И я решаю перейти к главному.

— Итак, мне не терпится узнать: сколько вы уже вместе? — Я перевожу взгляд с неё на Дубровского и обратно. — Такая красивая, яркая пара — у меня самой дух захватывает при виде вас! Уверена, нашим читателям будет очень интересно узнать, когда же звёзды сложились так, что два одиноких сердца смогли найти друг друга? Тем более, при такой занятости вас обоих.

Наконец-то, Нелли вспоминает, что Никита рядом.

Она бросает на него взгляд, нежно берёт его за руку и расплывается в улыбке. Несмотря на то, что она считает себя выше в этой паре, эти отношения ей приятны. В силу своей неопытности она очарована манерами Дубровского. А ещё девушка не нуждается в нём, как в двигателе собственной карьеры — этот союз, скорее, больше выгоден ему.

— Сколько мы вместе, Ник? — Нелли ищет помощи у него, хотя, обычно, именно девушки лучше запоминают такие даты и ведут отсчёт.

— Сколько? — Теряется он.

Ему явно не очень уютно.

— Месяцев пять, да? Полгода? — Она так забавно морщит носик, что мне начинаёт нравиться её непосредственность.

Нелли мила и потому вызывает искреннюю симпатию.

— Полгода? — Уточняю я, переводя взгляд на Дубровского.

Он прочищает горло и пытается вернуть лицу невозмутимость. Затем, видимо, вспоминает о видеосъёмке и фальшиво улыбается своей девушке:

— Что-то около того, детка…

— Это внушительный срок. — Замечаю я.

В это время мой мозг усиленно ведёт подсчёты. Мало того, что он уже спал с этой певичкой, когда заделал мне ребёнка, так и закрутилось у них всё примерно тогда, когда я перевезла в квартиру Дубровского все свои вещи. Вот это удар!

— Да-а-а! — Нелли мечтательно закатывает глаза. — Но они пролетели, как один день. Кажется, что мы были вместе всегда!

Она стискивает его руку, а он едва успевает увернуться от ненавидящего взгляда, который я ему посылаю.

— Так как вы познакомились? — Напоминаю я.

— Мы… — Начинает Никита.

Но Нелли перебивает его:

— Это было на съёмках! — И смеётся. — Дай, я расскажу.

Лёгким кивком он позволяет ей это сделать, но во взгляде Дубровского в этот момент сквозит с трудом сдерживаемое раздражение.

«Вот, значит, в чём дело: малышка хочет быть центром вселенной, а ты привык тянуть одеяло на себя. Нехорошо».

— Рассказывай.

— Это было на съёмках «Чуда», видели премьеру? — Её глаза горят.

— Да. — Отвечаю я. — Отличная картина!

Мы перекидываемся с Дубровским взглядами. «Ну, и знатная же ты тварь» — улыбаюсь я. «А что такого? Я же тебе ничего не обещал!» — парирует он. Но, всё же, мне удаётся заметить в его глазах некоторую неловкость.

— Я не отнеслась тогда серьёзно к этим съёмкам. — Признаётся Нелли. Кокетничая, она манерно отбрасывает назад кудряшки. — Думала, приеду, отснимем пару кадров, но режиссёр разглядел во мне талант, представляете?

— И не удивительно. — Подыгрываю я.

— Сказал, что задействует меня сразу в нескольких сценах! Пришлось вникать в происходящее, учить много текста… Вы знаете, как сложно учить текст перед съёмками? Это вам не тексты песен, это адский труд!

«О, да, дорогуша, я выучила перед этим интервью два десятка дебильных вопросов, которые собиралась задать тебе. А ещё тридцать три остались в записях так и не выученными — про запас, если у меня не получится импровизировать. Так что да, я знаю, что такое учить текст, и что такое труд — тоже знаю».

— Но ты блестяще справилась. — Улыбаюсь я.

— Спасибо!

— Так что насчёт Никиты?

— А, насчёт него… — Она бросает на любовника взгляд и хихикает. — Он мне сразу не понравился!

— Серьёзно?

Никита ёрзает на диване, но Нелли в попытке успокоить шлёпает его по бедру:

— Абсолютно серьёзно! Мне показалось, передо мной какой-то невзрачный неудачник в глупом костюме, да ещё и с поддельным ролексом! Прости, Никит! Я помню, что это был реквизит! — Нелли хохочет, снова ударяя его по ноге. — Я до этого встречалась с одним неформалом, а до него был рокер, поэтому мужчина в костюме для меня это… ну, такое… в новинку, что ли. Это уже потом он так красиво ухаживал, что я быстро в него влюбилась.

— А ты? — Я задерживаю взгляд на Дубровском. — Ты влюбился в Нелли с первого взгляда?

— Да. — Кашлянув и приняв удобную позу, говорит Никита. Он бросает на девушку взгляд, который, по его мнению, должен казаться восторженным и влюблённым, но получается у него плохо, так как этот человек не способен ни на какие чувства вообще. — Я увидел Нелли и потерял покой и сон. Решил, что добьюсь её, во что бы это ни стало. — Он подносит её ладонь к губам и целует. — Я никогда не видел никого прекраснее моей Нелли.

— Никогда? — Вырывается у меня.

Нелли смущённо хихикает:

— До меня у Ника не было ни с кем серьёзных отношений. Никогда!

— Вот как… — Хмыкаю я и натягиваю на лицо улыбку. — Вообще-то, да, у мужчин это частое явление…

— Нелли — первая, кто вызвал у меня такие чувства. — Подтверждает Дубровский.

