Катрин Корр - До самой неизвестности

Телефон снова издает короткий звук. Я бросаю на экран мимолетный взгляд, не желая больше открывать мессенджер. Но мое сердце тут же подскакивает к самому горлу.

«Еду к тебе. Я уже не могу!»

Этот выступ у лестницы вновь спасает меня. В какой по счету раз?

В квартиру Кирилл заходит тихо, собственно, как и в прошлый раз. Господи, количество наших встреч можно посчитать на пальцах одной руки и эта мысль вынуждает меня горько усмехнуться. Пока их так ничтожно мало я буду помнить каждую деталь, вплоть до громкости его шагов.

– Привет, – говорю я первая, сделав шаг в сторону. Чувствую невиданную прежде смелость в присутствии Кирилла и, быть может, она обусловлена тем, что я до конца поняла и осознала – моим глупым и мерзким надеждам не суждено сбыться.

– Привет.

Бог мой, о чем я только что думала? Что делала до этой самой минуты, где была, что ела? Неужели такое бывает?! Один взгляд на человека (реального!) – и крышу по щелчку сносит!

– Ничего, что я приехал так поздно? Я даже не спросил, можно ли…

– Всё хорошо. Я рада, что ты здесь.

Кирилл стягивает коричневые ботинки на шнуровке и небрежно бросает черный пуховик на диванчик в прихожей. При этом его глаза смотрят только на меня, игнорируя всё, что его окружает. Он делает пару коротких шагов ко мне навстречу, а потом, словно услышав грохот в моей груди, уверенно подходит вплотную и обхватывает ладонями мою талию.

– Ты здесь, – говорит он мне, глядя в глаза. – Настоящая.

Наверное, надо что-то сказать в ответ, да вот только язык не поворачивается. Мне кажется, что если я произнесу даже самый короткий и тихий звук, настоящий Кирилл исчезнет в воздухе, а мне так хочется насмотреться на него.

– Кажется, в прошлый раз ты тихонько посмеивался надо мной, когда я говорила нечто подобное про тебя, – улыбаюсь я.

– Давай обсудим это после?

– После чего?

Чувствую давление его пальцев. Кирилл вновь целует меня, только на сей раз в нас обоих как будто нет страха неизвестности, что чувствовался в прошлый раз. Точно мы уже несколько лет вот так встречаемся по несколько раз в год и стали намного ближе, чем просто-хорошие-ближайшие-знакомые.

В моем теле как будто проходит самый взрывоопасный урок по химии: странная жидкость в колбочках пенится и норовит выползти наружу; препод демонстрирует какой-то причудливый опыт, а все ученики выкрикивают волнующее «вау!»… Я чувствую, как мою крышу сносит ураган по имени «Кирилл». Он без труда перемещает мое тело в воздухе, обжигает кожу, сжимает…

Что это между нами? Искры отовсюду, дым от огня, цунами…

Настоящая страсть? Лишь временная или та, что будет всегда?

Привязанность?

Любопытство?

Экстрим?

Мы вновь оказываемся наверху, в той самой постели. Как это случилось снова – понятия не имею.

Мне удается уснуть ближе к утру. Удивительно, что это вообще получается, учитывая события последних нескольких часов… Я чувствую его приятный запах на простынях и тут же уношусь в самые жаркие минуты моей жизни.

Здесь.

В гостиной.

В душе.

А потом снова здесь, в кровати.

Тело болезненно реагирует на любое мое движение, но это ощущение приправлено сладкой крошкой небывалого счастья. Можно сказать, что я занималась любовью всю ночь и ни разу… Боги! Я ни разу не подумала о том, что этот секс – утомителен и не имеет смысла. Наоборот: его было слишком мало. Даже во сне я чувствую эту неприятную недостаточность и просыпаюсь от того, что низ живота сводит горячий спазм.

Он обещал прийти сегодня. И весь день я только и делаю, что поглядываю на часы, в надежде увидеть, как эти чертовы стрелки на глазах ускоряют свое движение.

– Ну, что, как ты там, подруга? Как моя бабуля поживает? Пирожки тебе знатные печет? – веселится Ира в телефоне, пока я навожу марафет у зеркала.

– Ага, она у тебя молодец, – усмехаюсь я. – Боюсь поправиться.

– Ой, тебе это не грозит! Так и что, когда он приедет к тебе?

– Через час.

– Мм, – протягивает она игриво. – А ты уже подготовилась? Ножки побрила?

– Он был со мной несколько часов вчера ночью, – говорю я, чувствуя возрастающее волнение в груди. – Просто несколько часов вместе…

– И что вы делали?

– Думаю, не сложно догадаться.

– Почему с этого не начала разговор?! И что? И как? О! Если он приехал к тебе, значит до него, наконец, дошло, что повел он себя, мягко говоря, странно, когда предпочел тебе игру в теннис и встречу с другом?

– Не знаю… Мы не обсуждали это. Мы вообще ни о чем не говорили, потому что были заняты.

– Господи! Рассказывай!

Смотрю на свое отражение в зеркале с недоверием. Я не узнаю себя. В моих потемневших глазах всё больше наглости и всё меньше человечности. Любое возможное сочувствие и мысль о мерзости своего поведения уничтожается бесстыдством и жадностью. Находясь в чужом городе и зная здесь лишь одного человека, я понимаю, что любые привычные мне сомнения и страхи растворяются в воздухе, как дым. Мне точно известно, чего желает мое тело и сердце. И пока я здесь – готова сделать всё, чтобы насытить себя сполна.

