— У меня от страха и переживаний за Диану аж поджилки трясутся. Умом понимаю, что врачи в этой клинике профессионалы и проведут операцию идеально. Я понимаю, что с Дианой обязательно всё будет хорошо и когда-то потом, я… то есть, мы, будем вспоминать эти больничные дни с улыбкой. Но… она ведь такая маленькая, такая хрупкая… Её маленькоетело будет долго болеть после операции… А я не хочу, чтобы моя малышка, моя девочка страдала… Не хочу, чтобы у неё хоть что-то болело. Это странное чувство тревоги и чего-то ещё терзает меня изнутри. Мне хочется взять и весь мир в дугу согнуть, что угодно сделать, но забрать у неё боль и проклятую болезнь.

Его слова были наполнены болью и страданием.

«Чёрт, он говорил искренне. Макар и правда, переживал за Диану».

— Это называется любовью к своему ребёнку. Вы её отец и на инстинктах хотите защитить от любой боли, хотите поменяться с ней местами, чтобы забрать эту боль и страдания себе. Всё что вы испытываете — это нормально. Настоящие любящие родители всегда переживают за своих детей, Макар Демидович.

Он вздохнул, а потом, вдруг поднялся с кресла и подошёл ко мне. Я инстинктивно натянула одеяло до подбородка.

— Спасибо, что пришла ко мне тогда, – хрипло прошептал Макар.

«Странный он какой-то».

— Не за что, — сказала, не найдя ответа лучше.

Неожиданно Макар поднял руку и нежно провёл кончиками пальцев по моей щеке. От его прикосновения по моему телу пронёсся табун мурашек.

— Спокойной ночи, Наташа. Я, пожалуй и правда, пойду.

— Спокойной ночи… — произнесла озадачено, когда дверь за ним с тихим щелчком закрылась.

«И что это сейчас было?»

Глава 12

Макар

За эти несколько недолгих дней мне надоело испытывать боль, когда я думал, что Диана может оказаться не единственным моим ребёнком.

Когда я вернулся к себе в номер, то решил, что завтра же поговорю с доктором об обследовании. Пусть меня снова «проанализируют» и дадут ответ. Неужели моё бесплодие – это чьих-то рук дело? неужели, результаты — подделка?

Чем больше думаю об этом, тем больше верю в свои догадки.

«Инесса? Нет, вряд ли. У неё для такого слишком мало мозгов и слишком « короткие» руки. Я ведь обследовался не в одной стране».

«Кто-то из «друзей»? Но кому это нужно и для каких целей? Что-то больше похоже на бредовые мысли...»

— Чёрт! – выругался вслух и тряхнул головой, прогоняя дурные догадки и мысли. – Всё потом…

«Да, всё потом. Сначала, пусть Диана станет здоровой. Обо всём я подумаю после».

Но, несмотря на то, что я вроде бы договорился с самим с собой, мне не переставало казаться, что всё это время, до момента встречи с Натальей и Дианой, я жил чужой жизнью. Я женился на нелюбимой женщине, только ради того, чтобы хвастать ею перед партнёрами и «друзьями». Провёл много лет, вкалывая в своей компании, как проклятый. Заработал огромные деньги. Да, я помогал и помогаю детям. Но… Целый чёртов год, у меня росла дочь, для которой я ничего не сделал.

К своему ужасу я обнаружил, что мои глаза начинает щипать.

— Да что со мной такое?! – психанул сам на себя.

Ощущение, словно у меня начался гормональный сбой, как у беременной женщины.

Вздохнул и пошёл к бару.

Щедро плеснул себе в стакан односолодовый виски и выпил огненную жидкость залпом. Чуть поморщился и налил ещё.

За это короткое время, я до безумия полюбил эту маленькую девочку и признаться честно, я впервые так сильно боялся за кого-то… Я боялся, что трансплантация могла пройти неудачно. Ведь всегда есть риск. А Диана, она такая маленькая...

«Господи… Если бы я узнал о ней раньше, то, возможно, она давно уже была бы здорова».

Я горько усмехнулся и подумал: — «А ведь быть может, у меня есть и другие дети, и они также могут нуждаться… например, в лечении…»

— Чёрт!

Эти мысли меня съедали и душили. Они как опытные палачи, лишали меня покоя и казнили каждое мгновение.

А ещё Наташа…

Эта маленькая и смешная девушка как-то незаметно, но упорно притягивала моё внимание к себе. И мне это категорически не нравилось.

Этой ночью я так и не заснул…

День операции

Наталья

Настал этот долгожданный, волнительный и такой страшный день. День операции. Этот день я ждала с великой надеждой и безумно боялась больше всего на свете, но я прекрасно понимала, что операция должна уже случиться. Диана должна выздороветь.

— Всё будет хорошо, — успокаивал меня и взволнованного Макара доктор.

Диана сегодня с самого утра была нервной и плаксивой. Малышка прекрасно чувствовала наше с Макаром настроение.

— Мне очень страшно… — произнесла я сдавленным голосом, прижимая к себе ребёнка.

— Наташа, успокойся, — произнёс Макар и неожиданно обнял меня вместе с Дианой и повторил слова нашего доктора: — Всё будет хорошо.

