Скоро я поняла, что моя уловка не удалась. Ник не пользовался свободой, которую я ему предоставила, а по-прежнему много времени проводил со мной. Брат Дима знал, что мы разыграли расставание, чтобы успокоить мать, и теперь всячески нас покрывал.

А зимой, когда его родители в город почти не приезжали, Ник признался, что ему надоело жить на две квартиры.

В тот момент мы сидели в машине. Я откинулась на спинку и прикрыла глаза. В моей жизни было так много расставаний, что, казалось, это вошло в привычку. Но по привычке не больно, а мне сложно разрывать отношения каждый раз.

– Давай сделаем паузу, – выпалила я.

Ник резко повернулся в мою сторону:

– Что не так?

– Мне надо подумать.

– О чем? – нетерпеливо спросил он.

– Твоя мать права, нам пора расстаться, – после паузы произнесла я.

Ник придвинулся ко мне вплотную, взял меня за руку и попросил:

– Зоя, давай ты не будешь усложнять.

Я посмотрела Нику прямо в глаза:

– Мне нужно время.

Ник тяжело вздохнул.

– Сколько?

– Месяц.

Ник подкачал головой.

– Две недели, – чётко произнес он. – Но я сразу говорю: я хочу быть с тобой.


Я зашла в подъезд и принялась медленно подниматься по лестнице. Зазвонил телефон. Ник? Нет, это была Марина.

Я ответила на звонок.

– Можно я приеду? – раздалось в трубке.

– Конечно. Что-то случилось?

– Я призналась мужу, что не хочу с ним жить.

– Мне тоже есть что тебе рассказать. Приезжай, – проговорила я.

Похоже, сегодня еще одна пара решила выяснить отношения.

Забегая вперед, скажу, что Марина все-таки вышла замуж, а свои колебания списала на волнение перед свадьбой. Но спустя несколько месяцев стало очевидно, что семейная жизнь не задалась.


Ник не писал мне несколько дней. Я пообещала себе научиться жить без него, а чтобы не терзали мрачные мысли, ушла в работу. Я делала отчеты в центре бухгалтерской помощи, написала рассказ и три текста по заказу. Вдобавок помогала сыну по сложным предметам.

С дочерью я общалась мало. Лариса много работала. Она звонила мне, когда требовался совет по хозяйственным вопросам либо возникали мелкие проблемы. Возможно, для кого-то такая ситуация покажется ненормальной, но я была довольна, что дочь может отлично справиться без меня.

В четверг мне написал Ник. В пятницу он сообщил, что заедет ко мне домой. Я попросила его не делать этого, ведь он обещал дать мне две недели на раздумья. В ответ Ник психанул и назвал меня бесчувственной, а спустя час прислал сообщение с извинениями.

Был уже поздний вечер. Прочитав послание, я потерла глаза и растянулась на кровати. Ник горяч и настойчив. Понадобится не одна ссора, чтобы оттолкнуть его от себя. Это нервы, время и переживания. А я устала.

Я прожила свою жизнь, как умела, а последние годы потратила на анализ, исправление ошибок и работу над собой. Теперь я хочу просто жить, смакуя каждый день как вкусную конфету. И отсутствие рядом мужчины никак не отразится на моем настроении.

Я зашла на страницу Никиты в соцсети. Судя по статусу, он был онлайн.

– Привет. Мне нужна твоя помощь, – написала я.

– Чем смогу, помогу, – ответил он.

– Надо сыграть роль моего парня.

– Опять?! Для чего на этот раз?

– По-другому мне не разорвать связь с человеком, – призналась я.

– И в чем его недостаток? – спросил Никита.

– Он намного моложе меня.


В субботу мы с Никитой сходили в кино. Перед началом сеанса я выложила наше совместное селфи в интернет.

Ник написал мне спустя полчаса:

– Кто это с тобой?

Я призналась ему, что начинаю новые отношения.

– Я тебе не верю, – ответил Ник.

– Придется.

– Чем он лучше меня?

– Он мой ровесник, – написала я и, отключив звук, положила телефон в сумку.


После просмотра фильма мы с Никитой поели пиццу в кафе. За все время я не сделала ни одной попытки проверить свой телефон.

– Ты совсем не нервничаешь, – заметил Никита. – Он тебе равнодушен?

– Сейчас речь не о чувствах, а о том, что если конец предрешен, надо уходить вовремя.


Потом Никита отвез меня домой. Я попросила его остановить машину возле моего подъезда. На улице было совсем темно. Я включила свет в салоне, обняла Никиту и поцеловала в щеку.

– Мне понравилось быть твоим парнем, – улыбнулся он.

– Спасибо за вечер, – проговорила я и вышла из машины.

Я сделала несколько шагов и увидела стоящего в полумраке Ника. Он посмотрел на меня с ненавистью и произнес:

– С@ка!

Я стояла, не шелохнувшись, когда он проходил мимо меня, и отчетливо понимала, что это наша последняя встреча. В тот миг мне отчаянно захотелось его удержать, но я напомнила себе, что уходить надо вовремя.

