Мила Крейдун - Диктатор

- Ну иди сюда, урод, - достал муж из кармана нож и выпустил лезвие. – Я надеялся на нашу встречу.

- Это зря, конечно, - ничуть не испугался явно забавляющийся насильник, смело двинувшись навстречу смерти.

Захар поддался вперёд, сделав выпад.

Инга не успела заметить, что произошло, удивлённо глядя на мужа, распластавшееся на тротуаре без сознания.

- Ну, а теперь ты, - заговорил ублюдок, перешагнув через тело Игнатьева.

- На этот раз хоть помылся? – зло прошипела она, понимая, что иного выхода нет. Она не побежит, бросив здесь Захара. К тому же, если он приступит к своему грязному делу в переулке, как и в прошлый раз, то была хоть и слабая, но всё-таки надежда, что Захар очнётся и тогда козлу, занятому ею, уж точно несдобровать.

- Дерзкая, - вымолвил сухожильный и ударил её, отчего Инга упала на землю.

Ублюдок явно бил не ладошкой. У Игнатьевой зазвенело в ушах. В глазах поплыло.

- И крепкая, - добавил насильник. – Мне это нравится.

От следующего удара она всё же потеряла сознание.

*

Первое, что осознала Инга, когда очнулась – это холод. Тело конвульсивно передёрнуло в попытке согреться. Она открыла единственный глаз, который не заплыл, и обнаружила себя обнажённой на матрасе на полу, в полутёмном бетонном помещении, очень похожем на подвал. Руки её были связаны и привязаны верёвкой к кольцу в стене, на шее она почувствовала ошейник и, ощупав его, заметила поводок, конец которого лежал тут же, около неё.

Инга села. Что-то в одном из тёмных углов скрипнуло, не на шутку напугав. Она сосредоточила на нём внимание. Из темноты медленно выходил обнажённый насильник в маске и со стоячим членом, на котором блестела смазка.

- На колени, - приказал он. – Раком встала.

Инга быстро оценила ситуацию. Уже было не до шуток, дерзости или оскорблённого эго. Хотелось жить.

- Я всё  поняла, - заговорила она поспешно. – Я заберу заявление.

- Обязательно заберёшь, - усмехнулся урод. – Когда я с тобой закончу.

- Не надо, - попросила она. – Я и так заберу.

- Раком встала, я сказал, - появились в его голосе угрожающие нотки.

Инга медленно подчинилась, давая себе время, пытаясь взглянуть на ситуацию иначе, забыть о своей неприязни, убедить себя, что она сможет и удовольствие получить, если перенастроится и отринет всё ненужное, дофантазирует необходимое.

Зря она так думала. Удовольствие ей доставлять никто не собирался. А вот боль… Очень много боли – это да.

Он вошёл в анальное отверстие слишком быстро, одним движением, по самое основание, словно насадил на кол, как в средневековой пытке.

Инга заорала, попытавшись высвободится. Насильник схватил поводок и натянул его, вынуждая её выпрямиться, встать, как ему удобно, не дёргаться, едва не задушив. Она молилась, чтобы он кончил. И он кончил ещё не раз. С анала он сразу сунул свой член ей в рот. Не ощутить во рту вкус спермы вперемешку с фикалиями и кровью было невозможно. Ей снова было нечем блевать…

Говорят, что перед смертью у человека перед глазами проносится целая жизнь. У Инги она мелькала перед внутренним взором снова и снова. Бесконечное множество раз. Меняя её взгляды на жизнь. Заставляя иначе на неё посмотреть. Вообще на всё. И на всех.

Мы не ценим того, что имеем, пока нам не с чем сравнить…

*

Милена вздрогнула, когда поздним вечером зазвонил дверной звонок, а затем кто-то затарабанил в дверь.

- Открывай! – заорал по ту сторону явно разъярённый Игнатьев.

Милена со Стасом переглянулись. Он поднялся и осторожно подошёл к двери. Бесшумно открыл первую и взглянув в глазок второй.

- Он не уйдёт? – тихо, почти одними губами, спросил Моисеев у Мили.

Она пожала плечами.

- Но хотелось бы узнать, что случилось, - сказала она.

- Ясно, - ответил телохранитель и, открыв замки, приоткрыл дверь. - Что надо? – сурово спросил он у незваного гостя.

- Родственник, значит? – усмехнулся Захар. – А всё целку из себя строила.

- Ты сам спустишься или тебе помочь? – ответил ему на это Стас.

- Мне надо с ней поговорить.

- А ей не надо, - в тон ему ответил Моисеев. – Проваливай.

- Ты знала, что он её похитил? – заорал Захар через дверь, не зная, где в квартире находится Золотарёва. – Её нет уже два дня! Ты человек вообще?! Она же была твоей подругой!

- Ингу похитили? – удивлённо выглянула Мили в приоткрытую дверь.

Игнатьев усмехнулся.

- Отлично играешь, сука.

- Так, пошёл нахер отсюда, ушлёпок, - сказал Стас.

- Подожди, - помешал он ему закрыть дверь.

- Руку убрал, - сказал Моисеев. – Иначе сломаю на хер.

Захар опустил голову, выдыхая. Пытаясь успокоиться, взять себя в руки.

