Пусть даже и ледышку.

Длинные ноги, красивые бедра, не широкие, но округлые, узкая талия, высокая небольшая грудь. Белье дешевое, но не застиранное.

– У нас есть что-то с собой из арсенала?

– Вы про алкоголь, Григорий Максимович?

– Я про медикаменты, Антон.

– Есть.

– Давай.

Бросив ещё один взгляд на бессознательное тело, Григорий добавил:

– Алкоголь тоже давай. Растирать нашу Снегурку будем.

За всё то время, что он переворачивал, растирал и переодевал её, девушка несколько раз жалобно стонала, глаз так и не открыв. Странно. Она должна была давно прийти в себя. Чем-то накачалась что ли?

Антон дал ему инъекцию. «Витаминки» кое с какими чудесными ингредиентами, после которых обычно человек проваливается в сон. Что ж, для их нежданной попутчицы подобное даже к лучшему.

Когда Гриша разогрел её тело, натер алкоголем, оно немного порозовело, приобрело естественный вид. Уже лучше.

Теперь он мог более внимательно рассмотреть девушку. Укутав ту в плед, оставил только лицо.

Красивая…

Нежная кожа, высокие скулы, немного припухшие губы. Темные брови вразлет. Длинные ресницы, отбрасывающие неровные тени. Загадкой оставался лишь цвет глаз.

Молодая, правильно Антон заметил, соплюшка. Не старше двадцати. А то и моложе. И что такая хорошая девочка делала одна на трассе? К кому ехала, милая? И такая ли ты хорошая, как хочется про тебя думать?

Григорий не стал пересаживаться на переднее сиденье. Откинулся на спинку, иногда посматривая на девушку. Спать она теперь будет несколько часов, как минимум. Они успеют добраться до коттеджа. Про машину Снегурке стоит забыть. Если прогнозы синоптиков оправдаются хотя бы на половину, то даже тогда рано вызывать спецтехнику. Местные точно не поедут. А вызывать «вертушку» или МЧС бессмысленно. Они счет выставят дороже стоимости авто.

Ещё раз посмотрев на девушку, Гриша не смог сдержать усмешки. Молодая, за рулем авто. Или папа дал покататься, или друг проспонсировал. Почему Григорию хотелось верить в первое, но по жизненному опыту он знал, что большая вероятность второго.

Он бы тоже такую проспонсировал, чего греха таить.

Ему часто подкладывали девушек. Разных. Черненьких, блондинок. Миниатюрных и с ногами от ушей. Глупых и посмышлёнее. Бывало разное. На «подкладывание» у Седого выработался особый иммунитет. Женщин он предпочитал выбирать себе сам. Но иногда пользовался и ситуацией… Почему бы и нет? Только те, кто рассчитывал воспользоваться им, оставались недовольны.

Последнее время его коллеги и те, кто претендовал на «близкий круг», перестали, наконец, заниматься всякой ерундой. Даже бабушка сдалась.

– Не дождусь я внуков, – ворчала она.

– Дождешься.

Он подходил со спины и обнимал её.

– Обещаешь?

Приходилось обещать.

Седой не считал себя ни холостяком, ни противников брака. Просто пока не встретил ту самую… Да и встретит ли – вот в чем вопрос.

Что-то его на лирику потянуло.

– Антон, где документы Снегурки?

– Вот, держите.

Антон протянул ему через плечо небольшую сумочку.

Григорий принял её, открыл. Паспорт увидел сразу.

Что ж… Вот сейчас они и познакомятся.

Глава 2

Посмотрев на часы, Григорий потянулся. Половина одиннадцатого. Спать ещё рано. Отложив в сторону ноутбук, Гриша поднялся с дивана, чтобы сразу же опуститься на пол.

Отжиматься он любил. Можно, конечно, и в тренажерный зал спуститься, но, по его ощущениям, Снегурка скоро должна была проснуться. «Витаминка» действовала не более трех часов, прошло уже около четырех. Если девочка не появится на горизонте в ближайший час, он поднимется.

Когда они прибыли, он проверил пульс. В норме. Значит, девочка должна скоро прийти в себя. Если же нет… Дело примет серьезный оборот. Херово то, что пока даже с врачом не удастся связаться. Придется руководствоваться теми знаниями, что у него имелись.

Метель продолжала бушевать.

Не хило…

Григорию нравилось. Чертовски. Так как он и хотел. В камине потрескивал огонь, тишина в доме успокаивала. Ни звонков, ни визитеров. И все планы остались где-то за чертой. Такие вылазки надо делать почаще. К сожалению, чаще раза в год, вряд ли получится.

…пятнадцать…

…тридцать семь…

Он ритмично отжимался, заставляя мышцы работать. Ежедневные физические упражнения позволяли не только держать в тонусе тело, но и голову. Гриша мог часами пропадать в спортзале, продумывая следующие ходы и составляя комбинации.

…сто два…

Легкий, едва различимый скрип паркета заставил Григория повернуть голову.

Вовремя.

Чтобы увидеть, как Снегурка спускается по лестнице. Она замерла где-то на второй или третьей ступени, передвигаясь на цыпочках и не спуская с него испуганного взгляда. Девушка была намерена не привлекать его внимания, а так как он находился в гостиной, пройти мимо него бесшумно не получилось бы.

