Все внутренности съедал страх, и я не понимала отчего. Ближе к утру меня всё же сморил сон. Очнулась поздно, уже когда стемнело, из-за того, что кто-то с неизвестного номера очень настырно пытался до меня дозвониться. Много лет назад папу ранили, и его коллега позвонил на наш домашний телефон, ради вести о том, что он лежит в реанимации. В ту пору, я была ещё совсем мелкой, и тот звонок вызвал во мне панический страх. С тех пор каждый входящий я воспринимаю с неприятным давлением в груди. 

– Привет, шалава, – раздался на том конце голос Игоря, – у меня твой хахаль, не хочешь приехать, пока я ещё сильнее не украсил его смазливое личико?  

В это мгновение на телефон приходит ммс-сообщение с размытой фотографией. На ней молодой человек с кровавым месивом вместо лица. Сгибаюсь в три погибели, задыхаясь от ужаса, понимая, что Лебедев никогда не справился бы с Богданом в одиночку, значит, их было много. Значит ему сильно досталось.

Внутри меня рождается такая сильная, удушающая ненависть к Игорю, что кажется, будь он рядом, я не раздумывая пустила бы ему пулю промеж глаз. 

– Я приеду, скажи адрес.

Записываю судорожно, уже после понимая, что он назвал тот же самый адрес, который был в телефоне Богдана. Как же он попал в ловушку? Возможно, не совпади эти адреса, я усомнилась бы в том, что на фотографии мой любимый человек, но все факты подтверждали, что Лебедев не врёт.

– И одна приезжай, иначе его мозги останутся на полу.

Как только Игорь сбросил звонок, я принялась названивать товарищу Богдана – не важно, что там твердило это чудовище, я не такая идиотка, чтобы не подстраховаться. Но Сергей, как назло, не брал трубку. 

Раз за разом я набирала его номер, отлично понимая, что ехать туда одной опасно. Но он так и не ответил на звонок. В голове кометой пронеслась мысль обратиться к отцу, но я тут же её отмела. Он не поможет, даже пальцем не шевельнёт. Вызывать милицию по этому адресу тоже было чревато. Мало ли что они обнаружат у Богдана с собой. 

Но и сидеть сложа руки я не могла. Ещё пару месяцев назад совершить то, что я делала сейчас, мне казалось невозможным, абсолютно непохожим на меня. Слишком опасным, слишком неразумным для отличницы, привыкшей поступать как надо, а не как хочется.

Не сомневалась, что у Богдана где-то в квартире имеется ещё оружие, но я не умела им пользоваться. Брать его с собой было ещё опаснее, чем не брать, и единственное средство самообороны, которое пришло в мою голову – кухонный нож. Острый, свежезаточенный. Я кинула его в сумочку и почувствовала себя немного спокойнее.

Позвонила Миле и умоляла одолжить мне свою машину. Она долго отпиралась, пытаясь вытянуть из меня зачем. Я не представляла, что может сделать Игорь, если я не приеду. Памятуя о том, кто его отец, понимала, что, если он что-то сотворит с Богданом, его легко смогут отмазать, а значит, мой бывший жених уверен, что его руки развязаны. Ответить подруге, что еду спасать бандита, я не могла, но и правдоподобно врать пока ещё не научилась. 

– Не спрашивай, пожалуйста, – отвечаю, уводя взгляд в сторону, молясь, чтобы она скорее прекратила допрос. 

– Ты изменилась, Улька, – произнесла Мила, оглядев меня с головы до ног. Я и сама это знала. Видела своё отражение в зеркале. Богдан словно свою печать на мне оставил. Не было больше той девочки, которая грезила учёбой и свободой. На её место пришла девушка, готовая на всё ради возлюбленного. 

А я любила Скуратова так безрассудно, что могла честно себе признаться – я спущусь за ним в Ад. Я пройду по черепам, найду его там и вытащу из любого котла, из любого круга. И если для того, чтобы быть рядом с ним, понадобится согрешить, я нарушу каждую заповедь и каждый закон, я убью, украду и соглашусь на сделку с дьяволом.

Подруга передала мне ключи от своего «Пыжика» и, будто подозревая, что я делаю нечто неправильное, притянула к себе, чмокнув в щёку.

– Не совершай глупостей. 

Я мчалась по трассе в надежде, что гаишников не заинтересую, иначе не представляла, как объяснить оружие в своей сумочке. Дрожала как осиновый лист, проезжая мимо поста, но взмах полосатой палочки предназначался не мне. 

У обветшавшего кирпичного здания стоял только автомобиль Игоря, и что-то во мне перемкнуло на мгновение. Но мысль, витавшая в воздухе, ускользнула, так и не попав в голову.

Меня будто через экран телевизора затянуло в один из тех детективных сериалов, что крутят на «НТВ». Прижимая к себе сумку, я обошла здание вокруг, намереваясь какое-то время оставаться незамеченной. Страх сковывал, и в голове я слышала лишь сердце, в тревоге бьющееся набатом, когда попыталась заглянуть в дверь. 

– Явилась, – раздалось за спиной в тот момент, когда я ощутила на своей шее тяжёлую руку. Игорь развернул меня к себе, обдавая запахом алкоголя. Судя по всему, он пил много дней не просыхая, благодаря чему проспиртовался до кончиков волос. Лицо одутловатое, с сероватым оттенком, белки глаз розовые, и во взгляде блеск безумия. 

