– Какая же ты красивая, – снова начала она, стараясь не прикасаться к фате. – А глазки какие яркие!

– Как шлюха, – буркнула я себе под нос и выехала на дорогу.

– А губки какие! Так непривычно видеть тебя в таком…

– Я как шлюха, мама! – вдруг повысила я голос, почувствовав, что плотина, удерживающая мою ненависть ко всему, что происходило, неизбежно рушилась. – Что это?! Эти ресницы! Зачем они?! Зачем эта помада?! Достань салфетку! Дай мне салфетку, я все вытру! Не могу смотреть на себя!

– Ты чего? – опешила мама и, стоило мне только взглянуть в её такие непонимающие меня глаза, я в сотый, – нет – в тысячный раз ощутила укол долбаной совести. В миг моя пылающая ярость сменилась всепоглощающей любовью, преданностью и благодарностью к родителям. Они ведь так старались превратить этот день в сказку, столько сил, времени и финансовых затрат…

Я выдохнула. Мама продолжала ошарашено глядеть на меня и, надо сказать, вечерний макияж и укладка делали её невероятно очаровательной. Она походила на героиню какого-нибудь романтического фильма, что собралась на свидание.

– Я разнервничалась, извини, мам, – сказала я тихо, остановив машину перед красным сигналом светофора. Виновато опустив глаза, я несколько секунд молчала, а потом так же тихонько, но с улыбкой добавила: – Большой день сегодня. А ты очень красивая. Прям очень.

Медленно и постепенно на моем самом любимом и дорогом лице расцветала улыбка. Мама распахнула взгляд, изобразила смешную застенчивость, а потом резко вспомнила, что должна созвониться с Юлианой, организатором свадьбы, по поводу букета невесты.

До самого дома, где, надо сказать, творился такой же хаос, что и в моей голове, я мысленно занималась починкой своей собственной дамбы. Однако, стоило мне закрыться в ванной комнате, как её вновь прорвало, потому что мое отражение в зеркале с каждой секундой становилось катастрофически ненавистным.

– Катюш? Мама спрашивает, где бутоньерка для Вани? – постучала в дверь моя подруга Аня. – Найти не можем.

– В комоде! Первый ящик!

И пока все носились по квартире, как ошпаренные, ведь время бежало слишком быстро, я пыталась отмыть губы и избавиться от жутких стрелок на глазах.

– Катюш? Фотограф приехал, нужно снимать твои сборы, времени в обрез!

С обуздавшей меня яростью, я распахнула дверь, чем заметно поразила подругу. Аня нахмурилась, изучая мой внешний вид, а потом безмолвно, одним только взглядом спросила, все ли со мной в порядке.

– Я как шлюха. Как думаешь, я в порядке?!

– Эй, ты чего?

– Я перепробовала все, что только есть в моей косметичке! Но эти стрелки не смываются, как будто татуировку набили! А губы! Боже! Я ненавижу, когда они такие жирные, и этот цвет… Брр!

– Так, тихо, все нормально, слышишь? – Аня подтолкнула меня назад в комнату, зашла сама и закрыла дверь. – Слушай, нервничать, это нормально. Моя сестра, когда выходила замуж, так там вообще…

– Я не нервничаю, ясно? – перебила я. – Меня просто бесит то, что я вижу в зеркале. Меня бесит, что я должна бежать к фотографу и демонстрировать свои чертовы сборы! А еще меня бесит, что… – я прикусила язык и поджала губы, чтобы не озвучить свои мысли. Настолько странные и необъяснимые, что если я сама услышу их здесь, в комнате, то от ужаса впаду в кому. – Да, ты права. Я просто нервничаю. Просто нервничаю. Просто. Все так просто, – хмыкнула я, послав своему отражению нервную улыбку. – Все. Я сейчас. Минуту.

– Знаешь, давай шампанское выпьем, а? Там твой папа разливает всем, кто собирается у вас, так что погоди, секунду!

Аня выбежала из комнаты и уже через полминуты вернулась с двумя фужерами в руках.

– Давай, за тебя, милая! До дна, – тихо произнесла она, словно боялась, что нас может кто-то услышать. – Успокаивайся, расслабляйся и получай удовольствие!

* * *

А вот и он. Мой будущий муж. В черном костюме, что выбрала я. В бабочке, что выбрала я. В белой рубашке, что выбрала я. Он не подстригся, как я того хотела, зато побрился, чего я категорически не хотела.

Я. Я. Я.

– Смотрите друг на друга, – приказал нам Влад, бегая с фотоаппаратом туда-сюда. – Катя, можешь положить свою руку Диме на плечо? И, пожалуйста, улыбнись хотя бы чуть-чуть, – уже чуть ли не взмолился парень.

– Ты все еще злишься из-за вчерашнего? – тихо спросил меня уже муж, бросив на Влада веселый взгляд, а тот поспешил тут же поймать его камерой.

– Какой ты догадливый.

– Согласись, ты была не права. Я не в восторге, что вспылил вчера, но ты была не права.

– Я с этим никогда не соглашусь.

– Опять начинаешь? – Он стрельнул в меня недовольным с примесью злости взглядом, а потом вновь натянул улыбку, когда Влад подошел к нам ближе. – Тебя никто не просил встречать девчонок. Осталась бы дома и все было бы нормально.

– Зайка, – не без ехидства сказала я, – это мои подруги, и я очень хотела увидеть их раньше, чем сегодня утром.

