– И все-таки он повел себя странно, – не выдержала Элиза. – Не захотел даже слушать... А прежде такого не бывало.

 – Ты об отце?

 – О нем. Никак не могу забыть!

Аддингтон помолчал немного:

 – Дай ему время осмыслить. Не так-то просто это принять...

 – А ты принимаешь, – вскинулась Лиззи, – по-настоящему принимаешь наличие оборотней?

Аддингтон произнес:

 – Я принимаю сам факт происходящего, Лиззи: ключ, странное нечто в темноте...

 – … И мертвец в горчичного цвета жилете, – вставила девушка.

Аддингтон покачал головой, казалось, припомнил нечто донельзя неприятное. Что так и было, судя по следующим словам:

 – Тебе не следовало ехать в сторожку одной. Это было крайне неразумно! Что ты намеревалась там делать?

Очень хотелось снова нырнуть головой под подушку, но Лиззи мужественно сдержалась. Они ведь пообещали быть честными друг с другом...

Вот она и сказала:

 – Хотела от оборотня откупиться. Думала, вдруг поможет... Вдруг отвратит беду... от тебя... от Раглана. От нас всех! Но это не важно, тут о другом речь, – продолжила Лиззи менее экспрессивно, – тут дело в самом мертвеце из сторожки.  Я вдруг поняла, что слышала о нем прежде: от Маргарет Чейз, матери бедной малышки... Сомнений быть не может. Тот самый молодой человек, что Бродериками в деревне интересовался, носил фрак того же цвета, что и мертвец в сторожке, она особо на то внимание обратила...

 – Когда это было?

 – Несколько месяцев назад. Он расспрашивал многих, мисс Кэтрин особенно интересовался...

 – Мисс Кэтрин? То самое имя, что называло то существо?

Лиззи отчаянно закивала, довольная верным направлением его мыслей, произнесла:

 – Как бы там ни было, убеждена я только в одном: все это так или иначе связано с Бродериками, Бродериками и старым Рагланом. Нам нужно выяснить больше о прежних хозяевах...

Аддингтон откинулся на подушки, полежал немного, глядя в задумчивости в потолок, Лиззи подумалось, уж не собрался ли он уснуть, однако муж поглядел на нее в темноте:

 – Когда я собирался купить этот замок, мистер Пенникотт говорил что-то о трудностях, связанных с его унаследованием. Якобы прежде Раглан переходил из рук в руки только от Бродерика к Бродерику, по прямой наследственной линии – ни разу не случалось иначе – и только на этот раз все переменилось...

 – Канули все Бродерики разом.

 – Именно так. Ему пришлось обратиться в суд и отсудить права на владение более ничейным замком. Помнится, он жаловался на траты, вызванные тяжбой... Говорил, что более нелепых условий наследования в жизни не видывал.

 – Каких условий?

 – Признаться, я не вдавался в подробности. Мне было не до семейных историй... Но я могу написать мистеру Пенникотту и расспросить его, если требуется.

И Лиззи не смогла удержаться:

 – Конечно, требуется, еще как требуется, – воскликнула она. И взмолилась: – Джеймс, пожалуйста, сделай это как можно скорее! Я хочу знать... понять, что происходит в долине. И почему то коснулось меня... Я... – она почти сказала про найденный ключ, но вдруг призналась в другом: – Я виделась с Джексоном и его братом. Мы были представлены утром в деревне... – И тише: – Старший Джексон показался мне неплохим человеком.

Замолкла, ожидая реакции мужа, страшась, должно быть, его возможной несдержанности, вспышки негодования. Ревности.

Он ее удивил:

 – Вы слишком мало знакомы, чтобы судить о нем верно, – заметил он ровным, спокойным голосом. Переплел их пальцы между собой и заключил: – Просто будь осторожнее, хорошо? Доверие – вещь хрупкая и опасная...

 – Почему ты так говоришь? Почему... не терпишь каждого из них?

 – Не терплю, это они так сказали? – Лиззи мотнула головой. – И что же еще они успели наболтать?

 – Вот, даже теперь ты говоришь о них с пренебрежением! – укорила мужа Элизабет. – Прежде я полагала, что дело в банальной... ревности, теперь же не знаю, что и думать. Должно быть, и правда ты унаследовал неприятие к Джексонам вместе купчей на замок... Блевин оказался прав.

Аддингтон, несколько раздраженный, ответствовал:

 – Поверь, Лиззи, у меня нет обыкновения навешивать ярлыки, но Джексоны явно достойны своей репутации в долине. К тому же Уиллоу-холл – ты этого, конечно, не знаешь – формально принадлежит нам...

 – Уиллоу-холл, имение Джексонов? – воскликнула она. – Не понимаю, как это возможно...

И Аддингтон пояснил:

 – Из изученных мною старых бумаг явственно следует, что отец нынешних Джексонов заложил Уиллоу-холл в счет полученной у Бродериков ссуды... ссуда была довольно большой, и Джексоны, насколько могу я судить, денег так и не выплатили. А значит... имение их перешло в наши руки, пусть формально они и являются истинными владельцами.