- Я прошу, - выдавил он из себя с явным трудом. – Что ты хочешь взамен? – посмотрел он Милене в глаза. – Чтоб я на коленях перед тобой ползал? Или она?

- Захар, я не имею к этому никакого отношения, - сказала Мили. – Я не знала.

- Пусть так, - произнёс Игнатьев, не веря, но пытаясь играть по её правилам. – Но твой точно знает. Теперь знаешь и ты. Ты поможешь ей?

- Боюсь, что ей может помочь только она сама, - произнесла Мили, после некоторой паузы.

- Ах, ты… - кинулся на неё Игнатьев, встретив на своём пути телохранителя, который скрутил его и выволок в подъезд.

- Отпусти меня, гнида! – бесновался Захар, пытаясь вырваться.

Стас сделал захват более болезненным, нажав на кнопку лифта. Игнатьев застонал. Дверцы раскрылись. Телохранитель толкнул туда «гостя».

- Повторяю последний раз. Проваливай, - произнёс он с угрозой.

Захар явно боролся с собой. Своей яростью и унижением. Трезво оценивая свои шансы. Они не спускали друг с друга глаз, пока створки лифта не сомкнулись и лифт не поехал вниз.

Милена отправилась за телефоном.

- Да, - мгновенно ответил на звонок Астахов.

- Макс, где Инга? – устало выдохнула Милена.

Тот молчал.

- Прошло уже два дня, - обвиняющее произнесла она. – Она хоть жива?

- Конечно, - ответил он.

- Два дня, Макс, - твёрже повторила Мили. – Тебе кажется это нормальным?

- Главное результат, - размыто ответил он.

- Я не верю, что она до сих пор отказывается забрать заявление, - произнесла Золотарёва. – Инга может быть и дрянь, но она не сумасшедшая. Позвони ему.

- Мили…

- Позвони ему, Макс, - с нажимом попросила она.

*

Через три часа неизвестный привёз пострадавшую к центральному входу полиции и скрылся.

Женщина с отёкшим от побоев лицом и отрешённым взглядом неуверенной походкой прошла к посту.

- Мне нужно забрать заявление, - потухшим голосом произнесла она, словно заученную фразу.

- Какое заявление? – недоверчиво смотрел на избитую наркоманку дежурный.

– Мне нужно забрать заявление, - произнесла она, будто не слыша полицейского.- Я теперь знаю разницу.

 Когда на следующее утро опять зазвонил дверной звонок, Милена всерьёз задумалась над тем, чтобы его отключить.

На этот раз, заглянув в глазок, Стас сразу распахнул дверь, поспешив обнять командира, друга и верного товарища.

- Рад, что ты на свободе, - сказал он.

- А я уж как рад, - улыбнулся в ответ бывший начальник службы безопасности президента, бросив обеспокоенный взгляд в квартиру.

Макс не знал, как отреагирует на его появление Милена, и не мог не волноваться.

Она стояла на кухне. У плиты. Так по-домашнему, что в сердце что-то защемило.

- С ней всё в порядке, - поспешил он её заверить, имея в виду Игнатьеву.

Милена улыбнулась.

- Я рада, что ты на свободе, - повторила она слова друга.

Ему чертовски хотелось её обнять и вдохнуть удивительный манящий женственный аромат. До этого момента он и не понимал, как ему этого не хватало, и сколь необходим он ему стал.

- Готовите завтрак? – вместо этого нейтрально спросил он, несмотря на то, что кости аж выламывало от желания прикоснутся к ней.

- Да, - ответила она. – Гречка с курятиной. Будешь?

- Нет, - ответил Макс. – Я в душ и, может, сходим позавтракать в ресторан? На летнюю террасу. С некоторых пор мне не очень нравятся замкнутые пространства.

- Я только «за», - отозвался Стас позади него.

- Я тоже, - произнесла Мили.

- Вот и хорошо, - заключил Астахов и, стянув через голову футболку, зашёл в ванную.

Милена поспешила отвернуться.

«Чёрт, это так и не прошло», - с досадой подумала она.

*

В Камянске был лишь один ресторан, соответствовавший требованиям элитного телохранителя, который мог позволить себе не каждый.

Наслаждаясь утренней прохладой, они расположились на летней террасе. Через каких-то пару часов жара уже станет невыносима.

- Золотарёва? – услышала Милена позади удивлённый голос мэра, который не затруднился подойти к их столику ближе. – Макс, - в знак приветствия произнёс он. – Вас выпустили под залог? И вы всё ещё вместе, несмотря на характер выдвинутых против вас обвинений? Удивительно.

- Обвинения были сняты, - сухо ответил Астахов, во взгляде которого не сквозило ни намёка на какое-либо дружелюбие или радость от случайной встречи.

- О, так это чудесно, - словно ничего не замечал глава города. – Мы с женой сегодня организуем барбекю в четыре. Окажите нам честь своим присутствием?

Милена перевела взгляд на Макса. Мэр понял, что ответ зависит от бывшего начальника службы безопасности президента и сосредоточил внимание на нём.

- С удовольствием, - явно выдавил из себя телохранитель, но Рублёва это ничуть не смутило.