Эта мысль обостряет желание, которое я пытаюсь безуспешно подавить, и мне не остается ничего другого, как продолжать сидеть за столом, иначе Саша увидит мой стояк. А это уже совсем никуда не годится.

Да все никуда не годится! Я второй день сплю не пойми с кем, пытаясь в прямом смысле вытрахать образ Саши из головы, а она приходит и выдаёт такое.

— Сядь, — киваю ей в сторону дивана, она косится на него с подозрением и присаживается на самый краешек, продолжая испепелять меня взглядом.

Девочка, да что же ты со мной делаешь? Я закрываю глаза и тру пальцами переносицу. Нужно успокоиться. Подумать о чем-то глубоко не сексуальном. Проходит, наверное, не меньше пяти минут, прежде чем я вновь открываю глаза.

Саша сидит все так же на кончике дивана и смотрит немигающим взглядом, бледная, даже испуганная своими собственными словами. Наконец, я встаю и сажусь на диван поодаль от нее, опирая локти на колени.

— Саш, — говорю, ловя взгляд, — не знаю, с чего вдруг ты захотела подобного… Мне очень приятно, безусловно, что я тебя привлек, но между нами ничего не может быть.

— Почему? — отрывисто спрашивает она. Черт, это слишком тяжело.

Я должен ей сейчас прописные истины проговорить, от которых меня самого тошнит? Смотрю на нее и понимаю: да, должен, потому что она явно вознамерилась получить развернутый ответ на свой вопрос.

— Мы слишком разные, ты принимаешь свою влюбленность за что-то большее и поэтому…

— Нет никакой влюбленности, — ее слова падают гильотиной, молниеносно отсекая все возможные аргументы против, — я просто хочу заняться с вами сексом, — чуть колеблется, но добавляет. — Без обязательств.

Черти в тихом омуте? Увольте, там спрятался сам дьявол, и сейчас он, смеясь, достает свои искушения и швыряет мне прямо в лицо.

— Саш, это неприемлемо, — говорю, просто чтобы что-то сказать.

— Бросьте, я отлично знаю, что у вас много женщин. Я вас не привлекаю? — она подается ко мне, и я выпрямляюсь, потому что вторжение этого дьяволенка в мое личное пространство грозит нам обоим серьезными проблемами.

Может, они наступят после обоюдного удовольствия, конечно, но наступят непременно. Вряд ли я сильно обрадуюсь, когда Костров придет отрезать мне яйца.

— Ты очень красивая девушка, Саша, — говорю спокойно, — и давай закончим этот разговор. Что бы ты ни сказала, мой ответ не изменится. Я не буду с тобой спать.

Звучит грубо, знаю, но иначе не могу, если продолжу действовать мягкими уговорами, она сотрет меня в порошок своей непробиваемостью. Мои слова действуют на нее, как ушат холодной воды. Она на мгновенье вжимает голову в плечи и осматривается так, словно выпала из другой реальности и не понимает, как вообще здесь оказалась и что только что произошло.

Вскакивает и убегает, так быстро, что я только и успеваю встать с дивана. Как только за ней закрывается дверь, падаю обратно и со стоном откидываюсь на спинку, закрывая глаза. Это что сейчас вообще было?

Саша Кострова, скромница и отличница, заявилась ко мне в офис с предложением заняться сексом без обязательств? Серьезно? Какого черта на нее нашло? А как же большая любовь в лице этого прыщавого подростка, что лапал ее взглядом весь вечер? До секса у них вряд ли дошло, но не думаю, что он отказался бы. Почему тогда я? Надеялась научиться чему-то? Чтобы потом поразить этого юнца?

От таких мыслей становится противно. Нет, Саша не такая. Не такая? Не такие не делают то, что сделала она. От одного воспоминания о ее взволнованных глазах и пухлых искусанных губах меня снова клинит. Нет, я должен стереть этот разговор из памяти. Для меня Александра Кострова — табу, дочь друга, девочка, которую я точно не готов трахнуть и выставить за дверь.

Но что на нее нашло? Откуда эта мысль и желание, чем обусловлено? И не пойдет ли она еще к кому-то? Тогда уж лучше я. Тут же морщусь, тоже мне, спасатель, блядь.

Пожалуй, стоит за ней немного присмотреть и поговорить с Инной, чтобы узнать побольше, кажется, она единственная, кто хоть немного осведомлен о личной жизни Саши.

Остаток дня я пытаюсь сосредоточиться на делах, но не особенно успешно. Меня так и тянет или позвонить Саше, или бросить все и просто приехать, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке.

Усилием воли заставляю себя проверить документы, переданные Костровым. Коммерческие предложения конкурентов, которые он достал через этого скользкого типа Кирсанова, так называемой правой руки Чернова. С последним я планирую пообщаться в ближайшее время, а вот к Кирсанову не мешает присмотреться.

За столько лет я привык доверять своему чутью, и оно подсказывает, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Не вижу ни одного варианта, при котором Кирсанову выгодно самому сваливаться на нас с желанием поработать. Фирма Кострова ничтожно мала, моя, конечно, имеет отличную репутацию, но все же я человек для этого города новый. Куда логичнее продолжать пилить золотые слитки с проверенными людьми.

