– Серьезно?

– Абсолютно. – Мама что-то сказала ему на заднем плане, и он ответил: – Ой, да ладно, я ни капли не приукрашиваю, и ты это знаешь. Если бы я не любил тебя так сильно, то от ревности заработал бы депрессию. Представляешь, до чего меня это довело бы, учитывая, что здесь все напитки включены в счет?

Они снова рассмеялись, а я принялась искать свой солнцезащитный крем.

– Подожди-ка, – сказала я Уильяму, – так маме действительно нравится этот парень?

– Знаю, это невероятно. А ведь они только познакомились! Представь, он сегодня позвал ее пообедать на яхте.

– Но она же ненавидит воду.

– Видимо, здесь все по-другому. Или она стала другой. – Он фыркнул. – Но ты не переживай, мы вчера полночи просидели в интернете и нашли о нем все, что только можно. И ничего ужасного. Он не в моем вкусе, конечно. Но не всем так везет.

– Мы просто друзья, – донесся голос мамы. Видимо, она пыталась меня успокоить, вот только это не удалось, потому что следом прозвучало: – По крайней мере, пока.

Мой телефон запищал, оповещая о звонке Джилли на второй линии.

– Мне пора, – сказала я. – Позвони мне позже, хорошо?

– Хорошо, – весело откликнулся Уильям. – Скучаю по тебе!

– Люблю тебя! – крикнула мама.

«Они оба явно сошли с ума», – подумала я, переключая звонок.

– Привет, – сказала я Джилли. – Встречаемся в десять? Все в силе?

Она вздохнула, невольно отвечая на мой вопрос.

– Не получится, прости. У Китти заболело ухо, и мне нужно срочно отвезти ее в больницу. Даже если это не инфекция, ей явно не стоит лезть в воду.

– Ох, – выдохнула я, – ну давай я поеду с вами и присмотрю за детьми?

– Это так мило с твоей стороны, – ответила она, когда на заднем плане раздался визг кого-то из Бейкеров. – Но, честно говоря, Майкл Салем предложил свозить их в парк вместе со своими братьями и сестрами, а затем мы собираемся перекусить у фургончиков с едой. Можем встретиться там, если хочешь.

– О, все в порядке. Я тогда побуду дома, наверное.

– Прости, – еще раз извинилась она. – А какие у тебя планы на вечер? Вы с Беном наконец договорились?

– Мы планировали созвониться днем, когда он закончит смену на работе.

После прошлых выходных и его приглашения в «Мир вафель» мы пытались встретиться еще раз. Но ему пришлось остаться в «Смузи Джамбо» до закрытия, потому что его сменщик не вышел на работу. А вчера он освободился только в девять, но я к тому времени успела поужинать у Бейкеров – они решили попробовать новый сэндвич «большой плавленый гауда-ли», – и совершенно никуда не хотелось. Так что мы договорились встретиться в другой раз, хотя бы для того, чтобы у меня появилось еще одно свидание для пари.

– Хорошо, напиши мне, если наконец решите куда-то выбраться, – попросила она. – Освобожусь к семи, если не случится ничего непредвиденного. Но знаешь, как обычно все бывает.

Знаю. И все же я пообещала ей, что увидимся позже, а затем повесила трубку и прислонилась к стене. Еще только утро, а, значит, впереди меня ждет целый день, который я, скорее всего, потрачу, отвечая на бесконечные вопросы Эмброуза о свадьбе. Я все ждала, когда вновь запиликает мой телефон, пока переодевалась и вновь спускалась. Но он молчал. В моем сердце уже давно поселилось одиночество, но впервые за много лет я действительно почувствовала его.

«Все к лучшему», – подумала я, поднимаясь к себе в комнату с чашкой кофе в руках. Мне все равно нужно было перебрать вещи перед поездкой в колледж. Я и так откладывала это целую вечность. Так что, схватив два пакета: один – для вещей, которые можно отдать на благотворительность, а второй – для тех, что на выброс, – открыла двери гардеробной и принялась за работу. Через час сумки наполнились до краев, я вспотела и чихала от пыли, а рядом образовалась стопка из вещей Джилли, которые она оставляла у меня. И нужно было что-то решить лишь с одним нарядом, который висел в стороне.

В те выходные я везла на свадьбу Колби черный сарафан в чехле для одежды и новенькие сандалии в коробке. Вернувшись в номер в то воскресное утро, я, окрыленная чувствами, хотя не спавшая ни минуты, бросила все в пакет для стирки, который вытряхнула дома с изрядным количеством песка, а затем отдала сарафан в химчистку. Потом я не раз жалела о своем решении и прижималась к ткани в надежде уловить хоть какие-то остатки аромата Итана, океана и той ночи. В итоге я просто повесила его на крючок, а сандалии выставила под ним, как напоминание о той девушке, которой я когда-то была и которой уже никогда не буду. Но с того момента прошло уже девять месяцев. И, возможно, уже пришло время их убрать.

Я откинула волосы со лба, взяла стопку одежды Джилли и вынесла ее за дверь, затем подошла к сарафану, протянула руку и прикоснулась к лифу, провела пальцами по крошечным, почти невидимым блесткам на подоле. В голове тут же вспыхнули картинки из прошлого: как Итан стягивает бретельку с моего плеча, как развевается юбка вокруг моих голых ног, пока мы танцуем на краю света. Я прикусила губу, представляя, как сниму сарафан с вешалки, аккуратно сложу его и спрячу в сумку для пожертвований. Платье не унесет с собой мои воспоминания, они навсегда останутся со мной. Теперь я это знала, но все равно не могла заставить себя проститься с ним. Пока не могла.

