Глава 19

– Нужна салфетка? – стараясь развеселить маму, поинтересовался Уильям и кивнул на пышную грудь миссис Лин, из декольте которой торчал бумажный уголок. – Потому что я знаю, где ее достать.

В ответ мама лишь моргнула, пытаясь сдержать слезы разочарования, которые наполняли ее глаза. Всего несколько секунд назад ей пришла эсэмэска, что свадьба, которая должна была состояться на следующей неделе, за которую мы уже внесли несколько депозитов и на которую потратили уйму времени, не состоится. Затем, пока мама еще переваривала эту новость, к ней подошла миссис Лин и разразилась визгливой тирадой о том, что ей совершенно не нравятся тюлевые бантики, украшающие спинки стульев, хотя изначально это была ее идея. Да и вообще, весь этот долгий день прошел в подобных разборках из-за мелких деталей, так что любой другой человек сорвался бы еще несколько часов назад. Но вот почти в восемь вечера, через три часа после начала церемонии, не выдержала и мама.

Когда Уильям похлопал ее по плечу, а затем успокаивающе погладил по спине, я заставила себя сделать глубокий вдох. Терпеть не могу, когда мама расстраивается. Это случается так редко, что меня подобное немного пугает. Кажется, словно весь мир – или только мой мир – сошел с оси и наклонился в другую сторону.

– Луна, я в порядке, – сказала она, прекрасно понимая мое состояние. – Я злюсь, а не грущу. И в основном из-за того, что свадьба Марлы Вагнер не состоится. Но теперь мы хотя бы знаем, почему она отказалась от фотосессии.

– Вот только совсем не помогает, когда на тебя кричат из-за бантиков на стульях, – возразил Уильям, вновь поглаживая маму по спине. – К тому же мы сразу ясно дали понять, что против этого. Кто захочет, чтобы его стул был обернут в подарочную упаковку? Да и почему она вообще вымещает злость из-за своего неудачного решения на тебе? Это неприемлемо.

– Ненавижу эту свадьбу, – проворчала мама, вытирая глаза салфеткой, которая ранее не торчала у кого-то в декольте.

– А я ненавижу эту женщину, – добавил Уильям. – Но давайте посмотрим на это с другой стороны, хорошо? Раз в следующие выходные не будет свадьбы Вагнер, то мы можем отправиться в ту халявную поездку в Сант-Самару, чтобы оценить, можно ли там провести свадьбу Керр.

– Боже, – простонала мама, – ты все еще рассматриваешь тот вариант? Мы не устраиваем свадьбы даже за городом, а ты хочешь уехать на остров?

– Поправочка: я хочу бесплатно съездить на остров под предлогом того, чтобы оценить это место для проведения свадьбы, – сказал он. – Только представь: пляж, чистая голубая вода, коктейли с зонтиками и при этом все расходы оплачены. Если думаешь, что еще не заслужила подобного, то после сегодняшнего вечера обязательно изменишь свое мнение.

Словно желая подчеркнуть эти слова, миссис Лин набросилась на официантку. Женщина испуганно отпрянула назад, отчего в ее руках задребезжал поднос с пустыми бокалами. Я посмотрела на главный стол, где Элинор Лин тесно прижималась к своему новоиспеченному мужу. Они склонили головы друг к другу и улыбались. Хотя мне хотелось, чтобы она вступила в борьбу с торнадо, в которое превратилась ее мать, я не могла не признать, насколько счастливой она выглядела. И, видит бог, вероятно, заслужила это. Мы общались с миссис Лин всего неделю, а Элинор знала ее всю жизнь.

Пока я раздумывала над этим, к нашей маленькой компании подошел Эмброуз.

– С упавшей в обморок младшей подружкой невесты все в порядке, – доложил он. – Только что проверил ее еще раз.

Услышав это, я посмотрела на главный стол и увидела, как девушка-подросток, которая потеряла сознание во время обмена клятвами, хихикала о чем-то с одной из цветочниц. Мы привыкли, что люди чувствуют себя плохо, а то и вовсе теряют сознание. Поэтому мама всегда предупреждала на репетиционном ужине: «Поставьте ноги на ширине плеч, и стоять будет легче». Особенно если на улице жара. Но тем не менее такое изредка случалось, вот только девочка сделала это очень впечатляюще, рухнув прямо на цветочную композицию. Когда она пришла в себя и поняла, что произошло, то смутилась и расплакалась.

Я отвела ее в боковую комнату и дала стакан воды, понимая, что застряла там с ней до конца церемонии. Но тут неожиданно на выручку пришел Эмброуз.

– Думаешь, случившееся с тобой ужасно? – спросил он, усаживаясь на складной стул по соседству с ней. – Позволь рассказать тебе действительно неловкие моменты. Как-то раз я шел спиной вперед, разговаривая с девушкой, и не заметил бордюра. Зацепившись, упал, приземлился прямо на копчик и завизжал как ребенок. Это было по-настоящему ужасно.

Младшая подружка невесты с раскрасневшимися щеками посмотрела на него.

– Серьезно?

– О да, – подтвердил Эмброуз и махнул рукой. – Но это еще пустяки. Однажды в школе я читал у доски доклад про токсичные отходы, и с меня упали штаны. Да, тогда я носил мешковатую одежду, но, блин, не настолько же мешковатую.

