И уже у самого родника, что бежал вдоль Низинного леса, увидела на дороге всадника. Он ехал по той же дороге, что и она, с охотничьим ружьем за спиной и озабоченным видом.

 – Эй, девочка, – окликнул он ее, – не подскажешь, как в Берри проехать? Заплутал я малость, никак не найду дорогу.

Эмили остановилась и с любопытством посмотрела на путника. Он был очень старым, с морщинками вокруг глаз... Но улыбался приветливо, с явным расположением.

 – Так вы на верном пути, сэр, – откликнулась она. – Эта дорога прямиком приведет вас в деревню, вы только никуда не сворачивайте.

 – Вот спасибо. – И он протянул ей монетку. – Подсобила старику.

Девочка приняла вознаграждение, спросила вдруг:

 – А вы охотник на оборотней? Тот самый, которого в Торвуде наняли чудовище изловить?

Старик, казалось, удивился вопросу, потер подбородок.

Отозвался вопросом на вопрос:

 – А что, чудовище нынче бесчинствует? Много вреда приносит?

 – В основном молодых ягнят задирает, да, поговаривают, напал на пастуха в соседней деревне. Разве вас не поэтому вызвали? – спросила девчушка. – Мама так говорила.

Путник улыбнулся малышке, поправил ружье на плече, да произнес с кажущимся спокойствием:

 – Поспешила бы ты домой, милая. Ночь скоро... Негоже одной ходить. – И тронул поводьями бока жеребца. Тот с радостью отозвался, сорвался на бег так скоро, словно только того и ждал.

Эмили постояла, глядя обоим вослед, и тоже поспешила вперед, в противоположном направлении. День клонился к закату, тени от деревьев растянулись призрачными тенями под ее ногами, далеко в вышине проявился тонкий серпик новорожденного месяца.

Она ускорила шаг...

И вдруг услышала шорох в кустах. Даже не шорох, треск сучьев под ногами...

Или лапами?

Сердце девочки дернулось, заголосило испуганным зайцем, заметалось между ребрами грудной клетки...

Она бросилась бежать. Не разбирая дороги, на заплетающихся ногах... Задыхаясь от накатившего ужаса.

И было почему: оно преследовало ее. Неслось за спиной в два раза быстрее нее самой, готовое вот-вот настигнуть, наброситься, растерзать на мелкие кусочки... Точно так же, как делало это с животными.

И сделает с ней, если Эмили не окажется быстрее...

А в это верилось мало.

 – Мамочка! – заголосила она на последнем дыхании и повалилась на землю, зажмурив глаза и свернувшись в клубочек. Защищаясь единственно возможным способом...

И тогда что-то ударило ее по ноге. Словно ножом полоснули... Боль прокатилась по нервам, разлилась по телу обжигающим жаром. И еще раз – по бедрам и боку...

А оно дышало над ней. Касалось своим языком... Наслаждалось приторным ароматом свежепролитой крови.

23 глава


Элизабет все еще злилась на него: не желала ни говорить, ни даже глядеть в его сторону. Обида и острое разочарование были прописаны на девичьем лице огромными буквами...

Не стоило ему привозить ее в Раглан.

Не стоило и надеяться, что такая девушка, как она, проникнется им и стенами этого замка...

Почувствует то же, что и он, когда явился сюда впервые: эти свободу, покой, отделенность от целого мира стеной первобытной прописанной в камне истории. Сможет сделаться счастливой....

А ведь, казалось бы, все могло быть иначе.

 – Ужин готов, – провозгласила Альвина, поставив на стол исходящую паром супницу. – Извольте садиться.

И они с Лиззи подошли к столу. Он отодвинул ей стул, помог занять свое место... Прошелся взглядом по ровной спине, как бы бросающей ему вызов, и длинной шее со вскинутым подбородком. Что ж, стоит поговорить и расставить точки над «i“... Не тешиться пустыми фантазиями, коли все столь серьезно.

 – Вы, кажется, чем-то недовольны? – осведомился Аддингтон в тот же момент. – Возможно, желаете поделиться, чем именно. Это облегчило бы наше положение...

 – Каким, интересно, образом? – отозвалась Лиззи не без сарказма. – Вы ведали от начала, что думаю я о нашем союзе, крайне мне неприятном и нежеланном, и вам ли ссылаться на проявленное мной недовольство? Тем более... в таких обстоятельствах.

И то, как она это сказала, как посмотрела, заставило сердце сжиматься, снова и снова. Аддингтон открыл было рот, чтобы ответить, сослаться на некоторые моменты, ей позабытые, однако так и не получилось: заголосили собаки во дворе замка. Да так, что оба супруга замерли прислушиваясь...

Появились ужинавшие за загородкой слуги.

 – Надо бы посмотреть, кого нелегкая принесла, – пробасил Томас, подхватывая кочергу.

Аддингтон с Лиззи тоже поднялись, и мужчина коснулся кармана сюртука, убеждаясь, что оружие на месте. Нынче он с ним не расставался...

Вместе с Томасом они приблизились к двери и потянули за ручку.

Казалось, что-то тяжелое налегало на нее с обратной стороны, под его напором дверь поддалась быстрее... и обитатели Раглана ахнули, узрев на пороге страшное зрелище: окровавленное тело ребенка, распластанное по ступеням.