Телефон запищал на кровати, вырывая меня из мыслей. Я так быстро выскочила из гардеробной и схватила его, словно за мной кто-то гнался. Хотя там никого не было.

«НУЖНЫ РАСКЛАДЫНЕ СТОЛЫ. ЕСТЬ ИДЕИ?» – пришло сообщение от Эмброуза.

«У НАС ЕСТЬ НЕСКОЛЬКО. СКОЛЬКО ТЕБЕ НАДО?» – напечатала я в ответ.

«ВСЕ, ЧТО У ТЕБЯ ЕСТЬ. Я ПОПРОШУ КОГО-НИБУДЬ К ТЕБЕ ПРИЕХАТЬ», – написал он.

Я посмотрела на гардеробную и платье с сандалиями, жалея, что не могу по мановению волшебной палочки феи-крестной вновь надеть их, как Золушка, и начать все заново. И хотя передо мной был просто сарафан, а Итана больше нет, я знала: это никогда не изменится. И сколько бы раз я ни пересказывала свою историю, конец у нее всегда будет один и тот же. А может, она все еще продолжается?

«НЕ НАДО. ЛУЧШЕ НАПИШИ АДРЕС, КУДА ИХ ПРИВЕЗТИ», – ответила я Эмброузу.

* * *

Дом Би оказался симпатичным коттеджем в конце улицы, вдоль передней дорожки которого цвели подсолнухи, и гораздо лучше, чем прокуренное патио. Выбравшись из машины, я направилась к входной двери и поняла: мне действительно было интересно, что же придумал Эмброуз. Но на мой настойчивый стук никто не ответил. Затем я услышала голоса на заднем дворе и направилась в ту сторону.

– Они должны быть на деревьях, – завопил кто-то, когда я подходила к калитке. – Никто не развешивает гирлянды на кустах!

– Откуда ты знаешь? – ответил другой голос, который звучал так же разочарованно.

– Хватит! Боже, Роджер, просто остановись. Это выглядит ужасно. Отдай их мне.

Я осторожно перегнулась через калитку и заглянула во двор. Майя и ее жених стояли в дальнем углу травянистой лужайки, возле куста остролиста, на котором сияло несколько огоньков, а у их ног валялись остальные гирлянды. И хотя они стояли спиной ко мне, по тому, как она скрестила руки на груди, а он упирался кулаками в бедра, не оставалось сомнений, что они раздражены.

– Эй, – окликнула я их, – меня попросили привезти столы.

Майя обернулась.

– О, Луна, привет! Милый, иди, помоги ей, а я позову остальных.

И пока Роджер шел ко мне, она пробежала босиком по траве и поднялась по ступенькам на заднее крыльцо. Жених оказался примерно моего роста, худощавого телосложения, с черными вьющимися волосами и в футболке с надписью «Я раскапываю окаменелости». А под мышками виднелись пятна от пота.

– Зачем нам столы? – спросил он вместо приветствия. – Я думал, гости рассядутся на одеялах.

– Я лишь делаю то, о чем меня попросили, – с улыбкой ответила я и направилась к машине.

У меня за спиной тут же раздалось ворчание. Может, Эмброуз прав: Роджер – просто КЖ?

– До вчерашнего вечера мы планировали пожениться в кафе.

– Да, знаю, – сказала я, удивившись тому (а может, в этом не было ничего удивительного), как быстро перешла в рабочий режим вечно милого и ничуть не переживающего организатора свадьбы. – Я привезла шесть столов. Это все, что у нас есть.

– Шесть? – переспросил он. – Сколько они наприглашали гостей?

Не отвечая на его вопрос, я открыла багажник «субарбана» и выдвинула верхний столик, чтобы Роджер мог за него схватиться. Но он вместо этого уткнулся в свой телефон. Я оглянулась, понимая, что мне, вероятно, придется просить его о помощи, как вдруг почувствовала, как кто-то схватился за другой конец.

– Держу, – сказал Эмброуз, притягивая столик к себе. – Эй, Роджер! Вы с Майей берите этот, а мы возьмем следующий.

– Конечно, – услышала я радостный голос Майи.

Роджер промолчал. Но через мгновение они уже неуклюже шагали со столом в руках вверх по тропинке к калитке.

Я потянула на себя следующий столик, и Эмброуз тут же подхватил его, после чего мы последовали за женихом и невестой на задний двор.

– Как дела? – спросила я. – Мне показалось, в воздухе витает легкое напряжение.

– О, это очень сильное напряжение, – ответил он, откидывая прядь волос с лица.

Дверь дома открылась, и на крыльце появились Лорен и Би.

– Столики в машине, дамы! Их там еще четыре!

– Я имела в виду напряжение из-за гирлянд, – поправила его я, уклоняясь от розового куста, который внезапно возник слева от меня.

– О, и это тоже. – Он оглянулся и слегка поправил стол в руках. – Оказывается, чтобы развесить гирлянды на дереве, нужна лестница.

– У тебя нет лестницы?

– Ну, я думал, что мы сможем зашвырнуть их туда, – объяснил он.

Ни разу за все годы работы в организации свадеб я не использовала это слово.

– Уверена, у кого-нибудь из соседей есть лестница. Так что нужно просто пойти и поспрашивать.