Тут я не удержалась и рассмеялась. Эмброуз ухмыльнулся, а потом повернулся к девушке, на лице которой появилась едва заметная улыбка.

– А как-то, – продолжил он, слегка понизив голос, – я играл с держателем для скотча, и он взорвался на глазах у моего начальства и этой симпатичной, но серьезной девушки, которая работает со мной. Вдобавок он задымился, и мне пришлось ползти под стол, чтобы отклеить каждый кусочек у всех на виду.

Я моргнула, вспоминая тот момент. Эмброуз не казался тогда смущенным. И с чего я вдруг стала «симпатичной» в его пересказе? Как только эта мысль возникла в голове, парень поднял взгляд, и на моем лице невольно расплылась улыбка. В этот раз девчонка не удержалась и захихикала. Я многое узнала об Эмброузе с тех пор, но не переставала удивляться. Он оказался добрым, даже очень. Кто бы мог подумать!

– Диджей сказал, что через пятнадцать минут будут кидать букет и подвязку, – возвращая меня в реальность, объявил Эмброуз и поправил галстук. – Затем еще полчаса танцев и торжественные проводы молодых. После этого можем начать выгонять людей.

– И начнем с миссис Лин, – добавила я, вызвав своими словами у мамы улыбку.

– Ну, желаю удачи, – сказал Эмброуз. – Она только что сделала мне выговор из-за десертных вилок, а я даже не знаю, как они выглядят.

Услышав это, мама повернулась к ближайшему столу, на котором лежали названные предметы. Даже считая, что кто-то сходит с ума, она всегда проверяла, все ли в порядке. Это была ее профессиональная суперсила или слабость – я еще не определилась.

– Кстати, Луна, – добавил Эмброуз, когда мама подошла к столу, подняла десертную вилку и что-то спросила у Уильяма, – парень за десятым столиком спросил, не знаю ли я, где ты. Может, я и ошибаюсь, но не думаю, что он знает о твоей строгой политике в отношении танцев.

– У меня нет никаких правил, – ответила я. – Просто не танцую на свадьбах, на которых работаю.

– Ну, тогда ты должна сказать ему об этом, потому что он идет сюда.

Я обернулась и увидела Бена Рида: он действительно приближался к нам со знакомой добродушной улыбкой на лице. Мама и Уильям ушли в сторону, отчего рядом со мной появилось свободное место, и я ожидала, что Эмброуз последует их примеру. Однако он, конечно же, даже на сантиметр не сдвинулся.

– Привет, – сказал Бен. – Ты куда-то исчезла.

– На этой свадьбе приходится много бегать, – объяснила я. – Хорошо проводишь время?

– Да. – Он покосился на Эмброуза. – Э-э-э, вообще-то, я хотел тебя кое о чем спросить.

Ну, теперь-то Эмброуз должен был оставить нас в покое. Но этого не произошло. Я повернулась, стараясь игнорировать его.

– О чем?

Бен обвел взглядом двор загородного клуба и забитую людьми танцевальную площадку, расположенную под белым тентом.

– Мне стало интересно, не захочешь ли ты по…

В этот момент позади нас за одним из столиков раздался взрыв смеха, сопровождаемый звоном бокалов. Но я не сомневалась, что знаю, о чем он хотел меня спросить.

– Я не могу. Мне нельзя из-за работы.

Бен выглядел смущенным.

– Вообще?

– Увы. – Я посмотрела на маму и Уильяма, обсуждавших вилки. – Мы же часть обслуживающего персонала, так что это не одобряется.

– Значит, ты не сможешь со мной погулять даже после свадьбы?

Теперь смутилась я. Но Эмброуз, судя по всему, все расслышал.

– Он спросил, не хочешь ли ты погулять, – сказал он, наклонившись к моему уху. – Ты, наверное, не расслышала?

Я почувствовала, как покраснело лицо и меня окатило волной ярости оттого, что Эмброуз присутствовал при этом разговоре.

– Прости, – покачав головой, сказала я Бену, – я думала, ты хочешь пригласить меня на танец.

– О, – выдохнул он.

Затем почему-то покосился на Эмброуза. Может, решил, что ему придется и это растолковывать?

– Нет, – продолжил он. – Но могу пригласить. Вернее, приглашаю. Просто я подумал, что, раз ты работаешь…

– Именно это я и имела в виду, – перебила я его, – ну, когда отказала тебе. Однако клиенты не могут запретить мне общаться не на свадьбе. Во всяком случае, пока такого не случалось.

Бен улыбнулся, и эта ситуация показалась мне настолько милой, что кто-то другой мог бы рассказывать ее годы спустя как начало истории.

– Хорошо. А то мне уже начало казаться, что тут попахивает рабским трудом.

– Согласна. Но не в этом случае.

С секунду мы молча смотрели друг на друга. И тут я почувствовала, как Эмброуз снова склонился к моему уху.

– Знаешь, а ты так и не ответила на его вопрос.

– Может, ты уже свалишь отсюда? – выдавила я сквозь стиснутые зубы, добавив для верности тычок локтем.

На этот раз он отступил. Но всего лишь на шаг. А Бен посмотрел на нас так, будто мы сумасшедшие. Я вздохнула, собираясь с духом.

– С удовольствием погуляю с тобой, когда все закончится. Если, конечно, предложение еще в силе.