Мот уверяет, Кирсанов видит, что за наш счет можно неплохо срубить отступных, вот и старается. Но я в такое не верю. Еще вчера дал команду порыться в биографии Чернова и Кирсанова, ответ мне приходит на электронку уже вечером, когда я собираюсь уходить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Тут же звонит Вадим и сообщает, что скинул данные. Вот кому я верю безоговорочно, так это ему, мы прошли, что называется, и огонь, и воду. Мот слишком доверчив и бросается с фанатичной радостью к каждому, кто машет ему косточкой. Даже не машет, обещает помахать.

Неудивительно, что его бизнес так и остался мелким. Впрочем, отношения к другу этот факт не меняет. Я отлично знаю, что он хороший парень, старательный и честный. Сейчас мне этого вполне достаточно.

Мот, словно почуяв, объявляется по телефону.

— Просмотрел документы? — спрашивает меня. — Весь день пытаюсь до тебя дозвониться.

— Прости, друг, телефон был отключен, чтобы никто не мешал, — говорю спокойно, при этом чувствуя себя почему-то виноватым.

Не из-за бумажных дел, нет, из-за светлоглазой девицы, которая умудрилась вышибить у меня сегодня остатки разума.

— Что скажешь? Если мы скорректируем цены, то тендер точно будет наш… — Мот начинает говорить, я даже не слушаю его, никогда не принимаю решений на скорую руку.

— Предложений там много, но от главного конкурента нет. Давай завтра, мне надо подумать и все ещё раз изучить.

На секунду возникает пауза, потом Матвей говорит:

— Хорошо.

Мы прощаемся, я выхожу из офиса, захватив ноутбук, пожалуй, почитаю данные уже дома. Внезапно на парковке вижу Инну, стоящую возле своей машины. Я хожу в офис пешком, недалеко, а парковаться в центре одно мучение, мест нет, стоят чуть ли не друг на друге.

— Подвезти тебя домой? — спрашивает Инна с улыбкой.

Вроде и расслаблена, но легкая нервозность ощущается. Смотрю на нее и понимаю, что надо рвать, пока не поздно, Инна, кажется, решила, что наш секс это нечто большее, чем взаимное удовольствие. Почему бабам вечно что-то надо? Даже когда кажется, что никаких обязательств?

Эта мысль снова возвращает к Саше, и я мысленно чертыхаюсь. Смотрю на Инну и включаю самовнушение: отправь ее домой, отправь.

— Валяй, — говорю вместо этого с усмешкой, она расплывается в еще более широкой улыбке.

Но едем мы в итоге в кафе, ибо я хочу есть, а дома шаром покати.

Говорим о том, о сем, пока Инна не произносит:

— У Матвея скоро юбилей. Он, как обычно, отнекивается, но Ирина хочет устроить небольшой ужин в ресторане, узким кругом. Просила тебя узнать, сможешь ли ты?

Первым делом я думаю о том, что там будет Саша. И даже представляю, насколько неловкой будет наша встреча.

— Узкий круг это кто? — задаю вопрос.

— Все Костровы, я, ты, и еще одна семейная пара.

Идеально, блядь.

— Конечно, буду, — отвечаю зачем-то, хотя совсем не уверен в правильности своего решения. Делаю глоток сока и спрашиваю, раскладывая салфетку на коленях:

— А что Саша, без своего парня?

Задаю вопрос как бы в шутку, Инна смеется.

— Матвей им обоим головы оторвет, если она только приведет его в ресторан.

— Она ведь взрослая девушка.

— Объясни это Кострову, они оба готовы ей бантики повязывать, как первокласснице. Девчонке приходится скрывать от родителей парней.

— А их что, много?

— Насколько я знаю, этот новый второй. Первый был полгода назад, но что-то у них быстро разладилось, хотя он успел уложить ее в постель.

Слова неприятно режут по ушам. Значит, Саша не девственница, а то я и такую мысль допускал, несмотря на предыдущие намеки Инны.

Задумчиво смотрю в сторону и застываю, потому что вижу неподалёку этого самого Андрея вместе с Полиной. Они сидят за столиком в углу, что-то обсуждая. Правда, зачем нога девчонки наглаживает его ногу — большой вопрос.

Хмурюсь ещё больше. Плевал я на Полину, с этой все понятно, но мажор что, не против? Тот, кстати, все же отодвигается от девчонки и кивает. Уж не о том ли он просит, чем меня сегодня Саша ошарашила? Эта Полина точно не из робкого десятка. Может, парень тоже обучения искусству хочет, чтобы потом класс показать?

Хотя выглядит этот дебил слишком уверенным. А если Сашка после моего отказа к нему отправится? Уж он вряд ли будет с ней сюсюкаться…

От этой мысли становится не по себе, аппетит тут же пропадает. Может, намекнуть Моту, что видел его дочь в компании какого-то недоумка? Тот запрет Сашу дома, и можно будет спать спокойно. Спокойно, блядь. С тех пор, как я помешался на дочке лучшего друга, покой мне видится лишь после того, как я ее… Черт.

Нет, сдавать девчонку не выход. Кто знает, куда ее загонят рамки, которых и так ей предки наставили достаточно. Если уж она начала по мужчинам ходить с предложениями подобного рода…