Я снова вздрагиваю и закрываю глаза, ненавидя это слово.


– Я спал с большим количеством женщин. У меня никогда не было только одной женщины. Это плохо для бизнеса. Когда он умер, ты знаешь, что он сказал, что должно произойти, – вздыхает он. – Я думал, что бизнес, это все, что у меня было, Катя. Никогда не думал, что для меня может быть что-то намного лучше этого. Я верил, что это единственное, что удерживало меня на плаву. Пока я не встретил тебя.


Я закрываю глаза, прижимая колени ближе к груди.


– Почему я?


Он пожимает плечами.


– Я случайно встретил тебя той ночью, но ты была такой сломленной, такой уставшей. Ты хорошо справлялась, но твоя жизнь была трудной. Я знал, что тебе пойдет на пользу мой образ жизни. Так же, как и твоей маме. В моих глазах ты была беспроигрышным вариантом.


– Ты не ожидал, что тебя это будет волновать, не так ли?


– Нет.


Я удерживаю свой взгляд на стакане передо мной.


– Катя.


Я не поворачиваюсь.


– Иди сюда.


Я по-прежнему не поворачиваюсь.


– Катя, – его голос наполнен предупреждением.


– На что это было похоже, – шепчу я, – когда я ушла?


– Словно кто-то вырвал мое сердце и раздавил его.


– Тогда почему ты позволил мне уйти? Почему говорил все те ужасные вещи?


– Разве ты не видишь этого? Я освободил тебя. Я хотел, чтобы ты ненавидела меня. Хотел, чтобы ты ушла и убралась подальше от монстра, которым я был. Ты заслуживаешь намного больше, чем меня.


Я прищуриваю глаза.


– Но освободить меня означало, что ты потеряешь бизнес? Если бы Уолтер не умер…


– Я бы все потерял.


Я медленно поворачиваюсь и смотрю на него. Он сидит, смотрит на меня, его большое тело манит меня.


– Ты освободил меня, зная, что можешь потерять все? Не только это, но и меня тоже?


Он кивает.


– Ты заслуживала большего. Причинив боль и заставив меня ненавидеть, подразумевалось, что ты будешь двигаться дальше и найдешь кого-нибудь, кто сможет дать тебе любовь, которую ты заслуживаешь и которую ты так отчаянно искала во мне.


– Маркус, – шепчу я.


Эмоции ударяют по мне подобно кирпичу. Он освободил меня. Он сказал все те мерзкие вещи для того, чтобы я ушла и никогда не возвращалась.


– Тогда почему ты пытался меня найти?


Он смотрит вниз.


– На тот момент позволить тебе уйти имело смысл. А когда ты исчезла, мое сердце чертовски болело. Внезапно я оказался в отчаянии. Я хотел знать, где ты была. Хотел дать тебе денег. Мне нужно было знать, что у тебя все хорошо.


– Ты хотел оставить пирог целым, а также попробовать его.


Он слабо смеется.


– Да. В то время я знал, что делаю. Как только ты оставила меня, я осознал, какую ошибку совершил. Я освободил тебя, но сам попал в плен, поступив таким образом.


– А Уолтер?


– Он все уничтожил, Катя.


– Возможно, – шепчу я. – Или, возможно, он освободил меня из ужасной ловушки.


– Он сделал это не для тебя, а для себя. Если ты думаешь, что его заботило то, что тебе больно…то ты ошибаешься.


– Ты убил его, Маркус?


Он резко смотрит вверх.


– Это имеет значение?


Я наклоняю голову.


– Полагаю, что нет.


– Я многое сделал в своей жизни, Катя. До этого дня я не знал, что женитьба на тебе была лучшей, черт возьми, вещью, которую я когда-либо сделал.


Мое сердце сжимается.


– А сейчас? – говорю я мягко.


– Ничего не изменилось.


– Маркус, я пыталась тебя убить.


– Ты была злой и раненой, и ты только что потеряла кое-кого важного для тебя. Я не могу ненавидеть тебя за это.


– От этого не становится лучше.


– Нет, – признает он. – Не лучше. Но это закончилось. Теперь у нас есть дочь, которой нужно, чтоб мы функционировали вместе.


– Я не знаю, сможем ли мы когда-нибудь быть нами, – говорю я, опуская голову.


Он вздыхает.


– Как и я.


– Маркус?


– Да?


– Мне жаль.


Еще один вздох.


– Мне тоже, малышка.


Блять.


Мое сердце разрывается.


– Маркус?


Он мягко смеется.


– Да?


– Можешь подержать меня?


Тишина. Оглушительная тишина.


– Да, – шепчет он.


