Я не верила что смогу жить нормальной жизнью, а может я просто не пробовала, и потому решила рискнуть. Первое что я должна сделать найти жилье, снимать накладно, и потому один из вариантов найти работу в хостеле. Матушка Настоятельница написала мне рекомендательное письмо, вложив его в конверт с деньгами. Хорошая вещь для начала новой жизни, репутация благочестивой девушки. Судя по письму, я прожила в монастыре не три года, а шесть лет, и снова плюс в мою карму.

Купив газету в магазинчике решила присесть в парке, просмотреть объявления, и думать что делать дальше.

Семь лет я была вещью, для определенного человека. Мой путь начался в одном из отелей этого огромного города. Я встретила его в одном из ресторанов, он оплатил мой счет, и после продолжал их оплачивать на протяжении семи лет. Это был сущий ад. Он приходил когда хотел, брал что хотел, дарил меня на временное пользование кому хотел, и бил когда ему очень этого хотелось. Потом монастырь, и вот я вернулась, и до ужаса боялась встретится с ним. Город огромный, шансы пересечься мизерные, к тому же я не планировала работать в дорогих ресторанах, отелях, магазинах, тем самым исключив возможность встречи до нулевой отметки. Хостел мое спасение, это и жилье, и работа, и возможность существовать, не привлекая к себе особого внимания.

Пробежав глазами по списку вакансий, закрыла газету, понурив голову. Ничего что могло бы меня заинтересовать. Официанты, горничные, бармены, частная прислуга, ассортимент богатый, но не для меня. Я должна затеряться, или уехать вообще в другой город, как вариант.

День близился к концу, мимо меня постоянно проходили люди, а я сидела и не знала куда идти. Тех денег что дала мне матушка, надолго не хватит если я стану тратить их на ночлежки, и меня с новой силой захлестнула волна отчаяния.

Двадцать восемь лет, за плечами впустую потраченные годы, впереди только неизвестность.

Кинув газету в урну, пошла в сторону выхода из парка, нужно искать ночлег.

Я бродила несколько часов бесцельно всматриваясь в каждую вывеску, наконец увидев нужную, завернула за угол. Ночлежка находилась в подвальном помещении, и о Боги, на стойке стояло объявление о поиске помощницы.

— Привет, — Поздоровалась я с угрюмой девушкой.

— Комнату? — Не поднимая глаз от телефона поинтересовалась она.

— Да, и здесь еще требуется помощница?

Девушка тут же ожила, подняв на меня глаза мило улыбнулась.

— А вы можете? — Как-то неуверенно переспросила она.

— А что сложного? Конечно, смогу. Я шесть лет прожила в монастыре, поверьте меня уже не удивить.

— Правда? — Вытаращилась на меня словно я сказала банальность. — Вы из монастыря? Монашка?

— Нет, я не приняла постриг. Оказалось что я не готова. Так что? Я могу получить работу?

— Если это правда…

Не выдержав достала из рюкзака письмо, положив его на стойку. Девушка пробежала по нему глазами, и удовлетворительно кивнув, вернула мне.

— И?… — Протянула я.

— Хорошо. Я так поняла вам жить негде? Есть комната, можете занять ее. И вам придется убирать, стирать, ну, в общем, работы полно, но как вы сказали вас ничем не удивить.

— Согласна, показывайте комнату.

— Я Инга, — Представилась девушка.

— Вера, — Ответив, пожала ей руку.

Она провела меня длинным коридором, в конце которого находилась моя комната. Открыв дверь ключом, отдала его мне, пригласив войти.

— Вот, ничего особенного.

Переступив порог комнаты, осмотрелась. Кровать, комод, маленький стол в углу с одним стулом, все это навевало лишь тоску, и я уже сомневалась что справлюсь. Мне не хватало воздуха, я задыхалась, мне казалось это предел ниже которого пасть некуда. Если я сейчас не сбегу, придет день и меня найдут в этой самой комнате в петле.

Я стала пятится, пока не уперлась в стену, затем резко развернулась и бросилась прочь.

Девушка что-то кричала мне вслед, но я не слышала, продолжая бежать. Это выше моих сил, я так не могу! Неужели в моей жизни нет предела унижениям и боли? Разве нет другого выхода? Почему я не могу усмирить свою гордость, и наконец смирится с той участью что уготовила мне жизнь?

Выбежав на улицу глотнув свежего воздуха, с облегчением выдохнула.

Остался последний вариант, это все же попросить помощи у человека из прошлого.


****

Словно во сне переступила порог родительской квартиры. Мать увидев меня ничуть не удивилась, она вообще не выразила никаких эмоций, отмахнувшись от меня пошла на кухню допивать свое пойло.

Я помнила эту квартиру, свою маленькую уютную комнату, с видом во двор. Летом я любила спать с открытым окном, слушать как шелестит листва на деревьях, слабый ветерок колыхал шторы, и свет луны озарял ночное небо. Мама в то время еще не пила, приходила проведать меня посреди ночи, закрывала окно, накрывала меня и я была по-настоящему счастлива. Потом все рухнуло, мой чудесный мир рухнул, и наступил ад. Последнее что я слышала: звон бутылок, отборные ругательства, бесконечные скандалы и рукоприкладства. Меня начали бить, выгонять из дома, а потом и вовсе я проснулась в парке на лавочке.

