Не мог с ней поспорить.

Нет, правда.

Я бы хотел отстоять свою точку зрения, но не мог подобрать слов, в голове был чистый лист.

Я снова попытался определить, где среди фигур находиться моя королева.

— Мне не нраитсся твоя шахматная доска. Фигуры незаметно куда-то деваются.

— Фигуры ни при чем. Ты пьян, Тик, — Джен схватила бутылку и без причины налила себе еще один шот.

Я сфокусировался на самой высокой черной фигуре в кучке маленьких белых. Ну, я думал, что они были меньше по размеру. В любом случае, как ни посмотри, они определенно были белыми. Пока Джен опрокидывала шот, я схватил то, что казалось моей королевой с доски.

— Эй, шалунишка, я все вижу! — Джен опрокинула шот и потянулась через стол, падая вместе со мной на ковер.

Мои пальцы уже приготовились щекотать ее, но это мы уже проходили, и в тот раз я остался с яйцами синее, чем у всей деревни Смурфов вместе взятых. Кроме того, Джен сидела на мне сверху, и если она не перестанет ерзать, то нам придется сыграть в шахматы на раздевание.

Вместо этого я вытащил белого короля из выреза ее майки, стряхнул со своей груди пешку и слона, и взглянул на ее хохочущее лицо.

Я мог вечность любоваться Джен. Ее щеки порозовели, глаза смеялись, но во взгляде была тоска. В последние несколько дней я часто замечал у нее такое выражение лица.

Родители давили на нее, чтобы она переехала? Дженсен была замечательным заботливым человеком, и я просто не мог смотреть, как ее заставляют развернуть свою жизнь на сто восемьдесят градусов и потерять свою независимость из-за чувства вины. Мне уже не первый раз захотелось поговорить с ними и объяснить, от чего она хочет сбежать.

Потому что у меня было подозрение, что она сбегает, а не переезжает из-за смены работы. Лас-Вегас оказался настолько страшным? Или дело было во мне ?

Я уже выяснил для себя как мне связаться с ее стариками. В прошлые выходные Джен звонила мне с их домашнего телефона, и номер сохранился у меня во входящих. Я сбился со счета, сколько раз мой палец замирал над иконкой вызова. Соблазн просить их понять меня был так велик. Но это все равно не решило бы нашу главную проблему — я все еще не был для нее достаточной причиной, чтобы остаться.

Так что я стер список входящих вызовов .

Эту битву я должен выиграть или проиграть самостоятельно.

Руки Джен продолжали обвивать мою талию и, хотя ее глаза все еще смеялись, хихиканье уже перешло в пьяную икоту. Мои руки заскользили вверх по ее плечам, и я притянул ее к своей груди. И как только я сжал ее в объятиях, и она со вздохом прижалась головой к моей щеке, я был вновь поражен, как идеально она подходила мне, как будто я был создан специально, чтобы она могла ко мне прижаться. И как бы я ни был пьян, я знал, что никто и никогда не будет сочетаться со мной так, как она.


Суббота для наших похмельных задниц тянулась бесконечно, наполненная ничегонеделаньем и нежеланием что-либо делать. Мне нужно было немного подготовиться к предстоящему в понедельник интервью с Джей Ти Блэквудом. Утреннее солнце уже начало нещадно палить, и это был первый раз на моей памяти, когда Джен выглядела действительно ужасно.

— Бекон и Пепси, — пробормотала она, заползая на кухню в махровом халате.

— А? — я оторвался от созерцания своей едва теплой кружки кофе и, вздрогнув, провел рукой по влажным волосам. Господи, у меня даже кожа головы болит. Я успел первым занять душ и вылил на себя всю горячую воду до последней капли, но кажется, что это мало помогло.

Тем временем Джен уже скрылась за открытой дверцей холодильника.

— Нам нужно что-то жирное. Знаю, звучит странно, но жирное и сладкое всегда приводит меня в норму. — Она сонно изучала пустой контейнер для мяса, а ее волосы торчали во все стороны. — У нас что, кончился бекон?

Ее слова о нас , облегчали мои страдания даже лучше, чем душ.

— Я все скормил собакам вчера утром. Извини.

Джен фыркнула и сказала:

— Ты упускаешь ту часть, где они ели этот бекон на моей постели, пока я в ней спала, — она преувеличенно вздохнула и продолжила, — тогда нам придется выйти.

Джен сегодня говорила очень сокращенно, и мой мозг еще недостаточно пришел в себя, чтобы переводить.

Неважно. Душ я уже принял и если дама хочет бекон, я поеду в магазин под палящим солнцем Лас-Вегаса и привезу ей его, даже рискуя ослепнуть до конца жизни. Может, стоит надеть солнечные очки поверх солнечных очков…

Она так резко отпрянула от холодильника, что у меня закружилась голова.

— Дай мне пятнадцать минут, чтобы принять душ и одеться. Не против поехать в «Цезарь»?

Или мне заложило уши или у нас правда есть супермаркет, который называется так же, как казино? Думаю, недоумение отразилось на моем лице, потому что Джен сказала:

— Там подают завтрак, тупица. — И прошла мимо меня по направлению к выходу из кухни.