Я выбираюсь из кресла и подхожу к его кровати. Забираюсь между его ног, прижимая мое разгоряченное тело к нему. Оборачиваю руки вокруг его талии и прижимаю щеку к его груди. У него не занимает много времени обнять меня, прижимая крепче к своему телу. Я вдыхаю его запах. Позволяю его телу поглотить мое, и вдруг я чувствую, что жизнь не так уж плоха.


На секунду это чувствуется, словно так и должно быть.


Глава 22 Катя


Запах, как у Маркуса – мужской, насыщенный и слегка мускусный. Я, закрыв глаза, вдыхаю его. Его пальцы скользят вниз по моей спине, и это ощущается так чертовски приятно, так чертовски правильно. Я хочу остаться здесь навечно, вернуться к началу, назад, когда я была безразлична к мужчине, в которого влюбилась. Назад, в то время, когда все было намного проще. Хотя время всегда было против меня.


– Катя?


Я со вздохом поднимаю голову с его груди и смотрю вверх. Чувствую его дыхание на своем лице и внезапно кажется, что мир остановился. Я придвигаюсь ближе к нему, он делает то же самое, и моментально все выходит из-под контроля. Он собирается поцеловать меня. Я собираюсь поцеловать его. В этот раз все будет по-другому. И знаете, почему? Потому что в этот раз мы оба хотим этого, и это по-настоящему.


Это, наверное, самый лучший поцелуй, который мы когда-либо разделили.


В сантиметре друг от друга, наше дыхание становится рваным и коротким. Моя рука находится на его груди, и я могу почувствовать, как его сердце стучит под моей ладонью. Он по-прежнему сильно дышит, согревая мою кожу. Мое сердце колотится, кожу покалывает, и я так чертовски сильно нервничаю, что мой желудок сжимается. Мои глаза, затрепетав, закрываются, и он настолько близко, что это ощущается так, словно его губы касаются моих.


– Мэм?


Мы отпрянули друг от друга как ужаленные. Я отворачиваюсь, стыд окрашивает мои щеки. Маркус издает хриплый, полный отвращения звук. Я не уверена: это из-за меня или из-за медсестры. В любом случае, мое сердце замирает. Я поворачиваюсь, и вижу, что Пенни все еще спит. Медсестра заходит. Ее лицо выглядит измученным, волосы собраны в тугой пучок. Я знаю, о чем она думает – она ошибается.


– Да? – говорю я скрипучим голосом, стараясь не оправдываться, почему была в кровати Маркуса, почти соприкасаясь губами, так словно мы целовались.


– Пришло время проверить Пенни.


– Верно, – говорю я, вставая. Я опадаю в сторону, истощение одолевает меня.


– Эй, – говорит Маркус, оборачивая руку вокруг моей талии. – Полегче.


– Извини, – шепчу я. – Просто устала.


– Тогда отправляйся домой. Я останусь с ней.


Я напрягаюсь. Он вздыхает.


– Она моя дочь, Катя. Возможно, я и полон уродства, но эта маленькая девочка, мое прекрасное. В любом случае я не причиню ей вреда, ты должна поверить этому.


Я закрываю глаза. Знаю, что он прав. Он бы никогда не причинил ей вреда. Тем не менее, оставлять ее не ощущается нормальным.


– Я не чувствую, что это правильно – оставлять ее, – признаю я.


– Потом ты вернешься. Во всяком случае, иди и прими душ, что-нибудь поешь.


Возможно, я смогу сделать это.


– Окей.


Он отпускает меня и подходит к кровати, занимая место рядом с Пенни. Она шевелится, когда медсестра начинает проверять ее. Пенни слегка кашляет, и после движения это снова повторяется. Мое сердце болит за нее. Лицо Маркуса морщится, и я могу сказать, что он также это ненавидит, как и я. Он смотрит на меня, и я выдавливаю слабую улыбку.


– Она будет в порядке.


– Она хорошо реагирует, – говорит медсестра. – У нее спал жар, и, кажется, что мокрота выходит из ее груди.


– Слава Богу, – выдыхаю я.


– Идите домой и поспите немного. Ей становится лучше и, пока один из вас здесь, с ней все будет хорошо.


Я смотрю на Маркуса, и он глазами умоляет меня позволить ему сделать это. С обессиленным вздохом, я говорю:


– Я поеду домой, посплю несколько часиков. Затем я вернусь.


– Я буду прямо здесь.


Я подхожу к Пенни и, наклонившись, целую ее в головку.


– Мамочка скоро вернется, малышка. Обещаю.


Я закрываю глаза, задерживаясь рядом с ее лицом. Вдыхаю ее, глажу ее кудряшки, затем встаю. Маркус смотрит на меня с интенсивностью, но в его глазах присутствует мягкость, которую я до этого не замечала. Я слабо улыбаюсь ему, затем покидаю больницу, молясь, что приняла правильное решение.



Глава 23 Маркус


Она такая чертовски маленькая.