 – Но... – подобная новость совсем не обрадовала Лиззи, – было бы бесчестно лишать владельцев их дома. Родового имения... Ты ведь не думаешь в самом деле...

 – А это покажет время.

Аддингтон потянул девушку на себя и прекратил неприятные разговоры самым приятнейшим образом.


Элизабет разбудило шевеление в ногах...

Тяжесть маленьких лапок, протопавших по одеялу...

Мокрый, шершавый нос, ткнувшийся в щеку...

 – Эй, – прошептала она, – не спится, ранняя пташка? – И погладила волчонка по шерстке.

Знала бы Хелен, какого питомца она завела, грохнулась б в обморок не задумываясь!

Воспоминание о подруге напомнило Лиззи о нарушенном обязательстве: частой переписке, которой она в последнее время пренебрегала. Второе письмо, начатое еще с неделю назад, так и лежало недописанным... Лиззи бралась за него неоднократно, но так и не знала, что написать: правдой делиться не хотелось (тогда она все еще была несчастна), а врать не хотелось.

Теперь же, в переменившихся обстоятельствах (Лиззи глянула на спящего мужа), она вполне способна это письмо дописать. Вылезла из постели и села за секретер...

«Здравствуй, милая Хелен, пишет тебе твоя несчастная (она вымарала последнее слово) провинившаяся подруга, та, что так долго своими обязанностями пренебрегала. Прости меня, если можешь! Теперь обещаю исправиться и рассказать обо всем, что со мной приключилось после отъезда, а приключилось немало... Начну с того, что...»

Пушок стянул на пол рубашку мужа, протиснулся носом сквозь ее горловину, завилял призывно хвостом.

 – Даже не думай, – улыбнулась Элизабет, – я в такие игры не играю! – И вдруг увидала вновь обретенный ключ, лежащий у самой кровати. – А это еще тут откуда?

Ключ она спрятала среди одежды, ждала подходящего случая, чтобы о нем рассказать, боялась, наверное, что это все же не он, не ТОТ САМЫЙ ключ. Возможно, другой...

И пушистый проказник измудрился его найти...

Она отложила перо и подняла с пола ключ. Постояла задумавшись... Муж заворочался, как бы собираясь проснуться, и она испугалась, что это разрушит ее внезапно наметившийся план: пойти и примерить таинственный ключ к единственной запертой двери на целый Раглан.

К той самой, в северном крыле...

Ключ...

И запертая комната.

Они как бы априори были созданы друг для друга.

И пусть это казалось невероятным, Лиззи была готова в это невероятное поверить.

Слишком много не менее странного с ней уже приключилось...

Итак, Лиззи накинула пеньюар и вышла из комнаты.

Если чудо не совершится, решила она, то возвратившись, расскажет мужу о найденном ключе. Даже представила его удивление, шок... Невозможность принятия данного факта. Она и сама все это пережила... До сих пор не могла поверить.

 – Пушок, веди себя тихо!

Волчок семенил за ней по пятам, словно привязанный. Едва она приоткрыла дубовую дверь и скользнула в заброшенное крыло, как он вдруг насторожился, замер, поводя маленьким носом...

 – Ну, чего ты боишься? – спросила Элиза. – Припомнил свое вынужденное заключение? Прости, что вчера запамятовала о тебе... Столько всего навалилось. – И она подхватила его на руки.

Так и замерла с ними обоими у закрытой двери: с ключом и волчонком.

Снова подергала ручку.

Не поддалась...

Что ж, она стиснула ключ и потянула руку к замочной скважине.

Почти коснулась ее, когда Пушок задергался на руках, и Лиззи пришлось опустить его на пол.

 – Перестань безобразничать! – пожурила она его. – Ты даже не представляешь, насколько сейчас ответственный момент. Мне этот ключ, может, всю жизнь переменил... К худому ли, к доброму – дело другое. Но тайна должна быть раскрыта!

Она, конечно же, не щенка убеждала – себя самое и глядела на дверь чуть испуганными глазами.

Страшилась возможной разгадки...

 – Пора заканчивать с этим.

Элизабет вставила ключ в замочную скважину...

35 глава


Дверь поддалась легко, без единого усилия. Замок щелкнул с первого оборота...

Лиззи вдруг ощутила, что вовсе того не ожидала, скорее не верила в возможный успех, нежели наоборот.

И вдруг запаниковала...

Что ждет ее по ту сторону двери?

Уж, наверное, не ужасное чудовище...

Собрав волю в кулак, она толкнула дверь рукою и замерла на пороге.

… В луче утреннего света плясали пылинки. Плясали о оседали на вполне безобидные вещи: на кровать под тканым пеонами балдахином, платяной шкаф, секретер и широкое кресло у камина.

Ничего необычного в комнате не было, она казалась одной из многих, уже виденных Лиззи в этом крыле. Кольнуло разочарованием...

Что, неужели вот ради этого все только и было?

Она смело пошла вперед и отдернула плотную портьеру. Комнату залило солнечным светом...

Пушок так и сидел за порогом.