Сара Дессен - Долго и счастливо

– Пора идти, – еле сдерживая эмоции, выпалила я. – Мне уже нужно быть в другом месте.

Какое-то время Эмброуз просто смотрел на меня, пока в моей голове проносились различные варианты того, что могло бы произойти и какие двери могли бы открыться в будущее. Только это все не имело значения.

– Хорошо, иди, – сказал он, – но знай, что я сказал Джилли правду о своих чувствах. И для меня ничего не изменилось.

Наверное, это классно. А вот я никогда и ни на что не могла рассчитывать, зная, как легко все может измениться прямо перед твоим носом.

Я не помнила, как выбралась с танцпола, как шагала по траве, вышла за калитку и очутилась у своей машины. Меня всегда интересовало, почему люди уходят рано со свадьбы, не остаются до конца. У каждого есть на это свои причины, такие же разные, как отпечатки пальцев и черты лица. И можно сколько угодно строить догадки, но так и не узнать истины. Однако я не сомневалась, что, когда уходила в одиночестве, никто не провожал меня взглядом.

Все к лучшему – я в этом не сомневалась.

– Будешь его есть? – спросил Бен, кивая на последний пончик на моей тарелке.

И это был вполне обычный жест, подтверждавший не только то, что у него бездонный желудок, но и то, что мы часто едим вместе. Удивительно, сколько всего может произойти за три недели. И наши отношения развивались вполне нормально, как и должны были.

– Ешь, – сказала я, двигая к нему тарелку.

Он ухмыльнулся, затем подхватил пончик и откусил небольшой кусок.

– В тот день, когда ты не разрешишь мне доесть свою еду, я пойму, что между нами все кончено.

– Только поэтому? – удивилась я. – Неужели пропустишь все остальные намеки?

– Я прекрасно понимаю язык еды, – объяснил он и сделал глоток чая со льдом, – как и все остальные твердолобые парни. Зато мы упускаем другие, вполне понятные другим сигналы.

Упорство – еще одна наша фишка, ведь именно благодаря ей Бен фактически заставил меня пойти с ним на свидание. Да, у нас уже была история, которая объединяла: тот семестр, проведенный за соседними партами на «Западных цивилизациях», дружеская болтовня на свадьбе Элинор Лин, затем несколько попыток встретиться, которые срывались из-за его или моих проблем. И, наконец, однажды вечером он увидел, как я еду домой, поэтому развернулся и ехал за мной до следующего перекрестка, где написал сообщение, пригласив на пиццу. Я согласилась, мы вместе поели, а потом поцеловались и… ну, мы оказались здесь.

Это хорошая история, которую можно кому-то рассказать, но мне не удавалось игнорировать крошечные трещинки в ее фундаменте, заметные только мне. Например, то, что в голове я все еще прокручивала слова Эмброуза, сказанные им на свадьбе Роджера и Майи. И когда в тот вечер получила сообщение от Бена, сначала напечатала «нет» и только потом поняла, что он стоит за мной на светофоре. Конечно, мелкие детали не всегда портят результат, а именно он имел значение. Ведь мы с Беном все-таки отправились есть пиццу, и в дальнейшем все развивалось нормально. Никакой мгновенной неприязни, утаскивания за руку с парковки или кражи собак и другого раздражающего поведения, ни одного странного пари или секрета, который скрывался бы слишком долго. Если сравнить наши с Беном отношения со свадьбой, то она проходила бы просто прекрасно, без неожиданностей или каких-то серьезных проблем. А вот то, что было между мной и Эмброузом, больше напоминало катастрофу.

Так что да, все к лучшему. Особенно то, что мне не приходится переживать из-за свиданий с другими людьми, потому что я выиграла пари. Хотя это сложно назвать победой. Случившемуся вообще трудно подобрать название.

– У тебя пенка на носу, – сказал Бен, вытаскивая из кармана телефон. – Ты такая милая. Подожди, я тебя сфоткаю.

Я заставила себя улыбнуться и устроилась поудобнее напротив него, уставившись на крошечную камеру. Бену очень нравилось выкладывать наши фотки в соцсети. Когда я впервые захотела просмотреть его страницу, то даже слегка занервничала, увидев, сколько там моих фото. Но теперь мне казалось это милым, по крайней мере, большую часть времени.

– Боже, – убрав телефон обратно в карман, простонал он, когда я по привычке посмотрела на часы, хотя мне никуда не надо было торопиться, – эта женщина не замолкает! Она действительно считает, что нам нужно знать результаты ее анализов?

Я оглянулась через плечо на «телефонистку» за соседним столиком, которая рассказывала кому-то о «назначенных врачом обследовании и анализах, не предвещавших ничего хорошего». Видимо, я настолько погрузилась в свои мысли, что даже не замечала ее до этого момента.

– Она всегда такая, – сказала я. – Думаю, для нее это что-то вроде терапии.

– Делиться подробностями своей личной жизни со всеми, кто покупает кофе?

– Я не говорю, что согласна с этим. Просто озвучиваю факт.