– Получила удовольствие? – усмехнулся он, взглянув на меня каким-то победным взглядом, от чего кончики моих пальцев буквально загорелись от злости. – Еще и маму расстроила. Не могла громкую связь отключить?

– Думаешь, я бы успела сделать это? Ты же как истеричка орать начал, а я была занята тем, что ездила вокруг одного и того же дома, выискивая твоего брата! – рявкнула я, отвернув голову.

– Ребят, смотрите друг на друга! Давайте, влюбленными глазами! – тут же скомандовал Кузьма.

– Степа ждал тебя возле магазина, – сказал Дима одними губами. – Если ты такая балбеска, что не смогла заметить его огромную тушку – я здесь не при чем!

– Его там не было, повторяю в тысячный раз. Степы там не было! И не беси меня. Хотя бы сегодня.

Следующие два часа мы позировали в лесной роще, где моя длинная фата красиво спадала на желтую листву, а шлейф платья невинно волочился по пятам, собирая ветки и грязь. Мне, можно сказать, повезло, что в этот осенний день небо не решилось пролить слезы отчаяния, потому что в ином случае, я бы восприняла дождь, как знак того, что наша супружеская жизнь непременно утопится в моих собственных слезах и слепой ярости.

– Налей мне шампанское, – сказала я Ире, когда она подошла к джипу, из которого я не желала вылезать. Наш кортеж остановился в красивом парке и гости, что решили проехаться с нами, с удовольствием поедали закуски и выпивали шампанское. – Два стаканчика. Можешь и три.

– Эй, невеста, такими темпами ты в ресторан на коленках вползать будешь, – усмехнулась она, но все же, подала мне пару стаканчиков. – Устала, да? С ума сойти, я вообще не понимаю, как ты на каблуках ходишь и ходишь, ходишь и ходишь!

– Танцевать хочу, – рявкнула я и быстро осушила один пластиковый стаканчик, а затем и второй. – Благодарю, любовь моя. Как вам там катается? Водитель хороший?

– Ой, не то слово! Его зовут Женя и твоя Катя в лужицу превращается, когда он рассказывает что-то. Хорошенький такой парень.

– Я рада, что вы рады.

– А как у вас тут делишки? – с привычной хитростью в голосе, поинтересовалась Ира. Она оглядела салон так, словно здесь все эти четыре часа совершался безрассудный секс, которого у нее не было уже слишком долгое время. – Муж и жена развлекаются? Или все силы берегут на ночь?

– Танцевать я хочу, туда все силы и пойдут.

Ира надула губки и ущипнула меня за предплечье.

– Шутница ты еще та! Кстати, когда задул ветер и твое платье подскочило до самых небес, не я одна успела заценить бельишко, – пропела она, не забывая при этом издавать забавные и свойственные только ей звуки «оу-оу-оу», – будь я на месте Димы, то набросилась бы на тебя прямо здесь, в тачке! И плевать вообще, что тут сидит дядька за рулем! Наблюдатели, знаешь ли, не на шутку возбуждают!

– Ира, – протянула я, накрыв ладонью глаза. Если бы водитель по-прежнему оставался в машине и слышал её слова, я бы погибла от стыда. – Принеси мне еще стаканчик, а сама иди и познакомься уже с каким-нибудь парнем, таким же чудиком, как и ты.

– Ха-ха! – громко проговорила она и игриво подмигнула мне.

Очередная порция шампанского, наконец, стала превращать не только мое тело в вату, но и мысли, а в последнем я катастрофически нуждалась. После регистрации я увидела родителей лишь в ресторане, спустя пять часов. Среди всех восьмидесяти человек они казались мне самыми счастливыми; над ними, словно, светились нимбы, а улыбки сверкали ярче, чем мое бриллиантовое кольцо на безымянном пальце. Делая все, что скажут ведущие, я все время бросала взгляд в сторону мамы и папы, как будто пыталась удостовериться, что все мои ответы и действия чрезвычайно нравятся им. В какой-то момент я даже поймала себя на мысли, что не смотрю на своего мужа с такой же любовью и преданностью, и это могут заметить некоторые гости.

– А теперь, танцевальная пауза! – объявил один из ведущих, и моей радости не было предела.

– Ура! – крикнула я так громко, что услышал, наверное, каждый. – Пошли танцевать? – подтолкнула я Диму. – Вставай!

– Я на улицу, пойдем воздухом подышим?

– Шутишь? Я танцев ждала целый день! Давай, танцевать?

Несмотря на пышное платье и длинную фату, я буквально выбежала из-за нашего стола и остановилась в самом центре танцевальной зоны, подзывая к себе всех, кто продолжал сидеть на месте. Единственный человек, кого я не трогала, была бабушка. За один месяц она очень похудела и если бы не вечерний макияж, то её бархатное личико казалось бы совсем прозрачным и безжизненным.

К концу песни большая часть девушек и женщин плясала и подпевала, не замечая ни фотографа, ни оператора, что крутились вокруг нас. Выпитое мною за весь день шампанское расслабило настолько, что в какой-то момент я вообще позабыла причину всего этого веселья. Вот собрались мои родственники, друзья и даже люди, которых я знать не знала, но всем нам было так хорошо, так весело, что я непременно хотела, чтобы все это продолжалась как можно дольше. Разве есть вещи, которые жаждешь растянуть на долгие-долгие часы, потому что потом, как только это волшебство закончится, все непременно вернется к тому, с чего начиналось – к унылой обыденности и надоевшему до чертиков постоянству.