Григорий мгновенно поднялся на ноги, оттолкнувшись руками от пола, и сдержанно улыбнулся.

– Привет.

Девушка выглядела испуганной и растерянной. Она стояла, прижимая к груди всё тот же плед, которым он укутал её в машине. Когда Григорий переносил её в коттедж, не стал раскутывать.

Снегурка никак не отреагировала на его приветствие. Сжав концы пледа, она бочком придвинулась к краю лестницы, бедром упираясь в перила, начала спускаться дальше.

Из-под пледа выглядывали босые розовые пальчики. Григорий снял с неё носки уже в доме, укладывая Снегурку на кровать. В доме топили уже несколько дней. Но сейчас именно эти розовые пальчики отчего-то больше всего забирали на себя его внимание. Казалось, с чего бы…

Может быть, оттого что девушка стояла выше? Или была другая причина?

– Спускайся, поговорим, – он старался говорить, как можно мягче. Смятение девушки понятно. Последнее, что она помнила, это как сидела в машине и замерзала. Проснулась живой, целой, в незнакомом месте. И да, в нижнем белье. У Григория возникала мысль переодеть её, он отмахнулся. И так достаточно провозился с девочкой.

Если умненькая, сама сообразит, что к чему.

Девушка медленно кивнула и начала спускаться.

Шаг за шагом.

Голенькие пальчики ступали по деревянным ступеням, а у Григория вдруг свело все в зобу. Странная реакция, если на то пошло. Да, Снегурка красивая, привлекательная, чего уж тут, но у него только вчера был секс, когда он вертел-крутил и имел партнершу, как хотел и куда хотел. У него числилось несколько постоянных любовниц, к которым он захаживал, когда необходимо было быстро и без напряга сбросить пар. Заплатил, и девочка старается, потому что знает за что. Никакой романтики, никаких лишних забот.

А тут Гриша завис. В прямом смысле. На маленьких аккуратных пальчиках с прозрачным маникюром. Он даже его успел рассмотреть. Никаких ярких тонов, никаких блесков и прочей ерунды, что сейчас девушки лепят себе куда только могут и куда не могут – тоже. Даже на зону бикини и туда умудряются. Не понимая, что тем самым отталкивают нормальных мужиков. Для извращенцев, может, всё и отлично. Себя к последним Седой не относил.

Взгляд снова задержался на пальчиках. У него намечается личный фетиш?

Снегурка молчала. Не произнесла ни слова. Лишь смотрела на него. Хорошо, что Григорий не снял футболку, обычно любил заниматься в одних домашних штанах.

Он тоже не спешил продолжать диалог в одни ворота. Спустится, присядет, тогда и говорить будут.

Расшаркиваться ни перед кем Григорий Зимин не собирался. Не привык. И ни к чему это. Барышня должна понять, от какой участи её спасли.

И всё же эти пальчики…

Снегурка спустилась вниз и снова встала каменным изваянием. Гриша демонстративно медленно приподнял брови, мол: что, так и будешь молчать? И скрестил руки на груди.

Между ним и девушкой расстояние было не более пяти метров. Небольшой журнальный столик ещё имелся. Достаточно, чтобы Снегурка чувствовала себя в безопасности. Она по-прежнему выглядела напряженной. Григорий больше не спешил смягчать ситуацию.

Когда девушка сорвалась с места и побежала в сторону двери, он не удивился. Лишь приглушенно выругался. Даже шага за ней не сделал. А смысл? Они сейчас в догонялки начнут играть? Оно ему надо?

Нет.

Совершенно.

Барышня могла бы пораскинуть своими блондинистыми мозгами. Она в незнакомом доме – это раз. Непонятно где. Два. За окном метель – три. Уж об этом-то она должна помнить! Но нет, ей же надо показать характер, строптивость! Вместо того, чтобы порасспросить у него, что да как, кинулась к двери! Ну-ну. Пусть добежит до входной и попробует её открыть. Антон запер давно, но, может, хотя бы в окно удосужится глянуть.

Бестолковая.

Григорий поморщился.

Его чрезмерно раздражала человеческая глупость. Выбешивала порой жестко так. Женская – особенно. Он терпеть не мог глупых девушек. Как начнут петь: «Я – девушка, я не хочу ни о чем думать… Я хочу новое платишко…» И далее по списку. Да никто не против, чтобы тебя обуть и одеть! Стань умницей, и всё будет. Нет же, все, черт побери, видят себя такими воздушными, озабоченными только лайками в «Инстаграме». Всё!

Снегурка, кажется, из той же серии. С чего бы ей быть другой? Одна в мороз ехала непонятно куда, да ещё без спутника, одетая черте как. Даже без пурги замерзла бы на улице, не простояв и десяти минут. Хотя такие как она, обычно на улице не стоят.

Лежат под кем-то. Это реалистичнее.

Качнув головой, Гриша направился к бару. Рюмка коньяка на сон грядущий не помешает.

Он не успел даже дойти до бара, как услышал шум и окрик Антона.

Усмехнулся не без злорадства. Добегалась.

Гриша всё же налил себе рюмку и сразу же выпил. За его спиной раздался какой-то шум, возня. Он даже не обернулся. Неинтересно разом стало.

– Григорий Максимович…

– Свободен, Антон.

Седой поставил рюмку на полку и лишь тогда обернулся.