Я смотрю, как они милуются, и боюсь того, что сцена окончится лобызаниями. Стоящая поодаль Барракуда в экстазе комкает ворот блузки, а меня снова начинает тошнить.

— Расскажите о своём первом свидании. — С мазохистской стойкостью прошу я. — Как оно прошло?

— Ну… — начинает Никита.

Но Нелли обрывает его на полуслове:

— Это было волшебно!

— Да… — Кивает Дубровский и хмурится. — Только мы никак не могли встретиться…

— Ах, ты про это! — Она толкает его в бок. — Просто я дитя андеграунда, а Ник пригласил меня в оперу! Мы договорились встретиться в одном месте, я приехала в другое, мы созвонились, он сказал мне ждать его, но я замёрзла, в итоге он пришёл в то место, где я была, а я уже ушла оттуда, потом он вернулся за машиной, поехал за мной, а я, опасаясь нарваться на фанатов, предпочла сесть в такси и долго не могла объяснить ему, где нахожусь…

— Просто у неё в голове навигатор времён Сусанина! — Не выдержав, язвит Дубровский.

— Точно! — Не распознав саркастических интонаций, хихикает Нелли. — Но в итоге мы всё равно встретились, посидели и пообщались.

— Романтический ужин?

— Да, и прогулка по ночным улицам, так романтично!

— Вы не думали написать об этом песню?

— Кстати, да. — Нелли смотрит на него с обожанием. — Ник меня всегда так вдохновляет! Однажды он даже написал мне стихи!

— Правда? — Мои брови лезут на лоб.

Щёки Дубровского краснеют, он снова начинает ёрзать:

— Да, это так…

— Расскажите!

— Не… — Запинается Никита.

— Он написал их на салфетке и передал мне в гримёрку после концерта! — Восклицает Нелли. — Правда, потом обиделся, что я указала ему на ошибку в слове «очаровательная» и ещё на запятые…

Она трещит, не замечая, как Дубровский закипает от злости. Всё рассказывает и рассказывает неудобные подробности, а я продолжаю закидывать и закидывать её наводящими вопросами. Пользуюсь тем, что у Дубровского не хватает духу заткнуть фонтан её откровенности.

Далее следуют истории о том, как он подарил ей элитную сумочку вместо роскошной электрогитары, и Нелли раздумывала, не поиграть ли на ней во время концерта — «ха-ха, как неловко и смешно». Потом, как Никита постоянно всё путает и приносит ей обычное молоко вместо соевого, и о том, как он «ничегошеньки не смыслит в нормальной музыке», и всё ему нужно объяснять.

— Любовь, деньги и творчество. — Говорю я. — Распределите по степени важности.

— Творчество! — Выпаливает первым делом Нелли.

— Любовь! — Брякает Никита, глядя на неё, хотя, наверняка, имеет в виду деньги.

Они смеются, а я умиляюсь над тем, что Дубровскому приходится ей всё время подыгрывать, а вот сама Нелли совершенно не заботится о том, чтобы ему хоть в чём-то угодить.

— Вы такие талантливые, как у вас получается не соперничать друг с другом? — Продолжаю я.

— Мы же творим в разных областях… — Пытается подобрать слова Никита.

— Количество наших фанатов несоизмеримо! — Режет по-живому его самолюбие юная певица. — В чём тут соперничать?

Дубровский смотрит на меня с негодованием: он взбешён за то, что я обнажаю слабые места их союза. Ему хочется, чтобы всё это скорее прекратилось, но я ещё не насладилась его муками сполна.

— Что вы любите друг в друге?

— Его силу, красоту, заботу.

— Её лёгкость, её… — Никита задумывается, оглядывая партнёршу. — Её т-таланты… Люблю, когда она поёт в душе…

— А тебе лучше не петь, Ник, прости! — Она наваливается на его плечо и смеётся. — Все медведи разом потоптались на твоих ушах!

Вид у Дубровского такой, будто ему отчаянно хочется огреть её по голове чем-то тяжёлым. Лучше сразу медведем.

— Зато он у меня такой зайка. — Добавляет она, прижимаясь к его руке. — И подаёт утром кофе с тостами в постель!

Зайка изображает улыбку — получается у него криво.

— А что не любите? Есть ведь, наверное, какие-то минусы, да? Ведь принятие недостатков друг друга это первый шаг к крепкому союзу.

— У неё почти нет недос…

— Иногда он бывает ужа-а-асным занудой! — Выпаливает Нелли. И тут же с виноватым видом виснет у него на плече и смеётся. — Мой любимый зануда, такой серьёзный, такой вечно бу-бу-бу-бу! Наверное, это всё наша разница в возрасте, мама говорит, что ты для меня староват!

— А вы ревнуете Нелли к её работе? — Интересуюсь я.

— Ревнует! — Подскакивает на месте певица. — И к работе, и к друзьям, и к поклонникам! Хочет, чтобы всё моё время и внимание принадлежало только ему, но, знаете, в нашем бизнесе вообще туго со свободным временем. А я вот Ника не ревную ни к кому!

Дубровский скалится в попытке улыбнуться, но больше напоминает в этот момент застывшую мумию. Я одариваю его своей самой ласковой и самой доброй улыбкой. Бедолага! Теперь ему остаётся только вспоминать о том, как я заботилась о нём, как посвящала ему всю себя. Но пусть привыкает: сам выбрал свой путь.