Первой пришла в себя Альвина: всплеснула руками:

 – Страх-то какой! – и, поскрипывая суставами, склонилась над девочкой. Коснулась ее руки, шеи... – Жива, жива, горемычная, – констатировала она и распрямилась: – Помогите ее в дом занести! Несите в мою каморку. Бедный ребенок!

Томас подхватил девочки на руки и понес следом за старухой. Лиззи так и осталась стоять у порога, глядя на кровавые пятна на камнях и безлунную темную ночь, не освещенную ничем, кроме камина.

Сердце ее сжалось от страха... Не в первый раз за последнее время. И не в последний, судя по всему...

 – Лучше бы вам там не стоять. – Аддингтон решительно оттеснил ее в сторону и прикрыл распахнутую дверь. – Мало ли что может таиться в темноте...

Девушка поглядела на него большими глазами: серьезно он это или с насмешкой. Муж выглядел серьезным, как никогда...

 – Что с ней случилось? С девочкой? – спросила она. – Столько крови...

 – Похоже на нападение животного... Впрочем, – он явно хотел смягчить эту новость, – Альвина скажет точнее после осмотра. Возможно, здесь что-то другое...

 – Что?

 – Я не знаю. – Аддингтон достал револьвер. – Но непременно выясню. Обещаю! – И снова взялся за ручку двери.

Лиззи вдруг всполошилась, ее словно кипятком обдало с головы до ног.

 – Куда вы собрались? – воскликнула она в явном волнении.

И Аддингтон отозвался:

 – Поглядеть, что там за дверью. Вам нечего бояться за меня!

Он видел страх в глубине ее глаз, и это обрадовало его: не сам страх в самой своей сути – ее волнение за него. То, как она вдруг схватилась за его руку, как посмотрела...

Произнесла:

 – Почему бы Томасу не пойти вместе с вами? Разумно ли выходить одному?

 – Со мной ничего не случится, Элиза, – пообещал мужчина, накрыв ее пальцы своими. – Со мной ничего не случится...

Они замерли друг подле друга, глядя в глаза в молчаливом диалоге. Лиззи первой отняла руку... Тяжело сглотнула.

 – Что, если оборотень напал на нее? – сказала она. – Что, если они и правда существуют? Вы ведь знаете: я видела одного из них. Возможно, того самого, что теперь... напал на малышку...

И Аддингтон вдруг улыбнулся.

 – В таком случае, серебряные пули мне очень пригодятся. – Он вскинул зажатый в руке револьвер и вышел за дверь.

Элизабет так и не поняла, шутил он насчет пуль или нет...


Альвина, между тем, осматривала ребенка: с помощью Джейн омыла ее раны и тщательно исследовала каждую из них. Тех было три, рваных, с ободранными краями: на правой икре, боку и бедре. Выглядели они ужасно: казалось, кто-то прошелся когтями, рассек нежную плоть на дюйм в глубину, оставил кровавые борозды, не совместимые с жизнью.

И все-таки девочка дышала...

Слабо. Почти незаметно... Словно крохотная птичка.

 – Она чудом осталась жива, – покачала головой старуха. – Еще и сумела до Раглана добраться. Ползком, судя по количеству мусора в ранах... – И снова: – Бедная девочка, я хотела нанять ее посудомойкой.

Джейн как раз наносила на раны лечебную мазь, когда Лиззи показалась на пороге каморки, глянула на хозяйку и продолжила свое дело.

 – Страшные времена, – посетовала старуха. – Очень страшные. Скоро из дома будет боязно показаться... Поглядите, что происходит.

Лиззи приблизилась к постели изувеченной девочки, поглядела в ее бледное, осунувшееся лицо.

Спросила:

 – Что с ней произошло? Кто мог сотворить такое?

 – Кто, спрашиваете... Знамо дело, не человек. Поглядите на раны...

Лиззи как раз этого и страшилась: что, если с ней случилось бы нечто подобное в вечер Святой Агнессы? Что, если бы зверь, виденный ей на дорожке кладбища, оставил бы и ее истекающей кровью прямиком посреди могил?

 – Мама... – прошептала вдруг девочка. – Мама... – И дернулась на постели.

Джейн с криком отпрянула, даже баночку уронила... Та покатилась по полу к ногам хозяйки.

 – Бестолковая девчонка! – пожурила служанку старуха. – Чего кричишь-то? Совсем умом тронулась? – Она подошла к постели и придержала девочку за плечи. – Ну-ну, милая, не надо дергаться! Все будет хорошо, – зашептала ей тихим голосом.

А Джейн так и глядела на девочку испуганными глазами. Баночку с мазью не подняла – Лиззи сделала это за нее...

 – Мама... мамочка... – Девочка забилась в руках Альвины. То ли плача, то ли шипя от боли...

 – Помогите! – попросила старуха, и Элизабет первой ответила на призыв: коснулась ее худеньких плечиков, прижала ее к постели.

Альвина же бросилась смешивать травы...

 – Сейчас, милая, сейчас помогу, – нашептывала она как молитву.

И Лиззи услышала тихий всхлип: не девочки, что металась в бреду на постели, – всхлипывала Джейн. Ни с того ни с сего...