– Что, так любишь его, что вылезла из тёплой постельки, чтобы спасти? 

Молча взираю на него, пытаясь вспомнить, как нужно разговаривать с психопатами. Он и раньше не отличался адекватностью, но, видимо, последние события подтолкнули его разум в неверном направлении, и он совсем сорвался с катушек. Я медленно разжимаю пальцы, оставляя нож в сумке. Игорь дёрнул меня за шиворот, стоило нам пройти внутрь, и я упала на колени, оглядываясь вокруг в надежде найти Скуратова. Но здесь никого нет, и я поднимаю недоуменные глаза к Игорю, наконец-то сообразив, что он обманул меня. 

О боже, а я ведь даже не догадалась набрать самому Богдану! Хотелось биться головой об пол из-за собственной глупости.

– А парень-то твой струсил приехать и поговорить со мной тет-а-тет, видать, похуй ему на тебя.

Богдан и словом не обмолвился о том, что они общались. Я попыталась разложить в голове все события по полочкам и поняла, что он просто не мог приехать сюда, потому что, вероятнее всего, в данный момент выполнял очередное кровавое задание Хмельницкого. Вся надежда была на то, что Сергей сообразит по моим посланиям, что я в беде.

– Похуй, – повторяю за ним, поднимаясь с пола, не догадываясь о том, чего он от меня хочет добиться, – доволен?

Игорь ударяет раскрытой ладонью по моей щеке. Не со всей силы, но так, что я ощущаю во рту привкус крови и огненный след на коже. 

– Хотел поиметь тебя при нём, чтобы ты поняла, кто из нас настоящий мужик. Но раз он даже не приехал, значит, действительно похуй. Придётся трахать тебя без зрителей, – произносит ухмыляясь, глядя в моё лицо и ожидая реакции. 

Я, как парализованная, способна только тупо смотреть на него и выхожу из транса, лишь когда он начинает рвать рубашку на мне. Страх и ужас придают сил, и я срываюсь с места, ускользая из его рук и бегу к выходу. Он, кажется, дышит мне в затылок, совсем рядом, но и дверь в паре шагов. Открыть и бежать дальше. Но я падаю. Вот так, на ровном месте спотыкаясь, разбивая о бетонный пол колени и ладони в кровь. Игорь наваливается на меня, разворачивая лицом к себе, и сжимает одной рукой мои щёки, а затем ударяет головой о пол. Боль дикая, глухая, почти выбивает из сознания. Глаза открыть нет сил, слышу лишь звон в ушах, заглушающий все звуки и притупляющий разум. Игорь избавляет меня от обуви, а затем стягивает с моего безвольного тела джинсы. Они узкие, и остатком рассудка я радуюсь этому.  

Через пару секунд я всё же сумела разлепить влажные от слёз ресницы, и взгляд упал на мою сумку. Ведь там нож, стоит протянуть руку, и я могу его достать. В голове тысячи мыслей, и одна хуже другой, они как карты Таро, раскладывают мою судьбу. Вот аркан с ликом смерти в балахоне с косой, следующая – со статьёй Уголовного кодекса – превышение самообороны и карой за неё, третья с табличкой отца Игоря, что висит на его двери – председатель областного суда, а четвёртая – решётки на окнах и печать судимости на всю жизнь.

Тянусь к сумке, а сама смотрю, как Игорь разоблачается. Почему-то меня удивляет, что у него нет эрекции, ведь он так давно хотел воспользоваться моим телом, а сейчас оказался ни на что не способен. Должно быть алкоголь сделал своё дело – член сморщенно и грустно висит между ног, и Игорь перехватывает мой жалостливый взгляд. Я вновь получаю удар, на этот раз кулаком и в скулу, ловя звёздочки. 

– Отсосёшь мне для начала, – шипит в лицо и целует губы, – небось он научил тебя, как это делать, сука. 

Я испытываю отвращение от смрадного, пропитанного потом и парами алкоголя запаха его тела, несвежего вкуса его губ и грязного взгляда. Мысль о том, что его член может проникнуть в мой рот, вызывает панику и желание умереть тут же, на месте. Если он сделает это со мной, то я уже никогда не буду прежней. Как в старом кино, когда чёрно-белый кадр разрезают полосы, а изображение, заев, прокручивается на одном и том же месте, я взираю на то, как он приближается ко мне. Всё что угодно, только не это. Я зажмуриваю глаза в ожидании той мерзости, что он уготовил для меня, пытаясь увести голову в сторону, но Игорь сжимает мои волосы, добавляя новые оттенки к уже испытываемой боли.

Его сметает с меня, как ветер пыль. В одно мгновение. Богдан.

Всё происходит оглушительно быстро. Я вижу лишь возню между ними и то, как целенаправленно, методично и безжалостно наносит удары Богдан. 

– Остановись, не надо, пожалуйста. Ты ведь убьёшь его, – бросаюсь на спину Скуратова, продолжающего мутузить соперника. Мне не жаль Игоря. Я не хочу, чтобы Богдан пострадал, понимая власть отца бывшего жениха.

Молодой человек тяжело, резко выбрасывая из лёгких воздух, дышит. Обнимаю его изо всей силы, прижимаясь к нему.

– Бэмби, зачем ты сюда приехала? – спрашивает, сжав мою руку, словно почувствовав страх, исходящий от меня, и медленно поднимается, оставляя Игоря лежать в бессознательном состоянии.