Переступив порог гостиной, замерла, осматривая ободранные обои, грязную потрепанную мебель. На окнах отсутствовали занавески, одним словом притон алкоголиков. Моя комната оказалась еще в худшем состоянии. Мне хотелось упасть на свою кровать, как тогда в детстве, открыть окно, уткнутся носом в душистую подушку, и слушать шелест листвы.

Вместо этого я смотрела на пустую комнату, и не могла сдержать слез. Что они сделали с моей жизнью? С собой? Снами в целом? Почему не остановились, и не попытались все исправить?

— У тебя есть деньги?

Услышав осипший голос матери, сглотнув комок подступивший к горлу, медленно обернулась.

— Мама, ты вообще помнишь меня?

Я смотрела на нее, и не могла разглядеть в ней человека. Передо мной стояло «Оно», кусок отброса, ненужный элемент социума, падаль одним словом. Она пропила меня, себя, свою жизнь, и ничуть не сожалела.

Не дождавшись ответа, достала из рюкзака деньги протянула ей.

— Схожу в ночной, пожрать куплю. Ты ложись на диване, извини белья нет. И ты надолго? — Как-бы между прочим задала она последний вопрос.

— Нет, не мама, я завтра уйду. Где отец?

— Сидит твой отец. И мне приходится выживать.

Из кухни донесся призыв ее собутыльников, и она поспешила к ним.

Мне страшно было идти в ванную, и я решила не рисковать. Присев на диван устало откинулась на спинку, и не заметила, как сон сморил меня.


Глава 3


Марк


Попрощавшись с очередным бедолагой, который всеми силами пытался сохранить бизнес, пообещав ему подумать над инвестициями, устало откинулся на спинку рабочего кресла.

Они хотели слишком много, всем я не в состоянии помочь, и к тому же если не видел в этом выгоды, отказывал наотрез. Прежде чем давать ответы, я тщательно изучал все варианты, на это уходило много времени, моя команда работала безупречно, и все же я сам изучал все детали сделки. Жизнь научила меня полагаться на свои силы, так я и поступал.

Телефонный звонок вернул меня в реальность.

— Слушаю, — Ответил я.

— Я тут кое-что нашел, ты свободен? — Раздался голос Лени.

— Да, ты где? — Подскочив из кресла, взволнованно выпалил я.

— Сейчас поднимусь.

Я метался по кабинету, время казалось, длилось бесконечно. И вот когда двери лифта открылись, и показался Леня, я замер в надежде услышать хорошие новости.

— Ты нашел ее?

— Успокойся! Я нашел того кто издевался над ней долгое время.

— Что? — Выдавил я из себя, ощущая как в душе закипает злость. — Издевался? Ты в своем уме?

— Марк, черт возьми! Ты был готов ко всему, так вот я и нашел информацию. Будешь слушать?

Стиснув зубы, вернулся за стол, приготовился слушать, заранее понимая все что он скажет мне не понравится, и по окончанию я захочу кого-нибудь убить.

— Говори, — Сквозь зубы процедил я.

Леня присел на диван, открыв папку, которую держал в руках, как только вошел.

— Захар Демидов, 42 года. Владелец трех элитных клубов в Москве. Здесь я бы хотел сделать отступление, — Леня прервался, внимательно посмотрев мне в глаза, — Я не уверен, что это она. Ее звали Вера Самохина. Да, возраст совпадает, и еще вот что я достал.

Увидев в его руке фотографию, я вскочил, приблизившись к нему, вырвал и впился взглядом в ее лицо. Этот взгляд преследовал меня все эти годы, синие бездонные глаза наполненные горечью. Она смотрела на меня со снимка, очаровательно улыбаясь, и мое сердце сладко заныло.

— Это она, разве ты сам не узнал? — Простонал я, ощущая как земля уходит из-под ног. — Что он с ней сделал?

— Марк, учти, если ты…

— Что, он с ней делал??? — Завопил я, не желая ничего слушать.

— Все что хотел. И не только он…

Леня замолк, отвернув голову, словно это его вина.

— Сколько тебе понадобится выкупить все его заведения? — Я не узнал свой сухой безжизненный голос, — И мне нужна его жизнь. Я не смог сдержать слово, вернулся слишком поздно. От него не должно остаться ничего, его тело никогда не найдут.

— Об этом я и говорил. Если ты совершишь ошибку, можешь потерять все что так долго создавал. Ты почти нашел ее, мы его накажем, но потом. Сейчас остынь, и обдумай все.

Да, я должен успокоится, он прав. Сейчас нужно найти Веру, попытаться спасти то что от нее осталось, вернуть к жизни, и придет день я убью этого мерзавца.

— Что еще?

— Она ушла от него, и пропала без вести. Возможно, она и не уходила…

— Нет! Замолчи! Он не стал бы убивать, ни в его стиле. Она была его вещью, его все устраивало, она нашла в себе силы уйти. Как же я не увидел ее?