Бен улыбнулся мне. Это была одна из трех понятных лишь нам шуток, и родилась она во время нашего первого свидания в пиццерии. В тот день он сказал, что скоро мы разъедемся по колледжам, и, вероятно, сейчас не самое подходящее время начинать отношения, однако он не мог перестать думать обо мне, поэтому решил попытать счастья. «Я не давлю на тебя, – произнес Бен тогда, – а озвучиваю факты». И то, как я слегка исказила его фразу, показалось мне еще одним маленьким несовершенством в нашей истории.

История – на самом деле, именно так про себя я называла наши отношения, хотя никогда не посмела бы озвучить это вслух. Мы не были безумно влюблены, но он мне очень нравился. Вспыхнувшую между нами искру трудно назвать грандиозной, но у нас уже сложилась своя история. Наши отношения были не совсем идеальными, но вполне нормальными. Да и я не ожидала этого ни от него, ни от кого-то другого. Просто наслаждалась прогулками на закате.

Пока я размышляла об этом, Бен наклонился вперед и быстро поцеловал меня в губы. Я вздрогнула от неожиданности, потому что все еще привыкала к такому выражению его привязанности, которое теперь казалось даже милым. Но сейчас меня смущал Лео. Он работал за прилавком и с того момента, как мы зашли сюда позавтракать, постоянно смотрел в мою сторону. К счастью, Бен сам сделал заказ, избавив меня от столкновения с «дровосеком» лицом к лицу. Но когда он ушел в туалет, Лео тут же оказался у нашего столика.

– Знаешь, я удивлен, – сказал он с такими драматичными нотками в голосе, что не оставалось сомнений, будто эту речь он подготовил заранее.

Я обвела взглядом кафе, других посетителей, витрину с пирожными и «телефонистку», которая сейчас рассказывала о своих проблемах с матерью.

– И чему же?

Он кивнул в сторону мужского туалета.

– Что ты пришла сюда не с Эмброузом, а с другим парнем. И это немного странно, ведь он бросил мою лучшую подругу из-за тебя.

– Что? – переспросила я. – Он не мог этого сказать.

– Он не мог этого сказать, – передразнил меня Лео.

«Вот придурок», – подумала я.

– Забавно, что именно это он и сказал Лорен, – продолжил Лео. – И пока она занималась подготовкой к свадьбе подруги, вы, ребята, сбежали и обжимались в магазине «Все за доллар» за ее спиной. Мило.

– Ни с кем я не обжималась в магазине «Все за доллар»!

Мужчина за соседним столиком заинтересованно повернулся к нам, но, когда я посмотрела на него в ответ, быстро перевел взгляд на свою тарелку.

– И если уж Эмброуз втянул меня в их разрыв, то все претензии к нему. Я не имею к этому никакого отношения.

И я не обманывала. Да, на секунду показалось, что у меня появились какие-то чувства к Эмброузу, но виной тому атмосфера свадьбы, не говоря уже о том, что мы провели вместе практически целое лето. К тому же еще на танцполе я осознала ошибку и пришла в себя, после чего выбралась оттуда. Если у нас с Беном была своя история, то совершенно другая. И чем чаще я говорила это себе, тем больше верила. Никаких трещинок.

– Все в порядке? – спросил Бен, вернувшись к столику и положив руки на спинку моего стула.

– Да, – взглянув на Лео, успокоила я. – Мы просто болтали.

– Мне нужно вернуться к работе, – сказал «дровосек», словно это я его отвлекала. – До встречи, Луна.

Я кивнула, и, к моему счастью, он вернулся за стойку.

– Классный парень, – заметил Бен. – Мне нравится борода.

Я улыбнулась и, обернувшись, посмотрела на него.

– Только не надо брать никакие идеи на заметку.

В ответ Бен наклонился и поцеловал меня в макушку. Еще одно неожиданное проявление чувств, но в этот раз я отреагировала спокойнее. «Это прогресс», – подумала я и затем поняла, что со стороны мы выглядим как счастливая, воркующая парочка, заглянувшая в кафе позавтракать. Мне все еще не удалось понять, хорошо это или плохо, что я частенько смотрю на наши отношения с Беном со стороны. Будто наблюдатель, а не участник. «На самом деле, ты знаешь, почему так делаешь», – ответил мрачный, тихий голос в моей голове, который я иногда слышала поздними ночами, страдая от бессонницы. Честно говоря, он появлялся лишь тогда, когда меня охватывала необъяснимая тоска по Эмброузу – его привычке ломать канцелярские принадлежности, пончикам и, возможно, доброте. И среди белого дня было легче отмахнуться от него. Стоило мне отодвинуть стул и встать, как он исчезал.

– Так ты работаешь до шести? – спросила я у Бена, когда мы направились к двери мимо «телефонистки», которая продолжала громко рассказывать о своих проблемах, жуя булочку.

Он толкнул дверь и придержал ее для меня.

– Да, но у меня есть кое-какие сверхсекретные именинные дела, поэтому увидимся в восемь.

– Бен, тебе не нужно ничего придумывать на мой день рождения, – сказала я, когда мы вышли из кафе и он взял мою руку.

– Конечно, конечно, – ответил Бен. – Ведь именно проигнорировав важный день в жизни прекрасной девушки, ты покажешь, что она для тебя значит. Я не совсем тупоголовый, Барретт.

– Ты же и так придешь на ужин, – объяснила я. – Этого вполне достаточно, правда.