– Что рассказывать? – с полуулыбкой усмехаюсь я. – Меня ещё никогда так не трахали, как вчера. И это было… Мм… Страстно.

– О, мой бог! – с расстановкой громко заявляет Ира. – Ты произнесла это слово вслух! Скажи ещё раз, а то боюсь, что мне всего лишь послышалось?

– Перестань, – смеюсь я. – Я это в хорошем смысле сказала.

– Без какой-либо грязи?

– Без. Эротично, сексуально и смело.

– Черт! Черт! – восторженно верещит подруга. – Пока я вчера полночи читала ужастик Стивена Кинга, моя подруга занималась умопомрачительным сексом с парнем, в которого по уши влюблена почти десять лет!

– С последним перебор.

– Ну прям уж.

– Представь себе!

– Тогда, почему ты столько лет думала о нем? Кажется, я уже не раз задаю тебе этот вопрос.

– Потому что на каком-то неведомом уровне мое тело и разум чувствуют, что именно с ним моя скудная интимная жизнь сложится идеально. Раскрепостится и раскроется полностью.

– О!

– Что? – бросаю я с раздражением. – Я подразумеваю исключительно секс, не более.

– И он тоже?

– Конечно!

– Откуда тебе знать?

– Ира! У него жена и скоро будет ребенок. Я всё ещё убеждена, что абсолютно все мужики – козлы, и Кирилл не исключение. И также, я убеждена, что такие мрази, как я, например, рушат чужие семьи, только потому что слабы на передок.

– Ты слаба на передок?

– Оказалось, что да.

– Значит, ты готова переспать с любым мужиком, который так или иначе тебе приглянется?

– Нет! – ужасаюсь я. – Я имею в виду ситуацию с Кириллом…

– А! Вот оно что! Значит, когда ты спишь с женатым Кириллом, то ты – слаба на передок. А если с каким-нибудь другим женатым мужиком – то нет?

– При чем тут другие мужики?

– А при том, что ты, Катя, никогда не легла бы в постель с женатым мужиком, если бы на то не было веских причин. Пока ты была в браке с Димой, сколько раз с тобой пытались познакомиться другие мужчины?

– Я ни с кем не знакомилась.

– Вот именно! Женаты они были или нет – ты всегда оставалась неприступна. Однако, с парнем, о котором ты помнила долгие годы, спишь, не смотря на то, что он женат и скоро папашей станет. Он козел, а ты изголодавшаяся по сексу стерва? Серьезно? – недоверчиво бросает Ира. – А я думаю, что вы оба хотите друг друга только потому, что…

– Что?

– А ты не догадываешься?

– Нет!

– Да ты моя глупенькая и наивная девочка, – саркастически пропивает Ира. – Ладно, ты сегодня развлекись ещё и объезди его как следует, а завтра, когда вы оба помашите друг другу ручкой, расскажешь мне, почему всё происходит с вами так, а не иначе, идет? И да, кстати, не забывайте предохраняться!

– Не забываем, спасибо!

– Господи, какая ты злая! Поскорее бы уже он приехал и успокоил твои нервишки.

* * *

На мне длинное черное платье с прозрачной юбкой и короткой подкладкой, что едва прикрывает попу. Я купила его пару месяцев назад и совершенно не знала, куда в таком откровенном наряде можно отправиться. Помню, даже жалела потраченных денег, а теперь же – благодарю то короткое мгновение, когда увидела эту вещь на манекене.

Кирилл ставит на стол бутылку белого вина и большой пакет с роллами в картонных коробках. Свой рюкзак он оставляет на полу, а потом резко поднимает на меня голубые глаза и делает шаг навстречу.

– Голодна?

– Очень, – шепотом отвечаю я, медленно пройдясь взглядом по его груди и плечам. – А ты?

– Очень.

Я прикасаюсь пальцами к пряжке его ремня и с наслаждением наблюдаю за тем, как голубые глаза молниеносно накрывает темная дымка. Мне хочется трогать его кожу, проводить по ней языком и сделать так, чтобы ему было хорошо. С Димой я ненавидела оральный секс и совершенно не видела в нем никакого смысла. Даже самого мизерного. Раньше я думала, что эта мерзость, которую мой бывший муж всё время жаждал получать от меня, плод его испорченного порнофильмами мозга, поскольку только в них женщины готовы заниматься этим и многим другим, но никак не в жизни. В реальности, искренне делать это не захочет ни одна уважающая себя женщина.

Но как назвать то, чего хочу в данную минуту я?

Пока мои губы нежно целуют его напряженные скулы и шею, руки с легкостью разделываются с ремнем и пуговицами на джинсах. Его тяжелое дыхание – моя подпитка. Кирилл хочет поцеловать меня, но я ловко впиваюсь зубами в его твердое плечо через ткань футболки и устремляю пальцы вниз, поддев резинку трусов.

Мне нравится, что он не говорит, как ему хорошо или, какая я классная. Это напомнило бы мне о Диме, который часто произносил нечто подобное, когда я изображала «страстную жену». Это всегда было лишним. Тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием – то, что сейчас подкрепляет мою уверенность в себе делать вещи, которые я хочу.