Невесомость


Мое состояние нельзя было назвать апатией, и даже слово «ступор» не подходило под определение моего настроения. Скорее, это была невесомость. Для меня она выражалась в полном отсутствии желаний и страхов. Я не боялась одиночества, несоответствия ожиданию окружающих, не опасалась морщин, чужого мнения, критики. Я перестала бояться не знать, не успеть, выглядеть нелепо. Я перестала бояться терять.

Конечно, у меня были цели, и я четко выполняла работу, обязанности по дому, заботилась о сыне. Свободное время я проводила за чтением книг по психологии и духовной литературы. В интернете мне попалась статья о смысле жизни. В тексте подводился итог, что главное предназначение человека – это забота о собственной душе, и что, погрузившись в хлопоты материального мира, мы забываем о главном: тело временно, а душа вечна.

Я вдруг задумалась о том, что почти ничего не сделала для своей души. В церкви бывала редко, молиться не умела, в грехах не каялась. Не отрицаю, были ошибки, за которые мне было стыдно, но прощения я просила редко, считая, что время сгладит все и так. То, что важно сегодня, не имеет никакого значения завтра.

Я шла на поводу чувств, заботилась о доме, детях и собственном теле, но что я сделала для своей души?

Я зашла на сайт городской епархии. На глаза попалось расписание паломнических поездок. Сколько же монастырей у нас в стране! И пусть я не прилежная христианка, но мне необходимо хоть раз посетить святое место, чтобы подпитать свою душу чистой светлой энергетикой.

А что касалось тела, я совершенно обленилась. Работая дома, я очень мало двигалась, а в спортзале через силу заставляла себя заниматься интенсивными упражнениями.

Однажды я проходила мимо зала по занятию йогой. Дверь была приоткрыта. Я остановилась и понаблюдала за медленными, но в то же время гибкими упражнениями группы. Один вид этого занятия завораживал и успокаивал.

Я подошла к стойке администратора и записалась на пробную тренировку. А после первого посещения купила абонемент. Мне больше не хотелось крутиться возле пилона или заучивать движения стрип-танца. Мое тело и душа требовали умиротворения и покоя.


Для посещения я выбрала небольшую деревянную церковь неподалёку от дома. На вечерней пятничной службе было мало народа: в основном женщины. Мужчины если и заходили, то ненадолго.

Мое внимание привлекла молодая пара. Им обоим было не больше двадцати пяти лет. Они держались за руки и стойко отстояли всю службу. Почти два часа. Я была приятно удивлена. Меня всегда восхищали люди, которые твёрдо придерживались своих убеждений и чётко следовали выбранному пути.

Я не люблю рано вставать в выходные, но на следующий день проснулась в семь, чтобы успеть к утренней службе. Прихожан в церкви было также немного. Молодая пара, что понравилась мне вчера, была уже там. Я читала покаянные каноны и ждала, когда выйдет священник для исповеди.


Церковь постепенно наполнялась. Наконец батюшка вышел. Сначала к нему подошла женщина, но она разговаривала недолго. По всей видимости, в церковь она ходила часто, поэтому её исповедь была недолгой.

Потом пошла я. Подготовиться к покаянию мне помогла книга «Опыт построения исповеди». Ее рекомендовали на сайте церкви. Мне пришлось переосмыслить всю свою жизнь, вспомнить ошибки из детства. Я исписала несколько тетрадных листов, а последние три дня соблюдала пост.


      Я достала листочки и сказала, что это моя первая исповедь. Священник понял, что разговор будет долгим, поэтому мы переместились в боковой предел. Там обычно ставили свечи за упокой. Он был отделен от основной церкви прозрачными дверями.


      Священник спросил меня:

– Почему вы сейчас пришли?


Я ответила, что мне сорок три года, и в последнее время я задумалась о душе.

Понимая, что у батюшки много работы, я постаралась прочитать свои грехи как можно быстрее. Он слушал меня, опустив глаза, а если и прерывал, то несколько раз, чтобы дать совет. И не осудил ни словом, ни взглядом. Это был мужчина примерно сорока лет с длинной бородой и с вьющимися волосами, собранными на затылке.


В конце он сказал, что ему понравилась исповедь, потом сложил мои листки и надорвал, а после отдал назад. Батюшка сказал, что я сделала только первый маленький шаг, и что для начала мне надо изучать Евангелие по одной главе в день.


Священник прочитал надо мной разрешительную молитву. Я поцеловала крест, Библию и вернулась в центральную часть церкви. Прихожан заметно прибавилось. Я увидела пары с детьми. Так я узнала, что верующие родители приходят с малышами незадолго до причастия, потому что ни один ребенок до семи лет не способен отстоять всю службу. И сейчас дети вели себя свободно: девочка катала коляску, малыш бегал. Наблюдая за ними, я впервые пожалела, что не водила своих детей на причастие, когда они были маленькими.

На исповедь выстроилась небольшая очередь, но никто не стоял со священником так долго, как я.


Само причастие прошло быстро. Я подошла к чаше, назвала свое имя и вкусила святых тайн (кусочек хлеба, смоченный в вине). Потом я пригубила запивку. Это был чай. К слову, перед причастием с двенадцати ночи нельзя не пить и не есть.