув всё это на декоративный стеклянный столик у дивана.

Разлил виски  и один стакан подвинул ближе к Милене. Настойчиво глядя в раздражённые голубые глаза любовницы отца.

Они какое-то время поиграли в гляделки, словно ведя молчаливый диалог, где он настаивал выпить с ним, а она упрямо отказывалась.

Кирилл потянулся к форме со льдом, выбил пять кубиков и бросил их ей в стакан.

- Давай, ёжик, - произнёс он. – Ты же знаешь, что мне это сейчас нужно.

Милена перевела взгляд на ёмкость с янтарной жидкостью. Медленно оторвалась от спинки кресла и взяла стакан в руку.

Мужчина ударил по нему своим и тут же опрокинул в себя его содержимое.

- Похоже, я начинаю понимать, что он в тебе нашёл, - произнёс Кирилл, кривясь от выпитого залпом крепкого напитка и наливая себе очередную порцию.

*

Медведев-младший оказался крепче, чем предполагала Милена. Они допили принесённую им бутылку, а затем и ту, что стояла в баре. Оба уже едва ворочали языком и, тем не менее, каким-то удивительным образом продолжали понимать друг друга.

Кирилл много говорил о Салли - ему это было нужно. Мили была уверена в том, что до этого, все те два года, с момента их разрыва, он запрещал себе о ней даже думать. Не важно, что это не помогало. Теперь он говорил. Этим он словно прощался с ней. Отпускал. Как она и советовала.

Милена не заметила, как постепенно его монолог о Салли перетёк в её монолог о Владе. И он так же молча слушал, временами кивая, местами вставляя словцо, или фукая, давая понять, где стоит притормозить.

Золотарёва совершенно потеряла счёт времени и весьма размыто помнила, как добралась до постели и завалилась спать одетой поверх одеяла, не в силах стянуть с себя хоть что-то.