— Обещаешь? — спросила у него, вглядываясь в его чёрные глаза. Я даже не заметила, что снова перешла на «ты».

— Обещаю, — уверено сказал Макар.

Он поцеловал малышку и погладил её по мягкой шевелюре, а потом по спинке.

Но когда мою Диану положили на детскую каталку, малышка вдруг показалась мне невозможно хрупкой, беззащитной и такой несчастной. Она потянула ко мне свои ручки и горько заплакала. В её глазах читалось недоумение и страх. Я ощутила себя своего рода предательницей и на глаза навернулись слёзы. Держась из последних сил, я для уверенности и поддержки схватила ладонь Макара и прошептала:

— Господи… Сохрани и убереги моего ребёнка… Наталья

Страх… Я так устала от него.

Постоянно боюсь, боюсь, боюсь. И по-другому уже не могу.

Моя маленькая девочка сейчас лежит на операционном столе…

Едва представляю себе эту картину, как ледяной холод медленно проникает в моё сердце. Кровь стынет в жилах и мне кажется, что это состояние останется со мной навсегда.

Мой страх жалости не знает, и сжигает меня, превращая в серый пепел. Мысли сводят с ума.

«Боже…»

Молюсь, молюсь, молюсь.

А что ещё могу я сделать в данной ситуации?

Всё, что от меня требовалось, по мере своих возможностей и дальше больше – я всё сделала.

Тряхнула головой, а потом с силой зажмурилась.

«Хватит, слышишь?!» — крикнул внутренний голос. — «Прекрати бояться. С Дианой всё будет хорошо. Верь в неё. Твоя малышка очень сильная. Она будет жить».

«Я верю… Но страх… Этот проклятый страх меня буквально душит. Хочу лишь одного — скорее бы уже всё закончилось, и этот кошмар остался позади. Кто бы только знал, как я этого хочу…»

— Диана в хороших руках, Наташа. С ней всё будет в порядке, — произнёс Макар, сев передо мной на корточки.

«Макар будто мои мысли услышал».

Он взял мои руки в свои и добавил:

— Просто верь моим словам, хорошо?

Я слабо и неуверенно улыбнулась и кивнула ему.

— Да. Я верю. Но страх всё равно меня не покидает.

— Я признаюсь тебе, Наташа, мне тоже страшно. Быть может даже больше, чем тебе. Но знаешь что?

— Нет, я не знаю, — ответила со вздохом, не глядя на мужчину. Макар в данный момент меня совершенно не волновал и не интересовал, но его поддержка и тот факт, что он был со мной рядом, успокаивали. И за это я была ему безмерно благодарна.

— Диана — моё продолжение, в ней течёт моя кровь. А гены Севастьяновых очень сильные, Наташа. В моей семье у всех прекрасное здоровье и мы долгожители. Понимаешь к чему я клоню?

Я подняла на него взгляд с немым вопросом, и он будто снова прочёл мои мысли и, усмехнувшись, горько произнёс:

— Знаю, о чём ты сейчас подумала. Ты думаешь, что я тут разглагольствую о здоровье, а сам вроде как бесплоден. Но, с появлением Дианы, этот вопрос снова стал открытым. Я обязательно пройду новое обследование. Возможно, все анализы и все данные были сфальсифицированы.

— Вот как?

— Да. Но это пока непроверенная информация и лишь мои догадки. Так что, в любом случае, знай, операция пройдёт успешно и после, почки приживутся и Диана станет абсолютно здоровой.

— Ты так уверен в своих словах, — произнесла я немного озадачено. — Говоришь так, будто ты видишь будущее. Но я не осуждаю, а наоборот, очень рада, что ты так думаешь и веришь в такой исход. Я тоже верю, Макар. Я очень хочу, чтобы Диана больше никогда не болела.

— Вот и славно. Нас уже двое, кто верит в хорошее будущее, а значит, так оно и будет, — улыбнулся он.

— Ты очень… ммм… — я замолчала.

— Какой? Говори уж, раз начала, — толкнул он меня легонько в плечо.

— Ты странный, — сказала ему. — Прости. Просто озвучила свою первую мысль.

— И в чём же выражается моя странность? — полюбопытствовал он.

Но, кажется, Макар не сердился. Ему и правда, было просто любопытно, с чего я сделала такие выводы.

— Ну-у-у… В первую нашу встречу ты был таким… агрессивным. Но это поведение ещё можно объяснить. Потом ты был сама душевность, а недавно снова превратился в злого буку. Теперь, вот снова весь такой милый и заботливый… Боюсь предположить, что следующая смена твоего настроения снова обретёт негативный характер.

Он тихо рассмеялся.

— Ты очень внимательна, однако, — сказал он.

— Такое поведение странно было бы не заметить.

— Мои перепады в поведении легко объяснить, — сказал он с улыбкой и пальцем коснулся кончика моего носа и добавил: — Но я тебе об этом не расскажу. Уж прости. Это мои внутренние заботы.

Пожала плечами.

«Да мне, по большому счёту, всё равно».

— Могу лишь обещать тебе, Наташ, что буду сдерживать свои… кхм, свои порывы.