Джен душ помог гораздо больше, чем мне. Она вплыла в казино, пока я придерживал дверь, и, не останавливаясь, проследовала дальше. Я догнал ее в несколько широких шагов, бормоча под нос:

— Свиньи не вымрут к тому моменту, как мы доберемся, Джен.

С другой стороны, мой мозг мог взорваться и размазаться по этому разноцветному ковру, пока мы пройдем через сверкающее огнями казино к ресторану в дальнем углу.

Я нормально справился с вождением, поскольку солнце светило в спину и не мигало, как эти чертовы автоматы на всем необъятном пространстве казино. Добавьте сюда быстрые шаги Джен и мелькающие изображения на игровых автоматах и вы поймете, что мой желудок находился в реальной опасности.

Я все еще раздумывал над совершением Грандиозного Поступка, но в список вариантов точно не входило выблевать свой завтрак ей на колени. Пожалуй, лучше сработает, если я позабочусь о том, чтобы она получила свою жирную пищу.

Как только ресторан появился в поле зрения, и ароматы достигли моего носа, желудок заурчал в предвкушении.

Ну и конечно именно в этот момент мы должны были столкнуться с фанатами.

— Эй, это же Так и Джен! Вау, ребята, вы тусуетесь вместе!

Парень, выходящий из ресторана в компании подружки и еще одной парочки, протянул мне руку в приветственном жесте.

Я пожал ее и сказал, что удивлен, как он нас узнал, потому что мы выглядим так, будто только что вылезли из постели. Услышав это, он удивленно изогнул бровь, и я почувствовал, что должен пояснить.

— Не в этом смысле. Просто нам обоим нужно справиться с последствиями злоупотребления коктейлями.

Он рассмеялся, и этот звук напомнил мне, что Джен не является частью моей жизни.

Люди считали, что это нереально, что мы можем быть парой? Или не верили, что я в принципе могу быть чьей-то половинкой?

Дженсен поблагодарила их, что слушают нас, и мы немного поговорили о предстоящем интервью с его любимой группой Slanker Knox и о музыке в целом. Когда разговор подошел к концу, одна из женщин сказала Джен, что та «как глоток свежего воздуха на этом ежеутреннем фестивале тестостерона», и Джен покраснела. А я добавил, что не могу с этим не согласиться.

Когда они уходили, я расслышал как одна девушка шептала другой:

— Ну, это было необычно. Когда я столкнулась с Таком Морганом в прошлый раз, он вел себя как самовлюбленная задница.

А вторая (даже не подумав понизить голос) ответила:

— Готова поспорить, что дело в Дженсен.

Да, и я готов поспорить.


Опустошив две тарелки, заполненные всем понемногу, что только можно было найти на столах, я признал, что в методе лечения жирным и сладким есть свои плюсы. Похмелье сходило на нет, и мой живот был приятно набит жареным беконом и кленовым сиропом. С другой стороны, мои артерии, вероятно, были забиты напрочь.

Когда мы сели за наш столик, грея руки о кружки с теплым пойлом, которое в «Цезаре» выдавали за кофе, Джен посмотрела на меня взглядом, который я не смог расшифровать.

— Что?

— Что, что ?

— Почему ты на меня так уставилась?

— Разве я уставилась? — Джен пригубила напиток и даже, похоже, проглотила. — Я не могу поверить.

Я усмехнулся в ответ.

— Черт побери, не темни Джен. — Я был совершенно не в себе и не знаю, был ли тому виной вчерашний ирландский виски или острый взгляд Джен.

— Сказать правду? — Джен крутила в руках кружку, наблюдая, как в ней плещется содержимое. — Я немного удивлена, как ты повел себя с фанатами, — она снова посмотрела на меня и неуверенно пожала плечами.

— Я всегда милый со слушателями. — Я подумывал сделать глоток из своей кружки с отколотыми краями, только чтобы чем-то занять руки, но решил, что мой желудок мне слишком дорог, чтобы отравлять его этим.

— Да, ты всегда милый. Но впервые я заметила, что ты был искренним. Так Морган, человеческое существо, взаимодействующее с такими же, как и он сам, простыми смертными. Это было что-то новенькое.

— Это было похмелье. Я был слишком истощен, чтобы оправдать их ожидания от встречи со звездой. — Ложь вырвалась инстинктивно. Я не был готов просветить ее, что она тому виной. Я и себе не так давно в этом признался.

— М-м-м-хм-м-м, — она продолжала рассматривать меня, как жука под микроскопом.

Я уже готов был набрать полный рот этого коричневого кошмара, лишь бы избежать ее взгляда.

Полагаю, что скривился, потому что Джен сказала:

— Ни за что не поверю, что ты это проглотишь.

— Ни за что, — я улыбнулся и, чудо из чудес, у меня получилось. Если бы я постарался сделать это до завтрака, клянусь, моя голова треснула бы и отвалилась от шеи.

Она положила на стол пять баксов для парня, убирающего со стола.

— Пойдем домой.

То, что Джен говорила о моем доме, как о доме, взбодрило меня лучше завтрака. Я подал ей руку, помогая встать из-за стола и скалясь при этом как идиот.